Глава 5
Когда Алексио наливал виски в стакан, его рука дрожала. Ему пришлось уйти от Сидони. Он проклинал себя за идею взять ее с собой в душ. Мыть ее гибкое тело, видеть отметины на нежной коже, оставленные их слиянием, и знать, что он пока не может дотронуться до нее, стало мучением, которого он не пожелал бы и врагу.
Слияние… Алексио знал о слиянии все. Он преуспевал в этом с тех пор, как его, пятнадцатилетнего, соблазнила сестра друга старшего брата.
Но то, что он испытал в спальне с Сидони, не было ни на что похоже. Это сводило с ума. И при этом они не занимались ничем извращенным… Кроме маленького стриптиза внизу, все было очень просто. Сидони явно была неопытна.
Алексио никак не мог разобраться в этой аномалии. Что это было? Он настолько пресыщен, что неопытная любовница так его возбудила?
Но подспудно он осознавал, что это что-то другое. Более глубокое. Алексио допил остатки виски, словно алкоголь мог заглушить голод, который он снова испытывал. Он гордился своей выносливостью, но это было невероятно.
Когда он вернулся в комнату, Сидони повернулась на живот. Простыня едва прикрывала ее, волосы рассыпались по подушке.
Алексио сжал кулаки. Он не смог бы лечь рядом с ней и не разбудить, чтобы снова заняться любовью. Он отправился в кабинет, решив отвлечься работой.
Просидев за компьютером и видя лишь лицо Сидони, Алексио откинулся на стуле и потер руками глаза. Это сумасшествие. Ему нужна она. Сейчас.
Когда он вернулся в спальню, Сидони лежала на спине. Она слегка пошевелилась, словно почувствовав его. Алексио подошел ближе и увидел, как длинные ресницы бросают тень на тронутые румянцем щеки. Ее рот двигался, и он тут же захотел прижаться к нему губами.
– Хей…
Ее хриплый голос застал его врасплох. Сидони застенчиво смотрела на него сонными глазами. Алексио подавил странное ощущение – ему показалось, что вся его жизнь до этого проходила в каком-то тумане.
– Сама ты хей… могу я к тебе присоединиться?
Сидони кивнула, и Алексио стянул джинсы. Когда он забрался в постель, то не мог не потянуться к ней, и она охотно прижалась к нему, обхватив руками, словно соединяла две половинки целого. Их рты нашли друг друга, и желание накрыло их с головой.
– Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Грецию.
Сидони пребывала в раю. В раю, где она испытывала такое блаженство, о котором только читала. И этот великолепный голос…
– Сид… проснись.
Сид? Никто раньше так ее не называл. Ей нравится. Ее губ коснулись чьи-то губы, и Сидони инстинктивно последовала за ними. Ей захотелось большего. Ее пробуждало теперь уже ставшее знакомым желание.
Она открыла глаза и увидела скуластое роскошное лицо Алексио и его обнаженный торс. В комнате было светло. Сидони моргнула. Алексио нависал над ней, опираясь на одну руку. На подбородке его была щетина, и она вспомнила, как он царапал ее кожу. В животе все перевернулось, и память заполонили откровенные образы.
Ночью Алексио разбудил ее, чтобы снова заняться любовью. Показать, что первый раз, каким бы невероятным он ни был, всего лишь прелюдия. Женщина не представляла, что может быть так – напряженно, жестоко и прекрасно. Прошлая ночь изменила ее. Она чувствовала себя другой.
Алексио смотрел на нее, ожидая ответа, и охрипшим голосом она спросила:
– Что ты сказал?
Его рука скользнула под покрывало и легла на ее обнаженный живот. Сидони задрожала. Ее тело немедленно пробудилось, все нервы обострились, кожу покалывало. Алексио мучительно медленно вел руку вверх, пока не дотронулся до груди, зажав сосок между пальцами.
– Я сказал, – повторил он, – что хочу, чтобы ты поехала со мной в Грецию. У меня есть дом на Санторини. Я решил отдохнуть несколько дней…
Сидони хотела помотать головой, но рука Алексио оставила ее грудь и схватила за подбородок.
