– Хорошо. – Он решительно кивнул, затем зевнул, прикрыв рот ладонью. – Я собираюсь спать, – сообщил он, чувствуя, как накопившаяся за неделю усталость свинцовой тяжестью разливается по телу. – До завтра, Кара. И еще раз с днем рождения.
Весь следующий день Кара где-то пропадала, очевидно осматривая подходящие квартиры, вечером рано легла спать, утомленная насыщенным, но бесполезным днем.
После напряженного пятничного вечера Макс был рад этой передышке, посвятив большую часть времени разбору почты, накопившейся за неделю его отсутствия.
Наконец наступило воскресенье. Он проснулся рано утром, ощутив холодную пустоту рядом с собой и привычную боль в груди, ставшие постоянными спутниками всякий раз после пробуждения. Но через несколько мгновений он уже взял себя в руки и, торопливо выскочив из постели, направился в душ.
Свадьба была назначена на полдень, поэтому у него в запасе оставалась еще пара часов, чтобы взбодриться и настроиться на поездку в Лейстершир.
Лучи яркого солнца отбрасывали целый каскад солнечных зайчиков от окон противоположного дома, и при мысли о том, как было бы приятно ощутить тепло солнца на коже, Макс принялся одеваться. Натянул на себя спортивное снаряжение, чего не делал уже целых полтора года, и отправился на длительную пробежку. Чувствуя тупую боль в отвыкших от физических нагрузок мышцах, он наслаждался удивительной бодростью, разливавшейся по всему телу. Через некоторое время стало казаться, что он парит над тротуаром, оставив позади заботы и волнения прошлой недели, подчиняясь лишь мерному ритму стремительного бега.
Впервые за долгое время он почувствовал, что окончательно проснулся.
Кара, похоже, уже встала, когда он, забежав на кухню выпить воды, ощутил аромат свежесваренного кофе и ее цветочных духов.
Выпив второй стакан воды, он бросил взгляд на часы, с ужасом увидел, что уже почти девять часов и пора собираться, если они не хотят опоздать на свадьбу.
Положив стакан в посудомоечную машину, Макс обернулся и заметил, что Кара стоит в дверях кухни и наблюдает за ним. Длинные волосы были завиты и уложены в какую-то сложную прическу, темные глаза, подчеркнутые искусным сияющим макияжем, победно сверкали. Элегантное серебристое платье без бретелек идеально облегало фигуру, подчеркивая ее изящные изгибы. Она казалась выше и, возможно, более опытной. Более искушенной?
Как бы там ни было, выглядела она просто ослепительно.
Спохватившись, что глазеет на нее, как обычный подросток, Макс откашлялся и натянул на лицо улыбку, надеясь, что это не выдает его распутных мыслей.
– Привет, а ты выглядишь так, будто собралась на свадьбу, – заметил он, чувствуя досаду за свою неловкость.
Кара улыбнулась:
– А ты нет. Надеюсь, не собираешься пойти на свадьбу в таком виде? В приглашении не сказано, что гости должны прийти в спортивной одежде. – Она внимательно оглядела его с головы до ног, удивленно вскинув брови.
Макс улыбнулся в ответ, но пришлось постараться, чтобы улыбка выглядела естественно. Он чувствовал, как пылают его щеки. Что с ним такое? Немного солнечного света и красивое платье – и вот у него уже голова пошла кругом.
– Пойду приму душ, а то опоздаем, – сказал он, направляясь к двери.
– Ты можешь кое-что для меня сделать, прежде чем уйдешь? – спросила она, покраснев.
– Гм, конечно. Если это не будет мне ничего стоить, – пошутил он, подойдя к ней. На каблуках она была почти одного роста с ним, и потому он с легкостью заглянул ей в глаза. У нее такие удивительные глаза – яркие, живые и умные. А макияж и прическа напоминали Одри Хёпберн в фильме "Завтрак у Тиффани".
– Ты не мог бы застегнуть мне пуговицы на спине? – Она с трудом переводила дух, словно ей нелегко далась эта просьба.
