- Но мы достаточно отвлеклись от ваших собственных дел, - учтиво проговорила сестра, шагая к двери. - Я надеюсь, вы на меня не сердитесь за то, что я попросила вас выступить в роли переводчика.
- Конечно, нет! - воскликнула Джули. - Как вы посмотрите на то, если я снова приду завтра утром? После операции матросу может опять понадобиться переводчик.
- О да! Мне кажется, это превосходная мысль, - поспешила заверить обрадованная сестра. - Если, конечно, вам действительно хочется помочь… и если это не нарушит другие планы. Вы в отпуске?
- Что-то вроде этого. Но я в самом деле могла бы прийти, если, по вашему мнению, я принесу какую-то пользу.
Так рассуждая, Джули в то же время спрашивала себя, - как отнесется к ее затее Саманта, но потом подумала, что подруга будет довольна. Ведь Джули нашла себе занятие, которое еще больше отдаляло ее от Мануэля Кортеса.
- Вы англичанка, не правда ли? - улыбнулась сестра. - Я так и поняла. Зачем вам понадобилось ходить по глухим улочкам Сан-Франциско? В городе достаточно других мест, способных заинтересовать туриста.
- У меня нет настроения осматривать рекомендованные в туристическом путеводителе достопримечательности, - ответила Джули. - Так я приду завтра, хорошо?
- Прекрасно. Я буду ждать вас, мисс… мисс…
- Кеннеди, Джули Кеннеди.
- Очень приятно, мисс Кеннеди. Спросите в вестибюле сестру Моран, если меня там не окажется, когда вы прибудете.
- Хорошо, - кивнула Джули и, попрощавшись, ушла. Шагая по улице, она размышляла о польском матросе. Приятно было сознавать, что в тебе опять нуждаются.
Но в такси, по дороге в Санта-Марта, ее стали одолевать сомнения. А что если возникнет необходимость завтра утром остаться с Тони? А вдруг Саманта будет обижена тем, что Джули договорилась о чем-то без предварительного согласия с ней? Конечно, сестра не знает ее адреса и не сможет отыскать, если она завтра не придет. Но, несмотря на все сомнения, Джули в глубине души была уверена, что найдет способ опять вернуться в больницу. Казалось, какая-то неведомая сила влекла ее туда, она не могла противиться.
Саманта не рассердилась, а скорее, была обеспокоена возможными негативными последствиями для Джули.
- Дорогая! - воскликнула она, когда Джули рассказала ей о своем приключении. - Что заставило тебя пообещать прийти снова? Господи, матросу предстоит операция. Ты не в состоянии ничего больше сделать.
- Но он не может с ними разговаривать. Ему приходится выражать свои желания жестами. С моей стороны было только естественным согласиться им помочь.
- И ты хочешь убедить меня в том, что во всем Сан-Франциско нет, кроме тебя, никого, кто бы говорил по-немецки?
- Вовсе нет. Но они там страшно заняты. Палаты переполнены больными, обслуживающего персонала не хватает. У них просто нет времени искать переводчика. Во всяком случае, если я не нарушаю твоих планов, я поеду в больницу. Займусь чем-то полезным. Как ты сама сказала вчера, мне необходимо отвлечься.
- Ладно, дорогая, поезжай, - признала Саманта свое поражение. - Но потом не вини меня, если сестра Моран заставит тебя также выносить "утки" и раздавать пишу. Судя по твоему настроению, она легко может, на мой взгляд, предположить, что ты в отчаянном положении и готова выполнять любую работу.
- Лечение работой, - заметила Джули, усмехнувшись, и Саманта кивнула в знак согласия.
- Между прочим, - сказала она, закуривая, - как ты думаешь добраться завтра до Сан-Франциско? Бен не сможет отвезти тебя. Ему… ему необходимо в Монтерей.
У Джули мгновенно пересохло во рту.
- К Мануэлю?
- Да. Они условились сегодня. У Мануэля, по-видимому, появилось "окно", и он с Клодом Кристианом… ты слышала о нем? Поэте-лирике?.. Так вот, Мануэль и Клод Кристиан вместе сочиняют оперетту. Мануэль пишет музыку, а тот парень - слова. Картина ясна?
