Джордан стал карабкаться на край лощины. Герду охватила сильная тревога, причинявшая почти физическую боль. Девушка облизала пересохшие от страха губы. Взобравшись, Джордан перегнулся вниз, лежа на животе на краю лощины, и протянул руки:
- Давай поднимайся.
Будь что будет! Она устала бороться. Чем дальше, тем бессмысленней вся эта игра в кошки-мышки. Герда ухватилась за его руки и оказалась на склоне лощины. С замиранием сердца она уже была готова к тому, что Блэк, продолжая тащить ее наверх, прижмет к себе. Но он с усмешкой отпустил ее и жестом пригласил сесть рядом.
- Раньше мы брали его с собой на борт. Сделали специальный спуск и другие приспособления, чтобы он ни в чем не чувствовал неудобства. Но все равно Стюарт ненавидел свое бессилие, ненавидел нас, яхту и вообще… Представь, каково ему было наблюдать, как другие занимаются тем, что он любил больше всего на свете. Это доводило его до бешенства. В конце концов, рейды стали просто мучением для всех, и мы решили продать "Свит-Фэй". - Джордан задумчиво смотрел на море, потом вздохнул. - Постепенно мы перестали даже пытаться вывозить его из дому. Он отказывался учиться водить машину для инвалидов, отвергал любые формы терапии. Обычно сидел и, делая вид, что читает, предавался мрачным размышлениям. И если ему кто-нибудь мешал, мгновенно приходил в ярость. Проклинал свои ноги. Проклинал нас за то, что мы можем ходить.
Голос звучал ровно. Блэк словно превратился в статую, такой неестественно неподвижной казалась вся его фигура.
- Так продолжалось уже не помню сколько месяцев, пока у матери не случился нервный срыв. Я отправил ее сначала в Италию, потом в Грецию со своим напарником, а сам решил кардинально заняться Стюартом. Взял отпуск на три месяца. Тогда я почему-то был уверен, что у меня получится. Неожиданно для всех он вдруг пристрастился к рисованию. Неоимпрессионизм или что-то в этом роде. От его картин на душе становилось жутко, как после ночного кошмара. Но главное, он наконец хоть чем-то заинтересовался. Но ведь я не мог всю жизнь быть при нем, постоянно развлекать, приглашать всяких интересных людей. Мне пришлось поселить его в Грин-Риг, после чего он снова впал в депрессию. Стюарт смирился с судьбой и ждет смерти.
Джордан вдруг встрепенулся и как-то странно посмотрел Герде прямо в глаза:
- Но он ничего не забыл.
- Впрочем, как и ты!
Нервы не выдержали, и она почти закричала. Все это время, слушая его могильно-спокойный голос, Герда думала, что голова ее вот-вот взорвется от напряжения. Дрожащими руками она закрыла лицо и пробормотала, заикаясь от слез:
- Почему? За что? Я же не виновата в том, что случилось! Это был несчастный случай!
- Мы знаем. Да, Стюарт попал в аварию. И я знаю, из-за чего это произошло. И Стюарт уже не злится на тебя.
- Тогда почему ты продолжаешь мучить меня?
- Потому что все могло быть иначе, если бы не ты. Но ты всегда была эгоисткой. Неудивительно, что ты бросила его. Конечно, на что тебе калека?
Герда вздрогнула. Презрительный упрек прозвучал как приговор. Нелепо было объяснять, как жестоко несправедливы обвинения. Три года назад она пыталась… она действительно пыталась хоть как-то помочь Стюарту пережить то, что случилось, но и тогда и сейчас Джордан видел в ней только самое плохое. Отупев от боли, она еле слышно спросила:
- Поэтому ты и привез меня сюда? Да? Снова начинаешь издеваться надо мной? Хочешь излить всю свою ненависть? Посмотреть, как я страдаю? Снова заставить пережить ужас? Во всей этой истории больше всех досталось Стюарту, но он, слава богу, не способен так сильно ненавидеть. Ты, как маньяк, просто помешанный. Думаешь только о мести. Но почему? Что я тебе сделала? - И, помолчав, она с горечью добавила: - Это глупо. Стюарту все равно уже ничем не поможешь.
