Вик кивнул, его лицо выражало ненасытное желание. Это желание исходило от него волнами. Мэдди думала, что просто разделит с ним интимную близость и насладится их эмоциональной связью после яростного оргазма и бессилия, до которого Вик довел ее своими ласками. Ничего больше. И она не была готова к тому, как отреагирует ее тело на их слияние. Экстаз только усилился, с каждой секундой ее тело распалялось все больше. Удовольствие распространялось внутри, подчиняясь медленному, но настойчивому ритму Вика. То ли читая ее мысли, то ли руководствуясь сигналами тела Мэдди, Вик ускорил темп. С каждым движением наслаждение нарастало. Его кофейного цвета глаза требовательно горели.
– Давай, милайа мойа.
Ее тело содрогнулось с невероятной силой, способной вызвать землетрясение.
Вик присоединился к ней в невероятном сексуальном удовлетворении. Они не сводили глаз друг с друга, слившись в единое целое, словно в самом страстном поцелуе.
– Если это не сделает ребенка… – Мэдди едва могла дышать.
Он прижал ее к себе:
– Мы продолжим с большим удовольствием.
Что они и делали всю ночь, пока на рассвете не погрузились в сон.
В полдень Вик разбудил жену, чтобы принять душ. Вместе. Совместный душ был одним из недавно открытых развлечений.
Выйдя из ванной, они обнаружили, что кто-то застелил их постель и положил сверху одежду, а у стены стоят чемоданы.
– Как долго мы здесь пробудем? – Мэдди застегнула бюстгальтер и натянула черный шелковый топ.
Вик бросил взгляд на чемоданы, затем посмотрел на нее:
– Регистрация начинается через час.
– Куда мы едем?
Явно не домой. Их вещи были доставлены в Пареан-Холл за день до свадьбы, так что для поездки туда им не требовался багаж.
Он надел боксеры и темно-синие джинсы.
– В Палм-Спрингс.
– Зачем?
– У нас медовый месяц.
Мэдди остановилась:
– Но мы не обсуждали свадебное путешествие.
Вик надел черно-белую рубашку поло.
– Это традиция.
– Наш союз трудно считать традиционным.
– Я не согласен.
Мэдди покачала головой. Конечно, Вик не отступится. Он не видит ничего странного в том, что женился на женщине, которую не любит.
– Значит, Палм-Спрингс, – протянула она.
– Я не видел смысла в каких-нибудь экзотических местах. Все равно мы большую часть времени проведем в спальне. – Вик улыбнулся.
Покраснев, Мэдди пожала плечами:
– Мне нравится Палм-Спрингс.
Маленький курортный городок в пустынном районе Калифорнии был одним из ее любимых. Вместе с матерью она посещала его каждую зиму. Там собиралось столько звезд, что Арчеры прессу даже не интересовали. Позднее Мэдди уезжала туда, когда ей хотелось перестать быть Мэдисон Арчер, наследницей гигантского состояния.
И она подозревала, что Вик знает об этом.
– Хорошо, что ты умна, иначе школьные занятия, пропущенные из-за путешествий с матерью, могли стать проблемой, – заметил он.
– Мама всегда заботилась о том, чтобы у меня был учитель.
– Я стану единственным учителем, который тебе понадобится на этой неделе. – Вик излучал страсть.
– После последних пяти недель и особенно этой ночи, я уверена, что ты не слишком многому сможешь меня научить.
– Ты будешь удивлена.
У этого мужчины точно нет недостатка в уверенности.
Они действительно провели много времени в спальне их номера, однако он настоял и на том, чтобы посетить любимые места Мэдди. Вик отвел ее в один из лучших ресторанов города и устроил шопинг в эксклюзивных бутиках с одеждой от лучших дизайнеров.
Мэдди, всегда считавшая свою светскую сторону чем-то несущественным, наслаждалась. Такого с ней не было со дня смерти Хелены.
Вику нравился едва ли не каждый предмет одежды, который примеряла Мэдди, и даже рычание, которое он издавал при виде особо вызывающих, ей льстило.
