Пока они пили кофе, он поинтересовался, связался ли с ней юрист и, услышав, что нет, тут же набрал номер.
– Сергей? Пахомов. Я что-то не понял, ты на кого работаешь? На фирму? Неправильный ответ, ты работаешь на меня, но не выполняешь мои поручения… А вот это меня не волнует, ты можешь вообще не спать, но… Не перебивай. В общем, через час, ни раньше, не позже, ты должен быть у Натальи Дмитриевны. Пока.
Все это было сказано спокойным тоном хозяина, который настолько уверен в своей власти, что ему ни к чему повышать голос.
Допив кофе, Борис кинул взгляд на часы:
– Ну, и…
– Что?
– Кто-то обещал все сделать, – улыбнулся он самодовольно. – Я жду, а время, между прочим, идет.
– Пошли в комнату.
– К черту постель! Хочу здесь. Это кресло вполне меня устраивает.
– И что я должна делать, мой господин? – постаралась изобразить послушную служанку Наташа.
– Для начала сядь ко мне на колени, да не так, а вот так, – Боря откинул голову на спинку кресла, и казалось, не собирался даже целовать ее. – Поскольку ты заглаживаешь свою вину, то должна полностью мне повиноваться.
– Хорошо, мой господин!
– Так-то, кошечка. Расстегни пуговицы на моей рубашке… теперь сними свой джемпер. Лифчик не надо. Расстегивай дальше, и молнию. А теперь, ты знаешь, что делать…
Вначале его руки свободно лежали на коленях, затем он стал гладить Наташины плечи, голову, задавая ритм. Она слушала его завораживающий голос и испытывала радость от подчинения, предугадывания его желаний.
– А теперь вставай, – прошептал он, и вдруг взорвался в бешенстве: – Опять эти колготки?!
Он обращался с ней как с куклой, переворачивал, менял позы, а она пьянела от его грубости и стонала: "Еще, еще!"
"Кажется, я чересчур громко орала", – промелькнуло в голове, когда она очнулась на сложенных в пачки полуфабрикатах.
Наталья открыла глаза. Борис, сидя у стола, курил, как ни в чем не бывало.
– Ну, понравилось?.. Мне тоже. Ты была покорной, именно такой, как мне хотелось сегодня и, пожалуй, заслуживаешь поощрения, только вот какого?.. Придумал! Я подарю тебе пояс – вместо этих идиотских колготок. И кучу чулок.
– Я не умею их носить! – слабо запротестовала она.
– Придется научиться. Точно – пикантный черный кружевной пояс!
– И черные чулки?
– Черные чулки хороши только без юбки, а в юбках и черных чулках женщины похожи на ворон. Я подарю тебе одну пару черных и несколько телесных чулок.
– Когда еще это будет? А сейчас-то мне что делать?
– Твои проблемы. Хотя я бы посоветовал для начала принять душ. Придет Сергей Федорович, а ты благоухаешь, как свежепотраханная самка.
Наташа в бешенстве кинулась на него, Пахомов еле успел перехватить ее запястья.
– Ну, я же говорю – кошка! Нет, серьезно, проветри тут. Он парень молодой, и на это дело чуткий. Только смотри у меня с ним! Зарэжу!!! – угрожающе прорычал он, и тут же ласково прикоснулся к ее подбородку и поцеловал в щеку: – До встречи, моя кошечка.
Наташа подошла к окну, чтобы открыть форточку. Боря садился в машину. Заметив, что она смотрит в окно, он сделал вид, что кидает ей воздушный поцелуй. "Любимый" – улыбнулась она, и заторопилась душ, гадая о том, какой будет их следующая встреча и когда.
Он появился опять неожиданно, 8 марта.
Наталья не праздновала день рождения специально, только мама и Людка пришли ее поздравить. Впятером сели за стол. Подняли бокалы за именинницу, потом за Международный женский день, ели и делились новостями.
