Поморщившись, Дэн пробрался за стол, к своему креслу, сел, потер глаза. Во рту было кисло от остывшего кофе. Половину утра пришлось висеть на телефоне, и он предпочел бы снова отправиться на поиски Керни Фокса, чтобы просто глотнуть свежего воздуха, но этого гаденыша уже прижали к ногтю в баре для мотоциклистов в Лоринге, маленьком, зажатом между холмов городишке на границе штата Айова. Кауфман и Спенсер взяли его там и теперь резли в Стилл-Крик.
- Я говорил с ребятами из лаборатории, - продолжал он. - Джарвис, оказывается, принимал лекарства, разжигающие кровь. По словам лечащего врача из Рочестера, он страдал тромбофлебитом.
Игер выпрямился:
- Вот оно как! Тогда у нас проблемы с определением времени смерти. Дэн кивнул.
- Да, получается, что это могло случиться раньше, хотя точно сказать трудно. Да и какая разница, если все равно непонятно, был ли Фокс в это время на стройке. - Он хмуро посмотрел на лежащего пса. - Концы с концами не сходятся. Если он был там в шесть, ну, в шесть тридцать, и сделал дело, то куда ему было торопиться, а если он так торопился, зачем было тащить тело к машине, сажать за руль? Не понимаю.
- Тебе и не надо понимать, сынок, - усмехнулся Игер, снимая ноги со стола и склоняясь над бумагами. При этом он попал галстуком в пирожное, которое сам оставил на стопке протоколов, стер с него пальцем каплю лимонного желе и со вкусом облизал палец. Его темные глаза искрились. - Тебе нужно только доказать это, невзирая на справедливые сомнения. А что новенького у экспертов?
- Ничего особенного. В салоне "Линкольна" все то, что и должно быть: грязь, крошки пищи, опилки. Да, у Джарвиса на рубашке на спине обнаружили хлопчатобумажные волокна синего цвета, предположительно от рабочей рубашки. - Дэн поднял бровь. - На стройке, конечно, такие рубашки большая редкость. И пропасть отпечатков пальцев, четких и не очень. У Джарвиса машина была вместо конторы, и каждый день в ней бывали десятки людей.
- Нам нужны отпечатки только одного человека, - напомнил Игер.
Дэн согласно кивнул. Да, им были нужны только отпечатки Фокса, пара вещественных доказательств, немного везения, и дело можно будет считать закрытым. Все, как он и любит, - просто и аккуратно.
Он вспомнил осуждение в глазах Элизабет, но решил не придавать этому значения. У него противно заныло в животе. Нельзя пить столько кофе. Это все от кофе.
Керни Фокс демонстрировал полнейшее безразличие к происходящему. В то время как оба помощника шерифа не могли усидеть на месте и дожидались появления шефа бегая взад-вперед по комнате, он сидел у длинного стола, развалясь на стуле так, что едва не сползал безвольной кучей под стол, и ковырял болячку на локте. Жилистый и, видимо, сильный, он был слишком маленького роста, чтобы производить внушительное впечатление, а потому старался брать наглостью.
- Тебе нужен адвокат?
Не повернув головы, Керни оторвался от своей болячки и взглянул на сидевшего напротив толстозадого полицейского. Элстром. Раза два уже цеплялся к нему по мелочам. Керни не питал особого уважения к представителям закона вообще, а Бойда Элстрома просто ни во что не ставил. Он коротко хохотнул, и на его лисьей мордочке обозначилось фальшивое смирение.
- А зачем?
Элстром оторвался от желтого блокнота, в котором что-то строчил, и важно сдвинул брови.
- Потому что твоя задница в опасности, идиот. Керни причесал пятерней сальные темно-рыжие волосы, надменно откинул голову, не сводя взгляда с мясистого лица Элстрома. В его черных глазах прыгали чертики.
- Я так не думаю.
На самом деле у них ничего нет, Керни знал это и захихикал про себя, когда Элстром швырнул ручку, поднял свою тушу со стула и вышел из-за стола.
- Эй! - воскликнул Керни, помахав рукой у него перед носом. - Элстром, ты чего? Какая муха тебя укусила?