Когда новобрачные вернулись в Сан-Франциско, их ждал список мест, подходящих для школы. И хотя невероятное количество дел, скопившихся у Вика после недельного отсутствия и с которыми никто, кроме него, не мог справиться, не позволяло ему сопровождать Мэдди и Роми, он каждый вечер подробно расспрашивал жену о том, что она видела. Похоже, он искренне интересовался их проектом.
Утром в пятницу Мэдди получила сообщение от секретаря ее отца с просьбой прибыть в офис на совещание.
Она собиралась посетить еще один участок, который им с Роми казался особенно подходящим. Испытывая великодушие ко всему миру, и даже к отцу, Мэдди позвонила и перенесла осмотр, а затем отправила секретарю ответное сообщение, подтвердив свое согласие. Приехав, Мэдди заметила, что в конференц-зале нет секретаря, обычно ведущего протокол. Это что, личная встреча? Тогда почему в офисе?
Ее отец встал и обошел стол.
– Мэдди, я хотел бы представить тебе доктора Уилсона, директора… – Джереми назвал известный институт, специализировавшийся на исследованиях в области психиатрии.
Седовласый и представительный, в костюме хорошего качества, возможно, от итальянских дизайнеров, доктор Уилсон сидел в одном из кожаных кресел. Он поднялся и подошел к ней, протягивая руку:
– Мэдисон, рад видеть вас.
– Спасибо. Надеюсь, могу сказать то же самое. – У нее появилось плохое предчувствие.
Почему в офис отца приглашен психиатр?
– Давайте сядем и расслабимся.
Доктор Уилсон явно считал себя главным на этом собрании, и тот факт, что отец беспрекословно выполнил его указания, говорил, что он это принимает.
Мэдди не разделяла его молчаливого согласия и не села, а отец занял место на стуле, стоящем напротив кресла, в которое вновь опустился доктор.
– Что происходит? – спросила она.
– Садитесь, Мэдисон, чтобы мы могли обсудить все, как цивилизованные люди.
– Сначала скажите, что мы обсуждаем.
Отец нахмурился:
– Ты грубишь.
– А ты что-то скрываешь.
Скрытность гораздо хуже, чем грубость.
– Вы понимаете, что я имею в виду? – обратился Джереми к доктору. – Дерзость без причины.
– Ты попросил доктора Уилсона обследовать меня? – Эмоции прорвались, прежде чем она смогла подавить их.
К удивлению Мэдди, отец поморщился, но кивнул:
– Я узнал, что ты посещаешь психотерапевта.
– Да, посещала несколько недель, как и добрая половина американцев.
Это был правильный выбор, а не слабость.
– Это небольшое преувеличение. – Похоже, доктор Уилсон уже сделал заметку о склонности Мэдди к гигантизму. – Всего около двадцати процентов.
– Кто сказал тебе об этом? – Мэдисон повернулась к отцу, игнорируя врача.
Виктор не стал бы говорить. Может, он и не любит Мэдди, но он – рыцарь и никогда не принес бы ее в жертву королю.
– Вик знает об этом?
Джереми начал привычную игру:
– А ты что думаешь?
– Что ты не хочешь ответить на мой вопрос. – Она вытащила телефон.
– Кому вы звоните? – Тон доктора Уилсона был нарочито спокойным.
– Своему мужу.
– Вы видите? Симптомы зависимости и паранойи.
Мэдди хотела было швырнуть телефон в отца, но сдержалась. Неизвестно, какие выводы сделает психиатр. На телефоне Вика сработал автоответчик, и она оставила голосовое сообщение:
– Это я. Джереми пригласил меня на совещание, а оказалось – к психиатру. Мне нужно поговорить с тобой. Позвони.
Доктор Уилсон наблюдал за ней с выражением лица, по которому невозможно было ничего прочитать. Отец прищурился. Мэдди гадала: раздражен он или переживает за нее?
– Значит, тебе стало известно, что я бывала у психотерапевта, и теперь ты пригласил доктора Уилсона. Зачем?
