– Да что вы?! – воскликнул англичанин. – Вы много путешествуете, верно? Наверное, нечаянно перепутали. Это, – он указал на кактус, – азалитус, растет только в северных странах. А вот это, – он прикоснулся к растению, которое я обозначила как привезенное из Таиланда, – очень редкий австралийский цветок. Вряд ли я смогу выговорить его название, которое дали цветку аборигены.
"Зануда!" – чуть не воскликнула я, разозлившись.
И вправду, какое ему дело до хозяйских цветов. Мог бы и промолчать, как сделал бы любой воспитанный человек. Этот въедливый англосакс не понравился мне с самого начала. Кстати, интересно, что это еще за англосаксы, пришедшие мне на ум? А, наверное, такие же занудные педанты, как и лорд Адриан.
Видя мое настроение, англичанин смилостивился:
– А может, вы и правы, Машенька, некоторые растения так похожи!
– Не льстите, лорд Адриан, – буркнула я, не идя у него на поводу. – Я действительно не очень хорошо разбираюсь в растениях.
– Пожалуйста, давайте опустим титульную приставку, – попросил он. – Это и есть ваша оранжерея? – осведомился лорд, не желая создавать паузу и пытаясь перевести разговор на другую тему, как положено воспитанному представителю человеческой расы.
– Да, – промямлила я, проклиная момент, в который согласилась на Маринкино предложение.
– Дорогая, ну что же ты, – послышался сзади укоризненный голос "жениха", – наверное, тебя утомили разговоры о цветах? Она у меня не такая, как все остальные женщины. – Подоспевший мне на помощь Толик нежно обнял меня за плечи. – Машенька не любит цветы.
– Как?! – воскликнул ошарашенный лорд. – Впервые встречаю женщину, которая не любит цветы!
Я со вздохом пожала плечами, кинув злобный взгляд на Толика. Возможно, это был лучший выход из положения, но мне не хотелось представать перед английским гостем в роли этакой дурочки, которая забывает расположение комнат в доме, говорит глупости и терпеть не может вида растений. Хоть лорд Адриан мне категорически не нравился, свое реноме надо поддерживать! И если бы Клюева со своим женихом не дрыхли в то время, когда я, замерзшая, прыгала возле ворот, все было бы в полном порядке. За полчаса, прошедшие с момента моего приезда к дому, до той минуты, когда я, наконец, вошла в него, я бы полностью изучила расположение помещений и чувствовала бы себя намного увереннее, нежели сейчас. Мне хотелось спрятаться в чулане, в который я повела гостя, спутав помещение с ванной комнатой.
– Давайте, дядюшка, я вам покажу оранжерею, – продолжал лебезить Толик. – Уверен, что вы будете в восторге!
Дядя немедленно согласился, бросив на меня странный взгляд, а я наконец-то осталась одна. Вернее, я так думала, потому что уже в следующую секунду появившаяся словно из воздуха Клюева пребольно меня ущипнула.
– С ума сошла? – прошипела она в ответ на мой визг. – Ты хочешь завалить все дело? И где была моя голова, когда я просила тебя о помощи?!
– Как и всегда – на плечах, – съязвила я, – но она у тебя находится там только для красоты. Ты говоришь мне гадости вместо "спасибо"?
– Может, тебе еще и в ножки поклониться? – фыркнула Маринка. – Ты что, не умеешь выкручиваться из ситуаций? Надо уметь врать! Если не знаешь, где оранжерея, надо было придумать что-то другое. Например, пригласить его во двор лепить снежную бабу!
– Сама лепи, – огрызнулась я. – Я во двор больше не выйду, сама по твоей милости чуть не превратилась в снежную бабу.
– Ого, Криворучка, какая ты злая стала, – задумчиво протянула Марина, разглядывая меня. – Правду говорят, когда мужика нет, баба становится сама не своя!
Я чуть не подавилась от злости собственной слюной. Вот гадина, сама же пытается выехать в рай на чужом горбу и меня же еще и оскорбляет!
– Пожалуй, я поеду домой, – с гадкой ухмылкой на лице протянула я, доведенная до ручки. – Сами расхлебывайте вашу кашу.