- Заткнись, кретин, - сердито прошипёй Бойд. Дверь в комнату для допросов распахнулась, и вошел Янсен с таким видом, будто ему хотелось кого-нибудь пнуть. В этом вонючем городке он был единственным, кого Керни почти уважал. За ним в дверях показался тип из криминального бюро, весь помятый, со слезящимися глазами и торчащим вихром на макушке. Янсен что-то сказал Спенсеру, одному из помощников, доставивших Керни, и Спенсер вышел. Кауфман и Элстром остались. Элстром встал у стены прямо напротив Керни.
- Вы требуете присутствия адвоката? - негромко спросил Янсен, садясь во главе стола, справа от него.
Керни заерзал на стуле. Когда этот Янсен смотрит вот так в упор, просто озноб прошибает. Впрочем, ему-то беспокоиться не о чем: все козырные карты у него. Керни шмыгнул носом и по-птичьи склонил голову набок.
- Вы меня в чем-то обвиняете? Игер миролюбиво улыбнулся.
- Нет, Керни, это не допрос. Мы просто хотим задать тебе несколько вопросов. Может, ты нам поможешь.
Элстром фыркнул. Керни передернул костлявыми плечами, осклабился, продемонстрировав агенту кривые мелкие зубы.
- Спрашивайте что хотите, - величественно разрешил он.
- Вот это дело! - рассмеялся Игер.
Дэн сидел с каменным лицом. Будь он проклят, если начнет заигрывать с этим подонком. В свои двадцать два Фокс мог похвастаться вполне взрослым списком мелких нарушений, не считая одного-двух серьезных, за которые, впрочем, так и не ответил: разбойное нападение и хранение наркотического вещества с целью продажи. Одному богу известно, сколько всего числилось за ним до совершеннолетия. Шериф округа Сент-Луис, должно быть, до сих пор ждет его как родного.
Некоторое время Дэн просто смотрел на задержанного, запоминая каждую черточку: бегающие темные глаза, костистое личико, неопределенно-бурую клетчатую рубашку с обрезанными рукавами, открывавшую тощие руки - одни кости и узлы жил. Керни Фокс был похож на верткого, скользкого червяка, вечно балансирующего на краю какой-нибудь ямы, но в последний перед падением момент сохраняющего равновесие. Он отличался поразительной способностью уходить от ответа за свои мелкие пакости, когда, казалось бы, расплата неизбежна. Ну теперь-то, если только он виновен, ему точно не отвертеться, получит сполна за все сразу, подумал Дэн. Он смотрел на этого крысенка и искренне желал, чтобы тот оказался виновен.
- Я слышал, ты в среду ездил в Стилл-Крик, - сказал он наконец.
Керни выставил остренький подбородок. Его глаза хитро блеснули.
- От кого?
- В четыре двадцать ты вышел из "Красного петуха" и сказал, что тебе надо в "Тихую заводь" по делу.
- А кто меня там видел? - вызывающе осведомился Керни, скрестив руки на груди. Янсен помрачнел. Вот и ответ на беспокоивший его вопрос: разглядела ли эта Стюарт что-нибудь за мертвой тушей Джарвиса.
- Ты был там?
Керни скорчил рожу и повел плечами.
Дэн положил руки ладонями вниз на стол и очень тихо, еле слышно спросил:
- Что тебе известно об убийстве Джарвиса? Керни равнодушно обвел взглядом всех присутствующих по очереди: Кауфман, Игер, Элстром. Пусть доходят, надо тянуть время.
- Ты ведь не очень ладил с Джарвисом, верно, Керни? - заметил Игер.
Этот из бюро, пожалуй, единственный до сих пор вел себя спокойно и доброжелательно. Кауфман, забившись в угол, хрустел пальцами, мрачный, как туча, Элстром подпирал стенку, багровея на глазах и незаметно поглаживая брюхо, а Янсен неподвижно, будто каменный, сидел во главе стола, и сверлил Фокса своими жутковатыми голубыми, прямо волчьими глазами. Керни почувствовал, как вдоль хребта бежит неприятный холодок, и нахохлился.
- Говнюк он был.
- Это у вас общее, - сухо проронил Дэн, - но тем не менее вы не ладили. Пару месяцев назад Джарвис не взял тебя на работу. А ты устроил ему большой скандал. - Он нехорошо улыбнулся. - При свидетелях.
