Глава 6
Дрожь пробежала по телу. Надо это остановить, как-то его отвлечь. Нельзя раскрывать правду о себе. Она сможет пережить эту церемонию, только если он будет считать ее равнодушной опытной щучкой, которой она притворялась долгие годы так, что даже отчасти поверила в эту сказку. Нельзя быть слабой, особенно сейчас, с ним.
Кайро единственный мужчина, рассмотревший ее совершенно в ином свете. Но ведь они не должны показывать друг другу свое истинное лицо. Фарс затевался ради ярких масок.
– Я не девственница. Неужели вообще это слово еще используется? Мы что, в семнадцатом веке?
Его это не убедило. Бриттани понимала, что убедить его прямо сейчас необходимо, иначе станет поздно. Хотя, наверное, уже стало. В тот самый момент, когда она приехала в Монте-Карло, пути к отступлению оказались отрезаны. Кайро смотрел на нее так, словно видел насквозь и знал, что она лжет, и маленький секрет, который сама Бриттани считала несущественным, рассказал ему все, что он хотел знать о девушке. Нельзя, нельзя этого допустить, нельзя раскрыть правду. Иначе конец всему.
– Невозможно. Все же знают, что я шлюха. Кайро, об этом трубят все газеты. И они правы.
– Да, я помню. И твоя мать не исключение в этом хоре голосов.
Бриттани хотела сказать, что ее давно не трогают прозвища матери в ее адрес, а раны давно затянулись. Однако что-то в душе отозвалось резкой болью. Но она проигнорировала ее и усмехнулась. Она же в маске.
– Да, и особенно моя мать.
Голос немного окреп. В конце концов, сейчас она не врет. Кое-кто из ее семьи искренне полагал, что некоторые музыкальные стили могут так повлиять на неокрепшую девичью психику, что из-за них недалеко и до разврата. Так утверждала мать.
Кайро сменил позу, провел пальцем по щеке Бриттани. Его взгляд был уже не просто опасным, а победным, ликующим. Взгляд мужчины.
Бриттани вновь ощутила трепет в теле. Какая-то ее часть хотела сдаться на милость победителя, рассказать правду, которую он и так угадал. Хоть на миг прекратить лгать о себе. Сейчас, здесь, ради него, мужчины, чьи поцелуи разбудили в ней женщину. Но это граничило с безумием, а она не любила рисковать. И уж тем более глупо подвергать себя опасности. Кайро Санта-Домини – известный ловелас, испытавший, должно быть, самые изощренные удовольствия. Да для него, наверное, близость – это возможность три раза на неделе устраивать сексуальные оргии. Боже, о чем, о чем она думает?
Это все платье, белоснежное платье принцессы, благодаря которому она ощущает себя женственной. Словно фея, сошедшая со страниц сказки. Вместо Золушки, выросшей в трейлере, явилась красавица Бриттани во всем великолепии вновь обретенной красоты. Но жизнь не раз учила не поддаваться на подобные уловки.
Потому она решила вновь солгать. Призывно и лукаво улыбнувшись Кайро, накрыла его ладонь своей, прижалась к нему всем телом, откинув назад голову, чтобы смотреть в глаза. Огонь в теле стал жарче, но Бриттани игнорировала это.
– Я могу быть для тебя и девственницей. Меня не удивляет, что самый известный плейбой Европы любит ролевые игры.
Возбуждение Кайро усилилось. Казалось, воздух в комнате стал тягучим и клейким, обволакивал и увлекал.
– Мы что, играем?
– Такой брак, как наш, просто обязан быть игрой. Так почему бы не поиграть в постели?
Бриттани надула губы. Кайро не сводил с нее пристального взгляда, точно пытался прочитать ее мысли. Слегка изменил позу, задев ее, и пламя в теле вырвалось наружу и обожгло. Все труднее и труднее было стоять спокойно и играть.
– Ты мне говорила, что в нашем браке не будет секса. – Его взгляд был прикован к ее губам.
Сердце Бриттани затрепетало, точно птичка.
– А ты говорил, что это не в твоем стиле.