В основном болтала Людка – она давно не виделась с Ольгой Павловной и Сашкой, и ей не терпелось похвастаться переменами на личном фронте. Она рассказывала о двухкомнатной квартире Андрея, о том, что скоро они поменяют ее на большую в центре, о мебели, стереосистеме, видеомагнитофоне, автомобиле – обо всем, что в глазах советских людей считалось признаком достатка.
– А когда же свадьба? – поинтересовалась Наташина мама.
Людка нисколько не смутилась:
– Пока мы решили не расписываться, может, еще не уживемся вместе. Андрюшка прекрасный парень, но одно дело просто проводить время, и совсем другое – постоянно жить под одной крышей. Если все будет хорошо, задумаем завести общего ребенка, тогда и поженимся.
– Ну что ж, штамп в паспорте, действительно, не главное, – согласилась Ольга Павловна. – Когда-то я жила в коммунальной квартире, девять комнат. Так помню, соседская дочка, Валя, просто взяла подушку и сообщила матери, что переезжает к Славке. Тот с родителями жил в шестиметровой комнате на другом этаже. И никаких регистраций!
– Шесть метров? – охнула Людка.
– Да, они спали на полу, практически под столом, – усмехнулась Ольга Павловна, – но были одной из самых счастливых пар, какие я знала. Так что просторная квартира и спальня с широкой кроватью в любви не главное.
"Как ты права, мамочка" – подумала Наташа, вспоминая свидания в офисе.
– Людочка, надеюсь, ты не восприняла на свой счет? – опомнилась Ольга Павловна.
– Да что вы, теть Оль? Конечно, мне приятно, что Андрюша не бедный, но еще приятнее, что он всего этого сам добился, ничего ему с неба не капало. Да и я – девушка самостоятельная, дома на его шее сидеть не собираюсь. Наш с Наташей бизнес только разворачивается. Что же – бросать?
Саша высказался в том смысле, что они с Наташей молодцы, и предложил выпить за женщин, которым все по плечу. Но тут раздался звонок в дверь, и Саша поставил свой бокал.
– Мы разве кого-то ждем?
Наташа отрицательно покачала головой и пошла открывать. В дверях стоял Пахомов с целым ворохом цветов.
В коридор вылетел Димка и радостно бросился к крестному.
– Дядя Боря! Привет!
– Осторожно, Дим, цветы не помни. Давай разберемся с ними. Этот, самый красивый букет, твоей маме. С днем рождения, Наташенька! А вот и обещанный подарок, я думаю, тебе понравится… Это не то, что ты думаешь, – засмеялся он, заметив ее испуганный взгляд. – Ну, Димыч, пойдем вручать цветы дамам.
Они взяли два оставшихся букета и прошли в комнату, Наташа последовала за ними.
Боря поцеловал руки женщинам и непринужденно поздоровался с хозяином. Соловьев не выказал особой радости, но протянутую руку пожал и предложил сесть. Наталья, чувствуя неловкость момента, сочла за лучшее взять букеты и выйти на кухню, чтобы поставить цветы в воду. Людка выпорхнула вслед за ней.
– Твоя работа? – спросила шепотом Наташка.
– Да ты что? Я ни сном, ни духом… Наверно, Андрей сказал, что я здесь. А это что? – спросила она, заметив в руках у подруги сверток, перевязанный ленточкой.
– Понятия не имею. Посмотрим.
В свертке оказалась скромная белая коробочка с надписью: "№ 5 Chanel".
– Настоящая Франция! – закатила глаза Людка.
Наташа улыбнулась и поторопила:
– Бери тарелку, вилку, нож и пошли в комнату.
Атмосфера там, казалось, несколько сгустилась. Наташина мама сидела, как на иголках, Сашка хмуро смотрел на Борю, а тот как ни в чем не бывало расспрашивал Димку о его делах. Увидев девушек, Пахомов встал, подождал, пока Наташа поставит перед ним прибор и, наполнив свой бокал, заговорил:
– Конечно, я понимаю, что нехорошо врываться на семейное торжество незваным, но я так давно не был в этом доме, а сидеть в праздник одному так одиноко… – сделав паузу, он выразительно вздохнул. – Поэтому я набрался смелости и пришел без приглашения. Предлагаю поднять бокалы за прекрасных женщин, сидящих за этим столом. Будьте всегда счастливы и здоровы!
