– Это как-то связано с безумной новостью о вашем обручении, появившейся в прессе?
Кэт прошла в гостиную и включила телевизор, не включая звук.
– Частично. Просто я… Все очень сложно. Ребенок. Журналисты. Работа. Я чувствую себя виноватой из-за того, что репутации Марко наносится ущерб. Ты знаешь, что его спросили о нас вчера на церемонии открытия реабилитационного центра?
– Среди журналистов полно идиотов. Поэтому я приеду повидаться с тобой.
– Если бы это было единственной причиной, ты бы приехал ко мне гораздо раньше.
Смех Коннора слегка разрядил обстановку.
– Мы просто расслабимся. Будем полностью игнорировать журналистов, есть пиццу и смотреть "Х-файлы".
Кэт не сдержала улыбку.
– Звучит божественно.
– Или, знаешь, мы могли бы сплавать на остров к Марко. Там нам никто не помешает.
– Боже, не начинай. Иначе они переключатся с Марко на тебя.
Коннор снова рассмеялся:
– А что? Я люблю, когда мое имя появляется в прессе!
– Заткнись. Ты идиот, Коннор.
– Тсс… Только никому не говори об этом. Иначе моей репутации придет конец.
Следующим вечером, через полчаса после ее возвращения домой, в квартире Кэт раздался звонок домофона.
– Джексон.
– Я слышал, у вас намечается пицца-вечеринка?
Кэт улыбнулась:
– С пивом и танцующими обезьянами.
– Готов поучаствовать.
Кэт открыла дверь. Через пять минут Коннор появился в дверях с рюкзаком, аппетитной дымящейся пиццей и сияющей улыбкой.
– Ты – мой спаситель. – Кэт обняла Коннора, забрала у него пиццу и пропустила в квартиру.
– Полночь – не рабочее время для папарацци. Я никого не заметил поблизости.
Кэт поставила пиццу на кофейный столик.
– О, они на месте. Просто ты их не заметил. Они как крокодилы.
Коннор рассмеялся вслед Кэт, направляющейся на кухню за тарелками и напитками. Когда она вернулась, он держал в руках телефон.
– В чем дело? – спросила она.
– Все думают только о свадьбе. – Коннор медленно положил телефон на стол и снова развалился на диване. – Моя мама сходит с ума по этому поводу. Очевидно, удачливый тридцатитрехлетний мужчина должен иметь жену, чтобы выглядеть надежнее в глазах консервативных европейских инвесторов.
Кэт сочувственно погладила его по руке.
– Ну, должна признаться, что между мной и Марко нет того, что раздувает пресса.
Коннор вздохнул:
– Так есть в слухах хоть какая-нибудь правда?
– В каких именно? – Кэт опустилась в кресло-качалку.
– О свадьбе. Все ожидают вашего официального заявления, ты же знаешь. Вы не отделаетесь словами "без комментариев" и на этот раз.
– Я знаю. – Она внимательно посмотрела на него. – Да, – протяжно произнесла, наконец, Кэт.
– Да – что? Марко действительно предлагал тебе руку и сердце?
– Да. Пару раз.
– Ого. И что?
Кэт покачала головой:
– Он предлагал это для того, чтобы избежать кошмара с журналистами, что, учитывая нынешнее ужасное положение, оказалось бы в любом случае неэффективно. И это я еще не делала заявления по поводу беременности. Можешь себе представить, что будет тогда. В любом случае хватит об этом. У меня к тебе гораздо более важный разговор. Мне надо…
– Стоп. Перемотаем назад. – Коннор наклонился вперед. – Что-то более важное, чем твое счастье?
– Что?
Он вздохнул:
– Ты так ничего и не поняла?
– Что?
Он стукнул ладонью по столу:
– Ты и Марко. Вы созданы друг для друга.
Кэт почувствовала смущение, которое разбежалось мурашками вдоль ее позвоночника.
– Все не так, Коннор. Он – мой…
– Лучший друг. Да, да. Я знаю. – Коннор закатил глаза. – Звучит как заезженная пластинка – так часто вы это повторяете. Почему бы вам просто не признать, что вы любите друг друга, и не раскрыть эту мистификацию?
– Я правда люблю его, Коннор. И тебя я тоже люблю.
Он улыбнулся:
– Ну конечно, дорогая. Но ты не влюблена в меня.
Она отвернулась. Слова протеста застыли у Кэт на языке.
