– Хорошо, я расскажу, но, прошу, не суди меня слишком строго. Со стороны подобные вещи всегда кажутся незначительными, но, когда сам оказываешься в гуще неприятных событий, бывает просто невозможно сдержать эмоции и принять правильное решение.
Он поднял руки ладонями вверх и спокойно взглянул на нее.
Кара кивнула в ответ и выпрямилась на стуле:
– Когда мне предложили ту работу, я была на седьмом небе от счастья. Казалось, удача наконец улыбнулась мне. Ах! Какая же я была идиотка! – воскликнула она, и ее лицо исказилось от боли.
Неожиданно Максу захотелось придвинуться ближе, прижать ее к себе и утешить. Но он не мог этого сделать. Кара не для него.
И потому он лишь кивнул и приготовился слушать дальше.
– Став персональной ассистенткой генерального директора компании по производству программного обеспечения "Лэд", я понятия не имела о закулисной политике в офисе. Но очень скоро обо всем узнала. Судя по всему, одна из моих коллег метила на эту должность и очень сильно расстроилась, когда взяли меня. И с первого дня моего появления в компании решила сделать мою жизнь невыносимой. Она давно работала в компании, обладала, гм, довольно сильным характером и потому имела влияние на других ассистентов и сотрудников. Ей удалось сделать так, что на меня ополчился почти весь офис. Сначала я думала, что мне это только кажется. Просто схожу с ума, не более того. Я договаривалась о встречах босса с другими высокопоставленными членами компании, но их ассистенты уверяли, что не получали никаких уведомлений, когда он уже отправлялся на встречу. Или же с его рабочего стола неожиданно исчезали документы, с которыми он должен был появиться на совете директоров, и совещание срывалось. – Она принялась постукивать пальцами по столу. – Все складывалось не в пользу босса. А он очень щепетильный человек и во всем требует совершенства.
– Я это хорошо понимаю. – Макс пытался изобразить сочувственную улыбку, при этом у него внутри все сжалось от беспокойства. Он тоже всегда и во всем стремился к совершенству.
Однако Кара не стала напоминать ему об этом, а лишь улыбнулась в ответ:
– За время моей работы там постоянно случались подобные неприятности и промахи. В результате все стали считать, что я занимаю не свое место. А я не могла доказать, что кто-то специально пытается мне навредить, и, когда намекнула об этом боссу, он отмахнулся от моих подозрений и заявил, дескать, я просто отлыниваю от работы, пытаясь свалить вину на других. Я начала волноваться и совершать нелепые ошибки, которых никогда раньше не допускала. Это раздражало меня, и я сама начала верить в то, что не гожусь для такой серьезной работы. От волнения почти перестала спать и однажды потеряла самообладание на глазах у босса. И это, – она щелкнула пальцами, – стало концом наших деловых отношений. Судя по всему, он потерял ко мне остатки уважения и доверия и стал передавать мою работу другим ассистентам.
Макс горько усмехнулся:
– Похоже, этот парень полный идиот.
Кара слабо улыбнулась:
– Это я вела себя как полная идиотка. Но однажды все выяснила, подслушав разговор двух ассистенток, которые смеялись надо мной в дамской комнате.
Ее глаза потемнели, и он не мог понять, что она испытывает. Возможно, гнев. Или возмущение. Но совершенно точно не жалость к себе.
– И ты уволилась, – продолжил он за нее.
Кара отпила глоток из своего бокала, Макс последовал ее примеру и поморщился. Приторно-сладкий коктейль явно пришелся ему не по вкусу.
– Вынудили обстоятельства. Под угрозой оказалась моя профессиональная репутация, не говоря уже о психическом здоровье. Я не могла допустить, чтобы меня уволили, это плохо сказалось бы на резюме. И конечно, очень расстроило бы родителей. Они мечтают о том, чтобы я построила отличную карьеру. У них не было возможности получить хорошее образование и прибыльную работу, поэтому они долгие годы копили деньги, чтобы отправить меня в хорошую частную школу. И мой отец очень этим гордится. Общаясь с друзьями, он только и рассказывает о том, что его дочь работает "с сильными мира сего в Большом Дыме". – Она смущенно усмехнулась.