– Конечно, – откликнулся Макс, и она повернулась.
У него перехватило дыхание при виде ее изящной спины, скрытой облегающей тканью. Три крохотные пуговицы соединяли верхнюю часть платья, нижняя часть спины до талии оставалась открытой.
Только этого ему еще не хватало.
Чувствуя, как онемели пальцы, скованные волнением, он принялся возиться с пуговицами, ощущая тепло ее кожи. Нервы напряглись словно струны, и он ощутил, как где-то в глубине тела поднимается горячая волна возбуждения.
Макс тяжело дышал, стараясь убедить себя, что всему виной недавняя пробежка, но при этом прекрасно осознавал, что все дело в близости прекрасной женщины, ведь он уже полтора года лишен женского тепла и ласки.
– Ну вот, – сказал он, застегивая последнюю пуговицу, и облегченно вздохнул. – Я буду готов через пятнадцать минут.
С этими словами он ринулся прочь.
Потрясающе. Кара не могла поверить, что присутствует на свадьбе Джека, друга, которого уже и не надеялась увидеть, да еще и в обществе Макса, своего странного босса. Мир буквально перевернулся с ног на голову. Если бы кто-то еще неделю сказал ей, что такое случится, она лишь вежливо улыбнулась бы в ответ, не поверив ни единому слову.
И все же она здесь, стоит рядом с Максом в туфлях на высоких каблуках, чувствуя, как с непривычки подкашиваются ноги. И ее спутник может с легкостью затмить своим обаянием и красотой любую голливудскую звезду.
В тот момент в кухне, когда он обернулся и внезапно увидел ее, Каре показалось, что она заметила нечто особенное в его глазах. То, чего раньше не замечала. И это похоже на желание.
А потом, когда он помогал застегнуть платье, ей казалось, что воздух между ними раскалился от страсти. Кара ощутила его дыхание на своей коже, у нее ослабели колени и бешено заколотилось сердце. Она была готова поклясться, что уловила в его хриплом голосе нотки жаркого возбуждения.
И все же Кара подумала, что это не больше, чем плод ее воображения. Макс испытывает к ней дружеский интерес, и не более того.
Он включил "Радио-4", и всю дорогу до Лейстершира они слушали сначала финансовые новости, а потом музыку. Кара удивлялась, как легко и естественно чувствует себя, сидя рядом с ним и наслаждаясь развлекательной программой. Она и не заметила, как машина остановилась на небольшой парковке у церкви, где должна была состояться свадебная церемония. А ей казалось, что прошло совсем немного времени с тех пор, как они выехали из Лондона.
Яркое солнце, светившее сегодня утром в окно спальни, решило задержаться на весь день, легкие белые облачка рассеялись, лазурное небо раскинулось высоко над головой.
Вокруг нее в ритме легкого теплого ветерка колыхались первые весенние цветы, их яркие краски контрастировали с изумрудной зеленью широких лужаек.
Кара с наслаждением вдохнула свежий ароматный воздух. Этот день должен означать начало новой жизни для нее. Начало новой главы, когда все старания, которые она приложила за последние две недели, должны изменить жизнь в лучшую сторону.
– Уже почти двенадцать, мы должны зайти в церковь, – с сожалением в голосе сказал Макс, окинув взглядом изумительные окрестности.
Стараясь не смотреть на его великолепную фигуру в элегантном костюме, Кара вошла в церковь следом за ним. Снаружи пригревало яркое весеннее солнце, а здесь царила прохлада. Она слегка поежилась.
Почти все церковные скамьи были заняты, и они некоторое время стояли в проходе, пока один из служащих не указал их места.
В этот момент произошло нечто совершенно непредвиденное.
Мир буквально перевернулся с ног на голову. У Кары все сжалось внутри. Такого она никак не ожидала. Одна из ее бывших коллег из клики Кобр стояла у алтаря, ее длинные светлые волосы каскадом рассыпались по спине, когда она весело рассмеялась в ответ на шутку мужчины рядом с ней.
