Комментарий. Правильно, не империалистический триумф! Но еще более правильно было бы даже в таком ключе не увязывать столь справедливый и объективный вывод с подлой и преступной фальшивкой, которую и является собой пресловутый "секретный дополнительный протокол". Впрочем, и за сделанное ею признание - уже спасибо. Не каждый день такое бывает на Западе.
"Карта закрепляет не разделение Польши пополам, а советский отказ от большей части Восточной Польши в качестве компенсации за Литву. Сталин... явно предпочитал военную безопасность территориальной экспансии на Западе"!
А то, что г-жа Фляйшхауэр изумительно точна и адекватна историческим реалиям в этом своем выводе, еще осенью 1939 г. подтвердил не кто иной, как один из главных виновников провоцирования Второй мировой войны - британский министр иностранных дел лорд Галифакс. Представляя британскую оценку советско-германского договора о ненападении в палате лордов, он заявил: "Будет справедливым напомнить две вещи: во-первых, советское правительство никогда не предприняло бы такие действия, если бы германское правительство не начало и не показало пример, вторгнувшись в Польшу без объявления войны; во-вторых, следует напомнить, что действия советского правительства заключались в перенесении границы по существу до той линии, которая была рекомендована во время Версальской конференции лордом Керзоном. Я привожу исторические факты и полагаю, что они неоспоримы". А 10 октября 1939 г. такую же оценку дал и У. Черчилль.
Завершая самый длинный и самый тяжелый из-за громадного количества всевозможных нюансов анализ, давайте еще раз аналитически оценим ситуацию накануне заключения советско-германского договора о ненападении.
Что должен был делать Советский Союз (Сталин) в той ситуации? Вступить в войну на стороне Польши? Начнем с того, что Польша об этом Советский Союз не просила. Официальная Варшава с порога отвергала даже любой намек на помощь СССР, полагая, что-де "с советами они потеряют душу". Это, конечно, убойный "аргумент", но только для спесивых шляхтичей - нормальные же люди к такой аргументации в международных делах, особенно в вопросах войны и мира, не прибегают. Хуже того. Если бы, не приведи, конечно, Господь Бог, ляхи "потеряли свою душу", то есть согласились бы принять советскую помощь, то получилось бы, что именно на Советский Союз легла бы нелегкая задача по разгрому вермахта. Потому как для нападения на Польшу Гитлер выставил чуть ли не все наличные силы вермахта. А вы попробуйте ретроспективно спросить у Сталина - оно нужно было ему? Тем более что его об этом не просили, но пытались спровоцировать на вооруженное столкновение с Германией. Запад даже свою "любимую забияку" Польшу и то заблаговременно предал. А уж ненавистные Советы - так и подавно подвел бы. Выше уже указывалась схема, по которой они намеревались это сделать.
Но, быть может, в такой ситуации СССР (Сталину) проще было бы остаться на прежних границах? Очевидный ответ, что в таком случае Германия захватила бы всю Польшу, включая территории Западной Украины и Западной Белоруссии, а затем прихватила бы еще и всю Прибалтику. Выше уже говорилось, что еще на рубеже 1936 - 1937 гг. советская внешняя разведка добыла обширную, в том числе и документальную, информацию о проводившихся в конце 1936 г. в Германии командно-штабных стратегических играх на картах. Согласно этим данным, в ходе этих игр, на которых проигрывался прототип будущего плана "Барбаросса", германские военные умудрились на пятые сутки пока еще картографической агрессии захватить столицу Белоруссии - город Минск! И это при полном отсутствии какого-либо соприкосновения между германской и советской территориями. К тому же при полном игнорировании такого территориального буфера, как Польша, которая, даже пребывая в якобы союзнических отношениях с Германией, тем не менее все равно не желала видеть на своей территории германские войска.
Основополагающий вывод по итогам этих игр, который военное командование приняло совместно с Гитлером, гласил: "Никакого точного решения относительно восточной кампании не будет найдено, пока не будет разрешен вопрос о создании базы для операций в самой Восточной Польше". То есть уже тогда грезившийся им успех блицкрига "Дранг нах Остен" тевтоны напрямую увязывали именно с этим плацдармом! К сожалению, об этом знала не только советская, но и британская разведка. А, следовательно, и британское правительство, которое, руководствуясь своей патологической русофобией, попыталось использовать это обстоятельство для ускорения вооруженного столкновения Германии и СССР.