Он мягко сказал:
– Мы это уже проходили, Сид… Тебе известно, что происходит, если ты говоришь мне "нет".
Сид… То, как он произносил это, словно высасывало из нее все соки. Казалось, она знает этого мужчину вечность. Все, что она видела, – невероятные золотисто-зеленые глаза, которые гипнотизировали ее.
– Тебе не нужно возвращаться на работу. Так почему не продлить путешествие? Я покажу тебе рай.
Сидони подавила улыбку. Алексио уже показал ей рай. Но потом он прильнул к ней в поцелуе, и Сидони стало сложно сосредоточиться. Ближайшие две недели тетя будет в безопасности. Может она превратить одну ночь в несколько дней? Сидони жаждала этого со страстью, которая удивила ее саму.
Она обняла Алексио и хрипло сказала:
– Хорошо… Я поеду с тобой.
Алексио Кристакос был магом. Сексуальным магом. Через двадцать четыре часа после знакомства он перенесся вместе с Сидони на остров в другой стране, где господствовали голубой и белый цвета, где солнце сверкало над головой, где море простиралось до горизонта.
Она крепко держалась за его руку, пока Алексио показывал ей свою громадную великолепную виллу на северо-западном побережье Санторини. Хозяйские покои выходили на террасу с огромным бассейном.
– Ты не очень готова к этой поездке, – заметил он. – Здесь найдется одежда для тебя.
Алексио распахнул двойные двери, которые вели в гардеробную. Его одежда висела слева, а справа переливался калейдоскоп тканей и цветов.
Грудь Сидони пронзила боль. Конечно, у него полный гардероб женской одежды. Наверное, здесь часто останавливаются его подружки. Он щедрый человек. Многие предметы одежды новые.
Чтобы выиграть время и скрыть свою реакцию, Сидони дотронулась до шелка, нежного, как воздух.
Все это временно. Не стоит вспоминать о том, каким внимательным был Алексио, когда они летели в Афины на его самолете, отвлекая ее от страха полета страстными поцелуями.
Сидони заставила себя улыбнуться и радостным тоном ответила:
– Что ж, по крайней мере, мне не придется стирать трусики в раковине. Твоя горничная была бы в ужасе.
Она посмотрела на Алексио, и улыбка ее слегка увяла. В его глазах мелькнуло что-то жесткое. Но Сидони было не до размышлений. Алексио запустил пальцы ей в волосы и подарил сводящий с ума поцелуй.
Когда он отстранился, оба они с трудом дышали, а Сидони дрожала. Она еще не привыкла к своей невероятной реакции на него – словно она была марионеткой, и Алексио мог контролировать ее. Женщина чувствовала себя беззащитной.
– Переоденься, и отправимся плавать, – распорядился он.
Сидони обнимала Алексио за шею, а ногами обвивала его талию. Он нес ее на спине. Они оба были влажными и солеными после купания в море.
Солнце пригревало, и Алексио, придерживающий ее за ягодицы, проворчал:
– Знаешь, я не ишак.
Она ухмыльнулась и поцеловала его в шею:
– Ты гораздо лучше, чем ишак, и более комфортабелен.
Она опустила голову ему на плечо и, прищурив глаза, посмотрела на сверкающую синеву моря. Три дня прошло с тех пор, как они приехали на виллу. Три дня моря, солнца и… Сидони покраснела при мысли об их сумасшедшем сексе.
Они только раз покинули виллу. Вчера вечером Алексио отвез ее на лодке в соседний городок, где приготовил сюрприз в виде легкого ужина с вином. Они заняли лучшие места, чтобы полюбоваться знаменитым закатом. Сидони никогда не видела ничего столь великолепного.
Она испытывала невероятно сильные эмоции от красоты природы… и опыта, который этот мужчина подарил ей. Она впитывала каждый миг, чтобы в одиноком будущем наслаждаться этими воспоминаниями.