Глубоко вздохнув, Кара изо всех сил старалась справиться с паникой, но ужас, отразившийся на лице, судя по всему, скрыть было уже невозможно, поскольку Макс, проследив за направлением ее взгляда, спросил:
– Кара? В чем дело?
– Ах, ничего.
Она беспечно махнула рукой, чувствуя, как пылают щеки, и торопливо отступила назад, надеясь спрятаться за каменной колонной. Однако удача ей не улыбнулась. Женщина обернулась, заметив ее, медленно перевела взгляд с Кары на Макса и обратно. Выражение лица ясно свидетельствовало о том, что она не упустит прекрасную возможность насолить Каре.
Дико озираясь по сторонам, Кара с ужасом поняла, что бежать некуда, спрятаться негде.
Когда такое происходит в фильмах, главная героиня обычно крепко обнимает и страстно целует в губы своего мужчину, спасая от надвигающихся неприятностей. Но, с сожалением глядя на соблазнительные губы Макса, Кара понимала, что не сможет этого сделать. Скорее всего, он просто задохнется от гнева, а потом и вовсе уволит без лишних слов. Она не просто поставит под угрозу свою карьеру, а полностью уничтожит.
Оставался только один выход.
– Макс, я должна тебе кое-что сказать.
Он нахмурился, его глаза потемнели, когда он уловил тревогу в ее голосе.
– В чем дело?
– Я… гм…
– Кара? – Теперь он не на шутку встревожился.
Кара покачала головой, пытаясь собраться с мыслями. Необходимо взять себя в руки, чтобы не стать посмешищем.
– Я была не до конца честна с тобой, когда рассказала, как уволилась с предыдущей работы. Дело в том, – она глубоко вдохнула, – что я ушла не из-за сокращения штата.
Он удивленно уставился на нее, и его взгляд помрачнел.
– Значит, тебя уволили?
– Нет. Я…
– Что ты сделала, Кара? Что ты пытаешься мне сказать? – В его голосе снова послышалось раздражение прежнего Макса, который терпеть не мог чужой глупости и слабости.
– Хорошо. – Она закрыла глаза и подняла руку. – Послушай, я все сейчас объясню. Дело в том, – сжав трясущиеся ладони, она с трудом перевела дух, – что на той работе надо мной издевались несколько женщин. Они превратили мою жизнь в настоящий ад, и я написала заявление об уходе, прежде чем босс прислушался бы к их наговорам и уволил меня за некомпетентность! – выпалила она, не в силах унять предательскую дрожь в голосе.
Когда она наконец открыла глаза, то увидела выражение гневного недоверия на его лице. От стыда ей хотелось провалиться сквозь землю.
– Что?
Она с трудом проглотила ком в горле.
– У меня не оставалось выбора, только уйти.
Он обескураженно покачал головой:
– Но почему ты мне ничего не рассказала?
Краем глаза Кара заметила, что ее враг приближается, и вся напряглась от волнения. Женщина была совсем рядом.
– И зачем ты решила рассказать мне об этом сейчас?
– Потому что одна из этих женщин здесь и, скорее всего, наговорит тебе кучу гадостей обо мне. Я ушла оттуда не слишком красиво. Пришлось кое-кого облить кофе и испортить несколько белых блузок. – Она съежилась, не в силах справиться с дрожью в голосе, но Макс решительно обернулся в том направлении, куда она еще недавно смотрела, и шумно вздохнул.
– Давай выйдем на воздух.
Взяв под руку, Макс вывел ее из церкви и резко остановился в тени высокой башни с часами. Скрестив руки на груди, он взглянул так гневно, что у Кары все похолодело внутри.
– Почему ты не рассказала мне об этом раньше? – Он небрежно отбросил волосы, упавшие на лоб, назад и еще пристальнее взглянул на нее.
Вскинув голову, Кара в ответ тоже скрестила руки на груди, не собираясь так легко сдаваться.
– Я очень хотела работать с тобой и подумала, что ты не примешь меня, если узнаешь правду. Работа в той компании не принесла мне никакой пользы, я продержалась всего три месяца, прежде чем признала полное поражение. И боялась, что это плохо отразится на моем резюме.
