И снова возвращалась к "Поэме без героя", шлифуя и редактируя отдельные эпизоды и строфы. И признавалась: "Моя бедная поэма, которая началась с описания встречи Нового года и чуть ли не домашнего маскарада, смела ли надеяться, к чему её подпустят… Она не только с помощью музыки дважды уходила от меня в балет. Она рвалась обратно куда-то в темноту, в историю ("И царицей Авдотьей заклятый: Быть пусту месту сему"), в Петербургскую Историю от Петра до осады 1941-1944 гг., или вернее, в Петербургский Миф (Петербургская Гофманиана)" (РГАЛИ. Ф. 13. Цит. по: Жирмунский В. Анна Ахматова. С. 165).
Подробно анализируя творческий путь Анны Ахматовой, В. Жирмунский даёт оценку и "Поэме без героя": "Поэма без героя" достигает такого жанрового синкретизма иными внешними и внутренними поэтическими средствами, более сложными и современными, чем народная по своему происхождению баллада или "романтическая поэма начала ХIХ века". Подобно "Ленинградским элегиям", она представляет монолог автора, свидетеля и участника изображаемых событий, – монолог, окрашенный глубоким лирическим чувством, эмоционально взволнованный и в то же время инсценированный драматически. Как автор, поэт является в этой инсценировке "ведущим" (конферансье): он ведёт действие, представляет нам своих героев, с которыми говорит на "ты", как со старыми друзьями; он показывает нам последовательный ряд драматических эпизодов, разыгрывающихся на бале призраков (в новогоднем сне!), – вплоть до трагического финала на Марсовом поле и гибели на наших глазах влюблённого корнета. Поэту принадлежит и моральная оценка людей и происшествий, сквозящая в их воображении. Тем самым он является перед нами и как автор и как герой поэмы, как современник и "совиновник" людей своего поколения и в то же время и как судья, произносящий над ними исторический приговор" (Жирмунский В. Творчество Анны Ахматовой. Л., 1973. С. 177).
В эти годы А.А. Ахматова побывала в Италии (международная премия "Этна-Таормина"), в Лондоне, в Париже. Выдвигалась кандидатом на Нобелевскую премию. Но было поздно.
5 марта 1966 года Анна Ахматова скончалась в Домодедове, под Москвой.
Ахматова А. Бег времени. Стихотворения. М., 1965.
Ахматова А. Собр. соч.: В 2 т. 2-е изд., испр. и доп. М., 1990.
Ахматова А. О Пушкине. Статьи и заметки. Л., 1977.
Хейт А. Анна Ахматова. Поэтическое странствие. М., 1991.
Александр Трифонович Твардовский
(21 июня (8 июня) 1910 – 18 декабря 1971)
Родился в деревне (хуторе) Загорье Смоленской области в семье зажиточного крестьянина-кузнеца, в 1930 году, во время коллективизации, раскулаченного и сосланного на поселение в Вятскую область. Твардовский очень рано увлёкся литературной работой, рано начал писать стихи, стал селькором, писал очерки, заметки. В своей "Автобиографии" А. Твардовский вспоминал:
"В газете "Смоленская деревня" летом 1925 г. появилось моё первое напечатанное стихотворение "Новая изба". Начиналось оно так:
Пахнет свежей сосновой смолою,
Желтоватые стены блестят.
Хорошо заживём мы с весною.
Здесь на новый, советский лад.
После этого я, собрав с десяток стихотворений, отправился в Смоленск к М.В. Исаковскому, работавшему там в редакции газеты "Рабочий путь". Принял он меня приветливо, отобрал часть стихотворений, вызвал художника, который зарисовал меня, и вскоре в деревню пришла газета со стихами и портретом "селькора-поэта А. Твардовского". Было это в 1926 году. М. Исаковскому было двадцать семь лет, а А. Твардовскому – лишь шестнадцать. В той же "Автобиографии" А. Твардовский признавался: "Михаилу Исаковскому – земляку, а впоследствии другу, я очень многим обязан в своём развитии. Он, может быть, единственный из советских поэтов, чьё непосредственное влияние я всегда признаю и считаю, что оно было благотворным для меня. В стихах своего земляка, уже известного в наших краях поэта, я увидел, что предметом поэзии может и должна быть окружающая меня жизнь советской деревни, наша непритязательная смоленская природа, собственный мой мир впечатлений, чувств, душевных привязанностей".