- Вполне, - пробормотала Джули тихо. - Ну и что из этого?
- Бена пригласили провести некоторое время с ними. Он может делать свои эскизы, пока они работают. Разве это не идеальные условия?
- Безусловно, - отозвалась Джули.
- Итак, как ты доберешься до города? - вздохнула Саманта.
- Вызову по телефону такси. Если я уеду примерно в восемь утра, то около двенадцати уже вернусь.
- Не торопись, - проговорила Саманта, затягиваясь. - Нет никакой необходимости спешить из-за Тони. Я буду весь день дома, и у меня нет абсолютно никаких дел, кроме как присматривать за ребенком. Пообедай в Сан-Франциско и только потом поезжай обратно. Но не сломя голову.
- О Сам, ты так добра ко мне, - обняла Джули подругу.
- Неужели? Ты полагаешь? - проговорила Саманта, отвечая на объятия.
За ужином Бен случайно упомянул предстоящую на следующий день встречу, и Джули, поймав устремленный на мужа сердитый взгляд Саманты, сказала:
- Пожалуйста, не обращайтесь со мной, как с хрупкой фарфоровой вазой. Я не разобьюсь. Ради всего святого, Бен, не притворяйся. Если тебе хочется, говори о Мануэле Кортесе сколько угодно. Очевидно, открывшаяся перспектива тебя очень радует, и ты не должен таить это в себе. Ты ведь не стал бы притворятся, если бы меня здесь не было. Поэтому, пожалуйста, рассказывай. Мне все это очень интересно. Правда!
Бен буркнул что-то про себя и затем сообщил:
- Я уеду рано утром и, видимо, не вернусь до ужина. Дом Мануэля Кортеса найти не составит труда. Стоит недалеко от шоссе, которое ведет в сторону Кармель, и называется "Сипрус-Лейк".
- Восхитительно, - заметила Саманта, и Джули не могла определить: было это сказано с иронией или нет. Она оставила супругов после ужина обсуждать планы Бена, связанные с его новой выставкой, которую он надеялся устроить осенью. Объединяющая живописные работы и рисунки тема - коррида - была навеяна смуглой испанской внешностью Мануэля, вдохновившей творческую фантазию Бена.
Джули рано легла в кровать, но заснуть не могла: перед мысленным взором витал образ Мануэля, и ей так не хотелось, чтобы он исчез.
На следующее утро, собираясь отправиться в больницу, Джули надела темно-синие брюки и простую блузку, накинула на плечи темный кардиган, и, когда подъехало такси, она была уже готова.
При ярком утреннем освещении "Миссионерская больница для моряков" выглядела внушительно и солидно; от поднимавшегося из гавани легкого тумана веяло прохладой. Не давая себе времени передумать, Джули вошла в вестибюль, в котором не было ни души. Осматриваясь, она размышляла, в какую сторону податься, когда увидела приближавшегося мужчину. Белый халат свидетельствовал о том, что перед ней доктор. В темном помещении его черты показались ей удивительно знакомыми. У нее мучительно сжалось сердце, и какое-то мгновение ей показалось, что она сходит с ума. Остановившийся перед ней человек имел необыкновенное сходство с Мануэлем Кортесом, только, пожалуй, был не такой стройный и высокий, хотя на первый взгляд его можно было принять за знаменитого певца.
Джули наконец сумела собраться с мыслями. Перед ней стоял вовсе не Мануэль, и она вела себя просто по-идиотски.
- Могу ли я вам чем-нибудь помочь? - спросил доктор вежливо, взглянув серьезно на Джули.
- Я… О да! Меня зовут Джули Кеннеди. Я была здесь вчера. Пришла проведать польского матроса, который не говорит по-английски и поэтому испытывает трудности в общении с обслуживающим персоналом.
- Ах, верно, - улыбнулся доктор. - Мистер Волецкий, приступ аппендицита, его оперировали и могу сообщить, что ему уже лучше.
- Очень рада, - улыбнулась Джули, уже полностью овладевшая собой. - Где… где он сейчас? Можно с ним увидеться?