Джордан равнодушно пожал плечами. Казалось, он не замечает, как она мучается.
- Я не знаю зачем и почему… Знаю только, что, как только увидел тебя в клубе той ночью, решил привезти тебя сюда, чтобы понять, изменилась ты за эти годы или все так же делаешь вид, что совершенно ни при чем.
- Ты всего лишь хотел убедиться, справедливо или нет тогда обвинил меня во всех смертных грехах. Чтобы не чувствовать себя виноватым. Чтобы не осталось ни малейшего сомнения в своей правоте.
- Да я никогда особо не сомневался. - Джордан нервно покусывал губу. - Всем известно, почему Стюарт был не в себе в тот вечер. Проклятие! Дурачок, думал, ты выйдешь за него, а потом вдруг - бац! У тебя - другой… Ты что, думала, он примет все как есть, пожелает тебе счастья, сядет за руль и поедет себе как ни в чем не бывало? Если бы только ему с самого начала хватило ума увидеть, какая ты стерва. Что ты всего лишь одна из маленьких, самолюбивых шлюшек, ищущих кого побогаче.
- Боже мой! Ты до сих пор так думаешь?! - прошептала Герда. - Даже после того, как я все тебе рассказала… Рассказала, почему в ту ночь я была с Блэйзом!.. - Она захлебнулась в рыданиях, уже не владея собой.
На лице Джордана появилась недоверчивая ухмылка.
- Не надо дешевых комедий. Ты вышла за Блэйза. Надеюсь, он так никогда и не узнал, как просчитался на твой счет.
Слова были сказаны с таким презрением, что Герда содрогнулась.
- Да что там Блэйз? Он по большому счету вообще ни при чем. Ты показала себя во всей красе. Это никак нельзя оправдать, а уж тем более какими-то слезливыми россказнями. В конечном счете, когда приперли к стенке, тебе пришлось сознаться, что в ту ночь ты ехала со Стюартом. И можешь не сомневаться: если бы тот свидетель давал показания более уверенно, твоя имя склонялось бы во всех газетах. До конца своих дней не отмылась бы. Но где ваша не пропадала - тебе и на этот раз удалось выйти сухой из воды. - С каждым словом в голосе звучало все больше злости. - Ты хотела, чтобы он умер, поэтому и оставила его лежать там одного. А когда поняла, что деваться некуда, попыталась отделаться дешевым враньем.
Герда отшатнулась:
- Я устала повторять! Все было не так! Совсем не так! Я же все рассказала! Почему ты не веришь мне? Тогда я вернулась! Я побежала искать помощи! Искать таксофон! Он был далеко, я прошла целую милю! И он оказался сломан, и я побежала дальше, пока…
- Странно, но в деле не упоминается, что ты вызывала "скорую", - язвительно сказал Блэк. - Не кипятись. Тебе не удастся меня разжалобить. Просто ты сдрейфила и сделала ноги. Вот и все.
- Неправда, - устало отозвалась Герда. - Я вернулась, но было уже поздно.
- Да? Надо же! И ты наверняка подумала: "Какая жалость, что я опоздала!"
- Ты же знаешь. Кто-то, скорей всего тот мотоциклист, позвонил из дома и вызвал врачей. Когда я вернулась, Стюарта уже увезли в больницу. Что я могла сделать?
- Да, действительно, что ты могла сделать?! Только поехать домой и притвориться, будто ничего не произошло. И самое ужасное: ведь я сначала поверил тебе. Ты была бледная как смерть. Сразу можно было догадаться, что ты скрываешь что-то страшное. А позже Стюарт стал умолять не вмешивать тебя в это дело. И в благодарность ты бросила его и вышла замуж за другого. И теперь имеешь наглость обвинять меня в жестокости и бесчеловечности?!
