Возле дома к нам присоединился уже набегавшийся Федор, которого Кирилл тут же почесал за ушами. Интересно, и почему он больше никому из гостей подобного не позволяет, а к Киру сам ластится и постоянно сопровождает. Оглянулась, поискав глазами кота:
– Кис-кис, Семен.
– Я когда выходил, его в дом впустил, не любит рыжий лапы долго морозить. А мышей ловит?
– Он у нас больше домашне-декоративный, да еще страху натерпевшийся у бывшего хозяина. Зато красивый.
Мы еще чуть-чуть постояли, пока я рассказывала печальную историю кота и вытирала лапы Феду. Кирилл задумался, улыбнулся и, пристально посмотрев мне в глаза, признался:
– Ты необыкновенная, Кира, всех приютила, помогла. Встретить такую женщину – редкая удача.
Улыбнулась, приятно, когда комплементы говорят, а вот интересно много ли женщин было в его жизни, хотя какое мне до этого дело и все-таки...
В доме нас встретили восхитительный запах яичницы, жареных тостов и негромкие голоса. Лида выглянула на звук захлопнувшейся двери и весело поприветствовала нас:
– Привет ранним птичкам! Как дела? А я решила завтраком заняться, Кира, у нас хлеб заканчивается, я так понимаю, ты его сама печешь? Меня научи, пожалуйста, а то Павлуша с хлебом ест все...
Кирилл ласково коснулся моей спины ладонью и прошел дальше в комнату, где они разместились с Русланом. Я же, помыв руки и быстро переодевшись, вернулась к Лиде на кухню, помогать.
– Кирилл учился корову доить и за животными ухаживать...
– А-а-а, ну тогда понятно, мой Павлуша уже мысленно список составляет, что в первую очередь сделать надо. Оборотни такие деятельные, я тебе скажу... Особенно семейные, если бы не мое желание и не выкрутасы Руслана, мы бы уже давно обосновались где-нибудь и о гнезде бы своем заботились, а так...
– Тогда бы у меня не было такой хорошей подруги и соседки. – Улыбнулась, быстро проверила, есть ли кто-нибудь из мужчин неподалеку, а потом как бы невзначай поинтересовалась: – Лида, а у Кирилла были женщины... ну, после того, как вы встретились?
Женщина замерла, потом смерила меня веселым заинтересованным взглядом, помолчала, заставляя меня все сильнее нервничать и жалеть, что вообще спросила, а потом, расплывшись в широкой улыбке, заговорила:
– Поздравляю, Кира, значит вы уже пара? Я так рада! Были, конечно... пару раз предложения, но ты не переживай, сама знаешь, полиморфы очень темпераментные и тестостерон у них зашкаливает, но там все... Короче, Кирилл отказал, его мало что интересовало в то время. Он ел, пил и просто существовал. Нас охранял и... мне кажется, он не может жить без цели в жизни, а потеряв сына, лишился ее. А сейчас, вон, оживает с каждой минутой с тобой, они тут с Павлом уже запланировали...
– Лидка, ты опять меня закладываешь? Все наши секреты раскрываешь... – Раздался громкий раскатистый смех, и веселый голос Павла у меня за спиной заставил вздрогнуть или скорее подпрыгнуть от неожиданности.
Лида с нежностью посмотрела на мужа и сказала, снимая сковороду с печи и вываливая последние тосты на тарелку в горку к другим поджаренным и аппетитным:
– Кира теперь наш друг, соседка и товарищ по несчастью. Какие могут быть секреты?
– Да! Какие могут быть от меня секреты? – прищурилась и поддакнула я. – Что вы там с Кириллом придумали?
Руслан – заспанный, небритый и лохматый со сна – выглянул из-за мощного и широкого Павла, протянул руку и сцапал тост. За что тут же получил от Лидии лопаточкой по пальцам.
– Ты бы умылся, Лис, а то как из дикого леса, – с улыбкой предложила ему, и уже обращаясь ко всем: – К столу садитесь, нечего кусочничать.
– Эх, Лидия, кусок хлеба пожалела... – попытался вызвать снисхождение Руслан. – Да умоюсь я, умоюсь... – донеслось уже из коридора.