Невидимая прислуга на вилле готовила еду, так что они с Алексио в основном ели, спали и занимались любовью. Сидони ощущала удовлетворенность… но при этом не могла насытиться.
Однако она не забывала, что скоро все закончится. Сидони решила притвориться, что для нее это ничего не значит. И она делала все возможное, чтобы казаться безразличной. Каждый раз, когда ее рот был готов распахнуться в восхищении или она хотела завизжать от восторга, Сидони себя сдерживала.
Молодая женщина боялась, что, позволив защите рухнуть хоть на секунду, она допустит Алексио в свою душу, и его похожий на лазер взгляд высветит глубокие эмоции, которые она испытывает.
– Я хочу пригласить тебя сегодня ночью…
Сидони что-то неразборчиво промурлыкала. Она лежала на груди Алексио, закинув одну ногу на его бедро. Он чувствовал, как она шевелится рядом с ним, и, несмотря на только что полученное удовлетворение, чуть не застонал. Когда же это закончится?
Они приняли душ на террасе рядом с бассейном. Холодные струи воды не помогли утихомирить желание. Через секунду Сидони была в его объятиях, и они снова занялись сексом…
– Ты слышала, Сид? Я хочу пригласить тебя.
Сидони наконец приподняла восхитительно растрепанную голову и сонно посмотрела на него:
– Возможно, тебе придется снова тащить меня на спине.
Алексио приподнял ее подбородок, заставив перевести голодный взгляд с его рта на глаза.
– Нет. Мы притворимся цивилизованными, даже если это убьет нас.
Сидони придвинулась и оседлала Алексио. Его тело снова начало пылать. В ее глазах сверкало что-то невероятно женственное и загадочно-порочное. Алексио пришлось сдаться и отказаться от попыток сделать вид, что он может быть цивилизованным.
Она сладострастно вздохнула и задвигалась, начиная великолепный танец страсти.
– Ведьма, – пробормотал Алексио.
Их движения становились все более стремительными, пока они наконец не поддались неумолимой гонке за экстазом.
Алексио ждал Сидони. Солнце уже село. Невероятное небо окрасилось в оранжевые и розовые цвета.
Правда, ему это было безразлично. Он все сильнее чувствовал, как почва уходит из-под ног. Хуже того – Алексио казался себе беззащитным. Последний раз он испытывал подобное в детстве, когда стоял перед матерью, которая повела себя с ним холодно и цинично. С тех пор и до настоящего момента его сердце было заковано в броню. Это стало второй натурой Алексио, а все происходящее в жизни только подтверждало его взгляд на мир.
После скандала с наследством толпа так называемых друзей покинула его – кроме одного-двух человек и брата. Потом, когда он сколотил состояние, стая прихлебателей вернулась.
Ничто не удивляло Алексио в человеческой натуре. А Сидони удивила. Он не собирался брать отпуск на несколько дней, пока не проснулся рядом с ней в Лондоне и не почувствовал невероятное желание.
Он не мог ее отпустить.
Алексио инстинктивно понимал, что и месяца не хватит, чтобы насытиться ею. Чувствуя легкую панику, он решил увезти Сидони куда-нибудь, чтобы день и ночь предаваться страсти, пока та не исчерпает себя.
Они провели вместе три ночи, но теперь ему казалось, что и жизни будет мало.
Алексио вспомнил, как в первый день показал ей гардеробную, полную одежды. Он ожидал удивления, восхищения, вспышки признательности. Даже самые циничные его любовницы не забывали притвориться благодарными. Но Сидони повела себя по-другому, и с тех пор он не мог подавить беспокойство.
Только что она была как открытая книга, эмоции были написаны у нее на лице, а уже через секунду становилась загадочной, как сфинкс, и Алексио гадал, не слишком ли он наивен.
С момента встречи с Сидони он стал не похож на себя. Он никогда не предлагал женщине остаться на ночь в его апартаментах. И никогда не принимал решения ни с того ни с сего взять отпуск, нарушив привычный график.
Растущие сомнения заставили Алексио позвонить другу-адвокату. Деметриус был одним из немногих, кто остался с Алексио в тяжелые времена. Подавив чувство стыда, он попросил его найти человека для проверки Сидони.
