- Это совсем выбило меня из колеи, - сказала тетя Сэди. - Я всегда боялась, что это произойдет. Теперь мы все начнем умирать один за другим.
- Ерунда, - бодро ответил Дэви, - Современная наука вполне способна поддерживать нас живыми и здоровыми еще много лет. Внутренние органы Патриции были в ужасном беспорядке, я поговорил с доктором Симпсоном, пока ты была с Соней, просто чудо, что она не умерла много лет назад. Когда дети лягут спать, я тебе все подробно расскажу.
- Спасибо, нет, - отказалась тетя, а дети бросились умолять его пойти с ними в Достов чулан и рассказать все в подробностях.
- Это несправедливо, Сэди ничего и слышать не хочет, а мы умираем от любопытства.
- Сколько лет было Патриции? - спросила тетя Сэди.
- Ненамного старше нас, - ответил Дэви. - Я помню, когда она выходила замуж, она была на несколько лет старше Малыша. О, он казался таким замерзшим на этом холодном ветру.
- Я думаю, он ужасно страдает, бедняга.
За время недолгой прощальной службы тетя Сэди с леди Монтдор пришли к согласию, что смерть леди Патриции стала шоком для всех, хотя они знали, что она чувствует себя не совсем хорошо, но никто и понятия не имел, что она находится в критическом состоянии, ведь она с таким нетерпением ждала своей поездки за границу на следующей неделе. Леди Монтдор, которую возмущал сам факт смерти, явно считала это наиболее бестактным поступком своей золовки, нарушившим покой их узкого семейного круга. Лорд Монтдор был потрясен зрелищем смерти. Но, как ни странно, труднее всех это переносила Полли. Она заболела, услышав эту новость, провела два дня в постели и до сих пор выглядела так плохо, что мать отказалась взять ее на похороны.
- Это кажется довольно странным, - сказала тетя Сэди. - Ты не знаешь, Фанни, почему она так горюет о Патриции?
- Нервное потрясение, - заявил Дэви, - думаю, она до сих пор никогда не сталкивалась так близко со смертью.
- А вот и нет, - возразила Джесси. - Она перенесла трагическую утрату Рейнджера.
- Но собаки - это совсем не то, что человеческие существа, моя дорогая Джесси.
Но для Радлеттов собаки были тем же самым, возможно даже больше, чем люди.
- Расскажите нам о могиле, - попросила Виктория.
- Здесь нечего особенно рассказывать, - отозвалась тетя Сэди, - вы знаете, что такое могила - много цветов и грязи.
- Они покрыли ее вереском, - ответил Дэви. - Из Крейгсайда. Бедная Патриция любила Шотландию.
- А где она находится?
- На кладбище в Силкине, конечно. Под соснами и кипарисами, если вас это интересует. Отлично видно из спальни Малыша, кстати.
Джесси заговорила быстро и горячо:
- Обещайте похоронить меня здесь, чтобы не случилось, я покажу вам точное место, я всегда смотрю на него, когда иду в церковь. Это рядом с могилой той старой леди, которой было почти сто лет.
- Но это не наш участок кладбища, дорогая.
- Нет, но я хочу именно это место. Однажды я видела там бедного мертвого мышонка. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не забудьте.
- Ты выйдешь замуж за какого-нибудь мерзавца и уедешь жить к антиподам, - сказал дядя Мэтью, входя в гостиную. - Они отпустили эту свинью, сказали, что нет никаких доказательств. Все доказательства, будь они прокляты, были у него на лице написаны, достаточно было на него посмотреть. Мы с адмиралом собираемся подать в отставку.
- Купи мне это место, - продолжала Джесси. - Я заплачу, клянусь. Пожалуйста, па, ты должен.
- Запиши все, - потребовал дядя Мэтью, передавая ей листок бумаги и авторучку, - если не запишешь, мы забудем. И я хотел бы получить залог в десять фунтов.
- Ты можешь взять его из моего подарка на день рождения, - ответила Джесси, увлеченно строча свое завещание. - Я нарисовала карту, как в "Острове сокровищ". Видишь?
- Да, спасибо, все совершенно ясно, - сказал дядя Мэтью.
Он подошел к стене, достал ключ из кармана, открыл сейф и положил туда карту. Почти в каждой комнате замка Алконли находились сейфы, содержание которых озадачило бы грабителя, открывшего их. Драгоценности тети Сэди, некоторые с очень приличными камнями, никогда не лежали там. Они сверкали по всему дому и саду, где тетя могла их снять и забыть - на умывальнике около раковины, рядом с цветочной клумбой, на столике для шитья. Ее самые ценные вечерние украшения хранились в банке. Сам дядя Мэтью не имел украшений и презирал всех, кто их носит. Платиновое кольцо-печатка Малыша, жемчужные пуговицы и цепочка для часов бесили его до скрежета зубовного. Его собственные часы представляли собой большое тикающее блюдце из пушечного металла, которые дважды в день сверялись со временем по Гринвичу по хронометру в кабинете, и спешили на три секунды в неделю. Они крепились к пуговице его кротового жилета простым кожаным шнурком, на котором тетя Сэди завязывала узлы, чтобы дядя не забывал ее поручений.