После тоста обстановка немного разрядилась, Сашка даже поинтересовался у Пахомова, чем тот сейчас занят. Пахомов кратко ответил, что работает над тремя проектами. Фешенебельный дом строится, турагентство начинает разворачиваться, а вот с круизным судном вышла накладка. Сходил пароход всего в один рейс в Скандинавию, и пришлось ставить на прикол. Хорошо, что удалось выбить место на набережной и задействовать его, как ресторан. Оборудовали зал игровых автоматов, бильярд, хоть какая-то прибыль есть, пока навигация не открылась.
Вечер пошел своим чередом. Выпили за именинницу, потом опять за женщин в целом. Людка расспрашивала Борю о заграничной жизни. Сашка, по виду спокойный, изредка бросал пристальные взгляды на жену. Наташа понимала, что без последствий Борин визит не останется.
В десять часов гости покинули квартиру.
Наташа стояла на кухне и наблюдала в окно, как Боря сажает ее маму на переднее сиденье и распахивает перед Людкой заднюю дверцу автомобиля. Саша неслышно подошел и встал за ее плечом.
– У вас с ним… все опять началось?..
– Да, – коротко ответила она.
– Я так и понял. Димка рассказывал, как он вас развлекал и подарками заваливал.
– Не преувеличивай! Подарил мне сувенир на рождество и Димке игрушку. Сегодня духи – вот и все. Надеюсь, ты ничего не наговорил ребенку?
– Нет, конечно. После того, что ты мне рассказала, это было бы свинством… Знаешь, я думал, мы сможем жить, как прежде, хотя бы как последние три года, но понимаю, что не получится… Если бы мне было куда уйти, я бы ушел.
Наташа обернулась, Сашка выглядел усталым и несчастным.
– Хорошо. Я уйду. Я и так собиралась, сегодняшний день только приблизил неизбежное.
– Переедешь к нему?
– Пока нет. Поживу в офисе, комната свободна.
– Я так понял, что Пахомов знает Людкиного Андрея?
– Они давно работают вместе.
– Как интересно! – Соловьев криво усмехнулся.
– Это он доставал нам продукты, когда Боря уехал, и во всем остальном помогал, – Наташа помолчала и продолжила другим, деловым тоном: – С Димкой я поговорю сама. Поскольку он всю неделю в интернате, то на выходные будем забирать его по очереди: я, ты и мама. А теперь я пошла спать. Посуду завтра помою.
– Я помою, – отозвался Саша, – все-таки восьмое марта.
Глава 18
За два дня Наташа перевезла все свои и Димкины вещи в офис и к маме. К ее удивлению, мама не стала уговаривать не разводиться с мужем, ничего не спросила про Бориса, только сказала: "Это твоя жизнь, доченька. Тебе решать".
Людка восприняла известие с радостью, но Наталья под страхом вечной ссоры запретила ей бежать к Пахомову, а также рассказывать Андрею.
– Я должна сама об этом сообщить, чтобы видеть его реакцию. К тому же я еще с сыном не говорила.
Димка чуть не заплакал, когда узнал. Ни один ребенок не хочет, чтобы родители разводились. Сыну нечем было заняться в офисе, и Наташа решила отвезти его на два дня к бабушке.
– А может, я сегодня к папе хочу, – пробурчал Димка.
– Хорошо, давай позвоним папе, хотя я знаю, что сегодня он тебя не ждет, – Наташа набрала номер и послушала гудки. – Вот видишь, его нет дома. Мы договорились, что следующие выходные ты будешь с ним.
– Вы это насовсем решили? Может, вернемся?
– Нет, сынок, – грустно покачала головой Наташа.
Она отвезла Димку к маме, но задерживаться там не стала, чтобы не видеть его укоризненного взгляда.
Вечером позвонил Борис и, удостоверившись, что Наташа может уделить ему два дня, предложил провести субботу и воскресенье на даче.
