– А потом он сказал, что ему осталось жить совсем недолго и у него неблагодарные дети. "Выйди за меня, дорогая, и мы с тобой им покажем". – Бриттани идеально скопировала французский акцент и, глянув на Кайро, испытала ни с чем не сравнимое удовольствие, увидев в его глазах искорку улыбки.
– И это показалось тебе интересным? Хм, запомню этот прием.
– Жан-Пьер обладал неким обаянием.
– Иными словами, тебя привлек его тугой кошелек.
Почему слова, по сути правдивые, так ее обожгли? Бриттани не узнавала себя. Никогда она не чувствовала себя такой уязвимой. Вокруг было много людей, они смотрели на них, и нельзя было выдавать недовольство поведением партнера, поэтому она сверкнула ослепительной улыбкой, едва не вывихнув челюсть.
– Не стану ни отрицать, ни извиняться. Это был мой выбор. Только люди, которым незачем беспокоиться о деньгах, свысока смотрят на остальных, готовых ради этого на все. Кроме того, ты такой же, как и я.
– Осмелюсь не согласиться, дорогая. Я не продаюсь тому, кто назовет самую высокую цену.
Его улыбка причиняла физическую боль.
– Можешь успокаиваться как хочешь, но это не так. Чем, по-твоему, являются эти скандалы в желтой прессе?
В глазах Кайро зажглись искры, и она не смогла прочитать его мыслей, а он просто молчал, побежденный правдой ее слов. Да, она попала не в бровь, а в глаз. Наконец-то.
– Кайро, ты не тот, за кого себя выдаешь на публике.
Черт, что она несет? Однако останавливаться поздно. Что-то в душе словно встало на место. Она права. Девушка потянулась к нему, однако он не взял ее за руку.
– Признай это хотя бы передо мной. Никто тебя не убьет.
Горький смешок сорвался с его губ, и Бриттани поняла, что он удивлен не меньше, чем она.
– Ты ошибаешься.
Она замерла, завороженная его взглядом, в котором сквозило что-то вроде муки. Никогда раньше он не выглядел так, и не осталось в нем ни капли показной небрежности и расслабленности. На губах не играла прежняя презрительная ухмылка.
– Меня могут убить именно за это. Ты что, думала, это все игра?
Напряжение нарастало. У Бриттани закружилась голова. Кайро отвел глаза и зачем-то провел рукой по нагрудному карману.
– Что ты имеешь в виду?
– Ничего. Верно, я известен как человек крайностей. Все, чем живу, порой напоминает мне пьесу, великую трагедию, а я в ней актер. Но мы оба знаем, я не трагик.
– Кайро.
Но он мгновенно изменился. Исчез пронзительный взгляд, перед ней снова сидел избалованный ленивый королевский отпрыск, жадный до удовольствий.
– Уверен, тебе запомнится мое предложение. Ты же ведь опытна в подобных вопросах. Готова?
Бриттани отдернула руку. Но ей было надо, узнавать, каков он на самом деле, этот король в опале, скрывающийся под маской? Ее это не касается.
– Конечно, вряд ли тебе удастся переплюнуть чизбургеры на парковке или грязные комментарии относительно моего шоу в стрип-клубе, однако, похоже, тебе нравится испытывать судьбу.
Губы Кайро растянулись в ехидной улыбке, он не сводил с нее глаз. Сунув руку в карман, достал маленькую коробочку. Бриттани завороженно не сводила с нее глаз, точно гадая, что за сюрприз скрывается под обитой бархатом крышечкой, не понимая, что происходит. Словно это необдуманный шаг, не планировавшийся заранее. Пугало то, что сыграть смятение ей не стоило никакого труда, почти ничего не пришлось играть. Ее бросало то в жар, то в холод, язык, казалось, приклеился к небу.
Кайро опустился перед ней на колено. Сердце Бриттани колотилось как бешеное. Казалось, что все вокруг замерло в ожидании, мир перестал жить своей жизнью. Пусть все это спектакль, о котором он говорил пару минут назад, она не могла отвести от него глаз. Мужчина, который просто не может стоять перед ней на коленях, делал ей предложение, и это не сон. Кайро взял ее за руку, и она позабыла обо всем.