А. Твардовский много читал, в том числе и стихи С. Есенина, но повлиял Есенин на его поэзию только через поэзию М. Исаковского.
А. Твардовский поступил в Смоленский педагогический институт, но учёба не оторвала его от деревенской жизни. Как корреспондент областной газеты А. Твардовский бывал в колхозах и писал о том, что происходило в деревне в этот сложный и противоречивый период. "То, что я знаю о жизни, – казалось мне тогда, – знаю лучше, подробней и достоверней всех живущих на свете, и я должен об этом рассказать. Я до сих пор считаю такое чувство не только законным, но и обязательным в осуществлении всякого серьёзного замысла", – вспоминал А. Твардовский (Твардовский А.Т. Собр. соч.: В 4 т. М., 1959. Т. 1. С. 14).
Огромное влияние на поэзию А. Твардовского оказали народные песни, сказки, пословицы и поговорки, весь богатый быт и обычаи смоленской деревни, постоянное общение с родными, соседями и соседками, хранителями русского народного языка.
А. Твардовский печатает свои сочинения в смоленских газетах "Юный товарищ", "Смоленская газета", "Рабочий путь", печатает не только стихи, но и очерки о колхозной деревне.
В поэме "Путь к социализму" (1931) А. Твардовский, показывая успех коллективизации, во многом упростил образы крестьян, их трудную судьбу, их сложные и противоречивые характеры.
В начале августа 1932 года А. Твардовский обращается к Исаковскому с письмом, в котором просит его прочитать поэму "Путь Василия Петровича", опубликованную в майском номере местного журнала "Наступление", поэму хотелось бы опубликовать в Москве, возможно в журнале "Земля Советская", который редактировал М. Исаковский. Но начавшаяся перестройка во время подготовки съезда советских писателей многое меняла в журнальной структуре. Поэму "Путь Василия Петровича" заметил заведующий критическим отделом журнала "ЛОКАФ" (журнал Литературного объединения Красной армии и флота) А.К. Тарасенков и порекомендовал её напечатать в своём журнале под названием "Вступление" (1932. № 10).
В 1932 году А. Твардовский собрал свои деревенские наблюдения и издал повесть "Дневник председателя колхоза", в которой рассказал о трудном психологическом вхождения крестьянина, привыкшего к свободе, в колхозное общежитие.
Если в первых поэмах "Путь к социализму" и "Вступление" А. Твардовский экспериментировал, писал упрощённым деловым языком и в этом легко обнаружились художественные их недостатки, то вскоре поэт понял, что так писать нельзя: "Такие стихи – езда со спущенными вожжами, утрата ритмической дисциплины стиха, проще говоря, не поэзия" (Твардовский А.Т. Собр. соч. Т. 1. С. 13).
Осенью 1934 года А. Твардовский приступает к поэме "Страна Муравия". Сначала она захватила его, но потом наступил длительный перерыв. Отмечал пятилетие колхоза "Память Ленина", общался с колхозниками, с председателем колхоза, вечер длился больше восьми часов. В письме к М. Исаковскому 26 января 1935 года А. Твардовский, подробно рассказывая о вечере в колхозе, писал: "Приступаю снова к Никите (главный герой поэмы "Страна Муравия". – В. П.). Был порядочный перерыв из-за всяких хозяйственных дел" (Из переписки двух поэтов / Дружба народов. 1976. № 7. С. 250). В письме от 18 февраля 1935 года А. Твардовский сообщает М. Исаковскому печальные новости:
"…Пишу поэму, дальше всё трудней, но в общем как будто ничего. Стремлюсь закончить первую часть. С Новосельским (вообще с Гизом) – возня. Есть там Маковский, политредактор. Безнадёжен. Есть такие строчки в старой моей поэме "Вступление":
Колхоз – понимаю – нужно…
Против сказать не могу…
А сам, соглашаясь наружно,
Душой – на своём берегу.
