Отряд, в котором оказалось немало мародеров, после бесчинств в Острюхине, остановился на постой в Вольшанках. Разгулявшиеся захватчики и здесь без стеснения ограбили зажиточных жителей, некоторых убили, хвастались друг перед другом трофеями. Красноармеец, укравший кольцо Капитолины, нес караул ночью. Все было спокойно, никаких происшествий не случилось, подозрительных звуков не доносилось. Напуганные жители притаились в своих домах, носа на улицу не высовывали.
Однако наутро караульного нашли мертвым. Перстня при нем не оказалось, на теле повреждений не было обнаружено. Казалось, он умер от испуга, так как на лице его застыло выражение ужаса. Мертвец сидел привалившись спиной к бревенчатой стене избы, глаза его были выпучены, рот открыт, словно парень перед смертью хотел крикнуть, но не смог; заряженное ружье лежало у него на коленях. Жители хорошо запомнили тот случай, так как всех допрашивали по очереди, но следствие ни к чему не привело, и времени на дознание было мало. Отряд тронулся в дальнейший путь на закате. Покойника зарыли наспех где-то за околицей, скоро ни могилы его, ни имени не осталось.
Но предание о кольце продолжало жить, девушки верили – кто найдет Голубую искру, будет счастлив в браке и взаимно любим. А еще говорили, что перстень у мародера отнял дьякон Савелий, брат Капитолины. Не смог оставить заветный амулет сестры ее убийце, явился к нему ночью, – живой или мертвый – неведомо, так как тела регента так и не нашли, – и отнял семейную реликвию. Общественное мнение склонялось к тому, что Савелий был все же мертв, ибо многие были свидетелями расправы над ним, а к вору-де явилась его тень. Байки обрастали подробностями, то мог быть дух, призрак либо ходячий труп, иначе как объяснить внезапную, беспричинную смерть бойца и маску ужаса на его лице. Камень тоже претерпел изменения в народных пересказах, из аквамарина превратился в алмаз, кольцо возросло в цене, стало мистическим, пугающим символом.
– Неужели все это правда? – с дрожью в голосе спросила Лиза.
Потусторонней жутью пахнуло на слушателей. Все посмотрели на Арсения, вспомнив его встречу на шоссе.
– Рагдай не почувствовал присутствия человека, которого ты видел? А на пальце у привидения сверкнуло что-то ослепительно-голубое. Ну знаете, хорошее местечко тут у вас! Вам надо на туризме зарабатывать.
– Вот-вот, здесь еще уместно Глас упомянуть, – неловко засмеялся Арсений. Ему самому стало не по себе.
– Шутки в сторону, нам пора заняться делом, – энергично постановил Яков. – Девочки, гасите свет, марш в постель, можете безмятежно спать, а мы с Арсением и Рагдаем – в засаду. Кто тут таскается по ночам – живые или мертвые, – выясним, только дайте срок.
Однако ночь прошла спокойно, в дом никто не ломился – ни люди, ни привидения. Рагдай спал в углу, ни разу не дернув ухом. Под утро Арсений сам заснул – прямо на полу, на расстеленном старом тулупе. В шесть его разбудил Яков:
– Ладно, пошли, а то мамаша тебя хватится, включит сирену, весь мир на ноги поставит. Обещала сегодня гостей созвать. Женить тебя хочет, хе-хе! Как спровадишь гостей, снова сюда, понял?
Арсений не удержался, заглянул через железную спинку кровати на спящую Лизу. Она лежала на спине, слегка повернув голову, покоясь щекой на ковре собственных волос. Ей снилось что-то тревожное, она хмурилась, ресницы трепетали.
– Давай, давай, Ромео, – страшным шепотом спугнул влюбленного Яков. – Девка хороша, но всему свое время. Уходим уже. С ней еще успеешь сегодня повидаться.
Арсений с неохотой покорился. Яков взялся проводить его почти до самого дома, до развилки, откуда маг обычно отправлялся на берег реки Вольши, к своей одиноко стоящей избушке. Рагдай был явно недоволен путешествием в подобной компании, семенил, против обыкновения, рядом с хозяином, словно боялся оставить его одного.
