- Конечно. - Мы переглянулись, и я смущенно улыбнулась, кивнув в направлении комнат. - Спальня там.
- Я посплю здесь. И предупреждаю тебя: если твой неожиданно объявившийся самый нежный мужчина в двух мирах прикоснется к тебе хотя бы пальцем, клянусь кровью своего создателя: я убью его. Ты знаешь, что я слов на ветер не бросаю.
- Боюсь, он тебя опередит.
- За свою жизнь я не волнуюсь. Пусть он хорошенько поразмыслит о ценности своей.
С этими словами Винсент положил голову на скрещенные на столешнице руки. Я обреченно вздохнула. Несмотря на мое теплое отношение к нему, в такие моменты я понимала Дэйну, которая время от времени грозила своему ученику тумаками или основательной взбучкой.
- Когда-нибудь твое упрямство выйдет тебе боком, брат, - уведомила его я, и, не получив ответа, добавила: - Приятных снов.
V
Наннар
В путь мы пустились поздно: солнце уже давно спряталось за горизонтом, и на его место упорно карабкалась луна. За последние века я мало путешествовал, в основном, перемешался по бескрайним аравийским пескам, и давно не видел иного пейзажа, кроме одиноких верблюжьих колючек и барханов, среди которых изредка попадались бедуины или старцы-суфии. Здесь все было иначе. Глядя на залитые лунным светом луга, я вспоминал.
Когда-то мы с тобой жили в таких же прекрасных местах, Веста. Ты часто говорила мне: если бы я мог существовать под солнцем, ты бы показала мне чудесные пейзажи, при виде которых захватывает дух: тенистые лесные гроты, тихие озерца с кристально чистой водой, бурные реки, заснеженные вершины гор, на которых никто не бывал, цветущие сады. Может быть, поэтому ты так и не сказала мне самых важных слов? Потому, что я не был на тебя похож и хотел оставаться собой?..
Винсент шел впереди, предоставив нам с Вестой возможность поговорить. Он мог бы поддержать беседу, но сосредоточенно молчал, размышляя о своем. Как невежливо. Ладно, этот прощения за свое поведение точно не попросит. Но нам не помешало бы познакомиться, если уж придется провести в пути несколько дней. Я ускорил шаг, нагнав его, пристроился рядом, стараясь идти в ногу, и прислушался.
- Какой сюрприз. Оказывается, ты не всегда думаешь на темном языке! И мысли твои занимает совсем не Мао и не долгая дорога, а… кто бы мог подумать?
Винсент смерил меня высокомерным взглядом и снова посмотрел куда-то вдаль, в направлении горизонта.
- Что случилось? - спросил он после паузы. - Ты устал и хочешь отдохнуть? Обычно я иду в быстром темпе, Веста за мной поспевает, но если ты - нет, скажи, мы остановимся и переведем дух.
- Елена. Какое красивое имя. Она старше тебя? Не хочу расстраивать, но таким существам на таких, как ты… как бы это помягче выразить?.. - плевать, что ли? Художник, поэт, музыкант, Хранитель Библиотеки, любимчик самого Магистра Авиэля. И такая беда с дамами. Обидно. Веста немного рассказала о тебе. Ты ведь не против?
Мой собеседник промолчал, сосредоточившись на дороге.
- Вот тебе мой совет, - продолжил я, подняв указательный палец, а потом, подумав, прибавив к нему еще и средний. - Точнее, два совета. Во-первых, - я загнул средний палец, - если хочешь, чтобы она обратила на тебя внимание, приведи ей человека. И чтобы человек был пожирнее - упитанный такой, здоровый и розовощекий. Во-вторых, - вслед за средним пальцем я убрал и указательный, - даже если не сработает - не бери в голову. Это женщины, мальчик. Всегда найдется тот, кто приведет им человека повкуснее. Они только за этим и живут - постоянно ищут того, кто даст им лакомый кусочек. А мы, дураки, пишем с них картины, сочиняем им стихи и говорим красивые слова, думая, что они останутся с нами навечно. Сегодня они с нами, завтра - с другим.
- Ты проголодался?
Я бросил на него короткий взгляд, пытаясь понять, шутит ли он - или вправду пропустил почти все мимо ушей.
- По правде говоря, язаскучал. И подумал, что ты меня развлечешь.
- Прости, но из школы гетер меня выгнали за прогулы.
- Не к жрицам Диониса ли ты прогуливался? - Я выдержал паузу, и, поняв, что должного эффекта мои слова не возымели, продолжил: - Знаю одну, недавно пять сотен лет исполнилось. Хороша, чертовка. Но главная жрица, обет безбрачия и все дела…
- Лучше скажи прямо, чего тебе надо, Наннар. Твой треп начинает меня раздражать.