Сейфы, тем не менее, были полны сокровищ эзотерического свойства. Чего стоил например, камень, найденный в имении, с отпечатком следа жабы; первые башмачки Линды, скелет мыши, выплюнутый совой; крошечный пистолет для стрельбы по бутылкам; браслеты, сплетенные из волос всех детей, профиль тети Сэди, вырезанный умельцем на местной ярмарке, резной орех, кораблик в бутылке - вообще смесь самых разных предметов, занимавших когда-либо наше воображение.
- Дайте, дайте посмотреть, - запищали Джесси с Викторией, заглядывая за дверцу. Они приходили в большое волнение, когда сейфы открывались, потому что это случалось довольно редко и увидеть их содержимое считалось особым удовольствием.
- Дай нам потрогать осколок шрапнели!
- Нет, не дам. Он пролежал у меня в паху почти неделю.
- Опять разговоры о смерти, - вздохнул Дэви. - Самой большой медицинской тайной нашего времени является тот факт, что наш дорогой Мэтью еще с нами.
- Это только доказывает, - сказала тетя Сэди, - что вовсе не нужно прилагать таких мучительных усилий, чтобы остаться в живых.
- О, но эти усилия, иногда приносят пользу, - возразил Дэви.
И на этот раз он был прав.
Глава 13
Примерно через две недели после похорон леди Патриции дядя Мэтью стоял на крыльце своего дома с часами в руках, яростно хмурясь и стиснув зубы в ожидании главного развлечения года - охоты на голавля. Истребитель должен был прибыть в половине третьего.
- Двадцать три с четвертью минуты, - яростно пробормотал дядя Мэтью, - у парня осталось шесть и три четверти минуты.
Он всегда считал опозданием, если люди не прибывали на встречу за несколько минут до назначенного времени, и уже за полчаса начинал ерзать, злиться и терять терпение.
Знаменитый форелевый ручей, бежавший через долину Алконли, был одним из заветных дядиных сокровищ. Он был признанным мастером ловли на сухую муху и никогда был так счастлив, как в начале сезона, предпочитая рыбалку даже куликовой охоте. Наконец, он осуществил свою детскую мечту. Он построил систему плотин, выкопал весь тростник, расчистил банки, он перестрелял всех цапель и без устали охотился на выдр, и он ежегодно подселял в ручей новых мальков форели. Но он не мог справиться с прожорливыми рыбами, особенно с голавлем, которые съедали корм форелей и даже уничтожали мальков, доставляя ему огромное беспокойство. И вот в один прекрасный день дядя Мэтью наткнулся на рекламный буклет в "Рыболове". "Отправьте Истребителю голавля". Юные Радлетты всегда заявляли, что их отец так и не научился читать, но читал он вполне сносно, когда был заинтересован в предмете, доказательством тому служит тот факт, что он самостоятельно связался с Истребителем голавля. Он написал письмо и отослал его. Конечно, ему потребовалось некоторое время, чтобы, тяжело дыша над листом писчей бумаги и испортив несколько страниц, запечатать в конверт окончательный вариант.
"Этот парень пишет, что надо приложить конверт с маркой и обратным адресом, но я не собираюсь ему потворствовать. Он может принять мои условия или не принимать". Парень принял условия. Он приехал, прошел по берегу ручья и рассыпал по поверхности воды какие-то магические семена, которые распухли и превратились в магические фрукты. Они громко лопались на поверхности воды, оглушая голавлей, которые сотнями всплывали со дна ручья. Все мужское население деревни, предупрежденное заранее и вооруженное граблями и сачками, набросилось на рыб. Было заполнено несколько тачек, их содержание пошло на начинку для рыбных пирогов и на удобрение для огородов.
Отныне Истребление голавля стало ежегодным событием в Алконли, Истребитель появлялся вместе с первыми подснежниками, и наблюдать за его работой было большим развлечением, которое никогда не приедалось. И вот мы все собрались, ожидая его. Дядя Мэтью метался с часами в руках перед дверью, мы, не рискуя вылезать на холод, стояли в холле у окна, а все мужчины имения расположились группами вдоль берега ручья.