У британской дипломатии есть старинная "методика высшего пилотажа" в международных интригах - сотворить подлость против своего врага руками самого же этого врага, загнав его в такую ситуацию, выход из которой является сколь единственным, но столь же и наиболее желательным для Лондона. Расчет лондонских политиков строился на учете очень простого и хорошо известного феномена европейской политики - логики европейского равновесия. А оно-то, как уже отмечалось выше, исторически сложилось так, что вслед за любыми договорами о дружбе и сотрудничестве или ненападении и нейтралитете какого бы то ни было государства с Германией, со стороны посчитавшего себя ущемленным государства в самые кратчайшие сроки последует адекватная реакция в виде заключения аналогичного же договора с той же Германией! Заключение же аналогичного договора с Германией и означало "предоставить Гитлеру возможность действовать". А "предоставление Гитлеру возможности действовать" в переводе на язык геополитических реалий того времени означало предоставить ему территориальный "кредит" для нападения на СССР.
Откровенно говоря, еще в начале весны 1936 г. Сталин предвидел принципиальный вариант такой сделки. В состоявшейся 1 марта 1936 г. беседе с председателем американского газетного объединения "Скриппс - Говард ньюспейперс" Роем Говардом, отвечая на вопросы последнего: "Как В СССР представляют себе нападение со стороны Германии? С каких позиций, в каком направлении могут действовать германские войска?", Сталин заявил следующее: "История говорит, что когда какое-либо государство хочет воевать с другим государством, даже не соседним, то оно начинает искать границы, через которые оно могло бы добраться до границ государства, на которое оно хочет напасть. Обычно агрессивное государство находит такие границы. Оно их находит либо при помощи силы, как это имело место в 1914 г., когда Германия вторглась в Бельгию, чтобы ударить по Франции, либо оно берет такую границу "в кредит", как это сделала Германия в отношении Латвии, скажем, в 1918 г., пытаясь через нее прорваться к Ленинграду. Я не знаю, какие именно границы может приспособить для своих целей Германия, но думаю, что охотники дать ей границу "в кредит" могут найтись".
Причем именно такой "территориальный кредит", который обеспечил бы возникновение ситуации непосредственного территориального соприкосновения между Германией и Советским Союзом! Потому что после Мюнхенской сделки, когда Запад укрылся фактически за пактами о ненападении с Германией, а у Советского Союза аналогичный и пролонгированный только до лета 1938 г. договор истек, предвидеть в этой связи конкретный шаг СССР - заключение договора о ненападении с Германией - было проще пареной репы. Об этом знали даже европейские дворники, а послы и разведки всех стран в изобилии приводили своим правительствам самые убедительные доказательства абсолютной неминуемости такого шага Москвы. Запад совершенно сознательно и злоумышленно создавал ситуацию абсолютной неминуемости заключения советско-германского договора о ненападении. Потому злоумышленно и сорвал августовские 1939 г. переговоры в Москве.
Однако ни Запад в целом, ни тем более Великобритания не могли собственноручно гарантировать реализацию такого сценария. Тем более предоставить Гитлеру столь необходимую ему базу в Восточной Польше. Это было за пределами его возможности - преодолеть иррационально бешеное упрямство ляхов не под силу даже Западу. Даже в тех случаях, когда речь идет об организации нападения на Россию (СССР). Поэтому первоначально была сделана попытка спровоцировать Сталина на такой шаг еще до Мюнхена. Когда же он не поддался на эту провокацию, то уже Мюнхенская сделка стала провоцирующим неизбежность заключения нового договора о ненападении между СССР и Германией фактором. Потому что и до Мюнхенского сговора - еще в 1937 г. - Великобритания прекрасно знала, что Гитлер при любых обстоятельствах нападет на Польшу (к слову сказать, Сталин знал об этом еще с 1935 г.). Однако поскольку последняя непосредственно граничила с Советским Союзом, то Москва вынуждена будет пойти на новое соглашение с Берлином, дабы обезопасить свои западные границы. А поскольку со времен спровоцированной все той же Великобританией советско-польской войны 1920 г. СССР был территориально ущемлен аннексией исконно русских земель Западной Украины и Западной Белоруссии в пользу Польши, и вообще "версальскими обидами", то новое соглашение между Москвой и Берлином всенепременно затронет и эти проблемы. Это высчитывалось как дважды два четыре. И тогда ответственными за начало войны станут как Гитлер, так и Сталин. И при этом не Запад, а именно Сталин станет виноватым в том, что Гитлер окажется непосредственно у него на границе! Как и говорил Раковский на допросе.