– Странно, что пес тебя не любит, – заметил Арсений. – Ты сам знаешь, что его в тебе настораживает?
– Конечно знаю, – усмехнулся тот и посмотрел на Арсения.
Глаза у него были необычного цвета – вроде бы светло-карие, но в зависимости от освещения временами казались совершенно желтыми. Глянет вот так, рысьими глазами, – и пробьет насквозь, не то что братьям меньшим, человеку станет не по себе. Будто встретилось им существо иного порядка – непостижимое, оттого пугающее. Только Арсений теперь доверял Якову безоговорочно – тот показал себя надежным другом. О Лизе заботился на правах родного человека, таковым себя считал из-за любви к ее тетке, а в том, что Яков любит Дусю по-настоящему, Арсений не сомневался.
Руководствуясь этими соображениями, Арсений решил рассказать обо всех страхах и опасениях Лизы. Его интересовало, как истолкует их Яков. Первым делом он рассказал о черном вороне, напугавшем Лизу по приезде в Вольшанки. Яков сразу нахмурился – новость ему не понравилась.
– Это единственный случай или были еще? – спросил он.
– Она видела ворона еще дважды. Поэтому стала придавать значение его появлениям. Да я и сам его недавно видел. Сидел у нас на заборе, как петух на насесте. Крупный такой, башка круглая, вид нахальный.
– Да-а, неспроста разбойник здесь околачивается, – покачал головой Яков. – Дурной знак, дурной! Вот что, парень, ты с Лизы глаз не спускай. Заодно и себя побереги. Птичка эта ненароком на глаза не попадается. – Голос его перешел в бормотание, будто колдун разговаривал сам с собой. – Чувствовал я, что за Лизой потянутся нечистые, а почему – разглядеть не могу. Прошлое ее и будущее в тумане, закрывает сплошной серый дым. Знать, мешает мне кто-то. Вот и ворон тут как тут. Одно ясно как божий день – грядет схватка, надо быть начеку…
Арсений постепенно перестал прислушиваться к монологу провидца, поскольку не слишком верил в колдунов и прорицателей, но неверием своим обижать Якова не хотел. У каждого свой путь, свои увлечения, своя страсть. Яков же был для него лучшим из магов, независимо от того, являлся ли он магом на самом деле.
Арсений едва успел вернуться домой, как столкнулся с матерью на первом этаже. Элла Леонидовна в халате, накинутом на ночную сорочку, направлялась в туалет.
– Ты уже выходил с Рагдаем? – удивилась она.
– Вчера уснул раньше обычного. Не лежится теперь.
– Не забудь, что мы ждем гостей. Я не хочу видеть тебя рассеянным, вялым, неопрятным. Позаботься о своем внешнем виде.
Впервые за долгое время Арсений подумал, что мать права: черт знает на кого он стал похож, запустил себя совершенно. Он прошел в ванную комнату и долго разглядывал свое отражение в зеркале. Вряд ли Лизе может всерьез нравиться этот заросший, патлатый, неряшливо одетый мужчина. Он стал перебирать пузырьки на полках, все они были давно пусты, ни одного хорошего мужского одеколона, туалетной воды, кремов, спреев, полное запустение и равнодушие.
– Мама! – крикнул он, выбегая из ванной. – Я съезжу в город. Хочу сходить в парикмахерскую. До обеда постараюсь вернуться.
– Постой, постой, тогда зайди в супермаркет, купи еще кое-что к столу. Я сейчас тебе запишу.
Сын уехал, а Элла Леонидовна ходила по дому и прикидывала, какую работу следует поручить Лизе, где надо протереть, навести блеск, что переставить или вообще выбросить.
Она ходила по комнатам, взгляд ее задерживался на мелочах, и постепенно ею овладела уверенность, что многие вещи стоят не на своих местах. Больше всего ее поразила комната бывшей горничной. Прежняя служанка, как за глаза звала ее хозяйка, жила в ней постоянно, девушка уезжала лишь по праздникам или по выходным к родственникам. Теперь комната пустовала, хотя быта предоставлена в распоряжение новой горничной, но Лиза ею почти не пользовалась. Прилегла как-то отдохнуть на кровать, но в основном проводила время за работой или на кухне с Дусей. Сейчас в комнате все было перерыто, матрас смещен, одеяло скомкано, ящики в комоде не до конца задвинуты, дверцы в шифоньере полуоткрыты, подушка с постели валялась на диване, тот, в свою очередь, далеко отстоял от стены. Даже ковер на полу лежал косо.