– Послушай, забудь об этом на мгновение. Мне надо сказать тебе кое-что. – Кэт наклонилась вперед, зажав ладони между коленями. – Ты же знаешь, что в прошлом месяце я сдавала анализы?
– Да? – Когда он увидел, что она кладет пиццу на тарелку и внимательно смотрит на него, лицо его стало напряженным. – Только не говори, что снова произошла ошибка.
– Нет, дело совсем не в этом. Ладно, причина того, что у меня не обнаружена болезнь, в том… – Все снова казалось абсолютно невероятным, хотя до этого она проговаривала про себя эти слова сотни раз. Но теперь, произнесенные вслух, они звучали совсем по-иному. – Кайт и Нина – не мои родные родители.
Коннор онемел от изумления.
– Что?
– Мне провели анализ крови. Нина и Кайт мне не родные, – терпеливо повторила Кэт.
Глаза Коннора расширились.
– Не может быть.
Кэт кивнула:
– Это правда. У нас с мамой несовместимые группы крови. Тогда мы полетели повидаться с отцом, и он все подтвердил.
– Мы? Марко летал с тобой?
Она кивнула:
– И это еще не все.
Коннор с трудом выдохнул:
– Боже, что еще?
Кэт улыбнулась:
– Коннор… Мой отец – Стефан Блэр.
На мгновение показалось, что весь мир застыл в молчаливом ожидании, пока, наконец, не раздался громкий, истеричный смех Коннора. Кэт сидела и смотрела, как трясутся его плечи и голова. Что это значит? Он… расстроен? счастлив? растерян?
– С тобой все в порядке? – спросила наконец Кэт.
Он вскочил с дивана.
– Конечно нет. Дай мне пару минут.
После убийственно долгого молчания Коннор наконец заговорил:
– Знаешь, я предполагал нечто подобное. Я знал об этом.
– Что?
Он покачал головой:
– Около десяти лет назад я подслушал их ссору. Я многого не слышал, но понял, что мама и папа говорят о ребенке. Конечно, я и предположить не мог, что речь может идти о тебе, – не преминул он добавить. – До этого я бы никогда не додумался.
– О чем они говорили?
– Ну, мама была жутко расстроена – это очевидно. А папа, как обычно, не хотел это обсуждать. В конце концов, мама купила себе новую сумочку "Прада" и бриллиантовое колье, и все вернулось на круги своя.
Кэт снова села на стул, переваривая новую информацию.
– Ты ничего нам не рассказывал.
Коннор серьезно посмотрел на нее:
– Я много чего не рассказываю вам, ребята.
Он был прав. Коннор всегда был скрытен во всем, что касалось его семьи. Потребовались годы для того, чтобы он начал хоть немного делиться с друзьями своими проблемами. И даже о ссорах его родителей они узнали не от него, а из-за того, что сами стали их свидетелями. Коннор очень этого стеснялся.
– Мама в курсе любовных связей отца. Ты знаешь об этом, – рассеянно добавил он, пытаясь отодрать этикетку с пивной бутылки.
Кэт мрачно кивнула.
– Я подслушал немного больше, чем обычно. Очевидно, мама не простила его за то, что он был в постели с другой женщиной в тот день, когда родился я. Так ты моя сестра, да? – сказал он, делая жадный глоток пива и улыбаясь. – И что ты думаешь по этому поводу?
Она его сестра. У нее появился брат. Учитывая круговорот событий, завертевший ее в последнее время, она позволила себе не заострять внимание на еще одной шокирующей новости. Но теперь она смотрела на улыбающегося Коннора и впервые отчетливо видела, что их черты поразительно схожи.
Кэт почувствовала, что улыбается в ответ.
– Может, обнимемся, чтобы запечатлеть этот исторический момент?
– Черт, непременно! – Коннор раскрыл руки, Кэт поднялась и через секунду попала в его теплые объятия. И в этот момент она почувствовала невероятную радость и облегчение, осознавая, что, наконец, появилась хорошая новость, сбросившая с ее плеч многолетний груз. Кэт позволила себе раствориться в тепле этого объятия, чувствуя, как слезы побежали по ее щекам. Ей с трудом верилось, какое счастье можно вдруг почувствовать.
Чертовы гормоны!
– Ты собираешься рассказывать отцу о том, что знаешь?
Лицо Коннора исказила гримаса.
– Понятия не имею. После долгих лет хранения тайны, думаешь, он захочет, чтобы мы все узнали? И для тебя это может стать не лучшим вариантом.