– Не смей, – завопила Клюева, – ты обещала! Как мы справимся без тебя? Что скажет Толик, когда дядя спросит, где же его невеста?
– Надо уметь врать, – с чувством глубокого удовлетворения бросила я ее же слова, – что-нибудь придумаете.
Марина замолчала, а потом мирно рассмеялась:
– Ну ладно, давай не будем ссориться и пороть горячку. Ты разозлилась, и я тебя понимаю – кому захочется выглядеть полной дурой?
Я с подозрением взглянула на Клюеву. И как это у некоторых людей получается вроде бы, с одной стороны, завуалированно просить прощения, а с другой – это выглядит как очередная издевка?
– Сейчас мы сядем за стол, – продолжала бывшая одноклассница, – успокоимся, наедимся, лорд напьется, и тебе будет гораздо легче!
– Мы? – удивилась я. – С каких это пор прислуга обедает за одним столом с хозяевами?
Марина поджала губы. Она уже успела забыть, что на некоторое время я буду играть ее роль – роль хозяйки дома.
– Может, в России так принято? – просительно начала она.
Я решительно отвергла эту версию.
– Это будет слишком подозрительно, – сообщила я. – Так что не обольщайся на свой счет. Сегодня пообедаешь на кухне.
Не выслушав ее ответа, я начала спускаться на первый этаж, чтобы убедиться, что к обеду все готово. Действительно, в столовой был накрыт белоснежной скатертью стол, столовые приборы с накрахмаленными салфетками тоже красовались на нем. Не хватало лишь едоков. Но это легко можно исправить. Вспоминая, в каком направлении удалились Толик с дядюшкой, я пошла за ними и вскоре, толкнув очередную дверь, очутилась в прекрасном саду. На несколько секунд я замерла от восхищения, с восторгом оглядываясь. Надо же, никогда не видела такой красоты! Надо будет посоветовать маме с отцом завести себе нечто подобное. В заполненном красивейшими растениями, карликовыми деревьями и цветами помещении царил волшебный запах. Дорожки, посыпанные гравием, простирались направо и налево, вдоль них склоняли мясистые листья экзотические растения, которых я никогда не видела.
– Нравится? – Вопрос лорда, вынырнувшего из-под одного из растений, застал меня врасплох.
– Ага, – ляпнула я, совершенно забыв, что якобы не люблю цветы, – каждый раз восхищаюсь, как бываю здесь.
Лорд с удовлетворенным видом кивнул. Появившийся Толик с удивлением воззрился на меня.
– Я пришла пригласить вас на обед, – улыбнулась я. – Все готово, прошу к столу.
– С удовольствием, – потер руками, как обыкновенный русский человек, дядюшка. – Я успел проголодаться. В самолете ужасно кормят!
– На этот счет не волнуйтесь, – я снова улыбнулась, – у нас вам обязательно понравится!
И тут я сделала странную вещь – подмигнула дядюшке Толика, словно старая знакомая. Надеюсь, это не выглядело вульгарно, потому что он уставился на меня так, словно впервые увидел.
– Маша, – проникновенно сказал он, – ваши волосы на зеленом фоне листвы смотрятся просто потрясающе! Хотя я подозреваю, что точно так же они будут смотреться в лучах восходящего солнца, а также на закате, у моря и в горах, при естественном освещении и в свете ночника…
Мы с Толиком замерли. Я – от восторга и неловкости, а он, видимо, не подозревал о поэтическом даре собственного родственника и поэтому взглянул на меня с большим вниманием и уважением.
Раздувшись от ощущения собственной значимости, как гусыня, наглотавшаяся зерна, я проследовала вперед, по направлению к столовой, затылком ощущая, что лорд Адриан пялится на мои волосы. Ну что же, должно же быть в человеке хоть что-то хорошее! В лорде это – любовь к рыжеволосым, а во мне – эти самые рыжие волосы!
Когда лорд Адриан шагнул на порог столовой, то замер на несколько секунд. Я спрятала ухмылку: ну что ж, я его прекрасно понимаю! Небось такие разносолы в английских пабах не готовят! Перед тем как позвать к столу гостя, я заглянула на кухню и попросила домашнюю челядь подать блюда к столу. Теперь стол ломился от яств.