Когда он успел прижать ее к стене? И почему она не чувствует ярости, досады, злости? Глаза Кайро казались сейчас темным янтарем. Бриттани не могла перевести дыхание, глядя на него. Ощущая теплую и твердую ладонь на своей щеке, она чувствовала, как тепло распространяется по телу до самых кончиков пальцев, грудь наливается ноющей болью, а при одном взгляде на твердую линию его рта начинает кружиться голова и что-то мучительно тянет внизу живота.
– Я уже говорил тебе, Бриттани, что хочу овладеть тобой. Ничего не изменилось.
Она прижалась к нему теснее, обвила его шею руками. Пульс был бешеным, отстукивая в венах, висках, горле, запястьях и между ног, где разливалась ноющая приятная истома.
Бриттани забыла о том, что играет роль. Забыла обо всем, кроме того, что хочет Кайро. А поскольку весь мир думает, что они уже были близки миллион раз, отчего бы не сдаться на милость этому мужчине?
– Почему этого до сих пор не произошло?
Кайро замер. Опустил руку, но не отвел пытливых глаз.
– Почему ты до сих пор не овладел мной, когда весь мир знает, что ты не из тех, кто сдерживает подобные порывы? Почему до сих пор мы проводили время так скучно? У тебя репутация ловеласа или все это плод больного воображения переработавшего репортера?
В его глазах загорелись огоньки, которых она никогда не видела раньше. Ошибки быть не может, это желание, горевшее и в ее теле, порождая самые порочные мысли.
– Так давай ответим на этот вопрос вместе. – Его голос обволакивал сладостью.
Он снова слегка сдвинулся, опустил руки и принялся поднимать тяжелый белый подол платья Бриттани, не сводя с нее глаз. Она не смогла бы сказать и слова, даже если бы попыталась. На сей раз, поводя пальцами по ее бедрам, Кайро не остановился на достигнутом. Найдя шелковые трусики, скользнул рукой под мягкую ткань. И прикоснулся там, где не касался никто и никогда.
Он издал тихий одобрительный возглас, подействовавший на нее не хуже ласки, точно жар ее тела возбуждал и его. Бриттани подумала, что не имеет ни малейшего желания противостоять ему. Он ласкал ее, темные глаза поблескивали, губы приоткрылись. Она же прислонилась к стене, умирая от удовольствия от его прикосновений, порой двигаясь в такт, точно он учил ее изысканному танцу. Впрочем, так и есть, это самый прекрасный танец на свете.
– Мне кажется, я знаю, что делаю. Ни один репортер не создавал мою репутацию за меня. Как считаешь?
Бриттани молчала, охваченная жаром желания. Зачем говорить, когда можно просто раствориться в ласке? В этот миг его пальцы нашли особенно чувствительный островок ее плоти. Он нажал раз, второй, она застонала. Опытная женщина не выдала бы себя таким образом, а Бриттани не могла удержаться.
– Давай сочтем это уроком. Ты порой говоришь мне такое, чего никто сказать не осмелится. И кажется, я нашел, чем могу ответить.
Он повернул руку, скользнув пальцем глубже, в источник желания. Это было так прекрасно. Он повторил движение еще и еще раз, добавил второй палец. И Бриттани потеряла контроль над собой, разлетевшись на тысячу осколков. Единственное, что имело значение в этом мире, его рука и низкий голос. Она была готова не возвращаться из сладостного забвения. Он сконцентрировался на ней, на его лице застыло доселе незнакомое выражение, торжественное и уверенное, какой-то свет точно освещал его изнутри. Он хотел ее, и осознание этого заставило ее еще раз судорожно сжаться, ощутить его пальцы между ног. Бриттани вздрогнула, ощущая новый прилив желания. Кайро улыбнулся. Медленно отняв руку, разгладил и опустил шелковый подол платья. Они стояли, словно ничего не произошло, только Бриттани дрожала, не оправившись от слабости.
– Бриттани.
Что-то шевельнулось в душе, будто кто-то сбросил ее с нежных ласковых небес на землю. Бриттани не понимала, что произошло, знала лишь, что нужно действовать немедленно или можно потерять все.
