Что касается пищевого кашрута, то за исключением сорокадневного пребывания в пустыне нет свидетельств о том, что Иисус соблюдал какие-то обеты воздержания и придерживался аскетической практики. Напротив, Он не ограничивал себя в еде и вине, за что Его порицали (Мк., 2: 18). Говорили, что Он не постится, "ест и пьет" (Мф., 11: 19, 26: 25). Разнообразные трапезы с участием Иисуса упоминаются в Евангелиях более дюжины
Есть предположение, что Иисус был назореем в определенный период, предшествующий началу служения, описанного в Евангелиях. Возможно, Он был назореем добровольно или был посвящен Богу родителями как первенец семьи: "Чтобы всякий младенец мужеского пола, разверзающий ложесна, был посвящен Господу" (Лк., 2: 23). И возможно, по этой причине нет упоминаний о брачных узах Иисуса. Трудно сказать, насколько это реальное предположение.
Ну и последняя версия, которой ныне придерживаются многие ученые, состоит в том, что прозвище Иисуса - Назорей не связано с традиционными назореями, но восходит к весьма вольной интерпретации древнееврейского слова нецер(отрасль, побег), употребленного пророком Исайей в "мессианском стихе" 11: 1: "И произойдет отрасль (нецер)от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его..." То есть Матфей связывал Иисуса с титулом светского термина машиах через пророчество. Однако имеется разночтение в трактовке слова, поскольку это же пророчество, но с другим словом цемах(tsemach - отрасль) повторяется Иеремией (Иер., 23: 5) и Захарией (Зах., 3: 8; 6: 2). Можно предположить, что подобное звучание исходит из таргумной традиции. Таргум - это перевод, интерпретация книг Ветхого Завета на арамейский язык, они вошли в употребление в связи с сокращением круга обращения классического иврита Танаха. Вследствие расселения евреи начали использовать слова и целые фразы из языка мест изгнания, а затем языки начали сливаться. Арамейский принадлежит к северо-западной группе семитских языков, он начал входить в обращение еще в персидский период, а у евреев Вавилонии он стал основным за несколько поколений, но в самой Иудее этот процесс шел значительно медленнее.
Пророчество про "отрасль от корня Иессеева" прямо относит к Иисусу апостол Павел в Послании римлянам (Рим., 15: 12), и вероятно, что именно Его имеет в виду Иоанн Богослов в своем Откровении (Откр., 5: 5). В свитках Мертвого моря (1QH 6: 6, 8, 10) под словосочетанием нецер кадиш(святой побег) понимается "Учитель праведности". Его, как и Иисуса, наделяли мессианскими функциями, что для них обоих закончилось казнью.
Однако ассоциация прозвища Назорей со словом нецер (росток, побег) может склонить чашу весов к традиционной - топонимической версии его происхождения. Ведь ничто не могло помешать Матфею интерпретировать название селения Нацерет как происходящее от слова отрасль или росток.
Вывод: инкриминировавшиеся Иисусу самоназвания с точки зрения Закона безобидны, широко использовались в Его времена, а в реальном историческом контексте очень далеки от того наполнения, которое было внесено поздними христианскими апологетами.
Пятое: чудотворные исцеления силою Вельзевула
Вообще-то это обвинение фактически было снято и не фигурировало на процессе, поскольку было логично опровергнуто Им Самим. "Но Иисус, зная помышления их, сказал им: всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит. И если сатана сатану изгоняет, то он разделился сам с собою: как же устоит царство его? И если Я силою вельзевула изгоняю бесов, то сыновья ваши чьею силою изгоняют? Посему они будут вам судьями. Если же Я Духом Божиим изгоняю бесов, то конечно достигло до вас Царствие Божие" (Мф., 12: 24-36). Чудотворство Петра не вызвало агрессии со стороны Синедриона. По описанию Деяний, старейшины и первосвященник признали чудо исцеления "хромого от чрева матери" и не осудили апостола: "Известно, что ими сделано явное чудо, и мы не можем отвергнуть сего" (Деян., 4: 15).
Профессор Д. Флюссер писал о синоптических Евангелиях: "Если прочесть непредвзято эти три Евангелия, можно заметить, что в общем и целом там изображен не столько Спаситель человечества, сколько еврейский чудотворец и проповедник" (Флюссер Д. Загадка Христа).