Чего на нем только не было: и черная белужья икра, и зернистая лососевая, поданные в хрустальных розетках на колотом льду, запеченный целиком поросенок, сочащийся шашлык из баранины, от которого исходил жар, уйма салатов, свежее овощное ассорти, паштеты из гусиной печени в тарталетках и много чего еще. Стол в буквальном смысле слова ломился, оказавшись не в силах выдержать эти десятки килограммов еды, благоухающей дивными ароматами.
Толик любезно подвинул дядюшке стул, тот уселся и в замешательстве уставился на снедь. Решив, что он не знает, что ему выбрать и находится в затруднительном положении, я на правах хозяйки схватила его тарелку и первым делом бахнула на нее увесистый кусок чудного холодца, обильно смазала его соусом из хрена, затем положила на нее деревянную палочку с нанизанным горячим шашлыком, добавила по паре ложек разных салатов, а в довершение щедро намазала для дядюшки два бутерброда – один с красной, другой с черной икрой. Ну разве я не достойная хозяйка дома? Довольная собой, я уселась и принялась коситься на лорда Адриана. Тот в нерешительности взял вилку и поддел скромный кусочек помидора, которым я украсила пирамиду еды в его тарелке. Ага, понятно. Ему надо промочить горло, кажется, это так называется. Скромничает наш англичанин. Ну что ж, сейчас пропустит пару рюмочек, раздобреет, расслабится и набросится на еду.
Надеюсь, он не будет просить меня дать ему рецепт холодца! Я с удовольствием приступила к трапезе, Толик меня поддержал, пришлось его пнуть под столом и кивнуть на водку.
– Дядя, по маленькой? – Он подмигнул лорду. – За знакомство, так сказать! Наконец-то мы свиделись!
– Спасибо, я не пью, – сухо отказался тот. – И вообще, не признаю подобного расточительства в еде! Человек должен всего лишь утолять свою жажду и питать плоть, а не чревоугодничать.
Вот это удар! Мы с Толиком застыли над тарелками. Наш план рушился на глазах уже в первый же час после приезда лорда Адриана! Если он не пьет, что мы с ним будем делать? Разговаривать о литературе? Листать художественные альбомы, рассматривая картины Рубенса и Дали? Гулять по заснеженной Москве? Разгадывать кроссворды или ругать Путина? Черт, черт, черт! Во что я ввязалась? Весь наш план был построен на попойках милого дядюшки с Толиком! Вернее, на его страсти к пьянству (какой же мужик не любит выпить, особенно тот, который, обладая русскими корнями, живет в строгой и чопорной стране) и моих волосах! А что теперь? Пить с Толиком он отказался, значит, все то время, которое Толик уже распланировал, придется перекраивать заново, вставляя культурную программу.
– А что так? Печень шалит? – не выдержала я.
– Нет, – удивился он, – с чего вы взяли?
– Ну, вы не пьете и не едите, – пожала я плечами. – Вы стесняетесь или не привыкли к такой еде? Может быть, вам подать английский пудинг? Или нет, лучше овсянку, сэр!
Толик пребольно пнул меня в щиколотку, и я невольно поморщилась. А вот дядюшка впервые посмотрел на меня с проблеском интереса в сдержанном английском взоре.
– Просто я не люблю алкоголь. И если честно, я вегетарианец. Мне жаль вас расстраивать, вы так готовились к моему приезду, я чрезвычайно тронут. – Он прижал руку к сердцу.
– Как? – ахнули мы с Толиком хором.
Это тоже не входило в наши планы. Дядюшка – непьющий вегетарианец, которого не умаслить путем поедания деликатесов и запивания оных горячительной водицей.
Толик со вздохом отставил от себя стопку водки и тоскливо взглянул на недоеденный шашлык.
– Вы кушайте, кушайте, – замахал руками трезвенник, – не смотрите на меня! Или, хотите, я уйду, чтобы не портить вам аппетит?
– Нет! – заорали мы в унисон.
Куда он уйдет? Бродить по дому, натыкаясь на комнаты, в которые ему захочется заглянуть? Да каждый его шаг может стать очередным гвоздем в могилу Толиковой мечты о сумасшедшем богатстве.