- И что? - ощетинился Керни. - Ну, не получил я эту работу. Дерьмо вопрос. У меня другие планы.
- Правильно. Например, провести остаток своей никчемной жизни в тюрьме. Керни шмыгнул носом:
- У вас ничего на меня нет, шериф Янсен. Не сводя глаз с подозреваемого и не моргая, Дэн подался вперед, оказавшись почти нос к носу с ним.
- Не нравишься ты мне, Керни, - мягко, почти ласково произнес он. - Так что здесь ты, пожалуй, плохо начинаешь.
Керни с усилием сглотнул. Нахальства у него чуть поубавилось. Чертовы гляделки так и сверлят. Он выдержал взгляд Янсена сколько мог, с грохотом отодвинул стул, встал, полез в карман рубахи за пачкой сигарет и достал одну.
- Иди ты на хер, Янсен, - процедил он, закуривая.
- Зачем, если ты отлично сделаешь это за меня? - возразил Дэн, тоже медленно поднимаясь с места.
Он с расслабленным, почти ленивым видом шагнул к Фоксу. Керни не шелохнулся, только повел глазами, как испуганная лошадь. Не успел он моргнуть, Дэн выбросил руку вперед, выхватил сигарету у него изо рта и припер его к стенке так молниеносно, что Керни оступился, потерял равновесие и больно ударился затылком.
- Мне нужен точный ответ, слышишь, кусок дерьма? - прорычал Дэн, нависая над ним с таким зверским лицом, будто вот-вот свернет ему шею. - Ты меня слушаешь, Керни? Я спрашиваю в третий раз, а ты уже так глубоко завяз, что дальше рыпаться некуда. Все, приехали. Так ты там был?
Керни вжался в холодную стену, отчаянно труся. Но у него еще оставался в запасе прием, который выручал его не раз и не два, - сказать правду.
- У меня алиби! Я был с другом.
Дэн сузил глаза. Гнев клокотал внутри, жег как кипящая кислота. У него алиби? Значит, гоняться за еще одним недоумком и проходить все по второму кругу.
- Трудно поверить, что у тебя есть друзья, - усмехнулся он, - но все же, для порядка: имя у него есть?
- Стюарт. Трейс Стюарт.
ГЛАВА 12
Щурясь от яркого вечернего солнца, Дэн вышел из суда. Погода стояла - лучше не бывает; ворошить бы сейчас сено у себя на сеновале или сидеть с удочкой у реки, так нет. Ни того, ни другого даже близко не предвидится. Он достал темные очки с зеркальными стеклами и только надел их, как к нему подбежали три репортера с диктофонами на изготовку.
- Шериф, правда ли, что подозреваемого отпустили после допроса?
- Ни одного ареста произведено не было, - бросил он через плечо, не останавливаясь. Репортеры увязались за ним, но он медленно обернулся, приподнял очки и вполголоса раздельно произнес:
- Больше мне нечего вам сообщить.
Все-таки есть у этих писак одна хорошая черта, лениво подумал он: обучаются быстро. За два дня, прошедшие после убийства, уже успели уяснить, когда можно к нему приставать, а когда лучше отступить. И сейчас отстали после первого предупреждения.
Он решил срезать угол и пройти через Кеплер-Парк в надежде, что быстрая ходьба поможет расслабиться хоть немного. Несколько членов Лайонс-клуба украшали сине-красно-белыми флажками открытую эстраду, что-то спешно приколачивали, устанавливали звуковую аппаратуру, путаясь в километрах толстых разноцветных проводов: в городе вовсю готовились к конкурсу красоты "Мисс фестиваль".
У коновязи на краю стоянки у "Пиггли-Виггли" стоял черный амманитский фургон, откуда выглядывали, вертя круглыми головенками и блестя любопытными глазами, двое совсем маленьких мальчишек с обведенными широким вишнево-красным ободком губами: с леденцами на палочке, видимо, было покончено только что. Они ошара-щенно наблюдали за приготовлениями к фестивалю, приносящему немалый доход городу и ничего, кроме нервотрепки, общине амманитов.