Я перебросил дорожную сумку на другое плечо, не сбавляя шага.
- Ну, если мой треп тебя раздражает, то, может, лучше ты что-нибудь скажешь? А то странная беседа у нас получается. Мы ведь даже не познакомились. Кстати, я тоже пишу стихи. Прочитаешь мне что-нибудь свое?
- Нет.
- Тогда расскажи что-нибудь о себе. Прозвища у тебя нет. А почему? Меня вот когда-то звали Зеленоглазым Принцем. Знаешь, кто это такой?
- Персонаж легенды, из глаз которого отец-джинн сделал кольцо. Не ты один рос среди бедуинов, Зеленоглазый Принц.
Веста, до этого шедшая позади, поравнялась с нами, и теперь шла по правую руку от Винсента. В отличие от него, она смотрела себе под ноги. Похоже, идея путешествия была ей не по душе. Ничего, иногда полезно прогуляться.
- Да, твоя сестрица мне рассказала. Сын вождя, к тому же, еще и первенец, ведь ты опередил брата-близнеца на несколько минут. Потомок великих жрецов трех богинь храма Мекки. Белая кость, голубая кровь. Каково это - нести тяжкий груз благородства, а, каратель Винсент? Все тебя любят, вождь дает лучшие куски со своего стола. Не то, что я, чужой в собственной семье, светлокожий среди жителей пустыни. Даже моя мать думала, что со мной что-то не так. Но мне повезло. Я встретил отца и понял, что истинное величие ждет меня в другом мире и в другом обличье.
- Хватит, Наннар, - подала голос Веста. Тон у нее был усталый, и выглядела она измученной, хотя вряд ли устала дороги - прошли мы всего ничего. - Ты ведешь себя как ребенок. Винсент не обязан это выслушивать. Да и я тоже.
- Ладно, ладно, - кивнул я. - Давайте поговорим о деле. Так что произошло с Мао, мне кто-нибудь расскажет - или нужно с вами поговорить по-другому?
- Ее переобратили, - ответил Винсент.
Фраза повисла в безветренном воздухе. Какие-то чужие, непонятные звуки, по счастливой случайности сложившиеся в слова.
- Что значит "переобратили"? - спросил я.
- Ты спросил, что с ней произошло - и я ответил. На этом известные мне ответы заканчиваются.
- Она больна? Не в себе? - продолжил допытываться я.
- "Не в себе" - это еще очень мягко сказано. Веста уже говорила тебе - той Мао, которую ты знаешь, больше не существует. Можешь считать, что она умерла.
Я обогнал его и поднял руку, жестом призывая остановиться.
- Я уже говорил - она не мертва! Просто я больше ее не чувствую!
- Отдохнем. - Он повернулся к Весте. - Скоро светает. Нашему спутнику нужно найти место для ночевки.
Я скрестил руки на груди.
- Отличная мысль. К слову сказать, я голоден.
- Не веди себя как обращенный несколько лун назад вампир, Наннар, - упрекнула меня Веста. - Ты ел только вчера.
- Мы шли черт знает сколько! Мне нужно поесть и восстановить силы! Почему я должен объяснять тебе очевидные истины?!
Винсент осмотрелся. Сделал он это с таким видом, будто хотел сказать "ты что, не видишь, Наннар, тут нет и намека на присутствие людей", и я почувствовал, что вот-вот взорвусь от злости. Не припомню, когда в последний раз темное или светлое существо так меня раздражало.
Наконец, Веста вздохнула, положила заплечный мешок под дерево и уселась на один из больших, больше напоминавших камни, корней.
- Я накормлю тебя, Наннар, - сказала она.
- Сестра… - начал Винсент.
Она сделала успокаивающий жест.
- Все в порядке, брат. Только пара глотков. Это мне не повредит, а он ослабел.
- Язык, судя по всему, у него слабеет в последнюю очередь. - Винсент посмотрел на то, как я сажусь рядом с Вестой и опускаю голову к открытой мне шее. - Поищу подходящую для привала поляну.
Я обнимал ее за плечи и чувствовал, как быстро бьется ее сердце. Я часто восстанавливал в памяти это ощущение. Драгоценные минуты, когда можно было обмануть себя, хотя бы на мгновение поверить в то, что она полностью мне принадлежит… Наверное, ты и сама не понимаешь, насколько была жестока, Веста. Я был готов умереть за тебя, а ты…
- Хватит, Наннар. Ты достаточно выпил.
Она попыталась отстраниться, но я до сих пор держал ее.