Что поделаешь, если самым главным "искусством" в британской дипломатии является, подчеркиваю это вновь, не сотворение подлости - на это внимания там не обращают, ибо она и так вся соткана из подлости, - а сотворение подлости чужими руками, то есть при полном отсутствии каких-либо идентифицируемых следов британской дипломатии! Причем высшим пилотажем в этом "искусстве" британской дипломатии считается сотворение подлости для противника Великобритании руками самого же этого противника Великобритании! Проще говоря, когда противник ставится в столь безвыходную ситуацию, что единственный выход из нее становится наиболее желанным для Великобритании! Вот почему до поры до времени Польшу не использовали в торге между Гитлером и Западом. Хотя еще с 1925 г. было прекрасно известно, что в своей политике подготовки будущего столкновения Германии с СССР Великобритания изыскивает базу в Польше. Но ведь не для себя же, а для того, чтобы выгодно сдать эту базу "в аренду" агрессору, то есть Германии. Как, впрочем, и базу в Прибалтике.
В этой связи позвольте еще раз сослаться на блистательный труд известного историка Ю. В. Емельянова - "Прибалтика. Почему они не любят бронзового солдата?". "К последней декаде августа, когда у Советского правительства были исчерпаны резервы времени для отсрочки решения, перед ним стоял выбор из ограниченного числа альтернатив... Советская страна имела три схожие возможности для внешнеполитических действий: 1) заявить о своем решительном неприятии сделок с Германией и тем самым взять курс на войну с гитлеровским режимом; 2) заявить о своем отвращении к любым соглашениям с империалистической державой, но в военные действия с Германией не вступать; 3) подписать договор о мирных отношениях с Германией. Учитывая существенные различия, происшедшие за 20 лет в мире и в положении Советского государства, рассмотрим, как выглядели эти три возможных варианта действий в 1939 г.
1. Отказ от договора о ненападении с Германией и продолжение попыток достичь соглашения с западными державами о совместных вооруженных действиях против Германии.
Советское правительство не могло не догадываться, что военный конфликт может начаться со дня на день. Неоднократно выраженное стремление германских руководителей подписать договор с СССР как можно быстрее и не позднее 23 августа свидетельствовало об одном: до начала войны оставались считанные часы. (На военном совещании у Гитлера был назначен день начала войны с Польшей - 26 августа. Лишь затем дата была перенесена на 1 сентября)".
Небольшой комментарий. Не то чтобы оно не могло не догадываться. Благодаря разведке Сталин прекрасно знал, во-первых, всю динамику развития ситуации вокруг Польши, а, во-вторых, с 7 августа был в курсе, что, начиная с 25 августа 1939 г., вооруженное нападение Германии на Польшу неизбежно. Выше об этом уже много говорилось.
"Советское правительство понимало, что антигитлеровский союз к началу военных действий создать не удалось. Более того, оно видело, что западные державы стремятся максимально уклониться от выполнения своих союзнических обязательств и возложить основную тяжесть военных усилий на Советский Союз".
Небольшой комментарий. Советское правительство не только понимало, не только видело - оно просто абсолютно точно знало, что к чему. Выше об этом уже многократно говорилось.
"В этом случае возникала опасность того, что в ближайшие дни Советскому Союзу предстояло бы вступить в бой с мощной германской армией не только без помощи Англии и Франции, но и имея рядом Польшу, которая и слышать не желала о военном сотрудничестве с СССР и, возможно, организовала бы вооруженное сопротивление... Этот вариант действий ставил судьбу Советского государства в зависимость от внешних факторов..."
Небольшой комментарий. Польша не только "возможно, организовала бы вооруженное сопротивление" любой помощи Советского Союза - она попросту к этому готовилась. Выше уже приводились данные советской военной разведки на конец 1938 г. о том, что Польша искренне надеялась на то, что она примет участие в нападении на Советский Союз, которое осуществит Германия. Основания к этому у Варшавы были. Гитлер через Риббентропа наобещал, что "в случае польско-советского конфликта правительство Германии займет по отношению к Польше позицию более чем доброжелательную". На радостях ляхи тогда завопили, что-де "совершенно невероятно, чтобы рейх мог не помочь Польше в ее борьбе с Советами" - В 1938 г. все еще обстояло именно так. А польский генштаб в это же время разрабатывал планы агрессии против СССР, в том числе и при участии Германии. И лишь 1 сентября следующего, 1939-го, года обезумевшие от русофобии ляхи, наконец, уразумели, что польский гусь нацистской свинье не товарищ!