Да и лекарь-чудотворец есть редкий, но все же привычный образ в древнееверейском устном предании и литературе. Можно упомянуть трех чудотворцев, живших, как и Иисус, в Галилее. Первый - это рабби Ханина бен Доса, живший через поколение после Иисуса. Предание гласит, что он исцелил от неизлечимой болезни сына величайшего раббана, председателя бет-дина Иоханаана бен Заккая. Когда жена этого раббана спросила мужа: "Разве Ханина больше, чем ты?" - тот ответил: "Нет, но он стоит перед Богом как раб (слуга) перед царем, а я как сановник перед царем" (Мишна, Берашот, 346). Характерно, что Ханину предание именует "сыном Бога": "Весь свет получит пищу ради сына Моего Ханины." (Мишна, Таанит, 246). Другой чудотворец - это Хони ха- Меаггель, "кругочертитель" (примерно за 50 лет до Иисуса). Он мог совершать такие чудеса, что аббет-дин (председатель Верховного суда) Шимон бен Шетах говорил ему: "Если бы ты не был Хони, я бы тебя предал херему (проклятию. -Авт.). Но что я могу сделать? Когда ты привередничаешь перед Богом, Он выполняет твою волю, как отец выполняет волю капризного сына". "Повелитель Мира, дети Твои обратились ко мне, потому что я как домоуправитель у Тебя" (Мишна, Таанит, 23а). Еще ярче третий пример - Ханан Сокровенный. В засуху евреи кричали ему: "Авва, авва (папа), дай нам дождь!" И он извинялся перед Богом: "Владыка мира, сделай это ради тех, кто не понимает разницы между Отцом, что дает дождь, и папой, который дождя дать не может." (Мишна, Таанит, 236). Он, как и Иисус, имел обыкновение скрываться от глаз людей и не афишировать свои способности. Естественно, иудей, привыкший к описаниям такого рода в популярной еврейской литературе, вовсе не был смущен ими и в евангельских сюжетах. Кстати, весьма примечательно именование знаменитых равви-чудотворцев "сыновьями Бога", а Яхве - их Отцом.
Кроме того, чудотворство - это не криминал, это отличительная черта мессианства, показатель избранности, оно рассматривалось как доказательство правомерности мессианских притязаний, признак богоизбранничества. Экзорцизм - это составная часть битвы со злом, которая в иудаизме считается миссией истинного царя. Как уже упоминалось, мессианский апокалипсис кумранитов (4Q521 2, 1-13) упоминает среди качеств истинного Мессии талант чудесного целительства слепых, согбенных, раненых, а также воскрешение мертвых и возвещение благой вести нищим. Все это Иисус последовательно выполняет, утверждаясь в избранной роли.
Вывод: обвинение снято до суда.
Шестое: ложное пророчество
Иисус действительно фигурировал в Евангелиях прежде всего как "пророк из Назарета Галилейского" (Мф., 21: 11) и ставился учениками в ряд великих пророков Израиля (Мф., 17: 1-4). Иисус и сам называл себя пророком: "Не бывает, чтобы пророк погиб вне Иерусалима" (Лк., 13: 33). А стих 18: 20 Второзакония гласит: "Но пророка, который дерзнет говорить Моим (Яхве) именем то, чего Я не повелел ему говорить. такого пророка предайте смерти". В Мишне лжепророки относятся к категории преступников, подлежащих удушению (Санхедрин, 11: 1).
Расплывчатое определение лжепророка в иудаизме требует очень сложной процедуры и методики доказательств, но на ночном "суде" ничего для обоснования этого обвинения сделано не было. Следует заметить, что обвинение в лжепророчестве сильно пахло политикой, ведь, именно наслушавшись пророков, иудеи начинали бунтовать, следуя за разнообразными лжемессиями (ср.: Мф. 7: 15-23, 24: И, 24; Мк. 13: 22; Деян., 13: 6; Откр., 16: 13, 19: 20;Flav.lud. Ant. 20: 5.1;Flav.Jos. Bel. lud. 2: 13.4-5;Suet.Vesp. 4.5;Tac.Hist. 5.13). Август Октавиан, осознавая политическое влияние пророчеств и предсказаний, запретил гадания, приказал сжечь более 2 тысяч пророческих книг(Suet.Aug. 31.1). Тиберий поставил эту отрасль под контроль власти. Домициан изгонял из Рима различных пророков, понимая политические риски, вызываемые их деятельностью. Темные толпы с легкостью подвергаются влиянию пророков и чудотворцев ипоих подстрекательству готовы идти на любые бунты. Поэтому для Рима пророки - это фигуры политически опасные.