- Ответь мне на один вопрос, Веста. Ты уже встретила его?
- Кого? - не поняла она.
- Того, кому пока что не сказала "да", но скоро скажешь? Рядом с ним твое сердце начинает биться быстрее, но не от страха? Кто он? Надеюсь, что вампир. Не променяла же ты меня на существо, которое похоже на этого…
Чья-то рука крепко схватила меня за волосы - я невольно разжал руки - и рывком подняла с земли. Во взгляде Винсента не было ни злости, ни угрозы, ни ярости, но я мог поклясться, что несколько секунд назад он пах совсем иначе, почти по-человечески. Теперь напротив меня стоял вампир, пусть и молодой, но способный задать своему противнику хорошую трепку. И не только способный - я был уверен: при случае он ее обязательно задаст, не думая о последствиях. Конечно, со мной такое существо вряд ли справилось бы, но я и предположить не мог, что он настолько силен.
- Эй, повежливее, господин служитель культа Равновесия! - Я оправил одежду и пригладил волосы. - Что это за выходки?
- У меня отличный слух, но еще лучше я чувствую страх своих братьев и сестер. Если не хочешь проделать остаток пути без головы, держись от нее подальше.
- Схватил меня за волосы, а теперь стоишь передо мной, нагло пялишься, не менее нагло угрожаешь - и все равно не боишься. Знаешь, а, пожалуй, ты заслуживаешь уважения, каратель Винсент. Жаль, что такие, как ты, в этом мире надолго не задерживаются.
Веста смотрела на нас, сжавшись в комок. Сейчас она больше всего напоминала напуганное животное, загнанное охотником в западню.
- Это было последнее предупреждение. Надеюсь, ты хорошо меня понял.
Я склонился в шутливом поклоне.
- Не смею дольше задерживать тебя, Великий. Великая. - Я повернулся к Весте и отвесил еще один поклон. - Пожалуй, следует оставить вас наедине. Так уж и быть, подслушивать и подсматривать я не буду.
VI
Винсент
Всю ночь мы были вынуждены продираться через заросли кустарников, теперь же лес расступался передо мной будто по волшебству - одна поляна следовала за другой, и соединялись они не чащей, а тенистыми закутками. Солнце опускалось к горизонту, я дошел до невидимой границы, того самого луга, где мы с Рафаэлем и вампиршей Андрой не так давно встретили Мао и ее мальчиков, и теперь возвращался назад, но уже другим путем. Нужно было собрать ягод и поесть самому, а также накормить Весту, которой требовалась иная пища. Пищу я учуял некоторое время назад, незадолго до этого услышав шум воды и сделав вывод, что там, на берегу небольшой реки, ее и найду. Пищу сопровождал еще кое-кто, и его - точнее, их - я учуял в первую очередь, но к делу это не относилось.
Вакханки мирно дремали, устроившись между корней большого дерева. Их было двое, но траву на поляне прошлой ночью топтало как минимум шесть пар ног. Куда ушли остальные, я не знал, и мог сказать точно только одно: когда стемнеет, они вернутся. И, так как луна сегодня будет полной, главная жрица с присущим ей холодным достоинством одарит свою свиту ритуальным угощением в виде человеческого сердца.
Обладательница сердца, светловолосая девушка в длинном белом платье - та самая пища, запах которой я недавно уловил - о своей участи не подозревала. Она сидела на берегу ручья и изучала свое отражение в воде, время от времени поправляя венок из нежно-розовых цветов. Стебли были опоясаны тонкой лентой, образовывавшей характерный для изделий вакханок по-особому перекрещивающийся узор. Интересно, что они выдумали, и каким образом уговорили ее пойти с ними? Обычно фантазия жриц Диониса начинает работать только за дверью спальни… не без исключений, конечно же.
- Мадонна. Венок вам к лицу, но не существует такого цветка, который по красоте своей мог бы сравниться свами.
Девушка, как я и ожидал, не вскочила и не издала ни звука - только медленно повернула голову и посмотрела на меня. Глаза ее были прозрачны и пусты, как и у любого человека, отведавшего очередного волшебного отвара вакханок.
- О, - нарушила тишину незнакомка, и на ее губах появилась легкая улыбка. - Вам правда нравится?
- Очень. Но, как мне кажется, вашему… хм… праздничному образу чего-то не достает. Почему бы вам не вплести в волосы фиолетовые цветы? Вы будете неотразимы.
Девушка нахмурилась и снова наклонилась к воде.
- Фиолетовые? О… где же я найду их?.. Я не знаю леса… Я могу заблудиться.
- Я знаю чудесную поляну и отведу вас туда. Мы вернемся еще до захода солнца.