2. Отказ от любых соглашений с империалистическими державами.
Вероятно, подобные действия дали бы известную отсрочку вступления в войну, но практически неизбежная агрессия Германии началась бы с рубежей, расположенных в основном по польско-советской границе, установленных еще Рижским договором. Стратегическое преимущество Германии в этом случае было бы неоспоримым.
Небольшой комментарий.Выше об этом уже говорилось. Одновременно следует помнить и то, в каком состоянии находилась РККА, ее вооружения, ее фортификационные сооружения, прежде всего укрепления на "линии Сталина". Не говоря уже о плане "Восточной кампании", о которой говорилось выше.
"3. Согласие на подписание договора о ненападении.
Вопрос о целесообразности заключения советско-германского договора о ненападении стал предметом публичных дискуссий с момента его подписания. Поставил этот вопрос и И. В. Сталин в своей речи 3 июля 1941 года, сказав: "Что выиграли мы, заключив с Германией пакт о ненападении? Мы обеспечили нашей стране мир в течение полутора годов и возможность подготовки своих сил для отпора, если фашистская Германия рискнула бы напасть на нашу страну вопреки пакту. Это определенный выигрыш для нас и проигрыш для фашистской Германии "".
Небольшой комментарий.Все это верно, как, впрочем, и то, что многое не успели сделать. Однако было бы правильней увязать вынужденную целесообразность такого шага с тем, что уже говорилось выше. Однако если говоришь совершенно откровенно, то никаких альтернатив у Сталина просто не было. Был только один выбор - скрепя сердце пойти на подписание такого договора. Вся разведывательная и иная поступавшая к нему информация ясно показывала, что ничего иного не остается. Потому как неизбежность войны своими подлыми действиями Запад предрешил фактически намертво. И теперь все уперлось в одно - с каких конкретно рубежей начнется нападение на СССР. Тем более что Сталин знал, что Гитлер идет на заключение договора о ненападении ровно на два года. Решение, которое принял Сталин - все-таки пойти на заключение договора о ненападении, - было не политическим и даже не военно-политическим. Оно было геополитическим, но в равной же степени и военно-геополитическим. Ведь в основе подписания договора о ненападении лежала уникальнейшая геополитическая формула. СССР с Германией, а по мере необходимости, но также в интересах собственной безопасности и с ее основными союзниками тоже, ровно настолько, насколько западные демократии не столько не с СССР, сколько против него. Но не более того, чтобы тем самым хотя бы оттянуть как минимум на какое-то время фатально неминуемое столкновение с Германией, неизбежность которого предрешало постоянное и целенаправленное провоцирование Западом Германии к нападению на СССР.
Использование именно этой формулы и позволило Сталину впоследствии разложить такой сильный геополитический пасьянс, что, во-первых, удалось заблаговременно начать принуждение стран Запада к занятию в будущем союзнической по отношению к СССР позиции в случае нападения на него Германии. Во-вторых, заблаговременно начать подготовку к ликвидации угрозы как минимум двухфронтового нападения на СССР. Ведь непосредственно накануне заключения советско-германского договора о ненападении на кону стояла еще одна серьезнейшая проблема. В тот момент между СССР и Японией полыхал Военный конфликт на Халхин-Голе. Кстати, спровоцировала его все та же "добрая, старая" Великобритания. Спровоцировала по отработанной схеме - "дальневосточным Мюнхеном", то есть известным из истории англо-японских отношений того времени "соглашением Арита - Крейги" от 24 июля 1939 г. Япония и Германия были связаны между собой обязательствами не заключать никаких договоров с СССР без согласования друг с другом. А в случае Военных действий прийти друг другу на помощь. Кстати, провоцируя Японию на нападение на СССР, Великобритания рассчитывала именно на это. И если бы Сталин не заключил договор с Берлином, то Германия вынуждена была бы - ее к этому очень активно подталкивал Запад, подкатившись к границам СССР в ходе польского похода, напасть на советский Союз во исполнение своих обязательств перед Японией. А оно надо было СССР (Сталину)?