"Это неправда, неправда".
Но это было правдой, хотя и походило на одну из тех сказок, которые Бриттани невзлюбила еще с детства за их фальшь. Это было волшебством, надеждой, чем-то неудержимо сладостным.
Его светлость граф Филипп Скандер Кайро Санта-Домини улыбался Бриттани Холлис, девчонке, выросшей в трейлере в городке Галфпорт, штат Миссисипи. Улыбался так, будто она очаровала его. Ах, если бы только это могло быть правдой. Какая-то часть ее души предательски желала, чтобы это воплотилось в жизнь.
Кайро открыл коробочку и торжественно поднес ее к глазам девушки. Она знает это кольцо, да кто его не знает! Этот ни с чем не сравнимый бриллиант, о котором пели песни и за который испокон веков проливали кровь. Невозможно не узнать его блеск, форму, даже крохотные драгоценные камушки, окаймлявшие его, словно причудливый нимб. Величайшие художники столетия запечатлевали известнейший перстень, переходящий по наследству. Он был так узнаваем, что копировался в масс-маркете, и копии эти распродавались по всему миру.
– Оно принадлежало маме, – тихо сказал Кайро, не сводя глаз с Бриттани. Она знала. Наверное, не нашлось бы человека, для которого эти слова стали бы открытием. – А до нее моей бабушке. Ему много столетий. Лучшие ювелиры королевства работали над ним, и он получил титул "Сердце Санта-Домини". Надеюсь, ты с гордостью станешь его носить.
– Кайро, – едва слышно прошептала Бриттани.
Она не может носить это кольцо – символ надежды и любви. Их брак всего лишь фарс, представление для ликующей толпы. Но как сказать это? Она лишь могла смотреть в его глаза, и этот взгляд завораживал. Не было папарацци за окном и любопытных людей. Лишь свет его глаз. Лишь кольцо, которое он надел ей на палец, точно она принцесса, а не всеобщее посмешище.
– Выходи за меня.
Так искренне.
Как глупа их игра! Сейчас в душе Бриттани бушевал вихрь эмоций. Заплакать? Закричать? Упасть в его объятия? Убежать? Она не знала. Ни разу за три своих брака не испытала ничего подобного. Они были лишь хитрыми уловками. Она попыталась возразить себе, что и этот брак не исключение, разве что масштаб иной, и не имеет значения кольцо на пальце, даже самый легендарный и романтичный бриллиант в мире.
– Мне что, умолять? – Кайро и на коленях держался уверенно и непринужденно.
– Нет, не нужно умолять.
– Тогда скажи мне, я хочу это услышать.
Прозвучало как приказ.
✽ ✽ ✽
Бриттани не могла вздохнуть. Все, что происходило, выглядело не так, как они планировали раньше. В глубине души она чувствовала опасность.
– Да, я выйду за тебя.
Она, Бриттани Холлис, звезда злобных реалити-шоу, самая бесстыжая женщина Европы, рожденная в нищете и презрении, согласилась выйти замуж за опального короля.
– Ну наконец-то! Ну же, Бриттани, давай порадуем публику.
– Я сказала "да", чего еще ты хочешь? Мне что, спеть и сплясать на радостях?
– Думаю, ты знаешь, чего я жду. Поцелуй меня, пожалуйста, и как можно ласковее.
Все поплыло перед глазами. Жар нарастал, пронзая ее раскаленным прутом. Она и не подумала, что можно не повиноваться. Выпрямившись, взяла его лицо в свои ладони, впервые за все время сдалась и позволила себе наслаждаться. Как же он красив! А это пламя в его глазах! О, ей не следовало его встречать. Не следовало вообще к нему прикасаться. Память о первом поцелуе до сих пор струилась по венам. Стоит протянуть руку, и можно прикоснуться к этому прекрасному телу. Этого Бриттани ждала все время, пока они путешествовали. И всякий раз отказывала себе. Подумать только, деля многочисленные комнаты и живя в одной палатке, они ни разу не спали вместе. Но последуй она своему томлению, кто знает, что бы произошло. Что ждет по другую сторону неизвестности? И как справиться с желаниями, доселе неизведанными?