– Значит, ты решила солгать мне, чтобы получить работу?
Она, извиняясь, вскинула руки:
– Понимаю, что должна была сказать тебе правду, но на тот момент я уже провалила несколько собеседований, потому что сильно волновалась и стыдилась своей слабости. – Она снова обхватила себя руками. – Я не хотела, чтобы ты плохо обо мне думал. Кроме того, в тот момент ты и о работе не особенно хотел со мной говорить, не говоря уже о личной жизни, поэтому я решила помалкивать. – Она взглянула ему прямо в глаза, моля о понимании. – Порой ты выглядишь очень грозным, и сам об этом знаешь.
От дальнейших объяснений ее избавил один из служащих, попросивший гостей вернуться в церковь, потому что приехала невеста.
Взглянув на Макса, Кара не могла понять, хочет ли он уйти и бросить ее здесь на произвол судьбы или сейчас со всей силы ударит кулаком в стену. Ни то ни другое не устраивало.
Однако, к ее удивлению, он глубоко вздохнул и посмотрел на толпу людей, торопившихся в церковь.
– Сейчас нет времени говорить об этом, иначе придется заходить со свадебной процессией, а мне бы не хотелось изображать подружку невесты, – сухо сказал он.
Кара уставилась на него:
– Значит, ты не уйдешь?
– Нет, я не уйду, – сердито ответил он. – Мы подробно поговорим об этом после церемонии.
С этими словами он решительно обнял ее за талию и увлек в церковь.
Усевшись на отполированную деревянную скамью рядом с Максом, Кара тайком вытерла о платье вспотевшие от волнения ладони и незаметно взглянула на него. Судя по упрямо расправленным плечам, он не собирался оставлять без внимания то, что она рассказала.
Она была готова поспорить, что на этот раз он ее действительно уволит.
Гнев и обида сковали ее изнутри. Почему после стольких усилий, которые потребовались, чтобы убедить Макса, что на нее можно положиться, все должно так нелепо закончиться?
Взглянув вперед, она увидела, что ненавистная ей женщина сидит в другом конце церкви и радостно улыбается, наблюдая за церемонией. По крайней мере, с этой угрозой удалось разобраться. Больше эта ведьма ей ничем не сможет навредить.
Кара очень на это надеялась.
В этот момент ее буквально захлестнула слепая ярость. Почему все так несправедливо? Почему эта женщина сидит здесь, довольная собой, в то время как ей приходится беспокоиться о своем будущем?
Наблюдая, как Эмбер гордо вышагивает по проходу к заметно взволнованному Джеку, она не могла не думать о том, что скажет Макс, когда церемония закончится и они отправятся на праздничный обед. Едва ли она сможет проглотить хоть кусочек, пока они все не уладят.
Держись, Кара!
Еще раз, незаметно взглянув на него, она увидела, что Макс мрачно смотрит вперед. Пытаясь расслабиться, она вытянула ноги, положила руки на колени и распрямила спину, решив во что бы то ни стало выглядеть спокойно и сдержанно. Теперь она знала, что стоит сделать. Она не станет умолять о снисхождении и надеяться на понимание. Встретит все трудности с высоко поднятой головой, не забывая о чувстве собственного достоинства.
Но это потом, а пока надо с удовольствием наблюдать за свадебной церемонией своего друга.
Судя по напряженной позе и неестественной бледности, Каре было не до свадебной церемонии, и от этого Максу сделалось не по себе. Однако он ни в чем ее не винил. Ведь это он предложил сюда приехать. Хотя, судя по всему, она теперь жалела, что они приехали вместе.
Неужели он выглядит настолько неприступным и холодным, что она предпочла солгать, вместо того чтобы рассказать о трудностях на последней работе?
Он печально вздохнул.
Ну да, она абсолютно права. Он мог казаться устрашающим. А в тот момент, когда Кара появилась у него и попросила принять на работу, он находился на пике одиночества и озлобленности на окружающий мир. Кроме того, Макс прекрасно понимал: если бы она тогда упомянула, что ушла с предыдущей работы из-за личных проблем, он закрыл бы дверь у нее перед носом. Он просто не хотел лишних сложностей.