Кэт кивнула:
– То, что я знаю, ничего в корне не изменит. Я про то, что не собираюсь оспаривать его завещание или выкидывать что-то еще в подобном роде.
Коннор рассмеялся:
– Но было бы забавно назвать его дедом через семь месяцев. – Он многозначительно взглянул на ее живот.
– Ты ужасен.
Он рассмеялся, и Кэт снова почувствовала, как спадает с ее плеч груз последних недель.
Наконец что-то идет правильно. Если бы она только смогла наладить отношения с Марко!
Видимо, ее выдало выражение лица, потому что Коннор внезапно нахмурил брови:
– Проблема?
– О, ты имеешь в виду, не считая сплетен, гормонов и того, что Марко со мной не разговаривает?
– Но ведь ты сама особо не стремишься поговорить с ним, я прав?
Кэт открыла рот, чтобы попытаться отрицать очевидное, но потом передумала.
– Сейчас его контракт с телевидением находится в стадии обсуждения, и на этом ловко спекулируют.
– Его не кинут. Он слишком популярен. – Коннор наклонился вперед, слегка улыбаясь.
– И к чему эта улыбка?
– Я так рад, что вы, наконец, стали парой. Я всегда знал, что между вами что-то есть, как бы вы это ни отрицали.
– Коннор, мы не пара. Мы не разговариваем.
– Только по причине того, что его здесь нет. Подожди до ближайшей встречи. На следующей неделе, кажется?
– Да. На церемонии награждения.
– Вот видишь. Ты будешь в Сиднее, в отеле. Прекрасный шанс поговорить наедине. Послушай, зачем изводить себя напрасными "если" и "бы"? Просто скажи, что любишь его, поцелуй его, и все встанет на свои места.
– Но я не…
– Ты – да.
– Нет… – "Да. Конечно да".
Внезапно Кэт почувствовала, словно внутри ее зажглась тысяча огней. Словно в одно мгновение внутри ее что-то навсегда изменилось. Ложный результат анализа, новость об удочерении, ребенок. Все внезапно расставилось по своим местам, чтобы указать ей на то, что сейчас для нее важнее и значимее всего.
Ответ оказался ослепляюще прост. Так прост, что Кэт не сдержалась и охнула в голос.
Марко. Он ее судьба.
– Я несколько раз говорила ему, что мы – всего лишь друзья, Коннор, – тихо сказала она, озвучивая терзающие ее последние дни сомнения. – В конце концов, он поверил моим словам.
– Речь ведь идет о Марко, – сказал Коннор. – В любом случае вы – лучшие друзья, и у вас будет ребенок. Он не сможет появляться в твоей жизни эпизодически.
Кэт кивнула, но ничего не сказала. Трижды она обозначала границы дружбы, и трижды они их нарушали.
Ведь это о чем-то говорит?
Она вздохнула, откидываясь на диван. На следующей неделе она получит ответ на свой вопрос.
Это пугало. Пугало больше, чем все остальное в ее жизни. Потому что все еще существовал риск.
Марко может отвергнуть ее. Сказать, что хочет остаться друзьями. И вопрос состоял в том, устроит ли ее такое положение дел.
Глава 10
Следующие недели на телевидении выдались просто сумасшедшими. Кэт была завалена работой: истории о циклоне "Рори", о его последствиях, сводки новостей, переговоры с благотворительными организациями. На все это не могло не повлиять пристальное внимание прессы к ее персоне. Пара спонсоров отказала им в поддержке в последний момент, отчего Кэт чувствовала себя взбешенной и потерянной. Грейс держалась стойко, но Кэт знала, что она в ярости. Напряжение между ними росло с каждым днем, поэтому работать становилось все невыносимее.
Марко позвонил лишь один раз, в день, когда Кэт ходила на ультразвук, но они обменивались короткими милыми сообщениями.
Назрели перемены. В тот день, когда она должна была лететь в Сидней, Кэт вошла в офис Грейс и решительно захлопнула за собой дверь.
– Я сделаю это.
– Сделаешь что? – спросила Грейс, поднимая глаза от чашки дымящегося утреннего кофе.
– Я дам эксклюзивное интервью. – Кэт быстро подняла руку, предупреждая желание Грейс перебить ее. – Но все – и я имею в виду именно все – должно сначала получить мое одобрение.
Грейс часто заморгала, и, наконец, ее лицо расплылось в яркой улыбке.