– Никто не говорит, что я здесь, чтобы наблюдать за вами, – сказал Уилсон.
– Никто не говорит, что не для этого.
Ни психиатр, ни отец ничего не ответили. Помолчав, Джереми уточнил:
– Я поделился с доктором Уилсоном беспокойством по поводу твоего нестабильного поведения в последние годы.
– Вы правильно сделали, обратившись за помощью. – Доктор Уилсон говорил с ней, как с ребенком или умственно отсталым человеком. – Но я вынужден согласиться с вашим отцом. Ваши поступки после смерти матери отражают ухудшение вашего состояния.
– У меня нет никакого состояния. – Зато у нее есть мозги, которые сейчас начали работать. – Джереми, ты хочешь, чтобы меня признали психически неполноценной? Тогда бумаги, которые я подписала, окажутся недействительными. Это не сработает.
Судя по выражению его лица, отец был с этим не согласен, и, что еще хуже, психиатр покачал головой:
– То, что вы подписали такой документ, сложно назвать осмысленным поступком.
– Вы так считаете?
– А вы?
– Я действовала осмысленно. Кроме того, то, как я поступаю со своими деньгами и имуществом, – не ваше дело, доктор Уилсон, равно как и не Джереми Арчера.
– Вы называете отца по имени. Это говорит о многом.
Кем он себя мнит, выдумывая психологические проблемы, основываясь только на предвзятых жалобах отца и нескольких секундах абсолютно непрофессионального диалога?
– Его экономка ближе мне, чем он.
Может, это и преувеличение, но пусть они попробуют доказать обратное.
Психиатр был озабочен.
– Недостаток эмоциональной близости с единственным оставшимся родителем – это то, с чем мы можем поработать.
– Доктор Уилсон, вы никогда не были и не будете моим врачом. Теперь прошу меня простить. – Мэдди повернулась, собираясь уйти.
– Мэдисон, – позвал ее отец, но она не остановилась.
Ей было все равно, какие угрозы он наговорит ей на автоответчик.
Глава 11
Мэдди была на парковке, когда ее телефон зазвонил. Вик.
– Отец узнал, что я посещаю психотерапевта.
– Я ничего не говорил ему.
– Не сомневаюсь.
– Хорошо.
– Я просто… – Расстроена. Смущена. Напугана. – Он хочет признать меня недееспособной и аннулировать документы по передаче акций холдинга.
– Я не…
– Но он кое-чего не предусмотрел, – перебила его Мэдди.
– Ты о чем? – Вместе с любопытством в голосе Вика сквозило беспокойство.
– Если я была не в состоянии подписывать те бумаги, то точно так же я была не в состоянии принести клятву, а значит, наш брак недействителен. Тогда рухнут великолепные планы Джереми выдать меня замуж за наследника холдинга.
Вик что-то пробурчал, потом сказал:
– Этого не случится.
– Мне казалось, наши с ним отношения пошли на поправку.
– Так и есть.
– Если кто и потерял разум, так это Джереми.
– Да. Мэдисон…
– Ведь ты на моей стороне, правда?
Ее муж не должен поддерживать своего друга и учителя.
– Конечно. Ты моя жена и всегда будешь ею.
Потому что он жаждет получить контроль над ИХА. В эту минуту Мэдди очень хотелось, чтобы между ними существовала другая, неразрывная эмоциональная связь. Любовь.
Ей необходима была любовь мужа.
Мэдди совсем не беспокоило, что Джереми вернулся к старым привычкам, но осознание того, что мужчина, которого она любит больше жизни, ценит ее чувства, не разделял их, внезапно причинило такую боль, что она не могла ее игнорировать.
– Мне нужно подумать, – заявила молодая женщина.
– Что? Мэдисон, где ты? Я приеду.
– Нет, я просто… Дай мне немного времени, Вик. – Она отключила телефон.
Ей не хотелось ни с кем говорить. Даже с Роми.