Пока накрывали на стол, я наслаждалась утренней суетой, присутствием кучи народа вокруг, нашими шутками и разговорами. Олег, громко зевая, бухнулся на стул, Лиза прибежала, начав его тормошить. Шум, гам, детская возня, но это, оказывается, так необходимо и приятно...
По плану у нас сегодня поездка на ферму и знакомство с остальными селянами. Перед отъездом Кирилл попросил Лизу подарить ему тетрадку и ручку, а я зависла от умиления, глядя, как они оба, держась за руки, отправились за подарком. Видимо Кирилл пытается со всех сторон войти в мою жизнь и обложить словно волчицу красными флажками, чтобы не смогла убежать.
Ехать решили в машине гостей, она больше моей, и в ней мы смогли уместиться все. По рации предупредили Михалыча, что скоро подъедем.
*****
Нас встречали всем составом. Зинаида выглядывала из-за плеча Сереги Серого, но стоило ей разглядеть новеньких получше, она тут же выдвинулась вперед, что не укрылось от его внимания. Его светло-зеленые глаза тут же прищурились, и в них появились раздражение и злость. Я мысленно взвыла: 'Вот только склок из ревности не хватало'.
Семен одной рукой обнимал свою Марту, а дочь – другой, в их семье чувствовались единство, любовь и полное понимание. Они втроем смотрели с любопытством, оценивающе разглядывая новеньких.
Дмитрий со своими сыновьями стоял чуть в сторонке, облокотившись на одну из машин для перевозки кормов. Окинул гостей внимательным пристальным взглядом и расслабился, словно за пару мгновений признал их за своих и успокоился. Его парнишки с любопытством смотрели на Олега, который неуверенно мялся рядом с Лидой и Павлом. А Лиза тут же направилась к ребятам, чувствуя свое превосходство над Олегом, хоть в этом... Маленькая лиса решила похвалиться своим знакомством с пацанами. Ведь она знает их, а он нет.
Михалыч улыбнулся, от чего его серая шелушащаяся чешуя еще больше встопорщилась, а по щеке скатилась слеза, и громко поздоровался:
– Ну, что же, гости дорогие, приветствуем вас в нашей небольшой общине. Долго болтать не будем – дел по горло. Познакомимся в процессе общения, так сказать. Марта, хорошая моя, забирай девчонок, и идите обедом займитесь праздничным, а мы пока с парнями пройдемся по околице и ферме... – Кирилл и Павел настороженно огляделись вокруг, и Михалыч по их недовольным лицам сразу догадался, отчего им не понравилось его предложение. – Не переживайте, мужики, дорогу мы завалили и все следы к ферме припрятали, Зина магией постаралась. Здесь Серега с Зиной останутся и присмотрят за женщинами. И Фед, если что...
Судя по взглядам, которыми оборотни одарили Серегу, доверия он им внушал гораздо меньше, чем Федор. Но за Михалычем все же отправились, а мы привычно пошли в здание управления агрокомплексом. Детям предложили присоединиться либо к одной группе, либо к другой. Оставлять наши сокровища без присмотра никто не собирался. Ожидаемо девочки отправились с нами, а ребята и Лиза – с мужчинами. Понятное дело, ей хотелось пообщаться с новенькими. А тут столько дядей из которых можно веревки вить.
Я представила Лидию Марте, Зинаиде и их дочерям, затем мы начали готовить, при этом не забывая поболтать и поделиться новостями. Зина тут же поинтересовалась:
– Так, как я понимаю, самый здоровый – это твой муж, да?
Лида кивнула и осторожно заметила, бросив на меня короткий взгляд:
– Его зовут Павел, он – рысь, русоволосый Руслан – лис, брюнет Кирилл – сур и он... пара Киры.
Зинка, поизучав меня взглядом, видимо, пришла к своему какому-то мнению, пожала плечами и заметила:
– Стоящие мужики, в принципе, я рада, что вы теперь рядом жить будете.
Серега, зайдя к нам и услышав ее слова, недовольно дернулся и едко произнес, усаживаясь на стул в углу комнаты, где мы устроили кухню:
– Раньше ты полиморфов за зверей принимала, а теперь они у тебя стоящими стали? Может решила кого из них себе взять? Ты ж у нас магиана, а я лишь чувствующий. Конечно, какие тут сравнения с оборотнями, да?