Сегодня она согласилась выйти за него замуж. Сейчас они на людях, где можно не снимать маску и нельзя следовать за обжигающей страстью. Теперь она может сделать все что угодно. Даже взглянуть в лицо своим желаниям. Она поцеловала его. Это было лучше, чем она помнила, и лучше, чем мечтала. Его губы были теплыми, и по коже побежали мурашки. Кайро принялся целовать ее более требовательно. Словно ток пробежал по телу. Да, этот мужчина дьявольски хорош. Она пропала.
Бриттани отвечала ему так, словно разом поверила в сказки о прекрасных принцах и бедных служанках и все, что происходит, тоже правда. Нет короля и стриптизерши, репортеров, брака по расчету. Нет сдержанности и холодности, скованности и инстинкта самосохранения. Точно она влюбилась в него и ничего не боится, лишь следует зову сердца. Весь мир замер.
Будто прочитав ее мысли, Кайро отстранился и отвел прядь волос от ее щеки. Словно она драгоценность для него. В душе Бриттани расцвел яркий цветок, так хотелось стать для кого-то драгоценной. Для него.
– Обещаю, ты не пожалеешь.
– И ты не пожалеешь. – Ее слова прозвучали торжественно, как клятва.
Казалось, воздух между ними заискрился, заиграл пузырьками восторга.
В этот момент подошел репортер.
✽ ✽ ✽
Спустя шесть недель, наполненных суматохой и бесконечными съемками, Бриттани стояла в маленькой комнатке древней крепости на побережье Италии. Вокруг суетились помощницы, надевая на нее свадебное платье. Она не сводила глаз с гобеленов на стенах, на одних были сцены древних битв, на других – пиршества.
Вскоре и этот день канет в небытие.
Через пять, десять, сто лет никто не вспомнит о том, что Кайро Санта-Домини первым за три века женился не в кафедральном соборе столицы, рядом с дворцом. Никто не вспомнит о том, что он, как едко подметил один репортер, отравляет себя и весь род Санта-Домини, связываясь с Бриттани. Пройдет время, и они разведутся, громко и со вкусом, как планировалось. Об этом прокричат все газеты, узнает каждый встречный. А потом о ней все забудут. Да и кто она такая, крохотная сноска в длинной знаменитой легенде о семье Кайро, увы, закончившаяся упоминанием его имени.
Внезапно ей стало страшно.
– Вы в порядке, госпожа? – беспокоилась служанка. – Что-то вы побледнели.
– Все хорошо. Просто волнуюсь.
Женщины улыбнулись и возобновили суматоху вокруг нее. Вскоре зазвонили колокола, возвещая о начале церемонии. Через час Бриттани войдет в часовню высоко над Средиземным морем и станет женой Кайро Санта-Домини.
Отпустив помощниц, она остановилась посреди комнаты, стараясь дышать ровно и стоять прямо, хотя колени подгибались, а на глазах показались слезы. Еще минута, и она бросится на огромную, почти в половину комнаты, кровать и натянет на голову покрывало, точно маленькая.
– Вануату, – прошептала она отчаянно. – Деревья и белый песок, свобода, "Май Тай" и саронг. Давай двигай. Нечего ждать.
Именно так всегда разговаривала с ней мать.
В пальцах появилась тупая ноющая боль. Бриттани поняла, что все это время сжимала кулаки, и разжала их. В этот момент открылась дверь. Она оправила пышное платье, струившееся ниже талии буйным каскадом. Если верить зеркалу, она в этом платье похожа на принцессу. Глядя в окно на итальянские холмы, спускавшиеся плавной линией к глубокому синему морю, на россыпь ярких домиков в сени стройных кипарисов, она глубоко вдохнула. И еще раз, и еще.
– Я бы хотела пару минут побыть одна.