– Раз вы вегетарианец, то для вас вот те салаты. – Я уныло вздохнула, глядя на блюдо с зеленью и овощами.
– С удовольствием, Машенька, – просиял странный заморский гость и приступил к еде. – Надеюсь, вы не сердитесь на меня? И вправду, если я против убийства невинных животных ради поедания их плоти, почему все остальные вокруг должны придерживаться того же мнения? – с невинной улыбкой воззрился он на меня.
Естественно, я отложила вилку с куском поросенка, которую держала у рта. Толик тоже отстранил от себя тарелку, с отвращением взирая на остатки шашлыка из свежего ягненка. Да уж, вегетарианцы способны испортить аппетит кому угодно!
Дядюшка, словно не заметив, какое впечатление он произвел на нас, с завидным аппетитом поглощал овощи, попутно забрасывая себе в рот маленькие кусочки свежевыпеченного пористого каравая. Его борода была вся в крошках, но его, по-видимому, это не смущало.
Марина, ежеминутно выглядывавшая из кухни, явно не могла понять, почему у нас за столом до сих пор не раздаются "Эй, мороз, мороз" и "Катюша".
Да уж, такого поворота событий никто не ожидал. Рассчитывая на то, что дядюшка будет каждый день сидеть за столом, поднимая бокал за бокалом и с трудом фокусируя взгляд на предметах, я была уверена, что легко справлюсь со своей ролью. Да и любой бы справился – разве сложно ввести алкоголика в заблуждение? Но видимо, дядюшка потому и миллионер, что не принимает алкоголь.
– Ну а чай-то вы пьете? – решила я поддержать светскую беседу за столом. – В лучших английских традициях, пятичасовой чай с печеньем?
– Непременно, – улыбнулся энергично жующий траву лорд. – Правда, эти традиции сохранились в основном в отелях, принимающих туристов, да в старых английских семьях. Но я люблю крепкий, свежезаваренный чай.
– "Ахмад"? – Толик явно вспомнил рекламу.
– Необязательно, – удивился иностранец. – У нас много различных сортов. Надеюсь, у вас тоже.
– Всего один, – расстроился Толик, – "Липтон". Мы как-то чаем не слишком балуемся.
Он налил себе очередную рюмку водки и выпил.
– Я уже понял. – Дядюшка строго взглянул в направлении эстакады бутылок, гордо возвышавшихся на столе.
Толик скромно потупил взгляд, а мне стало смешно. Кто бы мог подумать, что английский дядюшка окажется несносным снобом? А мне-то казалось, что русские корни не убьешь!
Марина торжественно внесла в столовую поднос, на котором стоял кофейник, сливочник, сахарница и вазочка с печеньем. Наверняка она слышала разговор про чай и поторопилась продемонстрировать свое рвение.
Клюева довольно ловко составила посуду с подноса на стол, не переставая улыбаться лорду.
У Толика при виде беззастенчиво кокетничающей Марины свело скулы от ревности. Дядюшка бросил на Толика быстрый взгляд и благосклонно воззрился на "прислугу".
– Если вы не против, я бы выпил чаю, – вежливо попросил он.
– Разумеется, – расцвела Марина, решившая, что почетный гость просит ее налить ему чай в чашку. Она щедро плеснула жидкость из кофейника в фарфоровую изящную чашку, даже не заметив, что это кофе, а не чай, и удалилась, сильно виляя задом.
Я вздохнула, поднялась, сходила на кухню, разыскала там обычный электрический чайник, вскипятила воду, захватила с собой пачку "Липтона" в пакетиках и принесла в столовую. Лорд оживился при виде чая и обошелся без моей помощи. Он принялся с видимым удовольствием прихлебывать пустой чай – без молока и сахара.
Поймав мой удивленный взгляд, пояснил:
– Блюду фигуру…
За столом повисло напряженное молчание. Хотя, наверное, лорду Адриану так не казалось, он спокойно пил свой чай, и на его лице застыло выражение блаженства.
Толик же медленно поглощал пищу, явно не разбирая, что ест. Он был растерян и не знал, что же делать дальше. Поэтому довольно часто щедро плескал себе в рюмку водки.