Макс улыбнулся:
– Тебе повезло, мою мать не слишком заботили мои успехи. Ее едва ли можно было назвать хорошей матерью.
Кара сочувственно вскинула брови:
– А твой отец?
– Я никогда его не видел. – Он со вздохом откинулся на спинку стула. – Мама забеременела в шестнадцать лет и до сих пор уверяет, что не знает, кто мой отец. В юности она была неугомонной, мы без конца разъезжали по стране. Стоило начаться каникулам в школе, как мы тут же собирались и переезжали в другой город. Мама не могла подолгу оставаться на одном месте. Она и сейчас еще не до конца успокоилась.
Кара с сочувствием взглянула на него:
– В юности тебе, судя по всему, пришлось нелегко.
Макс пожал плечами:
– В какой-то степени. У меня не получалось долго с кем-нибудь дружить из-за этих переездов.
Он вдруг подумал о том, как беспокойная юность повлияла на его нынешнюю жизнь. Он по-прежнему не любил перемен, хотя прошло уже много лет. Любое изменение привычного образа жизни вызывало раздражение и злость. Совсем недавно Кара в этом убедилась.
Решив пока не вспоминать о собственных недостатках, он наклонился к ней и заглянул в глаза:
– И что произошло, когда ты написала заявление об уходе?
Кара вздрогнула, когда разговор неожиданно вернулся к ее проблемам, и принялась крутить в пальцах бокал. По-прежнему избегала его взгляда, рассматривая яркую жидкость, колыхающуюся на дне бокала.
– Босс и глазом не моргнул, спокойно бросив мое заявление на стол, и продолжил писать письмо, от которого я его отвлекла. Сразу стало понятно, что я не представляю для него никакой важности. Еще пару недель после этого я безуспешно пыталась прийти в себя, однако понимала, что необходима другая работа. У меня не было сбережений, а в тот момент хозяин квартиры, которую я снимала, вдруг решил повысить арендную плату. Я разослала резюме в несколько компаний, но все собеседования заканчивались полным провалом. Именно тогда я буквально почувствовала, что меня окружает плотное облако неудач, подобное отвратительному запаху.
– И тогда Поппи отправила тебя ко мне.
Сморщив нос, она печально улыбнулась ему:
– Я рассказала ей о том, что произошло, прежде чем Поппи отправилась на съемки очередного проекта, и она решила, что мы вполне можем быть друг другу полезны. Написала, чтобы я попробовала обратиться к тебе. Сообщила, что ты отчаянно нуждаешься в помощнице, а значит, это знак свыше.
– Отчаянно нуждаюсь? Ха! – Он откинулся на спинку стула и поднял бровь, чувствуя, как губы расплываются в улыбке. Ох уж эта Поппи. – Что ж, должен признать, твое присутствие мне очень помогло. Я постоянно нахожусь в тонусе.
– Да, со мной ведь не соскучишься, верно?
Их взгляды встретились, и в это мгновение воздух неожиданно стал горячим и плотным. Макса захлестнул странный восторг при виде того, как порозовели от смущения ее щеки.
Отведя взгляд, Кара взглянула на стол, ее рука с обкусанными ногтями крепко сжала бокал. Конечно, он давно понял, что она изо всех сил пыталась справиться с душевной болью, которую маскировала напускной жизнерадостностью, стараясь не обращать внимания на его непростой характер. И эти обкусанные ногти – явное свидетельство того, что с ней не все в порядке, но он делал вид, будто ничего не замечает.
Но теперь все изменится.
В это мгновение на террасе за спиной у них неожиданно заиграл струнный квартет. Макс поморщился, услышав музыку. Ему никогда не нравилось, когда энергичные мелодии исполнялись на скрипках. Он считал это преступлением против человечества.