Были, конечно, среди них и такие, кто наживался на туризме: одни продавали изделия ремесленников в городских сувенирных лавках, другие, в основном молодежь, подряжались отделывать внутри "Тихую заводь", дабы придать интерьерам "неповторимый местный колорит", а самые вольнодумные пускали туристов осматривать свои дома и подворья. И все же для большей части общинников туризм был только лишней головной болью.
Дэн принципиально стоял за то, чтобы двери его кабинета всегда были открыты для любого члена общины. Хотя никто из них почти никогда не обращался к нему, он отвечал за них так же, как и за всех остальных жителей округа Тайлер. Они тоже были его соседями, а некоторые и друзьями. Дэн хорошо знал, сколько беспокойства доставляют им туристы, чужие люди, которые бесцеремонно вторгались в их жизнь, щелкали фотоаппаратами, глазели на них, как на зверей в зверинце, насмехались над ними, как над слабоумными, только за то, что их жизнь не по-нынешнему проста и безыскусна. Кроме того, и внутри общины случались размолвки из-за того, что молодые все чаще нарушали Ordnung, заведенный церковью порядок, и отступали от Unserem Weg, освященного веками жизненного уклада, прельстясь блеском новеньких автомобилей, перспективой заработков и беззаботной жизни.
Для амманитов этот фестиваль был злой шуткой, но Дэн считал, что на самом деле он является частью сложной системы противовесов, позволяющей двум культурам мирно сосуществовать. Амманиты пришли в Стилл-Крик из штата Огайо в середине семидесятых годов, когда цены на землю выросли, а на зерно - резко упали. Фермеры разорялись один за другим, и амманиты за наличные скупили почти все фермы в округе. Отгородясь от внешнего Мира стеной своей веры, они трудились сообща как муравьи, по крупице создавая на новом месте уютную, налаженную жизнь, в то время как окрестные хозяйства медленно угасали, обескровленные сельскохозяйственным кризисом. А потом Джералд Джарвис, Байди Мастере и компания всерьез занялись развитием туризма, и все потихоньку выровнялось.
- Дэн! Дэн Янсен!
Дэн обернулся, чертыхаясь про себя: на него с мрачными физиономиями и газетами в руках надвигались Чарли Уайлдер и Байди Мастерc.
- Вы видели? - вопросил Байди, тряся газетой, как погремушкой, у него перед носом. - Какой позор! Какой скандал!
Чарли молча развернул свою газету, чтобы Дэн сам мог прочесть жирный черный заголовок: Убит местный предприниматель. Тихая заводь замутилась. Сама по себе новость уже и новостью не была, но, как видно, отцов города возмутил источник информации. Экстренный выпуск "Клэрион".
- И так столичные газеты раструбили об этом на весь штат, - посетовал Байди с такой унылой гримасой, будто его мучила изжога. Весь его вид выражал крайнюю степень неудовольствия. - Неужели и у себя дома мы должны мириться с подобными вещами?
Дэн сдвинул очки на лоб, рассеянно почесал переносицу. Вот повезло так повезло, подумал он.
- Байди, убийство - это новость. А "Клэрион" - газета, которая печатает новости.
- Наша газета, - горько заметил Байди. - И теперь неизвестно кто печатает в ней подобные новости.
Чарли примирительно хохотнул, чтобы сгладить сказанную резкость, но его улыбка была такой натужной, что, казалось, круглое лицо вот-вот треснет от усилия.
- Дэн, это бросает тень на Стилл-Крик. Торговая палата включила бы этот выпуск газеты в подборку сведений для туристов. Слава богу, мы успели прочесть его до того, как Ида Мэй выпустила газету в продажу. Подумайте, как это отразилось бы на фестивале! Нам и без того уже звонят из Миннеаполиса и Сент-Пола: люди встревожены и боятся к нам ехать.
- Ребята, вам лучше высказать свои жалобы издателю, - вздохнул Дэн. - Свобода печати гарантирована конституцией, и пока газета печатает правду, это не мое дело.
Возможно, это и было не его дело, но все в "Чашке кофе" говорили только об этом. Проходя между столиками, он ловил на себе неодобрительные взгляды, за его спиной раздавался возмущенный шепот. Горожане чувствовали себя оплеванными. Одно дело, когда плохие новости сообщают центральные газеты, и совсем другое, когда любимая всеми, успокоительно скучная маленькая "Клэрион" выносит на первую полосу подробности зверского убийства. "Клэрион" должна рассказывать о приятных и мирных событиях: подготовке к весенней ярмарке, выделении земли под строительство новой библиотеки, неделе борьбы с пожарами, фольклорном фестивале.