Первым порывом Эллы Леонидовны было завизжать "Ли-и-за!", но она вовремя вспомнила, что горничная еще не пришла. Что себе позволяет эта пигалица? Если бы не Яков, Элла Леонидовна уволила бы ее еще вчера, но маг заверил, что уход Лизы нарушит некое равновесие положительной энергии, которая на данный момент счастливо сложилась и устоялась в доме. Дело тут даже не в личности Лизы, объяснил Яков, и не в симпатии к ней – девчонка ему совершенно безразлична, – а в том, что каждая сущность, в данном случае девчонка, имеет свою ауру, которая, как пазл, непредсказуемо заполнила вредоносную пустоту, вытеснила остатки плохой энергии. Придется Элле Леонидовне Лизу терпеть, более того, постараться подольше удержать в доме.
Хорошо, что сама девчонка не в курсе, что представляет собой некую сакральную ценность, надо в любом случае держать ее в строгости, чтобы не распускалась.
Но неужели Лиза устроила такой кавардак? Справедливости ради надо признать, что на нее это не похоже. Негодница хоть и строит глазки Арсению, но работает добросовестно, и в неряшливости ее нельзя упрекнуть.
Элла Леонидовна еще раз прошлась по комнате: впечатление такое, будто что-то искали в спешке, даже не потрудились закрыть шкаф. Пока она в недоумении разглядывала комнату, со двора донесся лай Ская, он радовался приходу Лизы. Элла Леонидовна наблюдала из окна, как девушка вышла за ворота с собаками на прогулку.
Пыхтя и переваливаясь, Элла Леонидовна поспешила навстречу Дусе. Хоть с кем-то поговорить, выразить свое возмущение. Она в мрачных красках поведала стряпухе о погроме в комнате горничной. Дуся выслушала ее внимательно, не забывая раскладывать продукты на столешнице. Брови ее были сдвинуты, на лице не появилось и признака удивления. Элла Леонидовна ждала, что тетка начнет защищать племянницу, но этого не произошло.
– Это она по молодости, случается иногда, – объяснила Дуся. – Девочка аккуратная, но иногда становится рассеянной, мечтает поди о чем-то. Возраст такой.
– Только пусть о сыне моем не мечтает! Дуся, объясни ты ей, что Сеня – птица не ее полета. Не хочу тебя обижать, но сама понимаешь – Лиза ни по воспитанию, ни по происхождению не годится в члены нашей семьи. Такие браки, как правило, распадаются. Любовный угар пройдет, а точек соприкосновения нет. О чем они будут говорить, какие у них могут быть общие интересы? Она груба и неотесанна, он очень скоро начнет это замечать.
Дуся поджала губы и молчала, орудуя ножом. Спорить ей не хотелось, какой толк? И пугать странными событиями последних дней хозяйку не стоит.
Пусть возмущается сколько угодно – Лизу она все равно не выгонит. Яша как следует обработал Эллу Леонидовну. Яшу она чуть ли не богом считает, к тому же к нему неровно дышит, старая перечница! Завивается вон, тонну крема на себя извела, наряжается, молодится. А волосы-то – фиолетовые! Как все это жалко и смешно! А еще достает Якова глубокомысленными разговорами, философствует, пытается влезть к нему в душу. Когда у женщины не остается физической привлекательности, она надеется покорить мужчину интеллектом. Только надо, чтобы он был, этот интеллект, а в данном случае все глухо.
Дуся дожидалась, когда наконец иссякнет поток словоизвержения Эллы Леонидовны. К счастью, той пора было заняться утренним туалетом, но прежде она оставила кухарке список блюд, которые надо было приготовить для гостей.
Дуся сразу же рассказала Лизе о том, что произошло в комнате горничной.