Мэдди забралась в свою маленькую машину – не самый ожидаемый выбор для состоятельной наследницы, но она заботилась об окружающей среде. Молодая женщина направилась в свое любимое кафе в книжном магазине.
Как она собирается жить с мужем в любви, зная, что он не отвечает на ее чувства?..
Мэдди не была в кафе со времен шумихи с Перри, но теперь ей нужно было место, куда не догадался бы приехать Вик. Она сделала обычный заказ и заняла любимый столик между книжными стеллажами и окном. Нижняя половина окна была задекорирована под книжные полки, так что с улицы ее нельзя было увидеть, если только кто-нибудь не подойдет вплотную. Мысли в голове путались, кофе остывал, а Мэдди думала.
Вик действовал так, словно любил ее.
Он не мог насытиться ею сексуально. Счастье Мэдди было очень важно для него. Если у него была возможность, он всегда старался провести время с ней. Он хотел, чтобы она стала матерью его детей.
Однако, вернувшись, благодаря отцу, в страну под названием Жестокость, Мэдди ощутила возросшую потребность в эмоциональной поддержке. Ей необходимо было услышать, что Вик любит ее. Тогда она перестанет сомневаться.
Женщина все еще не нашла ответа на этот вопрос, когда услышала мужской голос, который она не рассчитывала больше услышать, окликнувший ее по имени.
Она посмотрела вверх и нахмурилась:
– Уходи, Перри.
– Ты не отвечаешь на мои звонки и сообщения.
Он еще удивляется?
– Я заблокировала твой номер.
– Я догадался.
– Ты не должен разговаривать со мной.
– Ничто в договоре, который заставил меня подписать тот подонок, который женился на тебе, не указывало на то, что я не могу говорить с тобой. – Он явно был раздражен этим.
– А чего ты ожидал?
Перри притворился уязвленным, как всегда делал это раньше.
– Я не думал, что ты разрушишь шесть лет нашей дружбы из-за одной маленькой ошибки.
– Это был не первый случай, когда ты лгал журналистам о нас. – Теперь его печальный взгляд не трогал ее сердце.
Перри вздрогнул. Он, судя по всему, не предполагал, что она догадается.
– Это все было безвредно. Мне просто требовались деньги. Не всех с рождения кормили из серебряной ложечки интернационального холдинга Арчера.
– Рассказ о том, что я ненасытная женщина, не способная удовлетвориться одним партнером, не был безвредным. Ты разрушил мою репутацию.
– Всего на двадцать четыре часа. Виктор Бек позаботился об этом.
– Конрад – непревзойденный мастер.
– Специалист твоего отца по работе со СМИ? Да, я ожидал, что вы его подключите, но по сравнению с жестокой акулой, за которую ты вышла замуж, он ласковый котенок.
– Вик заступился за меня, когда ты скормил меня волкам. Не уверена, что в данном случае он заслуживает определения "жестокий".
– Ты же знаешь, что я не хотел этого.
Похоже, Перри не сомневался, что она ему поверит. Какое ничтожество! И этот парень был одним из ее лучших друзей целых шесть лет.
– Ты солгал. Это главное.
– Мне нужны были деньги.
– А я отказала тебе.
Именно к деньгам все и свелось.
– Я просил о займе. Друга.
– Это было не в первый раз. Ты вернул мне хоть доллар, Перри?
Разговор с бывшим лучшим другом внезапно сделал все понятным и четким.
Перри – из тех, кто использует друзей и манипулирует ими.
Вик – ее рыцарь в белых доспехах.
Может, он никогда не скажет три слова, которые ей так нужно услышать, но она не собирается печалиться по этому поводу всю оставшуюся жизнь.
– В бизнес-инвестициях трудно что-либо гарантировать, – не унимался Перри.
– Значит, теперь это называется бизнес-инвестициями? – Мэдди прищурилась. – Тогда где контракт, в котором указан процент, причитающийся мне в этом проекте?
– Нам не нужен контракт.
Она подумала о бумагах, которые Вик заставил его подписать.
– Он уже есть.