– Это двурушничество, – заявил полит, – и я не могу в момент, когда… и т. д., позволять протаскивать двурушничество.
Потребовал зарезать это место. Новосельский вступился, не знаю, чем кончится. Тяжело…
Есть у меня сейчас серьёзная неприятность. Горбатенков (смоленский поэт, главный организатор выступлений против "Муравии", назвавший поэму кулацким произведением. – В. П.), находясь на курсах молодых писателей, распространяет среди людей, знающих меня, лживые и мерзостные слухи. Будто бы меня исключили из института, будто бы я хлопочу о возвращении родителей из ссылки и т. п., чего я и во сне не видел. Ну что с ним делать!.. Хуже всего то, что от всякой сплетни остаётся известный осадок, если даже сплетня и опровергнута" (Там же).
В совместной поездке по родным местам Исаковский и Твардовский собирали частушки для поэмы "Страна Муравия", собирали их вместе, один запишет первые строчки, второй – окончание, Твардовский редактировал весь текст. Пришло время идти в военные лагеря на десять дней, получил обмундирование у старшины роты, но не дали обуви, пришлось ходить в своих рваных ботинках. "Миша! Я – босиком, – писал Твардовский Исаковскому 30 мая 1935 года. – Хожу в тапочках, как Павел Васильев ходил в Иркутске. В Смоленске никаких образцов современной обуви, ничего кожаного, просто ни одной подмётки, ни в одном магазине нет. Если бы ты совершил подвиг и, направившись в Мосторг по вопросам, связанным с поездкой, завернул бы в обувной отдел и купил бы жёлтые или чёрные ботинки, или полуботинки 43 размера (ношу обычно № 42, но за глаза лучше взять 43), я бы тебя озолотил…" (Там же. С. 253-254).
Всё это вроде бы "мелочи", "ботинки", "беспорядок в комнате", "бесполезные переговоры с Облитом" и др., но все эти мелочи составляют жизнь двадцатипятилетнего талантливого поэта, работающего над очень важной поэмой. И этим мелочи интересны.
Твардовскому, работавшему над поэмой, сначала приходит в голову дать в поэме пожар, но вскоре он от этого отказывается и решает завершить первую часть поэмы свадьбой. "Свадьба пишется очень трудно, – сообщает он Исаковскому 10 июля 1935 года. – Опасно впасть в тот легкогазетный тон описания этого торжества, который есть уже в литературе (у Безыменского)" (Там же. С. 256).
Получив поэму М. Исаковского "Четыре желания", А. Твардовский обстоятельно отметил достоинства и недостатки поэмы. Читал своим друзьям, которые, слушая, прослезились, сообщает, что очень устал от поэмы, написал новую главу о Фролове, удачно раскрывающую образ "положительного героя", осталось подчистить "Свадьбу", вряд ли в ближайшее время будет писать "что-нибудь длинное".
А. Твардовскому очень хотелось получить отзыв А.М. Горького, и он его получил, отзыв о поэме был совершенно уничтожающий. Горький обвинил Твардовского в том, что он в поэме подражает то Некрасову, то Прокофьеву, то даёт набор частушек. Всё написанное – это черновик.