Но Иудея не Рим, тут пророк - персона близкая к Яхве, поэтому на суде нужно доказывать именно ложность пророчества, а не его факт. В случае с Иисусом подобных действий евангелисты не описывают.
Вывод:обвинение не доказано и не доказывалось.
Седьмое: антииудаизм
Под антииудаизмом часто подразумевается трактовка проповеди Нового Завета как отмены Завета (вечного договора) евреев с Яхве. Но Иисус недвусмысленно опровергает эту идею: "Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдут небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдут из Закона, пока не исполнится все. Итак, кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царстве Небесном; а кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царстве Небесном" (Мф., 5: 17-19). В словах Иисуса и речи не идет об отмене Завета - по Его словам, Тора должна сохранять свое уникальное значение, пока существует небо и земля, то есть вечно!
Да и сама концепция Нового Завета не оригинальна и не нова. Выражение "Новый Завет" использовано в книге пророка Иеремии: "Вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет" (Иер., 31: 31). Идея Нового Завета есть стержень идеологии ессейской общины, что видно по выдержкам из Кумранских свитков: ".было обнаружено теми, кто вошел в Новый Завет в земле Дамаска." (CD MSa 6.19). "Все люди, которые вошли в Новой Завет в земле Дамаска" (CD MSa 8.21). "Так все люди, которые вошли в Новый Завет в земле Дамаска." (CD MSb 19.33). Обновление Завета с Яхве трактовалось Иисусом и ессеями в контексте мессианской победы, которая освободит народ Израиля из рабства. Идея Нового Завета не подвергалась в эпоху Иисуса осуждению, к тому же проповедь Нового Завета совсем не была равна отмене старого вечного Завета.
Новация проповеди Святого Духа: "Кто будет хулить Духа Святого, тому не будет прощения вовек, но подлежит он вечному осуждению" (Мк., 3: 28; Лк., 12: 10, ср.: Мф., 12: 31) - действительно не встречается в Торе, но есть в книге пророка Иоиля: "Излию от Духа Моего на всякую плоть" (Ил., 2: 28) и у тех же ессеев: "Он [очевидно, Бог] очистит его [верующего] Святым Духом от всех противных Богу поступков." (1QS 4.21). Ничего противозаконного в идее Святого Духа нет. Правда, есть существенный нюанс, отличающий мужскую концепцию Святого Духа, сгенерированную позже христианством, с общепринятой для иудаизма. Дело в том, что в понимании иудеев - современников Иисуса руах (ruah-hagodes - Святой Дух) женского рода, а в койне, которым пользовались первые общины, - среднего. Вот цитата Оригена из "Евангелия от евреев": "Теперь взяла Меня Матерь Моя, Святой Дух, за один волос и отнесла на гору великую Фавор", а в Евангелии Филиппа есть фраза: "Того, что они говорят, они не знают. Когда [бывало, чтобы] женщина зачала от женщины?" В еврейской традиции, когда говорят о Святом Духе, используют выражение Шехина, что значит "присутствие Божие".
Даже убеждение апостолов в том, что верой в своего Учителя они достигнут спасения, не было новинкой или чем-то необычным. Например, в Кумранском свитке (1QpHab 8.1-3) говорится, что Бог спасет от суда членов общины "за их страдания и веры в Учителя праведности" (перевод по И.Д. Амусину).
Моральные и социальные правила Нагорной проповеди и ее новации не так уж революционны, поскольку повторяют или интерпретируют многие фарисейские установления, имевшие хождение во времена Иисуса и после Него. Например: "Милостыню втайне творящий больше Моше"; "Делающий мало приравнивается к делающему много, лишь бы устремлен был сердцем к Богу"; "Ханжей следует обличать, ибо они оскорбляют имя Божие"; "Лучше краткая молитва с благоговением, нежели длинная без усердия"; "Не будь скор на гнев"; "Плати добром за зло" (Мишна. Баба Камма, 8: 7; Иер., Талм. Пе., 1: 1; Вав. Талм. Хагига, 1; Шаббат, 10; Йома, 5,72; Ш'мот Рабба, 22). Гилель: "Подражайте свойствам Божиим: как Он милосерд, будьте и вы милосердны" (Вав. Талм., Сота, 14); "Гилель говорил: "Цени мир и стремись к миру, люби людей и приближай их к Торе" (Пиркей Абот., 1: 12); "Стремящийся возвеличить имя [свое] теряет имя свое; не желающий умножать теряет" (Пиркей Абот., 1: 13).