– Пойдем прогуляемся по окрестностям и немного освежимся, – предложил он и, встав, протянул ей руку.
Кара взглянула на него, слегка нахмурившись, от этого взгляда у него снова замерло сердце. Но она кивнула и подала ему руку.
Глава 7
Эта прогулка придется ей как нельзя кстати, чтобы освежить голову и прийти в себя.
Кара не могла поверить, что осмелилась поделиться с Максом своими проблемами, но теперь, когда все открылось, она испытала огромное облегчение, хотя колени до сих пор немного дрожали от огромного нервного потрясения.
Искренняя забота и сочувствие, отразившись на его красивом лице, лишь еще больше усилили ее влечение к Максу. Кара заволновалась, размышляя над тем, что не сможет скрыть своих чувств к нему, ведь между ними возможны лишь деловые отношения, в лучшем случае дружба.
Уловив боковым зрением огонек, мерцающий вдали, она остановилась и обернулась, чувствуя, как высокие каблуки увязают в мягкой земле под ногами. Она скинула туфли и, подхватив пальцами кожаные ремешки, бросилась вдогонку за Максом, который стремительно шел вперед, с головой погрузившись в собственные мысли, опустив голову и слегка нахмурившись.
– Послушай, не хочешь прогуляться до того озера? – спросила она.
– Что? – Он посмотрел на нее невидящим взглядом, словно его мысли витали где-то очень далеко. – Да, пойдем.
Столь внезапная отчужденность обеспокоила Кару.
– У тебя все в порядке? – Возможно, теперь, когда появилось время обдумать ее рассказ, он уже начал сожалеть о том, что связался с таким непутевым человеком, как она.
Кара глубоко вздохнула:
– Хочешь вернуться в Лондон? Я не стану возражать.
Обернувшись, Макс посмотрел ей прямо в глаза, казалось, он пытается справиться с волнением.
– Нет, нет. Все в порядке. – Он бросил взгляд в сторону блестевшего впереди озера, снова посмотрел на нее и напряженно улыбнулся: – Давай прогуляемся туда.
Без туфель Кара смогла идти быстрее, и через пару минут они уже добрались до берега. Стоя у самой воды, они смотрели на темный густой лес, раскинувшийся на другой стороне озера.
– Какое чудесное место они выбрали для своей свадьбы, – заметила Кара, чтобы нарушить повисшее между ними неловкое молчание.
– Да, здесь чудесно. – Макс наклонился, поднял с земли плоский камешек и погладил его. – Этот камень отлично подойдет для скольжения по воде. – Он засучил рукава пиджака и закатал рубашку, демонстрируя мускулистые руки.
При взгляде на него у Кары пересохло в горле. В этих загорелых сильных руках, покрытых темными волосами, выделяющимися на фоне белой рубашки, таилось столько силы и жизни, что у нее захватывало дух. Казалось, ей открылся истинный мужчина, скрывавшийся под безупречной маской делового человека.
С трудом поборов желание коснуться этих вздувшихся мускулов, она шагнула назад, чтобы дать ему больше места, а он, низко наклонившись, размахнулся и пустил камешек по воде.
Макс удовлетворенно усмехнулся, когда тот три раза подпрыгнул по спокойной глади озера, рассыпая каскады мелких брызг, а затем исчез без следа на середине озера.
Он обернулся к ней, его глаза сияли от счастья. Кара тоже не смогла сдержать улыбку.
– Впечатляет.
Он подул на пальцы и притворился, что вытирает их о рубашку.
– Я такой. Что тут еще скажешь?
Видя его неподдельную радость, Кара вдруг захотела, чтобы веселье не заканчивалось. Возможно, тогда она сможет отвлечься от печальных мыслей о том, как они одиноки здесь, на берегу озера.
– А ты сможешь научить меня этому?
– Неужели ты никогда не пускала камни по воде? – На его лице отразилось невероятное изумление.
Кара расхохоталась:
– Никогда.
– Разве твои родители живут не в Корнуолле? Там полно воды.