А. Твардовский отнёсся к отзыву Горького серьёзно, многое принял и начал дорабатывать поэму. Но тут же высказывает и опасения: "Я только чувствую, что если А.М. вдруг стукнет меня в статейке, то я буду обращён в пепел и прах" (Там же. С. 262). 20 ноября 1935 года А. Твардовский писал М. Исаковскому: "Живётся и мне тоскливо. Замучила меня Муравия. Надоела страшно, а бросить без конца (недоволен я концом) нельзя. Обсуждение поэмы проводить будет областной сектор Союза писателей совместно с "Красной новью"… "Красная новь", хотя и заключила договор и дала в общей сложности руб. 800 аванса (это ещё не всё, конечно), всё же, говоря откровенно… Это я тебе подробно объясню на словах. Грустные вещи мне хочется писать тебе, ибо этим ты и сам богат. А весёлых – мало…" (Там же. С. 266). В конце 1935 года поэма "Страна Муравия" была завершена, в апрельском номере журнала "Красная новь" за 1936 год опубликована.
В это время, в 1935 году, вышел сборник стихов (1930-1935) А. Твардовского в Смоленске.
А пока поэма не напечатана, А. Твардовскому тяжело, он не уверен в её художественной силе, не обманул ли он весь читающий народ, который поэму хвалит, а вдруг снова попадётся поэма в руки Горькому и объявит он его "на всю Россию шелкопёром и мазуриком". Но потом А. Твардовский надеялся, что успех поэмы даст ему возможность получить квартиру, ведь у него семья, которая ждёт его успеха. Полегче стало на душе, когда он прочитал рецензию В.Ф. Асмуса на сборник его стихов в газете "Известия" 12 декабря 1935 года: "Рецензия мне очень нравится, и не тем, что хвалит меня (в этом она как раз "перегибает"), а тем, что уж очень она искренняя и серьёзная. Я хотел бы такую рецензию иметь на "Муравию" (Дружба народов. 1976. № 8. С. 254).
Сталин обратил внимание на поэзию Твардовского, правительственные чиновники разрешили ему поехать в Вятскую область навестить родителей и сестер, Исаковского просил выслать деньги, если они понадобятся ему по адресу: Кировский край, Русский Турек, до востребования. Вскоре семья Твардовского вернулась из ссылки.
Первой рецензией на "Страну Муравию" была рецензия А. Адалис в "Литературной газете" от 24 мая 1936 года, рецензия, по словам Твардовского, "ничего", но ему не нравится, что его всё ещё называют "молодой поэт".
Никита Моргунок – обобщающий образ, он твёрдо знает, что крестьянин на своей земле хозяин, он никому не подвластен в своём хозяйстве, он достойно обрабатывает свою землю:
Земля в длину и в ширину
Кругом своя.
Посеешь бабочку одну,
И та – твоя.
И никого не спрашивай,
Себя лишь уважай.
Косить пошёл – покашивай.
Поехал – поезжай…
Вот идеал свободного крестьянина, а коллективизация в деревне ограничивает свободу работника, делает его рабом начальства, он делает то, что велят. А здесь возможны ошибки. И вот в поисках свободной крестьянской доли Никита Моргунок запрягает своего Серого и отправляется в путь-дорогу, встречается со многими людьми, крестьянами, коммунистами, хорошими и не очень, видит разное по своей природе, он видит коллективные хозяйства, видит и единоличные, сравнивает. Глядя на нищету единоличной деревни, где "ни крыши целой, ни избы. Что угол – то дыра. И ровным счётом три трубы. На тридцать три двора", он приходит к убеждению, что лучше всего жить ему в родной деревне, здесь он будет хозяином, как и весь коллектив крестьян-работников. В фантастическом сюжете не обошлось без преувеличений и выдумки. Так и здесь, но Никита вернулся, он принял перемены в своей жизни, он за коллективизацию.
15 июня 1936 года вернулись в Смоленск его мать и сёстры.
В сентябре 1939 года А. Твардовского призвали в Красную армию для участия в освободительном походе в Западную Белоруссию и Западную Украину. Работал в армейской газете "Часовой Родины", писал заметки, очерки, делал переводы украинских и белорусских поэтов, в ноябре, когда поход завершился, получил благодарность от политуправления.