Никто, даже тетя Сэди, не хотел пропустить зрелище Истребления, кроме Дэви, который удалился в отставку в свою комнату со словами:
- Это меня не интересует, тем более в такую погоду.
Уже был слышен шум приближающегося автомобиля, шуршание шин и глухой шум двигателя, когда дядя Мэтью в последний раз взглянул на часы, убрал их в карман и сбежал вниз по ступеням. Во двор въехал не маленький автомобиль Истребителя голавлей, а огромный черный "даймлер" с лордом и леди Мондор. Это была действительно сенсация! Алконли не переживал подобных потрясений с тех самых пор, как дети поиграли в эпидемию оспы, разукрасив себя красной сыпью и попадав на пол в холле. Соседи давным-давно перестали к ним ездить. Кроме того, Монтдоры, которые в глазах местных жителей были вторыми персонами после Короля и Королевы, ни к кому не ездили сами, ограничиваясь редкими приглашениями к себе, так что это событие было исключительным со всех точек зрения. Я абсолютно уверена, что если кто-то другой посмел нарушить наш покой накануне Истребления голавля, дядя Мэтью обрушился бы на него со страшными ругательствами, возможно, даже закидал камнями. Но, когда он увидел, кто это был, он, преодолев шок, бросился к дверце автомобиля, как в средние века оруженосцы бросались к стремени своего сюзерена. "Старая ведьма", мы видели ее через окно, была в ужасном состоянии. Ее опухшее лицо было в красных пятнах, как после нескольких часов плача, она, казалось, даже не узнала дядю Мэтью, не бросила ему ни слова ни взгляда, как делала это раньше, сердито постукивая носком туфли по коврику автомобиля; она неверной походкой очень старой женщины прошла в дом на слабых негнущихся ногах. Тетя Сэди бросилась вперед, обняла ее за талию и провела в гостиную, захлопнув дверь у нас перед носом. Лорд Монтдор с дядей Мэтью исчезли в кабинете. Мы с Джесси и Викторией остались стоять в холле, тараща друг на друга округлившиеся глазами и онемев от этого необыкновенного происшествия.
Прежде, чем мы успели начать строить догадки, подъехал Истребитель, пунктуальный до минуты.
- Проклятый лентяй, - сказал позднее дядя Мэтью, - если бы он приехал на несколько минут раньше, нас бы уже не было дома.
Он припарковал свою маленькую кофеварку с двигателем рядом с "даймлером" и со счастливой улыбкой направился к входной двери. В свой первый приезд он скромно вошел через заднюю дверь, но успех его магии до такой степени расположил к нему дядю Мэтью, что он велел ему в будущем подходить к парадной двери и наливал перед началом работы стакан портвейна. Джесси успела открыть дверь, прежде, чем Истребитель позвонил, и слонялась вокруг, пока он пил свой портвейн, спрашивая: "Горький, не правда ли?", и не зная, что делать дальше.
- Его светлость не болен, я надеюсь? - было заметно, что он очень удивлен, не увидев дядю мечущимся взад-вперед перед домом; однажды тот, поддавшись своему холерическому темпераменту, даже хлопнул Истребителя по спине, расплескав его вино.
- Нет, нет, мы думаем, что он будет здесь через минуту, он занят.
- Значит, его светлость задерживается?
Пришло сообщение, что мы должны идти вниз к ручью и начинать. Нам показалось слишком жестоким наслаждаться ловлей рыбы без него, но Истребление должно было быть закончено до наступления темноты. Итак, мы дрожали на берегу ручья под резкими порывами северного ветра. Пока Истребитель рассыпал в воде свое снадобье, мы побрели к его машине, чтобы согреться и посплетничать о причинах визита Монтдоров, мы просто умирали от любопытства.
- Я думаю, пало правительство, - сказала Джесси.
- Зачем тогда леди Монтдор так плакать из-за него?
- Ну, кто теперь будет делать для нее все эти приятные мелочи?
- Тогда к власти придут консерваторы. Она их любит больше.
- Ты думаешь, Полли умерла?
- Нет, нет, тогда они сидели бы в трауре над ее прекрасным трупом, а не разъезжали бы в автомобиле у всех на виду.
- Может быть, они потеряли все свои деньги и приехали жить к нам? - сказала Виктория.
Эта теория повергла нас в черное горе, потому что выглядела наиболее вероятной. В те дни, когда люди были настолько богатыми, что их судьба была бесконечно безопасной, для них было вполне обычным считать себя на пороге краха, и дети Радлеттов всегда жили под угрозой работного дома, потому что дядя Мэтью, хотя и подводил из года в год положительный баланс, постоянно предсказывал финансовый кризис.