– И это все? Да подростки в коридорах школы занимаются гораздо более интересными вещами, не снимая одежды. Я ожидала от короля чуть больше мастерства.
– Мастерства? Это все, наверное, суматоха, свадебный переполох. Мне показалось или ты подвергла сомнению мое мастерство сразу же после того, как испытала оргазм от моих рук?
Бриттани едва удержалась, чтобы не вздрогнуть. Кайро шел прямо на нее. Она стояла у огромной кровати, стараясь выглядеть расслабленной и даже утомленной, но колени подгибались.
– Ну, не то чтобы. Просто я знаю, ты можешь и лучше.
Кайро улыбнулся, походя сейчас на охотящегося зверя.
– О да, я могу. – Он провел рукой по ее волосам и слегка потянул, не сильно, но это вызвало в ней новую волну возбуждения. – Но прошу тебя, дорогая, не верь мне на слово.
И одним резким движением бросил ее на кровать прямо в платье и фате.
Кайро не мог думать связно и последовательно. Бриттани упала на кровать, он последовал за ней, ложась сверху.
– Кайро.
– Тихо, дорогая. Позволь мне принять твой вызов.
Звучало как приказ.
Но сейчас не имело значения. Ничего не имело значения, кроме этой женщины в платье невесты с горящими темными глазами, такой страстной, необузданной в его руках. Вскоре она станет его женой. "Женой", – повторил он про себя, и слово это эхом отдалось во всем теле, заполняя собой пространство и вытесняя из закоулков души все лишнее: мир, в котором он до сих пор жил, доводы рассудка, все. Ему все равно.
Проведя пальцами по губам Бриттани, он заметил румянец, вспыхнувший на ее щеках, и все поплыло перед глазами. Дикий зверь в душе взревел от восторга. Впервые в жизни он не просчитывал исход очередной интрижки с очередной подружкой, не переживал о том, как выглядит со стороны. Просто потерялся в ее возбуждавших стонах. Тело ныло от напряжения.
– Кайро!
Он позабыл, как они дошли до этого момента. Сейчас имело значение то, что Бриттани наконец лежала под ним. Что еще нужно для счастья?
Кайро поднял подол платья. Бриттани пискнула, но, встретившись с ним глазами, прикусила губу. Затем молча легла удобнее, прижавшись к нему.
Боже, она прекрасна.
Кайро поцеловал ее так отчаянно, точно готов был вот-вот взорваться. Затерялся в поцелуе, в ее аромате и вкусе губ. Не мог насладиться ею и целовал еще более страстно.
Бриттани приподнялась, раскрыв губы. Кайро окончательно потерял голову. Все, что было до этого момента, неправда, всего лишь искусное представление. Сейчас не было репортеров, лишь она. Кайро позабыл, что вообще когда-либо мог целовать кого-то, не желая того. Он пропал. Он хотел ее обнаженной, без сантиметра одежды на прекрасном соблазнительном теле. Он не станет спешить, входя в реку страсти. Медленно отойдет от берега и только потом с головой бросится в водоворот эмоций по имени Бриттани Холлис.
Мешал корсет, расшитый шелковыми нитями, элегантный, красивый и невероятно жесткий, напоминая Кайро, что их ждут и сначала нужно жениться.
Поцелуй стал более требовательным, губы дразнили, подчиняли себе. Она вся горела, теснее и теснее прижимаясь к нему.
– Готова?
– Я к этому давно готова.
Кайро расстегнул брюки, скользнул рукой под ее шелковые трусики, все еще влажные после первого раза. Она по-прежнему хотела его, и на сей раз была вся в его власти. О, как долго он ждал этого момента! С первой встречи в Монте-Карло, когда Бриттани оставила его одного в номере, хлопнув дверью. Сколько раз он представлял этот миг. Ни об одной женщине так не мечтал.
Устроившись удобнее, Кайро резким движением вошел в нее.
Как больно!
Он был таким огромным. Слишком.
Бриттани замерла, бессознательно упираясь кулаками в грудь Кайро. Он тоже застыл.