Продолжая разрабатывать крестьянскую тему, А. Твардовский писал стихи, которые потом сложились в сборники стихотворений: "Стихи" (1937), "Дорога" (1938), "Сельская хроника" (1939), "Загорье" (1940). В этих сборниках и поэме "Страна Муравия" Александр Твардовский неотделим от крестьянской массы в самый трудный, может быть, период жизни, он видит трудности, он верит в неиссякаемую правду жизни, в справедливость, в надежду на всё лучшее. Всё это вместе выделяло А. Твардовского из поэтической массы стихотворцев, делало его одним из ведущих поэтов времени. Весной 1941 года по указу правительства поэма "Страна Муравия" получила Сталинскую премию второй степени.
После войны с Финляндией он начал писать поэму о Василии Тёркине. С началом Великой Отечественной войны А. Твардовский был направлен в газету "Красноармейская правда". В центральных газетах были опубликованы его стихи о войне, главы из поэмы "Василий Тёркин". Замысел становился объёмнее и глубже, Василий Тёркин приобретал черты не только положительного героя войны, он становился обобщающим символом русского национального характера:
То серьёзный, то потешный,
Нипочём, что дождь, что снег, -
В бой, вперёд, в огонь кромешный
Он идёт, святой и грешный,
Русский чудо-человек.
В поэме "Василий Тёркин" много комических эпизодов, философских размышлений о фашизме и социализме, есть удаль и храбрость, мужество и терпение, много присказок и прибауток, есть песни, пляски, есть народный фольклор, без которого просто невозможна жизнь русского человека, особенно в такое напряжённое время, как битва с фашизмом.
4 декабря 1943 года А. Твардовский в письме М. Исаковскому писал: "Живу я, Миша, скудной трудовой жизнью, очень похожей на твою чистопольскую… Пишу, но мало радуюсь написанному. Порой очень одиноко на душе, кажусь иной раз себе таким умным, что и поговорить не с кем: все дураки вокруг. Вроде того получается. А проще сказать – устал. В сущности, третий год я пишу, как линотип, ничего, кроме неприятностей от начальства, не последовало за сей период. Не то, говорят. А я знаю, какое "то" требуется, да не выходит у меня то "то". Однако дух мой бодр и готов к новым длительным испытаниям" (Дружба народов. 1976. № 9. С. 248).
Поэма "Василий Тёркин" получила Сталинскую премию первой степени в 1945 году за произведения 1943-1944 годов.
Затем А. Твардовский получил Сталинскую премию второй степени за поэму "Дом у дороги" (1946), поэму, в которой отразились трагические впечатления и переживания о разрушенной стране после победоносной войны. Вернувшийся с войны солдат, испытавший все невзгоды войны, увидел, что дом его разрушен, и начал восстанавливать родной дом. Главное, что не разрушена его семья, всё это можно восстановить, но нельзя забыть то, что было разрушено фашистами:
Я начал песню в трудный год,
Когда зимой студёной
Война стояла у ворот
Столицы осаждённой…
Нет, мать, сестра, жена
И все, кто боль изведал,
Та боль не отмщена
И не прошла с победой…
В 1950 году Александр Твардовский был назначен главным редактором журнала "Новый мир". В 1954 году снят. В 1958 году был вновь назначен, а в 1970 году вновь снят с этой должности. Об этом подробно говорится в обзорных главах этой книги. За то время выходили книги "Василий Тёркин" (1945), "Дом у дороги" (1948), "За далью – даль" (1960), "Тёркин на том свете" (1963), "Книга лирики" (1967), Собрание сочинений в пяти томах (1966-1971). О поэзии А. Твардовского писали А. Турков, В. Лакшин, А. Кондратович, К. Ваншенкин, В. Аксёнов, Е. Сидоров, С. Чупринин.
Но очень мало и поверхностно писали о том, что А. Твардовский обладал талантом и прозаика.