– Вынужден вас разочаровать, – раздался низкий бархатистый голос.
Кайро. Ну конечно.
Мурашки побежали по коже. Бриттани возблагодарила фату, скрывавшую лицо. Стало трудно дышать. Она повернулась и взглянула на него.
Кайро был неподражаем в смокинге и белом галстуке. Ожившая иллюстрация к детской сказке о прекрасном принце. Длинные фалды фрака изумительно подчеркивали стройную фигуру. Не в силах перевести дыхание, Бриттани едва удержалась от нервного смешка. Большинство мужчин в подобном одеянии выглядели бы просто нелепо.
– Ты так смотришь на мою бутоньерку, точно в ней оса.
Бриттани никогда не была трусихой, жизнь не дала ей такого шанса, и не собиралась что-либо менять сейчас, но встретить его взгляд было трудно.
Перед ней роскошный мужчина, почти король. И он должен стать ее четвертым мужем. Тихий голосок внутри прошептал: "Четвертым и последним". Она отмахнулась от этой мысли и пристально посмотрела на Кайро. В день своей свадьбы он не мог быть более сногсшибательным. Темные волосы аккуратно уложены, лицо выбрито, ни тени небрежности и непокорности. Просто очень состоятельный, властный и ухоженный мужчина благородных кровей.
– Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен ждать меня в часовне?
– Не думаю, что без меня начнут церемонию. Я лишь хотел удостовериться, что тебя не посетит какая-нибудь блестящая идея – например, вы броситься из окна. Конечно, это привлечет репортеров, но мне придется искать новую невесту и повторять все сначала. А я жутко не люблю повторяться.
– В контракте все четко прописано. Если бы я погибла, моя семья не получила бы денег. А оставь я тебя у алтаря, мне достанется лишь четвертая часть того, что причитается твоей жене. Не в моих интересах выпрыгивать из окна, даже если бы там и не было моря. – Внезапно ее осенила идея, и сердце тревожно сжалось. – Зачем ты пришел? Передумал?
Кайро молчал. Время тянулось бесконечно. В голову Бриттани приходило то, что трудно признать даже наедине с собой.
Эта свадьба слишком не похожа на три предыдущие – два коротких визита в мэрию и небольшое празднование в замке Жан-Пьера, с целью взбесить его отпрысков. Гвоздем церемонии тогда стало платье Бриттани. Вместо скромной, соответствующей жениху по статусу невесты рядом со стариком стояла танцовщица из стрип-клуба Вегаса. Сейчас событие должно было произвести не менее скандальный эффект, потому Бриттани полагала, что будет одета столь же вызывающе. Кайро показывал ей эскизы свадебного платья, но она и подумать не могла, что и в реальности все окажется элегантным и простым. В этом наряде она выглядела как настоящая принцесса голубых кровей, достойная брака с членом королевской семьи. Ни открытой груди, ни голых ног. И вуаль, передававшаяся в семье из поколения в поколение, почти такая же древняя, как и титул Кайро. Эта свадьба и этот мужчина были особенными. Бриттани никогда не испытывала ничего подобного.
– Я не передумал.
Глаза его как-то странно заблестели, он окинул Бриттани оценивающим взглядом. Казалось, заполнил собой всю комнату, не оставив ни глотка воздуха. А когда подошел ближе, стало лишь хуже, словно весь мир сжался до размеров комнаты. Лишь взволнованные удары сердца девушки нарушали тишину.
Приказав себе стоять спокойно, не отступая ни на шаг, она вскинула голову и посмотрела на Кайро. Он взял ее за руку. Пальцы нашли кольцо с сапфиром "Сердце Санта-Домини" и слегка погладили его. Сейчас они были одни. Это слово забилось в жилах, потекло по венам. Одни. Может быть, оттого его жест показался сейчас таким странным, поскольку не было зрителей, для которых непременно нужно изображать влюбленную пару. Прикосновение электрическим током пробежало по ее коже, словно он не просто взял за руку, а сделал что-то гораздо более неприличное. О, ей хотелось, чтобы так и было. Тело под ярдами белоснежного платья пронзило возбуждение, внизу живота разгорелся огонь, желание вспыхнуло, словно пламя.