Когда они оказались в спальне, Боря достал из большой сумки красивую глянцевую коробку и вручил ее Наташе.
– Обещанный подарок.
– Что здесь?
– То, что обещал. Переоденься.
Он удалился в ванную, а когда вернулся оттуда в халате, Наташа, полностью раздетая, рассматривала узкий черный кружевной пояс, такого же цвета бюстгальтер и чулки со стрелками.
– Ты еще не готова? – возмутился он.
– Я не знаю, как это надеть, – лукаво улыбнулась она.
Боря понимающе хмыкнул.
– Хорошо, сегодня я исполняю роль слуги, а ты будешь моей госпожой. Подойдите сюда, моя повелительница, – и он потянул ее к зеркалу.
– Как вы прекрасны, ваша светлость, – продолжал он подобострастным тоном, застегивая лифчик, который подчеркивал соблазнительность груди, оставляя ее практически открытой.
– Фу, какое неприличие! – для виду Наташа скроила брезгливую физиономию.
– Зато, если вы, ваша светлость, наденете это неприличие подо что-нибудь облегающее и декольтированное, то будете выглядеть чертовски соблазнительно! И прошу заметить, как точно ваш покорный слуга подобрал размер… А теперь наденем вот это…
Кружевной пояс тоже оказался впору. Затем он усадил Наташу в кресло и принялся натягивать ей на ноги чулки, нежными и завораживающими движениями разглаживая на них складки.
– У тебя неплохо получается. Тренировался? – усмехнулась она.
– О, да! На конкурсе надевателей чулок женщинам я мог бы претендовать на призовое место.
Прикосновения его рук возбуждали все сильнее, она прикрыла глаза в истоме.
– Теперь я попрошу мою госпожу встать перед зеркалом, – прозвучала просьба.
– Откровенный нарядик! – оценила она, глядя на свое отражение.
– Зато как заводит… – он прижался сзади, глядя в зеркало и нежно поглаживая ее бедра, – и не его одного, вы тоже, моя госпожа, дрожите от вожделения…
Он поцеловал Наташу в плечо, затем сбросил свой халат. Он осыпал всю ее осторожными поцелуями, а она трепетала все больше, глядя в зеркало и возбуждаясь от вида обнаженных тел.
После любви они задремали и спали до тех пор, пока голодный желудок не разбудил Борю.
– Ого! Два часа. Жуть, как жрать охота…
– Угу, – не открывая глаз и рта, промычала Наташа.
– Лень вставать, но слуга сегодня я…
Улыбаясь, Наташа приоткрыла глаза и проследила, как он прошел в ванную. Выйдя оттуда через несколько минут, уже одетый, он бросил на кровать большой полиэтиленовый пакет.
– Это тебе, моя королева. Жду внизу.
Когда Наташа спустилась в гостиную, стол был накрыт, тихо играла музыка. Улыбаясь, Боря встретил ее у лестницы и подал руку.
– Ну-ка, – он заставил ее повернуться. – Туфли не жмут?
– Нет, как раз впору. Конечно, спасибо, Борик, но куда мне такое платье?
– Ерунда, ты выглядишь потрясающе, и мы найдем, куда в нем сходить.
Серебристое темное платье-мини с большим вырезом плотно облегало фигуру, туфельки того же цвета на шпильках делали Наташу выше и стройнее.
– Борь, я не привыкла носить такие вещи.
– Но ты создана, чтобы носить дорогие наряды. У тебя восхитительная фигура, великолепные волосы, бездна вкуса и ты просто красавица, – он подвел ее к зеркалу в холле. – Разве я не прав?
– По-моему, слишком вызывающе… – она одернула платье.
– Сейчас обижусь и заставлю все снять. Впрочем, сначала пообедаем. Прошу к столу!
– Чем займемся? – поинтересовалась Наташа, когда ее тарелка опустела, – может, прогуляемся?
– Да ну, погода мерзкая – сырость, грязь под ногами. Я хотел предложить тебе посмотреть кино. Нашумевшая картина, "Девять с половиной недель". Не смотрела?