Приятель фыркнул:
– Я думал, ты делаешь это, когда хочешь победить другую компанию или найти слабые места у противника. Теперь это включает твоих любовниц?
– Просто сделай это, Деметриус. Я не жду дискуссий по этому поводу.
Отключив телефон, Алексио почувствовал, что немного приходит в себя. Сидони не вскружила ему голову настолько, что он забыл о собственной защите. Он все держит под контролем.
Но этот контроль грозил разлететься на кусочки, когда, услышав шаги Сидони, он повернулся к ней. На секунду Алексио перестал дышать.
На ней было шелковое ярко-оранжевое платье, которое держалось на одной бретели. Декольте подчеркивало восхитительные линии груди. Шелк прикрывал колени, но в длинном разрезе сбоку виднелась нога.
На Сидони не было ничего, чего бы он не видел на других любовницах. Бывали и более откровенные наряды. Но Алексио захотелось приказать ей переодеться. Но он не ревнивый до сумасшествия любовник. Эта мысль заставила его остановиться и сделать глубокий вдох.
– Так нормально?
Сидони хмурилась, одергивая платье. Это был один из тех моментов, когда она казалась невероятно открытой, напоминая женщину, которую он встретил в самолете, – резкую и беззащитную одновременно.
– Иди сюда, – прохрипел Алексио.
Сидони приблизилась, и ему пришлось подавить стон желания. Ее длинная, стройная нога показывалась во всем своем великолепии, когда она шла к нему.
Женщина остановилась и подняла голову. Ее распущенные волосы сверкали, кожи уже коснулось сияние солнца, несмотря на невероятное количество солнцезащитного крема, которым она постоянно пользовалась. Веснушки усеяли нос и щеки. И плечи.
Когда Алексио наконец смог коснуться Сидони без желания перекинуть ее через плечо и унести обратно, он положил руку ей на шею, и от прикосновения к шелку ее волос в теле родился спазм.
– Ты выглядишь… потрясающе.
– Спасибо… Как и ты.
Алексио привык к комплиментам и считал их пустыми. Но не из уст Сидони. Он убрал руку, зная, что, поцеловав ее, не сможет остановиться. Вместо этого он повел Сидони к гаражу, где стояла спортивная машина – одна из новых моделей, разработанных его братом.
Это был автомобиль с откидывающимся верхом, и Сидони в восхищении присвистнула, забравшись туда. Алексио придержал ей дверцу, стараясь не смотреть на обнаженную ногу. Черт возьми, может, все-таки попросить ее переодеться?
Сжав зубы и жалея о решении отвезти Сидони проветриться, Алексио сел за руль.
Они ехали вдоль побережья. Небо становилось темнее, а огни приближающегося города все превращали в сказку. Алексио вел машину сравнительно медленно по узким дорогам, и прохладный вечерний воздух восхитительно обдувал разгоряченную солнцем кожу Сидони.
Алексио выглядел великолепно в темном костюме и темной рубашке. Чем больше времени она проводила с ним, тем более красивым он ей казался.
– Ты замерзла? – неожиданно спросил он.
Сидони покачала головой:
– Нет. Я люблю, когда свежо.
Алексио снова посмотрел на дорогу:
– Я должен был подсказать тебе, что надо взять куртку. По ночам в это время года еще прохладно.
Она улыбнулась:
– Не можешь удержаться?
– Удержаться от чего?
– Ты опекаешь меня. Уверена, ты так обращался с матерью.
Алексио фыркнул и сжал зубы.
– Поверь мне… – Его тон был ледяным. – Моя мать не нуждалась в опекуне. В ком угодно, но только не в нем.
Сидони нахмурилась:
– Почему ты так говоришь? Какая она была?
Он сильнее стиснул зубы.
– Холодная. Она была поглощена собой. И ей никто не был нужен.
– Всем нужен кто-то – даже если они не хотят это признать. Наверное, она была одинока.
Он ответил не сразу.