Зина, опустив плечи, виновато посмотрела на рассерженного и, похоже, неуверенного в ее чувствах мужчину. Проворно выскочила из-за стола, вытерев руки о передник, и прильнула своими аппетитными формами к Сереге, присев к нему на колени. Заискивающе заглянув в его глаза, женщина мурлыкнула, создавая у меня стойкое ощущение, что в ее крови точно полиморфы из кошачьих поучаствовали или лисьих:
– Сереж, ты же знаешь, я люблю тебя, и другие мне не нужны. Ты отец моим девочкам, и мы семья. Прости, не хотела тебя обидеть или задеть, но сам подумай... Почему бы мне не порадоваться? Чем больше у нас сильных мужиков, тем безопаснее наша жизнь и детей наших тоже, – она потянулась к его уху и шепнула что-то приятное, надо полагать. Потому что на лице мужа неверие тут же сменилось счастьем, даже глаза заискрились.
– Это правда? Точно? Ты уверена? А когда? – обрадовался Серега
Зинаида закатила глаза, выразив свое отношение к подобным вопросам, а Марта, прижав ладонь к груди, спросила мягко:
– Неужели понесла?
Зина раздраженно глянула на подругу и ответила передразнивая:
– Понесла-а-а! Я тебе что, корова? Я женщина и я, – она хмыкнула и весело закончила, – залетела от этого ревнивца, да и срок всего пару месяцев...
– А у меня три, четвертый, вместе растить будем, получается. – Лида, улыбаясь, посмотрела на женщин.
Зина нахмурилась, а потом наигранно обиженно заметила:
– Ну вот, теперь поздравлениями с тобой делиться придется?
Мы с Мартой посмеялись, поздравили Зину и счастливого Серегу и продолжили заниматься делами.
Вскоре к нам присоединились остальные мужчины. Удостоверившись, что с нами все в порядке, Павел и Кирилл уселись чуть в сторонке за большим офисным столом и продолжили что-то обсуждать. Кирилл быстро записывал под диктовку Михалыча и выглядел при этом очень внушительно. Точно настоящий полковник...
– Наконец-то снежная королева запала на мужика, а то я думала совсем замерзнешь в своей одинокой кровати... – Я недоуменно посмотрела на Зину, которая с незлой насмешкой уставилась на меня, после того как тихо прошептала свое неожиданное заявление.
– Зина, ты меня иногда убиваешь своими выводами и комментариями.
– Ну, я тебя точно не убью, а вот одиночество или неудовлетворенное желание...
– Зин, главное, что тебе это не грозит, рада за тебя. Обо мне не переживай, этот сур не даст мне зачахнуть в одиночестве и замерзнуть в холодной постели.
Я думала, она обидится и не станет продолжать, но та, лишь расхохоталась, добавила напоследок:
– В этом я уверена, и пока Серега не слышит, признаюсь – даже завидую тебе.
– Зин, то ты на мою Лизу из-за второго лица кричала, а теперь завидуешь, что я пара сура? Ты вспомни, кто такие суры? – изумилась я.
– Ой, подруга, в наше время, только за спиной сура и почувствуешь себя спокойно, так что, забеременев в третий раз, я пересмотрела все свои убеждения. Поэтому рада, что ты их сюда заманила... Защитников!
Большие ладони сомкнулись на моей талии, прижимая к горячему твердому телу Кирилла, а его голос прозвучал вкрадчиво и возбуждающе:
– Боюсь вас расстроить, Зинаида, но скорее мы к Кире напросились, нежели она нас заманивала.
Вздрогнув, застыла статуей. Я все еще очень остро и немного с опаской ощущала его присутствие рядом, особенно после такого впечатляющего утра. Зина, прочитав на моем лице неуверенность и, возможно, еще много чего, хмыкнула, качнула головой и отошла к Сереге.
– Расслабься, волчонок, я не сделаю тебе больно или плохо... – едва уловимый шепот на ушко. Ладонь Кирилла скользнула чуть выше по животу, приближаясь к груди, а я даже сквозь свитер ощутила, какая она горячая.