Дойдя до кабинета, где ждала его Эми, Дэн выбросил из головы все тяжелые мысли. Ничего, дела подождут, и "Клэрион" подождет: ему есть о чем подумать, кроме этого, а сейчас в кои-то веки он позволит себе полчаса вообще ни о чем не думать.
Эми просияла навстречу ему как солнышко, и Дэн почувствовал, что усталость и напряжение понемногу отступают. Она выбрала кабинет в самой глубине зала и теперь сидела спиной к стене, поставив обутые в теннисные туфли ноги на стул, с последним номером "Гламур" на коленях. Длинные волосы были перекинуты через плечо и завязаны лентой в тон летнему, спущенному с одного плеча хлопчатому свитеру. На носу уже виднелась россыпь веснушек, и Дэн удивился, как это они показались так скоро, ведь еще не лето, но напомнил себе, что у нее в Калифорнии солнце почти круглый год.
- Привет тебе, незнакомец, - сказала Эми, помахав ему пальчиками. - Как дела?
- Привет, котенок. - Дэн нагнулся к дочери через столик, пожал ей руку, помрачнев при виде ярко-оранжевого лака на ногтях. - Похоже, дела неважнецкие, если тебе приходится назначать встречу, чтобы повидаться со своим стариком, а?
- Я же знаю, ты очень занят, - возразила она, глядя на него с нескрываемой жалостью. - Все в порядке.
- Какое там, - еще больше помрачнел Дэн. Мало, мало времени ему отпущено: всего три недели несчастные три недели, а потом Эми опять улетит в Лос-Анджелес, к маменьке и ее новому мужу. Это приводило его в бешенство: Эми его дочь, его ребенок, такая же его, как и Трисси, плоть и кровь, и все же ему позволено быть с нею какие-то жалкие дни, потому что честолюбивая мамаша хочет для нее "лучшего", чем может предложить родной отец.
Три недели. Проклятье, при таких темпах расследования ему и спать-то в эти три недели не придется, не то что проводить время с дочкой. Дэн вгляделся в ее лицо, будто хотел запомнить каждую черточку, и вдруг недовольно прищурился.
- У тебя что, волосы рыжеют? Эми торжествующе улыбнулась и поправила хвост, блеснув оранжевым маникюром.
- Господи, пап, я думала, ты так и не заметишь! Мама позволила мне на день рождения высветлить прядки. Правда, красиво?
Дэн прикусил язык, чтобы не буркнуть "нет", и решил прибегнуть к тонкой дипломатии:
- Не рановато тебе красить волосы?
- Папочка… - В свой взгляд Эми вложила столько снисхождения, чтобы отец без слов понял, как безнадежно он отстал от жизни. О том, что ей в ее возрасте рано, а что в самый раз, придется еще поговорить, но Эми не хотела, точнее - не могла заставить себя начать ссору немедленно. У папы был такой усталый, погасший вид. Ей было жалко его, но не только: зная отца, она побаивалась, что от переутомления он может вспылить и запретить ей что-нибудь еще.
К столику на бесшумных подошвах подкралась Фил-лис Джеффри и сунула Дэну под нос тарелку.
- Это что? - спросил он, с подозрением разглядывая чизбургер.
Не обращая на него внимания, Филлис поставила перед Эми высокий стакан.
- Вот твоя кока-кола, деточка, - ласково сказала она, маленькой костлявой лапкой сжав плечо Эми. - Это настоящая: ты еще слишком молоденькая и стройная, чтобы пить диетическую дрянь. - Она покосилась на Дэна. - А это чизбургер с беконом и гарниром, мистер Шерлок. По тебе видно, что ты можешь позволить себе и жир, и холестерин в любых количествах. За счет заведения.
Дэн с трудом улыбнулся. Филлис подкармливала его чизбургерами с тех пор, как он был капитаном юношеской футбольной команды университета.
- Филлис, представитель власти не имеет права принимать подношения. Это противозаконно.