Слезы душили Герду, но она боялась, что, если заплачет, еще больше разозлит Блэка. Бесполезно что-либо доказывать. Он не изменит своего отношения к ней. Бесполезно убеждать его в своей невиновности. Даже если она расскажет всю правду. Но нет, это абсолютно исключено. Слишком много ни в чем не повинных людей замешано в этой истории. Она должна молчать. Тем более, что Стюарт тоже не раскрыл правду. Но, видит бог, у нее нет больше сил выслушивать. Борясь с подступающими слезами, Герда сжала кулаки так, что ногти чуть не до крови впились в ладони. Если бы он только знал! Если даже она и была в чем-то виновата, она уже наказана самым жестоким образом. Что может быть ужаснее, чем любить человека, который не испытывает к тебе ничего, кроме ненависти и презрения.
Неожиданно Джордан снова заговорил:
- Если бы тогда ты все честно рассказала, все было бы иначе. Все не без греха. А в наше время вообще никому нельзя доверять, тем более девушкам. Слабые, порочные существа. Но ты с самого начала обманывала всех с таким невинным видом, что… Зачем ты дурачила Стюарта? Почему сразу не сказала, что у тебя есть другой? Да что там! Я и то попался на твою удочку.
- Вот это ты уже совсем зря! Можешь обвинять меня в чем угодно, но перед тобой я абсолютно чиста!
- Да что ты! - Блэк одарил ее насмешливым взглядом. - Как мне повезло! А я-то думал, ты просто не могла решить, кого из нас выбрать?
Герде показалось, что она тонет в его глазах. Как будто под действием гипноза, воля засыпала.
- В первые же выходные ты сказала, что тебя не интересуют все эти лодки и ты не хочешь все свободное время тратить на всякую ерунду.
- Но ты сам попросил меня составить тебе компанию, побродить здесь!
Он усмехнулся:
- Я просто поверил тебе. Ведь есть люди, которые с детства смертельно боятся воды. Поэтому я и предложил тебе погулять, чтобы ты своим нытьем не испортила отдых остальным. Только и всего!
- Не поверишь, но я была тебе благодарна. Я не хотела ехать рыбачить со Стюартом. Я не могла…
- Ага, то есть ты чисто случайно оделась как раз для рыбалки?
Она с силой зажмурилась. Слезы помимо воли струились по щекам. Он помнит каждую мелочь. Даже во что она была одета, даже…
И снова обвинительный тон:
- Ты все просчитала, не так ли? Прекрасный шанс посмотреть, с кем тебе вскоре придется породниться.
Блэк в удивлении поднял брови, словно его осенила какая-то догадка. Медленно, как бы размышляя вслух, он произнес:
- Ты ведь уже тогда преследовала свою цель. Взять хотя бы то, как ты оделась. Темно-синий с белой окантовкой лиф от бикини, короткая юбка и белый лоцманский жилет с медными пуговицами и маленьким красным якорем… Не удивляюсь, почему Стюарт так странно посмотрел на тебя, когда ты отказалась плыть. В ту минуту я начал подозревать, что ты ведешь двойную игру.
- Неправда! - выкрикнула Герда ему в лицо.
Вдруг стало ясно: Блэк просто решил окончательно добить ее. Схватив сумочку, она вскочила. С обманной медлительностью Блэк тоже двинулся с места. Поймав ее руку, он резко развернул Герду к себе. Потеряв равновесие, она чуть не упала, но железная хватка не ослабела ни на секунду.
- Что-то не припомню, чтобы ты вот так поспешно покидала поле боя, - холодно заметил он.
- Пусти!
Герда попыталась вырваться, но он только покачал головой и чуть заметно улыбнулся:
- Я еще не закончил.
Она почувствовала, как холодные пальцы сдавили сзади шею. Больно потянув волосы, Блэк заставил ее смотреть на себя.
- Ты уже не наивная восемнадцатилетняя девчонка, Герда, - нежно сказал он и поцеловал ее.
Грубое, холодное прикосновение губ. Словно злое надругательство над всем ее жаждавшим любви женским существом. Безжалостная, сковывающая сила рук, заставляющая изгибаться в унизительной пародии на любовную игру. Сердце колотится так, словно вот-вот выскочит из груди, и по телу разливается предательская слабость, лишая последней надежды на освобождение.
Блэк окинул Герду затуманенным взором:
- Когда я впервые поцеловал тебя, твои губы были напряженными и неподатливыми, а тело - словно деревянное. Помнишь?