Она надеялась, когда придет момент, обойдется без боли. Девочки-танцовщицы утверждали, что годы танцев сделали свое дело и им в первый раз было вовсе не больно. Кроме того, она так хотела этого, что была уверена: Кайро даже не заметит, что произошло, не поймет, что перед ним невинная девушка. Но ничего не вышло. Он смотрел с упреком. Тело было неподвижно, но Бриттани чувствовала сталь мышц, чувствовала его в себе. Незнакомое пугающее ощущение.
Но самое худшее то, что Кайро все понял.
Бриттани почувствовала, как слезы жгут глаза. Да что с ней, она уже давно не плачет.
– Ничего не хочешь мне объяснить?
Она попыталась смахнуть слезы и проглотить комок в горле, но получился какой-то фыркающий звук. Боже, какой ужас. Лежит на спине в самом красивом свадебном платье на свете, в одной постели с ней, точнее, на ней и внутри ее его светлость граф Филипп Скандер Кайро Санта-Домини. Она больше не девственница, и в этот ответственный момент фыркнула.
– Не плачь. Не плачь, милая. Уверен, тебе приходилось переживать и худшие моменты в жизни.
Минуту назад Бриттани готова была разрыдаться, а теперь хотела смеяться! Расслабив кулачки, провела ладонями по отворотам смокинга Кайро, точно успокаивая его.
– Я еще не поняла, смогу ли это пережить.
Она чувствовала его внутри себя, возбужденного и горячего. Сама мысль об этом волновала, не говоря уже об ощущениях. Он склонился над ней, волосы щекотали ее лоб, губы внезапно улыбнулись. Бриттани не представляла, как вообще расплакалась. Опустившись на локти, Кайро взял ее лицо в свои ладони. При этом слегка сдвинулся. Бриттани напряглась, но тут же поняла, что боль гораздо слабее.
– Ты будешь жить, обещаю.
Тело его было тяжелым и твердым, ее бедра заныли, а ведь она думала, что, как танцовщице, ей любые растяжки нипочем.
– Если что и оплакивать, так это твое прощание с целомудренностью. Твоя страсть врать мне в лицо и твоя девственность будут самыми обсуждаемыми темами в последующие дни.
– Давай не будем драматизировать. Да, у меня не было раньше секса, но это не делает меня…
– Девственницей? Боюсь, это именно так.
– Целомудренной. С детства такой не была, вряд ли в моем случае можно вообще говорить о невинности. Три моих бывших это бы с радостью подтвердили.
– Это да. Но я твой первый мужчина.
Бриттани с яростью посмотрела на него.
– Сочту это согласием, – пробормотал он.
И притянул ее к себе. Девушка с удивлением поняла, что тело словно тает от его ласк. Взгляд его глаз вновь заставил ее вспыхнуть, на сей раз от стыда.
– Почему ты мне не сказала? Я не хочу причинять тебе боль, все-таки не настолько чудовище.
– Я не хотела, чтобы ты знал.
– Думала, мне это не понравится? Или решила отдать девственность самому высокопоставленному мужчине в стране?
Бриттани сердито вскинула голову. Неужели он прав, и она такая? Как он может обвинять ее в чем-то настолько невероятном?
– Не представляю, чтобы хоть кто-то на миг предположил, будто Кайро Санта-Домини, король разврата, заинтересуется чьей-то девственностью. Ты ведь давно распрощался со своей.
– А я, оказывается, интересуюсь. И в данный момент нахожусь в тебе. Два откровения.
– Если бы я знала, что для тебя так важна невинность невесты, потребовала бы за весь этот маскарад куда большую сумму. И знай я, что ты живешь столь пещерными представлениями, отказала бы с самого начала, и не важно, сколько провокационных фотографий ты бы продал репортерам.
– Я король, Бриттани, и обо мне нельзя судить как о других. Возможно, я не заслуживаю королевства, но еще до окончания дня у меня будет жена. Ты. И пока мы вместе, предпочитаю обладать тобой исключительно подобным образом.
Он сказал это так, будто они уже стояли у алтаря, произнося свадебные клятвы. Бриттани вздрогнула и слегка приподнялась, повинуясь внезапному порыву. Глаза Кайро словно потемнели. Боль отступила, а то, что осталось, было необычным.