– Ох, Лизка, что-то говорит мне, что этот обыск и давешний ночной гость напрямую связаны с тобой, – озабоченно покачала головой Дуся. – Лучше скажи начистоту, есть у тебя что-то, представляющее ценность для других? Ведь недаром ты прячешься у меня.
– Есть, Дуся, – вздохнула Лиза. – Если это по мою душу, то они ищут мои записи. В каком виде их искать – не знают. Могут предположить, что они в ноутбуке либо на диске… Нет, лучше тебя не посвящать в мои секреты. На что эти люди способны, я пока не знаю, но поостеречься необходимо. Как только станет ясно, что охотятся именно за мной, мне придется отсюда бежать так же, как я бежала из Москвы. – Лиза опустилась на стул и закрыла лицо руками. – Боже, как мне не хочется уезжать! И куда податься? В незнакомый город, в неизвестность, без средств к существованию! А что подумает Арсений? Как я ему объясню, что обманывала его все это время?
– Ладно, погоди отчаиваться, – успокаивала Дуся, хотя сама выглядела встревоженной. – Надо все рассказать Яше, он что-нибудь придумает. Только выкладывай ему все без утайки, как на духу, слышишь?!
– Ты так веришь в него? И вправду считаешь волшебником?
– Он многое умеет! Способности у него исключительные. Иногда глянет в душу и наизнанку тебя вывернет. Бабушки ему верят, он их лечит, события предсказывает. Что говорит – все сбывается. Народишко ездит к нему из дальних мест, иной раз придешь, а в сенях сразу несколько человек дожидаются… Слушай! – Дусю осенило. – Давай я тебя сегодня к нему в хижину сведу, своими глазами все увидишь.
– Давай завтра. Боюсь, сегодня мы с хозяйскими гостями без ног останемся. Лучше скажи, чем тебе помочь.
Гости прибыли довольно рано, прямиком к обеду, еще Арсений не вернулся из города.
– Наконец-то, мы уж заждались, – кудахтала Элла Леонидовна.
Лиза при виде ее наряда тайком прыснула в ладошку: в стремлении выглядеть как светская дама, женщина перестаралась, из-за претензий на оригинальность вышла гротескная безвкусица. Одеяние Эллы Леонидовны не соответствовало ни ее возрасту, ни фигуре: обтягивающее платье, поверх – кричащего цвета жилет, из-под платья выглядывали сиреневые легинсы – наверное, под цвет прически, – красные туфли на каблуках; все это великолепие венчал бархатный бант на взбитых волосах. Впрочем, прибывшие были одеты не лучше, только что молодость спасала дочерей Галины, сама же она выглядела столь же претенциозно, как и ее подруга.
Пока женщины ахали, источали мед и комплименты, восторгались внешностью друг друга, Дуся и Лиза сновали из кухни в гостиную, накрывали большой обеденный стол.
– А где же Арсений? – оживленно поинтересовалась Таисия, старшая дочь Галины.
Она была крашеной брюнеткой, что в сочетании с белоснежной кожей и голубыми глазами смотрелось весьма недурно. Лиза, оглядывая ее украдкой, ощутила укол ревности.
– Приедет сию минуту, – сладко улыбаясь, заверила Элла Леонидовна. – Его неожиданно вызвали на работу. Только что звонил, уже по пути домой. Я также жду с минуты на минуту Игоря. Прекрасный молодой человек. Давно пора познакомить его с девочками… А вот и он! – воскликнула она, протягивая руки к вошедшему Крапивину.
Лиза, услышав о приходе Игоря, предпочла больше в гостиную не входить, у нее осталось нехорошее впечатление с прошлого раза.
Игоря представили, он перецеловал ручки дамам, был приятно развязен, красноречив, остроумен, – словом, умел вести себя в "приличном обществе", как говорила Элла Леонидовна. Именно такой человек был ей необходим для создания непринужденной обстановки.
Игорь удобно расположился в кресле, он весь лучился удовольствием.
– Элла Леонидовна, каждый раз забываю сказать: у вас необыкновенно располагающий дом, от вас не хочется уходить, чувствуется рука заботливой хозяйки!
– О да! – подключилась Таисия. – Не только заботливой, но обладающей тонким вкусом. Все эти милые статуэтки, безделушки, коврики придают дому особый уют.