– Возможно… Но я не хочу обсуждать мать, когда нам есть о чем поговорить – например, что я везу тебя в клуб.
Сидони чувствовала, что перед ней захлопнули дверь, его личная жизнь явно была вне зоны доступа. Она подумала о собственном мрачном прошлом… Даже к лучшему, что Алексио не допускает такой близости.
Он припарковал машину у здания, похожего на элитный отель.
– Отсюда придется идти, пешеходные улицы, – пояснил он.
Он отдал ключи подбежавшему к ним юноше, восхищенному невероятной машиной, и подошел к дверце Сидони, чтобы помочь ей выйти. Сидони задрожала; ее смущало, что их с Алексио увидят.
Не отпуская ее руку, он что-то сказал юноше на греческом языке. Тот побледнел.
– Что ты ему сказал? – с любопытством спросила Сидони, когда они отошли.
Алексио улыбнулся:
– Я предупредил, что, если на машине будет хоть одна царапина, я переломаю ему ноги.
– Ох… Но ты не стал бы это делать, правда?
Алексио остановился и в ужасе на нее посмотрел:
– Конечно нет, за кого ты меня принимаешь? Я лишь заставил бы его платить мне до конца жизни.
Сидони обняла Алексио и сказала с насмешливым облегчением:
– Это гораздо лучше, чем сломанные ноги.
Алексио чувствовал грудь женщины рядом со своей рукой и был вынужден стиснуть зубы. Он еще не отошел от ее вопросов о матери. "Наверное, она была одинока…"
Ему всегда казалось, что его мать одинока, и ему не нравилось, что невинное замечание Сидони вернуло его к тому времени, когда было очевидно, что он не сможет защитить мать, потому что та не позволит. Даже если нуждается в этом.
Алексио заставил себя подавить ненужные воспоминания. Они приближались к ювелирным магазинам, и Сидони в восторге остановилась перед одним из них.
Она глубоко вздохнула и кинула быстрый грустный взгляд на Алексио:
– Должна признаться в очень отталкивающей черте: я люблю блестящие вещи. Отец говорил, что я, словно сорока, одержима блестящим.
Алексио ощутил разочарование. Это было то, к чему он привык. Выпрашивание. И пусть Сидони не говорит прямо, разве это не то же самое? Она подсказала, что любит ювелирные украшения, а значит, ожидает, что он ее побалует чем-нибудь.
Сидони нахмурилась:
– Что такое?
– Ничего. – В его голосе слышалось напряжение. – Клуб вон там.
Глава 6
Cидони почувствовала, что сделала что-то не то. На лице Алексио было написано… отвращение. Она сглупила, проболтавшись, что любит сверкающие вещи. Это была черта, унаследованная ею от матери, но речь не шла о настоящих драгоценностях. Когда она обнаружила свою детскую коробку во время уборки, то едва сдержала смех, потому что та была полна блестящих пуговиц и фольги. Точно не коллекция сокровищ.
Сидони постаралась подавить беспокойство и последовала за Алексио в загадочную дверь без вывески. Мужчина в черном костюме с наушником впустил их внутрь, почтительно кивнув.
Сидони рефлексивно сжала руку Алексио, и он посмотрел на нее сверху вниз. Она была рада увидеть, что напряженность в его глазах исчезла, уступив место ленивой сексуальной безмятежности.
Их встретила статная женщина в маленьком черном платье, которое обтягивало потрясающую фигуру.
Сидони споткнулась и едва не упала. Алексио подхватил ее.
– Все в порядке?
Она кивнула, не находя слов при виде греческой красотки с темными волосами, очень тепло приветствующей Алексио поцелуями в обе щеки. Сидони почувствовала, как внутри рождается что-то горячее и желчное. Ревность.
Женщина холодно взглянула на Сидони и снова обратилась к Алексио. Она надула рубиновые губы и начала говорить с ним по-гречески.
Но он ответил на английском языке:
– Я был слишком занят. Сидони, это Элеттра.
Сидони улыбнулась, но на лице женщины не появилось даже намека на улыбку.