Кара фыркнула и отступила назад, глядя на грязную траву под ногами:
– Да, если на побережье. Но мы жили далеко от воды. Я не училась водить машину, пока жила с ними, а родители редко вывозили меня к морю. Отцу приходилось заниматься тяжелым физическим трудом, и он страдал от болей в спине, поэтому старался ограждать себя от физических упражнений в свободное время. А моя мама настоящая домоседка. У нее боязнь открытых пространств.
Она услышала, как Макс шумно вздохнул, и, взглянув на него, заметила в его глазах искреннее сочувствие.
– Мне так жаль это слышать. Наверное, в детстве тебе было непросто, – мягко сказал он.
Пожав плечами, Кара кивнула в ответ, вспоминая, как нелегко было сидеть взаперти в четырех стенах, когда она жила с родителями. Школа стала избавлением от тесного плена, а как только она окончила обучение, сразу перебралась в Лондон.
– Да, порой бывало нелегко. Хотя мои родители очень хорошие люди. И потратили немало сил, чтобы поставить меня на ноги. Я всегда знала, что они меня очень любят.
И это абсолютная правда. Кара ощутила легкий укол стыда за то, что всеми силами старалась отдалиться от близких людей и не вспоминать о скучной жизни в родном доме. Из чего следовало, что она и родителей хотела вычеркнуть из своей жизни. А они не заслужили такого отношения. Кара уже давно не навещала их и сейчас приняла решение позвонить и назначить дату приезда, как только вернется в Лондон.
Макс кивнул, явно радуясь тому, что ему не надо больше ее утешать, и отвернулся, чтобы подобрать еще один голыш.
Кара наблюдала, как он взвесил камень на ладони, словно проверяя, годится ли тот для броска. Даже в мелочах он все тщательно продумывал, и это качество, несомненно, помогло ему добиться таких впечатляющих успехов в бизнесе.
– Вот, этот вполне подходит. Он не слишком тяжелый и плоский и поэтому хорошо полетит и не утонет сразу, как только коснется воды. – Он повертел голыш в руке. – Камень должен некоторое время лететь, прежде чем опустится на воду, чтобы получился хороший разгон для прыжков по воде.
Макс протянул голыш, Кара взяла его и нахмурилась:
– А как его правильно держать?
– Лучше всего зажать между большим и указательным пальцами. Вот так. – Он подобрал другой камень и продемонстрировал, как правильно его взять.
Кара сделала так, как он показывал, и, уверенно кивнув, размахнулась и изо всех сил забросила голыш.
Камень с громким бульканьем плюхнулся в озеро и тут же пошел ко дну.
– Вот черт! Что я сделала не так? – Кара разозлилась на себя за столь нелепый промах.
– Не волнуйся. Чтобы все получилось, необходимо немного потренироваться. Надо наклониться чуть ниже и замахнуться так, чтобы твоя рука оказалась в горизонтальном положении над землей. Когда поймешь, что камень полетит прямо вперед, параллельно воде, сожми его и бросай так, словно с силой щелкаешь двумя пальцами.
– Ха. На словах все кажется так легко.
Макс улыбнулся и вскинул брови:
– Попробуй еще раз.
Подобрав подходящий камешек, Кара зажала его между указательным и большим пальцами и уже собиралась бросить, как вдруг Макс воскликнул:
– Подожди!
Недовольно поморщившись, она обернулась к нему и увидела, как он хмуро качает головой:
– Тебе не надо так широко замахиваться. Смотри, вот так.
И не успела она опомниться, как он встал у нее за спиной, положив левую руку ей на бедро, а правой обхватил ладонь, в которой она сжимала камень. От его решительного прикосновения у нее на мгновение перехватило дыхание и бешено заколотилось сердце, наполняя все тело горячей пульсацией. Она волновалась так, словно предстояло совершить что-то действительно важное, а не просто бросить камень.
Когда он отвел назад ее руку, она уперлась плечом в его твердую грудь и была несказанно рада, что в этот момент он не мог видеть ее лицо. Кара не сомневалась, что это очень любопытная картина.