– Нет.
– Я тоже, но мне рассказывали, – он загадочно улыбнулся: – Думаю, нам понравится.
Они расположились на мягком диване напротив телевизора.
Меньше чем через полчаса Наташа поняла, что больше не может терпеть, нашла Борину руку и положила себе на грудь. Они занялись любовью здесь же, не выключая видик.
– Жаль, полфильма пропустили, – вздохнула она, очнувшись.
– Глупая, мы ведь можем включить как раз с того места, где закончили, вернее, начали, – рассмеялся Боря.
Она смущенно хихикнула.
– Забыла, что это кассета. Ну, давай, перематывай.
Наташа впервые видела эротическое кино, и вскоре они опять не смотрели на экран…
Вновь перематывая пленку, Борис усмехался:
– Не подозревал, что от просмотра эротики ты так заведешься… Но больше не приставай. Ты меня измочалила, боюсь, даже плотный ужин не вернет мне силы… И вообще, давай досмотрим, интересно, чем у них закончится.
– Хоть и порнуха, но в этом фильме что-то есть… – проговорила Наташа, когда изображение на экране сменилось черно-белой рябью.
– Ну, это скорее эротика, но более откровенное порно я тебе показывать не буду – опасно для здоровья!
Пахомов еле успел увернуться от полетевшей в него туфли.
– Ничего себе! А если бы каблук сломала?
– Сам на мне платье порвал! – указала Наташа на дыру. – Слава богу, по шву, можно зашить.
– Не расстраивайся, я куплю тебе десяток, сотню прекрасных, нарядных, пикантных платьев, и кучу красивого, сексуального белья!
– Интересно, как ты его покупал?
– Знаешь, это целая история, – с ухмылкой начал Пахомов. – Я немного смущался, заходя в сугубо женский магазин, но, как оказалось, пол покупателя финнов совсем не волнует. Когда я сказал, что хочу сделать любимой девушке подарок, они предложили выбрать манекенщицу с похожей фигурой, чтобы она могла продемонстрировать белье на себе.
Наташа слушала с круглыми от удивления глазами.
– Можешь представить, как я обрадовался? Я попросил двух, сказав, что сомневаюсь в размере и мне нужно посмотреть на них в бюстгальтерах. Я пересмотрел десятки фасонов, они переодевались и дефилировали передо мной…
– Ты устроил целое шоу, чтобы купить жалкие две тряпочки? – нахмурилась она.
– Ничего себе, жалкие!.. Я купил еще два гарнитура, кучу чулок, комбинацию, да я там больше тысячи зеленых оставил! Неблагодарная! – притворно возмущался Боря.
– Какого рода благодарность ты примешь? – вкрадчиво спросила она, приближаясь.
– Сексуальная террористка… – отступая, пробормотал Боря.
– Ах, так!
– Все, сдаюсь! Только дай прежде перекусить. Там от обеда кое-что осталось.
Утолив первый голод, он поинтересовался:
– Как Сашка отреагировал на мой визит?
– Мы разводимся. Я ушла из дома, теперь живу там же, где работаю, – сообщив это, Наташа подняла глаза.
Боря замер, поставил свой стакан сока на стол, так и не выпив. Несколько секунд он молча смотрел перед собой, затем перевел взгляд на Наташу, которая внимательно следила за его реакцией. Взял ее руку и поцеловал в ладонь.
– Котенок, я ведь прекрасно понимаю, чего ты сейчас от меня ждешь. Ты забыла, что я всегда умел читать твои мысли? Впрочем, тут и телепатии никакой не нужно. Долг любого порядочного человека, соблазнившего замужнюю женщину, жениться на ней или хотя бы жить вместе. Но, видно, я непорядочный. Стой, – он крепко сжал ее руку и не позволил встать. – Посмотри на меня, ты что, плакать надумала?
– Не собираюсь! – она вырвалась, схватила сигарету, он поднес зажигалку. – И вовсе я не собиралась с тобой жить! Что бы я Димке объяснила?
Боря тоже закурил.