– Кэт, это просто замечательно! Прекрасно! О-о-о-о… – Она вскочила и обошла стол, обволакивая Кэт ароматом своих эксклюзивных духов. – Это принесет удачу моей рабочей неделе… месяцу… возможно, всему году! Могу я спросить тебя, почему теперь?
Кэт пожала плечами:
– Пришло время.
– Правда?
– Да. Пришло время рассказать все открыто раз и навсегда. – Кэт выдержала прямой взгляд своей начальницы, и между ними возникло молчаливое взаимопонимание, для которого не требовались слова. Это был момент триумфа Грейс, и Кэт не хотела ей мешать. Они знали, что другого такого шанса не будет, так же как они знали, что за последние недели их отношения изменились навсегда.
– Когда? – спросила Грейс.
– На следующей неделе. После моего возвращения из Сиднея.
Грейс кивнула:
– Я все подготовлю и сообщу тебе.
– Хорошо. И, пожалуйста, не запускай рекламу, пока не пройдет церемония награждения. Главными героями должны быть игроки, а не я, – добавила Кэт с улыбкой.
Грейс кивнула:
– Конечно.
– Спасибо. – Кэт направилась к дверям, но оказалась неподготовленной к тому, что внезапно ее с головой накрыла волна тоски. Они обе знали, что сейчас была назначена не только дата интервью, но и дата увольнения Кэт.
И даже то, что для нее уход с нынешней работы означал движение к лучшему и большему, движение к тому, чем она, на самом деле, давно хотела заниматься, не помогало Кэт чувствовать себя лучше. Несмотря на весь стресс и свою неидеальность, работа у Грейс очень вовремя появилась в жизни Кэт. И она всегда будет ей за это благодарна.
– Грейс, – произнесла она. – Я хочу поблагодарить тебя…
– Нет. – Уже бывшая начальница покачала головой, доставая из сумки звонящий телефон. – Это я благодарю тебя. Для меня было большим удовольствием работать с тобой, Катерина Джексон.
Услышав стук в дверь отеля в Сиднее, Кэт одернула бледно-голубое сатиновое платье и заправила волосы за уши. Все тщательно подготовленные фразы застряли у нее в горле, когда она увидела на пороге Марко, одетого в идеальный дизайнерский костюм, с привычной улыбкой "мы сегодня повеселимся" на чувственных губах.
Он внимательно осмотрел ее, обращая внимание на каждую деталь в ее тщательно продуманном образе, начиная длинными сережками и заканчивая длинным бальным платьем со скромным декольте.
Протягивая руку, он нежно сказал:
– Ты очень красива. – И сердце Кэт растаяло.
Двадцать минут спустя они вышли из лимузина на красный ковер. Кэт сразу увидела многих известных игроков, которые сейчас играли за европейские клубы, но непременно приезжали, чтобы принять участие в этом торжественном событии, посвященном чествованию австралийских спортсменов и спортсменок. За веревками, как обычно, толпились фанаты с фотокамерами. Кэт не чувствовала волнения. Она была готова встретиться лицом к лицу с толпой.
"Предстоит веселая ночь", – подумала Кэт, медленно двигаясь по ковровой дорожке. Без навязчивых журналистов. Сегодня в центре внимания не она. Просто ужин и церемония награждения. Но, повернувшись, она увидела на ковре знакомую фигуру. И замерла.
Джеймс Картер. Джеймс Чертов Картер.
Бывший партнер Марко по команде. Ирландец, обхаживавший ее около года, а затем убедивший ее выйти за него замуж на Бали. А через три дня он привел другую женщину в их номер для новобрачных.
Было бы глупо считать, что он растолстеет и подурнеет с тех пор, как они виделись последний раз. Но хуже того, он стал еще шире в плечах и еще у́же в талии.
– Что? – спросил Марко, сжимая ее руку и видя озабоченное выражение на ее лице.
– Джеймс здесь. По-моему, он должен быть в Италии.
– Да. – Марко продолжал вести ее вперед. – Послушай, он – один из присутствующих. Он не будет сидеть с нами за одним столом. Если он вдруг подойдет, ничего ему не говори.
– Тебе просто говорить. Он же не тебе изменил.
Марко вздохнул:
– Просто… оставайся спокойной. Хорошо?
Кэт вздохнула:
– Я всегда спокойная.
– Ага.
Он сжал ее руку, она улыбнулась, и на мгновение все стало как прежде. Так знакомо, так просто, так уютно…