Она с готовностью взяла мою руку, и мы пошли в направлении тропинки, с которой я совсем недавно свернул.
- Могу я узнать ваше имя, мадонна?
- Меня зовут Виолетта. - Улыбка снова вернулась на лицо девушки. - А вас?
- Великий. Какая честь. И какой сюрприз.
Главная жрица пропустила обеих подруг вперед, а потом с величественным видом выступила на поляну, придерживая полы длинного бирюзового платья. Точнее, того, что должно было быть платьем, а являло собой кусок материи, обмотанный вокруг тела и перехваченный тонким поясом-виноградной лозой. Спавшие в корнях вакханки вскочили и во все глаза уставились на меня.
- Мы чем-то прогневали Великого Бога. А если он до сих пор жалует нас, своих преданных жриц, то почему ты забираешь у нас то, что тебе не принадлежит?
Виолетта переводила взгляд с вакханок на меня, а я молчал. Да и что я мог сказать? Отбирать у них жертву было не только нечестно, но и незаконно. Праздники в честь полнолуния официально запретили, но все каратели знали, что последователи и последовательницы культа Диониса четко следуют всем религиозным предписаниям, несмотря на запреты. Да и вреда они никому не причиняли - удалялись на время праздников в леса, и там могли буйствовать сколько угодно. Иногда приглашали других темных существ, и те присоединялись к веселью. Проще говоря, помимо обычных законов существовали и законы негласные. Один из них прямо говорил о том, что в такой ситуации следует уступить.
- Моя охрана была не слишком бдительна, - продолжила главная жрица, поняв, что говорить я не собираюсь, и успокаивающе кивнула тем, к кому обращалась. - Сон приближает нас к Великому Богу так же, как церемонии и молитвы, но во всем нужно знать меру.
- Прошу прощения, если обидел тебя. - Я почтительно склонил голову. - Она твоя.
- А как же… - начала Виолетта, но договорить ей не дали - одна из подруг главной жрицы, слышавшая наш недавний разговор, протянула девушке целую охапку больших фиолетовых цветов. - Ах, какие замечательные!
"Стражи" быстро смекнули, что у них есть возможность искупить свою вину. Они разделили охапку между собой и принялись украшать будущую королеву бала (или, если говорить точнее, главное блюдо будущего стола). Главная жрица смотрела на это с апатичным видом - то ли в королеве она видела самый обычный сосуд для силы Великого Бога, а не человека, то ли "стражей" виноватыми не считала, то ли просто-напросто скучала - если, конечно, такие существа знают, что такое скука. И я уже сделал пару шагов в направлении леса, но она жестом остановила меня.
- Спасибо, Великий. Никто не гонит тебя, ты можешь остаться и принять участие в церемонии. Конечно, при условии, если ты не будешь мешать.
Я красноречиво промолчал, но главная жрица расценила это как согласие. Она указала на одну из подруг - самую старшую после нее во всей компании.
- Познакомься, это Августина. - Представленная вакханка, до этого сосредоточенная на своих мыслях, одарила меня лучезарной улыбкой. - Великий Бог даровал мне долгую жизнь, я служу ему почти шестьсот лет, и скоро я уйду искать. Она займет мое место. Для главной жрицы она достаточно молода, ей идет пятый век, но, думаю, ты не откажешься посидеть с ней рядом на церемонии?
Будь на моем месте смертный, он бы сказал "запрещенный прием".
- Благодарю тебя за… - Слово "доверие" показалось мне чересчур двусмысленным, и я сдержался, - за оказанную честь, но я вынужден отказаться. Я путешествую не один, и меня ждут.
- Ах. - Главная жрица подняла глаза к небу, что должно было означать сожаление, хотя лицо ее оставалось бесстрастным. - В своих молитвах я попрошу Великого Бога даровать тебе добрый путь.
* * *
Веста лежала в той же позе, в которой я оставил ее утром - свернувшись клубком, почти незаметная под плащом. С одним отличием: она уже не спала. Я присел рядом, и она бросила на меня короткий взгляд.
- Сестра. - Я положил ладонь ей на лоб и убедился в том, что можно обойтись без еды - несколько глотков моей крови с утра способствовали восстановлению. - Как ты себя чувствуешь?
- Мне тоскливо. И страшно. Я волнуюсь за Клауса.
- С ним ничего не случится. Ты сама знаешь, Нофар защитит его даже ценой собственной жизни.
Веста вздохнула и снова прикрыла глаза.
- Я отдохну еще немного, до захода солнца, брат. Разбуди меня, если я усну.
- Хорошо. Наберу ягод. Я проголодался.