– Как вы со всем справляетесь? – продолжал Игорь. – Ах да, у вас есть помощница. Кажется, Лиза, не так ли? Она еще работает у вас?
Элла Леонидовна заметно передернулась, складки на ее втором подбородке задрожали. Столь приятно начавшаяся беседа переместилась на ненавистный ей предмет.
– Да, она еще здесь, – кисло подтвердила хозяйка. – Вы меня удивляете, Игорь, вам ли обращать внимание на прислугу?
– А что такое?! Что за девушка? – завертелись сестры Таисия и Валерия. – Вы нас заинтриговали, Игорь.
– Ах, что вы, что вы! – добродушно рассмеялся тот. – Просто к слову пришлось. Я любуюсь вашим домом, Элла Леонидовна, только и всего.
Лиза наблюдала за ним украдкой из коридора. Он не нравился ей еще больше, чем в прошлый раз. Она интуитивно чувствовала, что Игорю нельзя доверять. Людей его типа она заносила в категорию "душевный подлец", ей несколько раз приходилось с ними сталкиваться. Как правило, такой человек выказывает внимание, сочувствие, все понимает, морально поддерживает, в конце концов втирается в доверие, но потом самым подлым образом использует откровенность человека против него же. А тому и винить потом некого, как говорится – сам дурак. Со временем Лиза научилась распознавать "душевных подлецов", но Арсений слишком долго жил затворником, Игорю ничего не стоило представиться ему задушевным другом.
Стол был накрыт, ждали только Арсения, чтобы начать обедать. Он появился через двадцать минут – посвежевший, красиво подстриженный, гладко выбритый, благоухающий дорогим парфюмом. К неудовольствию матери, он наскоро поздоровался с гостями и ринулся на поиски Лизы. Долго искать не пришлось, она нарезала овощи для салата на кухне. Дуся хлопотала у плиты. Арсений предстал перед ними с широкой улыбкой:
– Как вы меня находите? Самое смешное, что мне самому нравится.
– Нереально красив, настоящий мачо! – с воодушевлением подтвердила Лиза. Она сразу раскраснелась, глаза у нее засияли.
– Так, Лизонька, сейчас же сними этот фартук, вы обе, слышишь, Дуся? Садимся вместе с гостями за стол. Я привез отличный коньяк и хочу распить его вместе с вами.
– Упаси бог, Арсений Сергеевич, что это вы придумали? – воспротивилась Дуся. – Зачем гневить вашу матушку? Ей это наверняка не понравится. Вам баловство, а для нас с Лизой – большие неприятности. Нет-нет, даже не просите. Вы лучше нас пораньше отпустите, мы уже уморились за день, сделайте такое одолжение. Так для всех будет лучше.
– Лиза, и ты мне отказываешь? – огорчился Арсений. – Я так хотел разделить с тобой свое хорошее настроение!
– Дуся права, не сердись, мне будет неловко с вашими гостями, хорошего настроения не получится.
– Тогда обещай, что завтра мы раздавим эту бутылочку, – сдался поклонник, завладев, однако, руками Лизы и привлекая ее к себе.
Ей неудержимо захотелось поцеловать его в губы, прижаться щекой к гладкой щеке – его лицо, несомненно, выиграло от салонных процедур, дышало свежестью и здоровьем.
– Обещаю, если ничего не случится, – прошептала она.
– Мы ведь увидимся вечером? Я приду с Рагдаем на дежурство, как вчера.
– Я буду ждать.
Лиза легко коснулась губами его губ, отстранилась, но вдруг увидела из-за плеча Арсения ухмыляющуюся физиономию Игоря. Он стоял в дверях, прислонясь плечом к косяку, руки в карманах, как будто давно наблюдал за происходящим.
– О, ради бога, я извиняюсь, что помешал, – благодушно поднял руки Игорь. – Хотел кое-что обсудить с тобой, Сеня. Поднимемся к тебе, ты не против?
Мужчины ушли. Из гостиной доносилось женское щебетание.
– Оставлю вас на секунду, – выделился голос Эллы Леонидовны. – Посмотрю, что у нас с горячими блюдами.