– Давай, Мэдди, отзови своего пса.
– Вика?
– А кого еще? – Перри старался нацепить на себя умоляющий вид.
– Мы больше не друзья и никогда ими не будем, – размеренно произнесла она.
– Это из-за Роми, да? Она наконец настроила тебя против меня.
– Ты настроил меня против себя, Перри. Ты лгал мне и сделал все, чтобы разрушить мою репутацию.
Он откинулся назад, выглядя оскорбленным:
– Нет.
– Да. И если бы ты преуспел, мои мечты открыть школу развеялись бы в прах. – По крайней мере в том, что касалось наличия ее имени в документах.
Перри пожал плечами:
– Сан-Франциско не нужна еще одна школа.
У Мэдди перехватило дыхание от того, с какой легкостью он топтал ее мечты.
– Не согласна.
– Что ж, все равно ничего страшного не произошло.
– Не благодаря тебе.
– Эй, я принес публичные извинения и поклялся, что это была шутка.
Он что, ждет благодарности?
– Это была не шутка. Это была огромная грязная ложь.
– Мэдди, брось. Ты должна простить меня.
– Да, в первую очередь – для себя. Я должна это отпустить.
В голубых глазах Перри мелькнула искорка триумфа.
– Мы можем снова стать друзьями и забыть о том соглашении, которое Бек заставил меня подписать.
– Нет.
– Но…
– Никто не заставлял тебя ничего подписывать. Ты согласился на это, потому что не хотел рисковать. Тебя могли привлечь к ответственности как холдинг, так и таблоиды, которым ты продал свою историю, – послышался мужской голос.
Мэдди подскочила. Что Вик делает здесь? Как он нашел ее?
Виктор Бек возвышался над Перри, словно карающий ангел.
– Ты не друг моей жены. Когда-то она считала тебя другом, однако те времена прошли еще задолго до последнего инцидента.
– Да кто ты такой, чтобы…
– Я тот, кто уничтожит тебя, если ты еще хоть раз подойдешь к моей жене. – В глазах Вика горела ярость, челюсть его затвердела.
Перри поднял руки:
– Никаких проблем. Я просто подумал, что мы можем снова быть друзьями, но похоже, тебе не слишком это нравится.
– Да, мне это не нравится. Хватить винить других в своих ошибках, Перри. Ты разрушил нашу дружбу, и Вик прав: это случилось очень давно.
– Мы были не в равных условиях, – с горечью произнес Пэрри.
Мэдди не ответила. Это были проблемы Перри, не ее.
– Ты уйдешь или мне вызвать полицию, чтобы тебе напомнили о запрете приближаться к Мэдисон? – поинтересовался Вик.
– Я ухожу. – Перри быстро удалился.
– У нас есть судебный запрет? – спросила Мэдди.
– Есть.
– Ага…
Вик посмотрел на чашку, к которой она не притронулась.
– Ты не пьешь кофе?
Мэдди покачала головой:
– Как ты нашел меня?
– Тебе это интересно?
– Очень.
– Функция "найди меня" есть в твоем телефоне.
– Я выключила его.
– Пока батарея заряжена, GPS работает.
– Значит, если мне потребуется уединение, нужно вытащить батарею. Хорошо, буду знать.
Чтобы добраться сюда так быстро, Вик немедленно после звонка должен был отследить сигнал GPS. Еще одно доказательство того, что она важна для него.
Отец не нарушил бы свой деловой график ради того, чтобы отправиться за матерью или Мэдди.
Вик вдохнул, открыл рот, собираясь что-то сказать, закрыл его, потом все же решился:
– Я бы предпочел, чтобы ты этого не делала.
– Договорились. – Кроме того, это был вопрос безопасности, как бы ни хотелось ей забыть об этом. – Ты приехал за мной?
– Конечно. Ты была расстроена. То, что Джереми сделал с тобой…
Мэдди подавила смешок, услышав редкую в устах ее мужа грубость.
Вик протянул ей руку:
– Идем?
Она не колебалась.
– Да.