– И в какие бы игры ни играли на публике, вдвоем мы вольны делать что угодно. Это исключительно наше. Точнее, мое.
– Кайро, я хочу, чтобы ты начал двигаться.
В его глазах вспыхнули искорки удовлетворения, мужского превосходства и желания.
– Твое желание – закон для меня, дорогая. Но сначала скажи мне это.
– Что сказать? – Бриттани задрожала от предвкушения.
– Скажи мне, что сейчас я твой король. Единственный. А ты моя.
В эту минуту Бриттани готова была сказать ему что угодно.
– Я твоя, вся твоя.
– Ты и понятия не имеешь, дорогая, насколько это правда.
И она погрузилась в водоворот чувственного наслаждения. Кайро направлял, она подстраивалась под его ритм. С каждым новым движением становилась все смелее и, наконец, обвила ногами его талию. Огонь разгорелся так ярко, что было не понятно, как вообще можно выжить, но Бриттани было все равно. Единственное, что имело значение, – сильные толчки, с каждым разом все глубже. Она не понимала, как до сих пор не познала этого наслаждения. Как тело распознало именно в этом мужчине того, кто мог бы увести ее в этот мир. Наконец она очутилась на краю пропасти.
– Я не могу.
– Но ты должна. Ради меня.
Кайро провел пальцами там, где трепетала самая чувствительная плоть. Бриттани обхватила его крепче. Снова и снова, раз за разом, пока наконец не разлетелась на тысячу крохотных осколков. Кайро выкрикнул ее имя и последовал за ней в бездонную пропасть удовольствия. Казалось, они парили в бархатной тьме забвения целую вечность. Но, открыв глаза, Бриттани увидела, что Кайро уже встал.
– Не поднимайся.
Она и не подумала возражать. Полностью расслабившись, лежала на огромной кровати, отмахнувшись от всех мыслей, проблем, вопросов, слушая крики чаек за окном и ощущая дуновение летнего ветерка. Солнечные лучи танцевали на ее лице. Где-то внизу бушевало, билось о скалы море. Подошел Кайро – ни складочки на безупречно выглаженном костюме. Точно ничего между ними и не было, точно он не лежал между ее ног. Положив руку ей на живот, он протянул платок. От прикосновения его Бриттани снова вздрогнула.
– Крови немного, – заметил он, и девушка вспыхнула.
Кайро помог Бриттани встать. Она засунула платок в трусики.
– Оставь его там, когда пойдешь к алтарю.
– Что? Я не хочу обсуждать это с тобой.
– Бриттани, на тебе белое платье, ты будешь стоять перед толпой народа и репортеров. Сейчас не время для скромности.
Отстранившись, она принялась ходить вокруг него, удивленная, что вообще может стоять, не чувствовала себя прежней. Точно внезапно слетела маска, и некуда было спрятать настоящее лицо.
– Это ошибка. Этого не должно было произойти.
Ей пришлось собрать волю, чтобы поднять голову, опустить вуаль и подойти к зеркалу. К ее разочарованию, ничего не изменилось, точно между ними происходила невинная беседа. Только помада стерлась, но это пустяки. Что ж, это послужит ей уроком.
– Это больше никогда не повторится.
Кайро подошел и встал позади, ее тело мгновенно отреагировало. Она хотела его и не знала, что с этим делать. Точно угадав ее мысли, он улыбнулся и положил руку ей на талию. Тепло мгновенно распространилось по венам, как обещание новой ласки. Хотелось прижаться к нему, и лишь неимоверным усилием воли она стояла неподвижно.
– Через пять минут ты выйдешь за меня замуж, запомнишь то, что произошло здесь, и будешь думать об этом, пока идешь к алтарю. Я не намерен жить в браке без секса. По крайней мере, с женщиной, которая хочет меня так же сильно, как и я ее.
Бриттани приготовилась протестовать, но не знала, что говорить. Да и что сказать, когда больше всего на свете сейчас хотелось снова лечь в постель с ним, сорвать с себя и с него всю одежду и затеряться в нем. И плевать на всех, кто их там ждет.