При этих словах Герда содрогнулась и, не в силах сказать ни слова, словно слепой котенок уткнулась ему в плечо.
- Тогда я был уверен, что ты не играешь со мной. - Его тихий голос убаюкивал. - Помнишь, мы высадились здесь на берег в тот день? Ты лежала на песке, раскрасневшаяся, усталая. От твоих еще влажных тяжелых волос веяло морской свежестью. Ты выглядела такой юной, такой невинной, что я не смог удержаться, чтобы не поцеловать тебя. Я был как в бреду.
Он тихо засмеялся, но в тот же миг в голосе зазвенело презрение:
- А знаешь, о чем я думал тогда? Я думал, что ты как Герда из сказки. Только у тебя ледышка вместо сердца. Но я уверял себя, что это показное - чтобы защитить свою невинность. Как же глуп я был!
С ее губ слетел чуть слышный стон. Блэк сжал пальцами ее подбородок, не позволяя отвести глаза в сторону.
- Я было уже одернул себя, даже начал подбирать слова, чтобы поделикатнее рассказать тебе, что брат не слишком разборчив в связях, но в тот момент ты неожиданно обняла меня. - Его рот искривился в грустной усмешке. - До сих пор чувствую, как твоя рука, словно змея, скользит по моему плечу и все твое тело, изнемогающее, зовущее…
Где-то совсем близко жалобно вскрикнула чайка. Герда вздрогнула. Как не хотелось ей возвращаться в невыносимое настоящее! Как не хотелось, чтобы прервался поток счастливых воспоминаний! Тело все еще помнило приятную несмелую дрожь неутолимой страсти. С какой готовностью покорялась ей тогда эта, казалось бы, непреклонная в своем могуществе мужская сила. О, Джордан! Такое не забывается! Томный от зноя полдень. Твои сильные загорелые руки. Пряный морской запах влажной кожи. Мягкий щекочущий песок…
Он так и не поверил, что был у нее первым. Первым, во власть чьих рук она отдалась, чьи пальцы нежно ласкали ее тело от плечей до бедер и вниз по позвоночнику, изучая все впадинки, углубления, выступы, продвигаясь все ближе к таинственной томительной прохладе. В полузабытьи он сказал, что не думал, будто стройная, длинноногая девушка может иметь такие ровные, округлые формы. Слова, поцелуи, ласки слились в неистовом экстазе, сметающем на пути все сомнения. Бушующим потоком страсть прорвала плотину стыдливости. Впервые в жизни Герда всем своим существом ощутила приятно покалывающее тепло приближающегося счастья…
Джордан разжал пальцы и отпустил ее. Странная резкая боль утраты как будто выплыла из воспоминаний и стала страшно осязаемой. В душе словно что-то надломилось.
- Мне всегда было ужасно интересно, скольких мужчин тебе удалось одурачить этим невинным взглядом широко открытых глаз, напускной холодностью… Сколько идиотов теряли головы от любви, не подозревая, что ты их используешь.
Страшный смысл слов доходил до ее сознания постепенно. Герда не могла смотреть на него. Весь ее вид вызывал жалость. Уже не осталось сил защищаться.
- Думай что хочешь, - пробормотала она с горечью.
Блэка явно не удовлетворил ответ. Не скрывая отвращения, он резко произнес:
- Да что тут думать. Я все знаю. Тогда я даже не догадывался о том, какую игру вел Стюарт, зачем ему нужна была ты - глупенькая хорошенькая девчонка. Если бы я только знал, ничего бы не случилось.
Герда, как сумасшедшая, набросилась на него:
- Наверное, тогда ты бы не унизился до того, чтобы заниматься любовью с девушкой своего брата?!
- Тогда ты не была бы девушкой моего брата.
- Жаль, что ты не знал! И зачем я вообще тебя встретила! Тебе бесполезно что-то доказывать, все равно твердишь свое. Ты почему-то с самого начала невзлюбил меня, толком ничего обо мне не зная. Ты был первым мужчиной, кто так целовал меня! И что бы ты ни говорил, ты один из тех, кто сделал меня такой.
- Я? Из-за тех нескольких поцелуев? Тебе не кажется, что немного поздновато для обвинений?