- Конечно.
Доктор повел Джули по коридору в глубь здания, с любопытством поглядывая на нее по дороге. Наверное, ему хотелось знать, почему она, увидев его, побледнела и разволновалась.
- Моя фамилия - Кортес, - проговорил он спокойно. - Фелипе Кортес. Работаю в этой больнице.
Фелипе Кортес! Джули не спускала с него глаз. Не он ли познакомил Бена с Мануэлем? Едва ли в Сан-Франциско было два Фелипе Кортеса. Кроме того, этот человек, бесспорно, являлся братом Мануэля. Этим объяснялось их поразительное внешнее сходство. У нее неистово колотилось сердце. Не потому ли ее так тянуло в эту больницу? Не потому ли какая-то неведомая сила принуждала ее вернуться сюда? Быть может, подсознательно она чувствовала присутствие здесь близкого Мануэлю человека?
У входа в палату их встретила уже знакомая Джули сестра Моран.
- Итак, мисс Кеннеди, вы все-таки пришли. Очень рада. Я боялась, что, выйдя из больницы, вы можете передумать;
- Нет, мне хотелось вернуться, - просто ответила Джули и села рядом с кроватью больного.
Этим утром Игорь Волецкий выглядел значительно лучше. Его побрили и причесали, и он существенно отличался от того истерзанного человека, которого она видела вчера.
Джули немного поговорила с ним, при этом она постоянно ощущала присутствие Фелипе Кортеса, видела его доброжелательное обращение с пациентами, которые в свою очередь относились к нему с явным уважением. Как и Мануэль, Фелипе обладал сильным личным обаянием, которое он использовал, чтобы вселять уверенность в людей, давно отвыкших от товарищеского общения с такими же моряками, как и они сами.
Когда Джули вышла из палаты, она встретилась с сестрой Моран, которая пригласила ее к себе в кабинет на чашку кофе. Здесь Джули познакомили с сестрами Донаху и Джеймсон, а немного позже к ним присоединился и доктор Фелипе Кортес.
Было очень приятно сидеть в маленьком уютном кабинете, пить очень вкусный кофе и слушать разговоры монахинь о больных. Они добродушно толковали о своих малоприятных обязанностях, о неизлечимых раковых опухолях, порой обнаруживаемых совершенно случайно, и о тяжелом утомительном труде, связанном с содержанием палаты для мужчин, которые не всегда должным образом ценили оказываемую им помощь и пытались при любой возможности нарушить существующий в больнице распорядок.
Когда перерыв закончился и сестры вернулись к своим повседневным делам, был всего десятый час, и Джули, которой стало тоскливо от одной только мысли, что ей предстоит провести еще один бессодержательный день, неожиданно для самой себя сказала:
- Нет ли для меня какого-нибудь поручения? Я хочу сказать: раз я уже здесь, то могла бы, конечно же, еще чем-нибудь помочь.
- Вы серьезно, дитя мое? - спросила изумленная сестра Моран.
- Вполне серьезно. Мне… мне хотелось бы помочь, если это в моих силах.
Без лишних слов сестра Моран вручила Джули рабочий халат, швабру, ведро и предложила начать с мытья полов в палатах.
Джули охотно принялась за работу. Наконец-то она делала что-то нужное, а грубые реплики мужчин можно было игнорировать, если сконцентрировать свое внимание на других проблемах.
В одной из боковых палат Джули увидела девочку лет двенадцати или тринадцати, которая лежа рассматривала комиксы и жевала шоколад. Она весело улыбнулась Джули и предложила шоколад. Подавив любопытство и решив, что ей не пристало совать нос в чужие дела, Джули взяла шоколад и, также улыбнувшись, поблагодарила.
После мытья полов пришлось перестилать постели, раздавать, а потом собирать "утки", ставить градусники и ждать прихода сестры, фиксирующей температуру.
Помимо доктора Кортеса и трех сестер, здесь трудились две санитарки, которые выполняли примерно ту же работу, что и Джули. На три главные и одну боковую палату их рук явно не хватало.