– Итак, считаем до трех и бросаем вместе. – Его губы были так близко от ее уха, что она чувствовала, как его теплое дыхание ласкает ее волосы.
– Раз, два, три!
Их руки взметнулись вверх в едином порыве. Кара почувствовала, как сильное тело Макса изо всех сил прижалось к ней, когда они наконец сделали бросок. Однако, оказавшись в его объятиях, она даже не обратила внимания, что камень два раза подпрыгнул на воде, прежде чем утонуть.
– Ура! – торжествующе завопил Макс, отпустив ее, отступил на шаг и вскинул ладонь, ожидая, что она торжественно хлопнет по ней.
Лишившись поддержки сильных рук, Кара почувствовала странную легкость и головокружение, но понимала, что сейчас не время для того, чтобы проявлять слабость. Собравшись с силами, она вскинула руку, и их ладони сошлись в звонком приветственном хлопке. Потом они снова устремились на поиски подходящих снарядов для метания.
– Кто научил тебя метать камешки? Брат? – небрежно спросила она и поморщилась, услышав дрожь в собственном голосе. Взяла себя в руки и подобрала с земли подходящий голыш.
Макс наклонился за своим камнем и, выпрямившись, взглянул на нее.
– Нет. Я единственный ребенок. Думаю, после того как мама поняла, насколько сложно растить меня, решила больше не заводить детей. – Он пренебрежительно вскинул бровь, отвернулся и метнул камень в озеро. И на этот раз голыш пять раз подпрыгнул на воде. Макс удовлетворенно кивнул. – По выходным мы с другом из школы-интерната ездили на велосипедах к ближайшему водохранилищу и соревновались, кто дальше кинет камень. – Он снова принялся искать голыши для броска. Его движения были полны легкости и гибкости, что никак не вязалось с крупным и мускулистым телом.
Неожиданно Кара отчаянно захотела, чтобы у нее все получилось.
Обычно она скептически относилась к суевериям всякого рода, но сейчас вдруг почувствовала, что вызов, который она бросит ему и самой себе, наделит ее особой властью. Если получится правильно бросить камень, возможно, и все остальное в ее жизни наладится.
Она бросит этот камень в надежде обрести былую веру в себя и вернет себе силу. Докажет не только Максу, но и, это гораздо важнее, докажет себе, что не испугается жизненных испытаний, не станет жалеть себя и унывать из-за неудач. Убедится в том, что достаточно смела и открыта для любых новшеств. Пусть даже эта попытка снова окончится неудачей и она будет нелепо выглядеть со стороны.
Вооружившись позитивным настроем, Кара размахнулась, сконцентрировалась, а затем метнула камень в озеро, щелкнув пальцами, как учил Макс. Затаив дыхание, посмотрела, как камешек взмыл в воздух.
Он упал в воду недалеко от берега, и на мгновение Каре показалось, что она снова все испортила, но в это мгновение с ликованием увидела, что голыш два раза подпрыгнул по поверхности озера, прежде чем исчезнуть под водой.
Кара торжествующе обернулась к Максу и с удовольствием заметила, что он одобрительно кивает ей, а на его губах играет радостная улыбка.
– Отличная работа! Ты быстро учишься, правда, это я уже давно знаю.
От этих слов потеплело на душе, и она радостно рассмеялась в ответ. Он снова улыбнулся, и ее захлестнул бурный восторг.
Их взгляды встретились. Кара, как завороженная, смотрела на Макса, видя, как расширяются его зрачки, пока глаза не стали казаться совсем черными в ярком свете солнечного дня.
По ее телу пробежала волна острого возбуждения, смех на губах замер в тот момент, когда он резко отвернулся и посмотрел в сторону дома. Крепко обхватив себя руками, она увидела, как из-под его рубашки выпирают вздувшиеся мускулы.
Макс откашлялся.
– Знаешь, это место напоминает мне о нашей свадьбе с Джемаймой, – спокойно произнес он.