Но теперь он очень рад, что не прогнал ее тогда.
Каким-то странным образом ей удалось повлиять на его отношение к жизни, и, хотя он изо всех сил пытался противостоять ее влиянию, именно это ему сейчас было нужно.
Она нужна ему.
Как только церемония завершилась, гости высыпали из церкви и направились по аккуратной дорожке в сторону огромного особняка в георгианском стиле, где рядом с оранжереей был установлен огромный шатер.
Свадьба в тесном кругу, черт подери!
Едва они ступили под своды шатра, как им были предложены яркие коктейли, потом их вежливо, но твердо попросили выйти и подойти к столам, накрытым на террасе около дома.
– Все это похоже на какую-то военную операцию, – пробормотал Макс Каре, которая тихо шла рядом, не проронив ни слова с тех пор, как они вышли из церкви.
Она слабо улыбнулась в ответ, но ее глаза бегали по сторонам, словно она всерьез размышляла о том, чтобы сбежать, и пыталась придумать, как это лучше сделать.
Макс вздохнул.
– Пойдем и сядем где-нибудь, – предложил он, взяв ее под руку, и повел к столу, расположенному ближе всех к дому.
К его неудовольствию, она вся сжалась, а потом, вырвавшись из его хватки, скрестила руки на груди. Упрямо распрямила плечи и пошла вперед с гордо поднятой головой. Они уже почти подошли к столику, как вдруг Кара споткнулась. Он кинулся к ней, чтобы поддержать.
– Ты в порядке? – Макс коснулся ее обнаженной спины и ощутил, как жар, исходивший от ее кожи, разливается чувственным огнем по его телу.
От его прикосновения Кара, казалось, потеряла способность сдерживать чувства и без сил упала на стул. Когда она взглянула на него, в ее глазах застыл страх, и у него все внутри сжалось от боли.
– Прости, что обманула тебя, Макс. Пожалуйста, не увольняй меня. Если я потеряю эту работу, придется вернуться в Корнуолл, а я так не хочу уезжать из Лондона. Теперь это мой дом, я очень его люблю и просто не представляю свою жизнь где-то еще. Мне очень нравится работать с тобой. – С трудом проглотив ком в горле, она слабо улыбнулась. – Клянусь, я больше никогда не обману тебя. Веришь или нет, но у меня существуют четкие моральные принципы, и, если бы жизнь не загнала меня в угол, я не стала бы лгать. Но я оказалась на грани того, чтобы все потерять, была в отчаянии, Макс. В полном отчаянии. – Она отчеканила последние слова, ударяя ладонью по столу.
– Кара, я не собираюсь тебя увольнять.
И как только ей такое в голову пришло? Господи, неужели она считает его совершенно бессердечным?
– Нет? – Ее глаза засияли, словно в них отразились яркие лучи солнца, и Макс отвел взгляд, чтобы не видеть слез, блеснувших в них.
– Конечно нет. – Он придвинулся ближе к ней. – Ты отличный специалист в своем деле и на прошлой неделе окончательно это доказала. – Он подождал, пока она снова взглянет на него. – Должен признаться, меня немного обидело, когда ты подумала, будто я уволю тебя из-за вражды с коллегами по предыдущей работе. – Он со вздохом откинулся на спинку стула. – Боже, должно быть, ты считаешь меня самым настоящим злодеем, если подумала такое.
– Просто иногда ты бываешь немного агрессивным и раздражительным. А я не хотела показаться слабой. – Она вздрогнула, и у него все внутри перевернулось.
– Расскажи мне о том, что произошло на твоей предыдущей работе, – тихо попросил он, желая раз и навсегда все прояснить между ними, но сделать это осторожно и мягко, чтобы еще больше не напугать ее.
Кара отвела взгляд:
– Это не очень приятная история. По крайней мере, гордиться здесь нечем.
– Это я уже понял.