К обеду, раздав в одной из палат тушеное мясо с картофелем и овощами, пудинг и чай, Джули почувствовала, что выбилась из сил. Сестра Моран, заметив ее побледневшее лицо, твердо сказала:
- Время кончать, мисс Кеннеди. Вы нам очень помогли, но нет смысла без нужды переутомляться. Спасибо за все и до свидания.
- Вы не против, если я опять приду? - спросила Джули, снимая халат. - Мне здесь очень понравилось. В самом деле.
- Моя дорогая, - рассмеялась сестра Моран. - Приходите, когда захотите. Мы никогда не отказываемся от помощи, не так ли, Фелипе? - обратилась она к вошедшему доктору.
- Вы собираетесь прийти снова? - Фелипе ласково взглянул на Джули.
- Если вы не возражаете.
- Но почему? - в недоумении тряхнул он головой.
Сестра Моран похлопала доктора по плечу.
- Не задавай лишних вопросов, Фелипе. Девушка хочет снова прийти. Так пусть приходит. Она мне очень помогла.
Фелипе с задумчивым видом посмотрел на Джули, потом, пожав плечами, снял белый халат.
- Пойдемте, я довезу вас до вашей гостиницы.
- Но, право же, в этом нет необходимости, - вспыхнула Джули. - Я… я не живу… То есть я остановилась в Санта-Марта.
- Прекрасно. С удовольствием прокачусь туда, - решительно заявил Фелипе.
Джули вздохнула. Она никак не хотела, чтобы Фелипе Кортес узнал ее адрес. Если он свяжет ее с Бенедиктом Барлоу, то Мануэлю в конце концов все станет известно.
- Будь терпелив, Фелипе, - улыбнулась сестра Моран. - Девушка не привыкла к вашим мексиканским ухваткам.
Фелипе застегнул пиджак отлично сшитого серого костюма. Без пальто он был еще более похож на Мануэля. Смуглая кожа, те же глаза, ровные белые зубы.
- Пошли, - сказал он весело.
- Хорошо, - пожала плечами Джули и направилась к выходу.
Сзади больницы находилась небольшая площадка, и здесь стоял "кадиллак" доктора - типичный американский лимузин по стилю и комфорту. Джули с наслаждением опустилась на мягкое кожаное сиденье, чувствуя, как постепенно исчезает усталость. Было приятно откинуться на спинку, знать, что кто-то взял на себя все заботы.
Но из этого ничего не вышло. В душу опять закрадывалась тревога и, обеспокоенная, Джули выпрямилась. Они оставили позади автостоянку и теперь ехали вверх по улице, прочь от гавани.
- Вы уже покушали? - спросил доктор. - Я хотел сказать: вам удалось пообедать?
- Нет. А вам?
- Тоже не успел. Быть может, пообедаем вместе?
- Удобно ли? - улыбнулась Джули. - При столь коротком знакомстве?
- Мне можно доверять, - заметил он и свернул с главной улицы.
Они пообедали в ресторане, расположенном высоко над портом. Готовили в этом заведении вполне прилично, и их обед состоял из блюд, которые отличались от обычного меню Джули. Доктор заказал устриц, мясо крабов и салат, такой хрустящий и сочный, что у Джули потекли слюнки. Свежие фрукты и взбитые сливки составили десерт, а кофе явилось достойным дополнением к заключительной сигарете.
- Ну, а теперь, - сказал Фелипе, - расскажите мне о себе. Что привело вас сюда, в Штаты, и прежде всего на западное побережье?
Джули растерялась, не зная, что ответить.
- Я… ну… фактически я - нянька маленького мальчика, но поскольку его мать сама ухаживает за ним, я в данный момент не очень занята.
- Английская пара? - спросил Фелипе, размышляя.
- Ну… да.
- В Санта-Марта несколько английских супружеских пар, - согласно кивнул он.
Джули вздохнула с облегчением. Пока ей везло. Быть может, он не станет ничем больше интересоваться. Но нет. Фелипе спросил о Бене, вернее, о ее работодателе, и какая у него профессия.