- Но ведь так было! Я возненавидела тебя в тот день! Впрочем, как и себя.
- Возненавидела? - в изумлении воскликнул Джордан. - За то, что я любил тебя?
- Да, за то, что ты позволил мне поверить, что любил меня.
В глазах блеснули слезы бессилия и злобы. Лицо Блэка не выражало ничего, кроме надменного равнодушия.
- А чего же, позволь узнать, ты ожидала? Ты в моих объятиях, целуешь меня - и вдруг отталкиваешь ни с того ни с сего. Ей, видите ли, страшно стало. Какие-то глупые отговорки. Сама оскорбленная невинность. - Он провел рукой по щеке, будто только что получил пощечину, и глянул на нее безжалостно. - Та пощечина, однако, не была слишком убедительной.
Эхо звонкого шлепка донеслось из прошлого и болью отдалось в ушах. Сами собой сжались кулаки. Она должна найти в себе силы защищаться. Сколько можно терпеть несправедливые нападки? Как бы она хотела, чтобы он испытал хотя бы малую долю страданий, которые причинял ей. Но порыв угас в тот же миг, натолкнувшись на неприступную стену глухого безразличия. Просить пощады, взывать к состраданию бесполезно.
Ею овладело горькое отчаяние.
- Ну что? Теперь ты доволен? Я могу вернуться и обрадовать "Черингфолдс", что сделка провалилась? - Герда в исступлении смотрела ему прямо в глаза. - Давай же! Скажи свое последнее слово! Ты ведь с самого начала не собирался заключать с нами этот контракт?
- Я, по-моему, ни словом не обмолвился о контракте.
- Да все и так ясно.
Блэк медленно наклонился и поднял куртку.
- Да, вижу, Дюррел почти ничему не научил тебя.
- Мне плевать, что ты думаешь. Может быть, я неопытна в бизнесе, но интуиция меня никогда не подводила.
- И что же тебе подсказывает твоя интуиция?
- То, что мы оба теряем здесь время, - раздраженно ответила Герда.
- Да? И что из этого следует? - с тем же непоколебимым безразличием в голосе лениво поинтересовался он.
- То, что все бессмысленно. Все кончено.
Джордан ловко соскочил вниз и протянул ей руку. Проигнорировав помощь, Герда неуклюже стала спускаться по насыпи.
- Что кончено? - Казалось, он ждет, чтобы она сама произнесла себе приговор.
- Все. Ты знаешь, о чем я.
- Неужели? - Заглянув в искаженное от унижения лицо, он покачал головой. - Не думаю. - И вдруг нежно погладил ее по щеке. - Ничего не кончено, Герда. Все еще только начинается.
Глава 3
За три года в Грин-Риг и его окрестностях почти ничего не изменилось. Только трассу вдоль побережья расширили примерно на полмили. Старинное поместье вот уже несколько веков стояло на страже спокойствия и умиротворения. Казалось, беспорядочные строения затерялись среди многовековых деревьев вечно зеленеющей лощины, и всемирный технический прогресс, не заметив их, прошел мимо.
Машина неспешно подъехала к воротам. Именно таким дом запечатлелся в ее памяти. Фронтон главного здания, как и три года назад, утопал в алых цветах вьющихся растении. Золотистая дымка усталого вечернего солнца приглушала их яркость, и цветы напоминали изображения на запыленных старинных гравюрах. В свете заката все здание как будто покрылось тонким слоем прозрачной позолоты.
На душе Герды было неспокойно. Даже в тишине ласкового вечера чудилась скрытая угроза. Герда не могла справиться с внезапно охватившей ее дрожью. Боже мой, она бы сейчас все отдала, лишь бы повернуть время вспять. Тогда она бы сделала все, чтобы избежать сегодня утром встречи с Джорданом или хотя бы отказаться от наглого приглашения.
Джордан вышел из машины и медленно приблизился к ней. Как ни в чем не бывало, он взял Герду под руку и повел к дому. При мысли, что три года назад по этой садовой дорожке она вот так же подходила к дому под руку со Стюартом, Герду охватила нервная дрожь. Она молилась, чтобы Джордан не почувствовал ее страха.