– Послушай, Кирилл, я не хочу, чтобы ты ставил меня в неловкое положение перед... – я говорила тихо, но настойчиво, но договорить не дали.
– Ты в моих объятиях. – меня еще крепче прижали, а его голос стал тверже: – Это не неловкое положение и скоро станет привычным для тебя, так же очень рассчитываю на то, что и необходимым.
– Кир, не дави на меня! Чем сильнее на меня давят, тем большее сопротивление получают... – прошипела в ответ.
Кирилл развернул меня к себе лицом, все еще удерживая за талию обеими руками. Я столкнулась с взглядом холодных и неуступчивых голубых глаз... Возникло ощущение, что заглянул глубоко внутрь меня и просчитал.
– Хорошо, волчонок, давай поиграем в ухаживания. Заметь, иду навстречу твоим пожеланиям.
– Пупсик, ты своей иронией меня не достанешь, – решила не вестись на провокацию. А вообще, эти пикировки с суром стали какой-то отдушиной, возможностью отвлечься от ставшей тяжелой и рутинной жизни. Давненько за мной не ухаживали, не обольщали, не флиртовали. Хочу! Не выдержала и улыбнулась.
Голубые глаза сразу потеплели, в них появилось что-то игривое, нехарактерное для него. Хотя, много ли я узнала за три дня о Кирилле, чтобы утверждать, привычно это для него или нет?! Ведь каждый из нас был другим еще год назад. А теперь изменилась жизнь, изменились и мы. Есть четкое и даже осязаемое разделение: до и после.
– Придется потерпеть от тебя пупсика, волчонок, но, повторяю, недолго. А 'доставать' тебя буду долго... всю жизнь, милая моя, – с невероятной теплотой в голосе прошептал он, обдавая шею жарким дыханием.
Я улыбнулась, чувствуя, что, несмотря на все, подчас странные и невероятные, события, которые с нами произошли или происходят, с каждым часом, проведенным в его обществе, мне все проще с ним общаться, а главное, интересно и, кажется, уже... необходимо. Но я была бы не я, если бы не попыталась оставить последнее слово за собой:
– Ну-ну! Жизнь покажет... пупсик. – Наверное, я уже говорила это.
– Я ей помогу в этом нелегком деле! – Сур, быстро наклонившись, коротко поцеловал меня в ухо и уверенной, чуть пружинящей походкой направился к мужчинам. Подхватив свою тетрадь со стола, тут же вступил в жаркую дискуссию с Павлом и остальными.
Я прислушалась, тоже подходя ближе. Мужчины так увлеклись, что забыли про обед. Сейчас настойчиво убеждал Паша:
– Да поймите же, нельзя укрываться за заборами, вы их столько не настроите, чтобы спрятаться от всего. Да и не устоят они против всего, и вас за собой не скроют! А если не вас, то ваших детей уж точно. Надо, наоборот, идти в город и искать выживших, спасать кого возможно, приводить сюда, давая шанс начать все сначала! Надо думать о будущем, о дальнейшей жизни, строить новый мир, формировать новое общество. Пусть все начнется с этой общины. Земли, чтобы прокормиться, тут много. Наши дети должны общаться, учиться, перенимать опыт и знания, не бояться будущего. Чтобы нам не страшно было когда-нибудь оставить их. Пока мы – их связь с уходящей цивилизацией, а что будет дальше, вы задумались? Одичают и начнут рвать друг другу горло. Мы обязаны передать им свой опыт, знания и научить, как жить дальше! Так что помимо людей, надо книги и информационные носители собирать. Технологии тоже надо передавать, а для этого нужно знание как их создавать и использовать.
– Нам бы пока просто выжить... – начал было скептически настроенный Серега.
– Серега, – прервал его Паша, – у тебя третий ребенок на подходе, две девочки подрастают. Какое ты им будущее готовишь? Непосильный труд ради куска хлеба, роды в поле и скорая старость. Это если не прибьют такие, как та банда?!
– А ты что предлагаешь, Паш, сейчас в город идти и собирать народ, а потом жить всю зиму впроголодь? Мы ради кого-то все лето надрывались? А они сейчас на все готовое придут, а потом еще как отблагодарят – неизвестно! Получишь ночью нож в спину, и все, некому моих троих поднимать будет, – возразил Сергей.