Джули решила назвать его писателем, и Фелипе как будто принял это за чистую монету. Далее он полюбопытствовал относительно характера писательской деятельности, и Джули ответила, что ее хозяин пишет главным образом о путешествиях. После этого вопросы прекратились, и Фелипе начал говорить о больнице.
Джули спросила его о девочке, которую она видела в боковой палате.
- Кто она? Довольно необычно встретить юную девушку в больнице исключительно для мужчин.
- Да, - согласился, улыбнувшись, Фелипе. - Вероятно, это действительно выглядит странно. Однако, в данном конкретном случае, девочке страшно повезло. Ее звать Тереза, и она по происхождению итальянка. К несчастью, родители совсем не заботились о ней. У нее врожденная хромота из-за деформации бедра, которую, безусловно, можно скорректировать с помощью операции. Однако у родителей Терезы нет денег, чтобы оплачивать необходимое лечение, даже если бы они стремились к этому, в чем я сомневаюсь. Один мой знакомый, который когда-то сам находился в таком же бедственном положении, встретился с девочкой и вызвался взять на себя все расходы на ее лечение.
- Как чудесно! - воскликнула восхищенная Джули. - И теперь?
- Сейчас она готовится к операции. Мы провели анализы, сделали рентгеновские снимки. Требуется лишь немного укоротить кость левого бедра. Мы надеемся, что если все пойдет как надо, то хромота будет практически не заметна.
- Мне кажется, это просто чудесно, - повторила Джули.
Фелипе снисходительно улыбнулся.
- Как вам понравился обед?
Джули энергично кивнула, и на лице Фелипе появилось довольное выражение.
- Нам нужно в ближайшее время повторить наш эксперимент.
- С удовольствием, - сказала Джули, забыв на какое-то мгновение, кто перед ней. Затем, схватившись, поспешно добавила: - А теперь я должна идти.
- Хорошо. Я довезу вас до дому.
- О нет!.. То есть… Спасибо, но лучше не надо. Я… мне необходимо еще кое-что купить, и я потом возьму такси. Тем не менее, большое спасибо.
В конце концов Фелипе, хотя и неохотно, но все же уступил, и Джули обрадовалась. По крайней мере, это решало ее ближайшую проблему.
А дома Саманта пришла буквально в ужас, когда Джули рассказала ей, чем она занималась.
- Что я тебе говорила? - рассердилась она. - Ты сделала глупость, опять поехав в больницу. Господи, Джули, ты, вероятно, была не в себе, когда согласилась выполнять подобную работу!
- О Сам, поверь! - улыбнулась Джули. - Мне очень хотелось помочь. Какое изумительное чувство, когда делаешь что-то полезное.
- Ты можешь быть полезной здесь, - возразила Саманта.
- Знаю. Но, Сам, тебе я не так нужна, как им.
- Ну, ладно. По крайней мере, все позади.
- Но я пообещала прийти снова, - проговорила смущенная Джули. - То есть я хотела сказать, когда у меня будет свободное время, - торопливо добавила она, сжимая руки. - Между прочим, доктора звать Кортес. Фелипе Кортес!
- Не может быть! - вытаращила глаза Саманта. - Брат Мануэля?
- Наверняка я не знаю. Но он вылитый Мануэль, и если у него нет еще кузена с таким же именем, то доктор, я полагаю, действительно родной брат Мануэля.
- Ну что ж, только этого нам и не хватало, - сыронизировала Саманта. - Этот Фелипе в самом деле очень похож на Мануэля?
- Не совсем, хотя есть много общего во внешнем облике. Фелипе ниже ростом, полнее, однако на расстоянии его можно принять за Мануэля.
- Ах, Джули!
- Ты ошибаешься! - горячо возразила Джули. - Поверь, мое решение никак не связано с Фелипе. Мне нравится сама работа. Но, как ты уже сказала, мое рабочее место здесь, в твоем доме. Возможно, я уже никогда больше не поеду в ту больницу.
- Нет, поедешь, - заявила Саманта решительно. - Дорогая, мы желаем тебе только добра, и ты это прекрасно знаешь. Но ведь это настоящее безрассудство согласиться работать с человеком, который, по твоему собственному признанию, является двойником Мануэля.