Я с тоской поняла, что именно мне придется спасать ситуацию. Конечно, с одной стороны, почему я должна лезть на рожон, а с другой – назвался груздем, полезай в кузов. Если уж я обещала помочь Толику с Мариной, значит, надо выполнять обещание.
– Вы первый раз в России? – завязала я светскую беседу.
Лорд кивнул:
– Да, я впервые здесь. Хотя всю жизнь мечтал побывать на родине предков, но сподобился вот только сейчас, на склоне лет.
– Да ладно, – не удержавшись, фыркнула я, – в старики-то себя не записывайте! Сколько вам лет? Наверное, нет и шестидесяти!
– Мне сорок шесть, – доброжелательно сообщил мужчина, продолжая отхлебывать чай.
Я почувствовала, как краснею. Да уж, сделала комплимент человеку, ничего не скажешь!
Толик бросил на меня злобный взгляд.
– Я оговорилась, – заторопилась я, – хотела сказать, что нет и пятидесяти конечно же!
– Я так и подумал. – Лорд улыбнулся. – Кстати, Толик, ты много пьешь. Ты не алкоголик, случаем? Забавная рифма: Толик-алкоголик. – Лорд засмеялся.
– Не вижу ничего забавного, – огрызнулся уже изрядно захмелевший Толик. – Я просто нервничаю, дядя.
– А чего тебе нервничать? – удивился тот. – Все у тебя отлично: дом – полная чаша, Маша – красавица, я наследство отсыплю щедрой рукой…
– Потому и нервничаю, вдруг передумаете, – признался Толик.
– А почему я должен передумать? – удивился Адриан. – Ты мое условие выполнил. Так что не волнуйся. Кстати, приглашаю вас с Машенькой ко мне в Англию. Приезжайте в любое время!
– А сколько у вас домов, дядя? – спохватился Толик. – А замок есть?
– Домов много, – кивнул лорд, допивая вторую кружку чая, – а замок в Шотландии.
– И с таким богатством вы питаетесь одной овсянкой? – вырвалось у меня.
Лорд громко расхохотался. Видимо, я его изрядно насмешила.
Я расстроилась. Кажется, он неплохой мужик, хоть и непьющий и вегетарианец. Я все время попадаю впросак. Может, лучше молчать побольше? Хотя, с другой стороны, тогда за столом вообще воцарится тишина, и неизвестно, захочет ли англичанин оставлять наследство нелюдимым российским родственничкам.
– Мы можем показать вам Москву. – Я обрадовалась, что нашла выход из положения.
Уж лучше мы будем ездить по столице, показывая гостю традиционные Красную площадь и Арбат, нежели наблюдать, как он питается овощами и пьет подкрашенную горячую водичку.
– С удовольствием воспользуюсь вашим предложением, – обрадовался лорд Адриан, – это так любезно с вашей стороны! Но нужно будет правильно расставить приоритеты – я приехал на две недели, так что, очевидно, посмотреть всю столицу мне не удастся!
– Как на две недели? – ахнул Толик. – Вы же говорили, что навестите нас всего на несколько дней!
– Обстоятельства изменились, – пожал плечами лорд, – возможно, я смогу остаться и на более длительный срок.
Видимо, ужаснувшись открывшейся перспективе, Толик, совершенно не думая о впечатлении, которое он производит, схватил опорожненную наполовину бутылку водки. Уже не наливая в рюмку, он шумно сделал несколько глотков прямо из бутылки и пьяно отрыгнул.
Я опустила глаза. Ну зачем же он так? Мы бы что-нибудь придумали! Конечно, я не останусь здесь на две недели, но неделю могла бы вытерпеть, а потом сказала бы, что уезжаю. Куда – придумать несложно. К заболевшей подруге, к маме, к морю, наконец…
– Ну что, споем? – предложил Толик.
– С удовольствием, но я не знаю русских песен, – развел руками наш заморский гость.
– А у меня нет слуха, – сообщила я чистейшую правду. – И голоса, впрочем, тоже.
– Как это – нет голоса? – поразился пьяный Толик. – Ты же разговариваешь! У всех есть голос!