– Серый, – не выдержала и влезла со своим мнением, – да у нас столько круп и консервов, что на пять лет хватит, так что мы полк спокойно прокормить сможем...
Паша тяжело вздохнул, а потом угрюмо продолжил:
– Сейчас адекватный народ не соберем, не поможем выжить более слабым, потом сами взвоем. С кем в конце концов останемся? С бандой у себя под боком? С обозленными голодными жителями? А они в эту же банду пойдут или скопом на нас повалят. Мороз и голод – страшная сила, тут любой озвереет. Или с прочими, которые из других мест придут в поисках пищи и покоя? Мы проехали по стране, и поверьте, у вас тут пока тишь да благодать. Ну, год так проживем, ну пять, а потом война за ресурсы начнется, это любому дураку понятно. Если никто ничего не производит, то и взяться нужному и необходимому неоткуда. А соль, сахар, лампочки, да еще миллион необходимых вещей... Нет, мы с Кириллом и Русланом однозначно намерены идти по другому пути – прятки не для нас. У нас семьи. И о защите побеспокоиться – уже наша забота. И мы этим вопросом займемся, не сомневайтесь.
Семен, хмуро глянув на Павла, Кирилла и Руслана тоже не забыв одарить злым взглядом, возмутился:
– Да вы только пришли... три дня здесь покрутились и уже все о нас и нашу жизнь знаете, да? Мы здесь всю жизнь прожили. Ферму эту поднимали...
– Вы ферму поднимали? – я снова возмутилась. – Вспомни, Семен, в каком состоянии все ваши хозяйства были, пока 'Агропищтех' сюда не пришел? Вы тут индивидуальные хозяйства потихоньку тащили каждый на своем горбу, а потом, когда мы здесь свои интересы коммерческие внедрять в жизнь начали, еще и митинги стихийные устраивали. Ваши хозяйства убогие включили в процесс, и вот тогда вы настоящие деньги впервые в жизни и увидели, и заработали, наконец. А сейчас ты этой фермой прикрываешься... Нет, дорогой, так не пойдет... Вот Михалыч создавал и поднимал, а вы лишь палки в колеса вставляли.
Уличенный во лжи Семен нахмурился, смутился, но сдавать свои позиции не стал. Тертый он калач, чтобы долго смущаться или маяться угрызениями совести, да и прав он, по сути.
– Это ты права, но извини, Кирюш, если бы не мы, ферма загнулась бы весной еще, а мы...
Михалыч встал и, подняв сухонькую руку, весомо заметил:
– Так! Мы тут что, ферму делим? Землю? Или что мы тут делим? Я не понимаю ваших споров. Я сначала, старый дурак, думал, мы тут собрались общаться и о жизни дальнейшей думать. О будущем: своем и детей наших. А Павлуша прав, Семен, и ты это сам понимаешь, только признать не хочешь. Еще пару поколений, и мы вернемся к каменным топорам и шкурам на голой заднице, ты сам до этого доживешь, Семен... и ты Серега – тоже. Если повезет... вообще выжить. Ты хочешь такого будущего своим детям? Этот рысь верно говорит, ты подумай и представь, Семен, что твоя Наталья через пару лет встретит свою любовь, а потом... рожать в поле или в бане как двести лет назад будет... или помирать в муках. Я это еще помню, ведь как раз тогда сюда приехал...
Семен побледнел, бросив взгляд на испуганное лицо Марты, которая судорожно прижала дочь к себе. Она только потеряла двоих сыновей и последнего ребенка... Да она даже думать об этом боялась, судя по ее круглым от ужаса глазам, и Семен, это понял. Я видела, как поникли его плечи, и он с нежностью поймал взгляд Марты. А потом повернулся к Павлу и спросил:
– И что ты предлагаешь? Какой у нас план? И вообще, насколько он реален?
Кирилл, все это время сидел молча, рисуя что-то в тетради и наблюдая пристальным взглядом за всеми, и главное, я думаю, за реакцией и выражением лиц селян, слушавших Павла. Про себя я решила, что они специально разделили с Павлом свои роли в этой невеселой интермедии и разыграли все по нотам, остался только завершающий акт, и я приготовилась его внимательно смотреть.