Работа Истребителя была закончена, семена посеяны, и мы с нашими сачками выбрались из машины. Это был очень волнующий момент, берега ручья были усеяны людьми, напряженно глядящими в воду, и, наконец, очень скоро бедная рыба стала извиваться на поверхности. Я вытащила пару очень крупных рыбин, затем нескольких поменьше, когда за моей спиной раздался дрожащий от ярости знакомый голос:
- Верни их обратно, - идиотка, разве ты не видишь - это хариус, Фанни. Боже мой, женщины ничего не понимают. Где мой сачок? Я везде его ищу.
Я отдала ему свой сачок с некоторым облегчением. Для меня было вполне достаточно пробыть десять минут у воды на сильном ветру. Джесси сказала:
- Смотри, смотри, они уезжают.
"Даймлер" ехал через мост, лорд Монтдор сидел на заднем сиденье очень прямо, кланяясь вправо и влево почти по-королевски. Они обогнали фургон мясника, и я видела, как он наклонился вперед и похвалил шофера за лихую езду. Леди Монтдор, забившуюся в угол, почти не было видно. Они уехали, все в порядке.
- Давай, Фанни, - сказали мои сестры, побросав сачки, - бежим домой, тебе не холодно?
Они покричали своему отцу, но он был слишком занят ловлей гигантского голавля в предсмертной агонии и не обратил на них внимания.
- А теперь, - сказала Джесси, когда мы мчались на гору, - мы должны вытянуть все сведения из Сэди.
Нам ничего не понадобилось вытягивать, потому что тетя Сэди просто разрывалась от новостей. Она стала более человечной и мягкой с младшими детьми, чем была со старшими. Ее рассеянность, чередующаяся с внезапными приступами тревоги, вкупе с припадками ярости дяди Мэтью, порой так угнетавшие Луизу, Линду и мальчиков, что заставляли искать убежища в Достовом чулане, почти не проявлялись при общении с Викторией и Джесси. Она была временами какой-то задумчивой, но никогда не авторитарной, и значительно более компанейской. Она всегда была склонна относиться к своим детям, как к ровесникам или младшим сестрам, и теперь, когда Луиза и Линда стали взрослыми женщинами, она легко могла обсуждать с ними любые вопросы. Мы нашли ее вместе с Дэви в холле, розовую от волнения. Что касается Дэви, он выглядел таким возбужденным, словно обнаружил у себя новые интересные симптомы.
- Давайте, - закричали дети, всем своим видом выражая нетерпение, - рассказывайте.
- Ты никогда не поверишь, - сказала тетя Сэди, обращаясь ко мне, - Полли Хэмптон сообщила своей бедной матери, что собирается выйти замуж за Малыша Дугдейла. За своего дядю, ты когда-нибудь слышала о таком? Бедная Патриция, она должна была перевернуться в могиле.
- Ну, - пробормотала Джесси, - не в такую погоду.
- Отвратительный старик, - тетя Сэди говорила с негодованием и явно была полностью на стороне леди Монтдор. - Вот видишь, Дэви, насколько прав был Мэтью в своем мнении о нем все эти годы?
- Бедный Малыш, не так уж он и виноват, - ответил Дэви неприятным голосом.
- Я не понимаю, как ты можешь заступаться за него после всего этого, Дэви.
- Но, Сэди, - спросила Виктория, - как она может выйти за него замуж, ведь он ее дядя?
- Все именно так, как я рассказала. Вероятно, иногда за дядю выйти можно. Но не могу себе представить, как она на это пошла.
- А я могу, - сказала Джесси. - Давай, Дэйв, а?
- Нет уж, дорогая, благодарю. Ни за какие деньги.
- Что за брак, - продолжала тетя Сэди, - как можно его допустить? Ведь это крушение всей семейной жизни.
- Для Полли это начало.
- Кто сказал это леди Монтдор? - конечно, я была поражена.
Это был ключ к головоломке, теперь все встало на свои места. Я не могла понять, как я могла быть такой глупой и проглядеть его.
- Полли сама ей все сказала, - ответила тетя, - произошло это так. Они не видели Малыша после похорон, потому что он подхватил насморк и сидел дома - Соня тоже ужасно промерзла там - но он каждый день разговаривал с Соней по телефону, он всегда так делает. Ну, вчера они оба почувствовали себя немного лучше, и он приехал в Хэмптон с проектом памятника и надгробной надписи. Они обсудили похороны, а потом долго решали, что написать на могильной плите. Кажется, они более менее остановились на: "Она не состарится, как мы, покинутые ею".
- Глупо, - перебила Джесси. - Она уже была старая.
- Старая? Всего на несколько лет старше меня! - возмутился Дэви.
- Вот именно, - ответила Джесси.