Ах, почему она девственница! Будь она опытной в сексе, ничего бы этого сейчас не происходило, она бы справилась с собой.
– А ты? – Кайро не сводил глаз с кольца.
– Нет, – ответила она с трудом. Ей показалось или в его глазах впрямь мелькнуло облегчение? Не важно. – Нет, я не передумала.
И вправду, зачем ей это делать? Разумеется, если не принимать во внимание переполняющие ее чувства обреченности, опустошения, желания, безумной надежды, причин для отказа нет. Существуют, в конце концов, финансовые соглашения, выполнив которые Бриттани сможет стоять на теплом песке острова в Тихом океане. И это максимум лет через пять. Все, что ей нужно, – это сохранять спокойствие. Особенно когда он смотрит на нее и прикасается к ней. Как ему удается перевернуть ее сердце одним маленьким прикосновением?
– Гости собрались. Потомки самых благородных семейств Европы и их еще более странные родственники.
– Разумеется, среди них твои друзья и дальние родственники.
– Это ты к тому, что в Европе вся аристократия состоит в родственных связях? Я бы не называл их семьей. Это прозвучало бы слишком напыщенно. К слову, твоих родных нигде не видно.
Бриттани едва не выдернула руку, но вовремя удержалась. Она и так, кажется, показывает слишком много мужчине, который однажды открыл ей свое истинное лицо в ресторане, а потом заявил, что она ошиблась в своих предположениях. Нужно помнить, что Кайро по душе маски, которые они носят.
– Моих родных не пригласили.
Брови Кайро приподнялись. Он было приготовился сказать что-то, несомненно ехидное. Бриттани поняла, что не может этого слышать. Отняла у него руку, однако это не помогло. Его прикосновение по-прежнему ощущалось каждой клеточкой тела.
– Моя семья не приглашена на маскарад. Да и брак наш не продлится долго. Пока они соберутся и приедут, мы успеем развестись. К чему беспокоиться?
Она тут же пожалела о словах, вырвавшихся так некстати, и поняла, что обидела Кайро. Он на миг отвел взгляд к морю и скалам, итальянским деревушкам, сбегающим по холмам. А когда снова посмотрел на нее, во взгляде сквозила задумчивость.
– Ты не нервничаешь, дорогая? Вы, американцы, ко всему относитесь просто. Ведь, в конце концов, это я здесь невинен и не искушен в плане брака, а не ты.
Эти слова повергли Бриттани в смущение. Там, где она вращалась – в клубах и стрип-барах, – и слыхом не слыхивали о том, что такое невинность, не говоря уже о Голливуде. Она вздрогнула. Кайро заметил это. Румянец окрасил ее щеки. Невозможно не заметить. Волна жара поднималась все выше, дыхание стало неровным. Платье вдруг показалось неудобным, кожа зачесалась. Заколки, державшие фату, больно впились в голову.
А самое ужасное то, что Кайро с нескрываемым удивлением наблюдал за ней.
– Бриттани, ты не хочешь мне ничего рассказать?
– Нет.
Он рассмеялся, хотя глаза оставались серьезными и еще больше потемнели.
– Это вообще возможно? Неужели правда?
Стыд и смущение разливались горячим клубком. Бриттани не знала, что делать, лишь понимала, что если будет вот так стоять, то взорвется. Отойдя на пару шагов, она прислонилась к древней, как время, каменной стене. Кайро последовал за ней через комнату.
Слишком поздно что-либо менять.
Он наклонился к ней, точно вдыхая трепет, исходивший от ее тела. Положив руки на холодные каменные стены по обе стороны от головы невесты, прижал ее к стене.
– Не лги мне.
Ясно, возражений он не потерпит.
– Мы вот-вот поженимся, это брак по расчету, на потеху публике. Я думала, ложь – неотъемлемая часть этого фарса.
– Бриттани, ты самая скрытная и самая удивительная из всех девственниц мира.