Иудейский ученый Антигон из Сохо (перваяполовина III в. до н. э.) учил: "Не будьте как рабы, которые прислуживают господину в расчете получить награду, а будьте как рабы, которые прислуживают господину, не рассчитывая получить награду. И пусть страх перед небом будет на вас" (Пиркей Абот., 1: 3).
В апокрифическом еврейском документе, написанном почти в одно время с Иисусом, есть мысли, очень близкие к Его проповеди (например, Мф., 5: 38-39): "Ибо у доброго человека око не омрачится, он ведь жалеет всех, если и грешники это. Если и недоброго желают ему, все же творящий добро побеждает зло, обороняемый Богом" (Завещание Вениамина, двенадцатого сына Иакова и Рахили в "Завещании двенадцати патриархов"). "Завещание двенадцати патриархов" содержит и другую сентенцию весьма близкую к Иисусовым: "И будете вы один народ Господень и один язык, и не будет там духа соблазна Велиарова, ибо он будет ввержен в огонь навечно. И в скорби скончавшиеся восстанут в радости, а нищие Господом обогащены будут, а умирающие Господом вдохновлены к жизни будут" (Завещание Иуды, четвертого сына Иакова и Лии, XXV, 3:4).
Рабби Иоханан бен Заккай сказал: "Подобно тому, как жертвоприношения искупают грехи евреев, так добрые дела искупают язычников" (Бава Батра, 10b). "Всякий, кто позорит ближнего публично, - как будто проливает кровь" (БаваМециа58b). "Кроткие наследуют землю и насладятся множеством мира" (Пс., 36: 11). Иисус, сын Сирахов, считал, что вся религия - это добрые дела: "Не делай зла, и тебя не постигнет зло, удаляйся от неправды, и она уклонится от тебя" (Книга премудрости, 7). "Рабби Симон бен Элиазар говорит: видал ли ты когда-нибудь, чтобы зверь или птица занимались ремеслом? А между тем они живут безбедно" (Киддушин, 4: 14).
Иисус переосмысливает максиму наступательного добра из Устава общины ессеев: "Не отвечу человеку воздаянием за зло, добром буду преследовать мужа, ибо Бог судит все живое, и Он воздаст человеку по заслугам" (Устав общины, 1QS 10: 19-20). Гилель говорил: "Не суди ближнего твоего, пока не окажешься в его положении, и не говори ничего непонятного [ученику, полагаясь на то], что в конце концов это будет [им] понято" (Пиркей Абот., 2: 4). Точно так же поступал и Иисус: он учил притчами, желая, чтобы Его поняли. Методика проповедей Талмуда и Евангелий практически тождественна. Притча является излюбленным инструментом рассуждений как для талмудистов, так и для Иисуса. Как видно из приведенных цитат, в Талмуде и Евангелиях имеется масса текстуальных совпадений притч и метафор.
Часто приводимый эпизод с омовением рук (Мф., 15: 1-5) как пример отхода от иудейской традиции в ее фарисейской трактовке не является нарушением Закона, поскольку не оговорен Торой и является только вопросом традиции. Обычай омывать руки перед едой или после еды в то время еще не устоялся, его методика была предметом оживленных диспутов, в Иерусалиме считали нужным омывать руки дважды - перед едой и после нее, а в Галилее же поступали проще, по-старинному - мыли руки только после еды. Так делали и ученики Иисуса. Но это был вполне еврейский, хотя и локальный ритуал. В разговоре с Иисусом фарисеи аргументируют свои претензии только ссылкой на "предание старцев" (Мк., 7: 5), которое в период Второго Храма не было общеобязательным установлением. Иисус дает резонную отповедь фарисеям в духе раввинистических диспутов своего времени, именуя предписание старцев об омовении рук "преданием человеческим" (Мк., 7: 8), иронично спрашивая: "Хорошо ли, что вы отменяете заповедь Божию, чтобы соблюсти свое предание?" (Мк., 7: 9). Он указывает им на приоритет Писания перед преданием.
Знаменитые слова Иисуса: "Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека" (Мф., 15: 11) - никоим образом не вступают в противоречие с заповедями иудейской религии, но повторяют риторику, популярную в те времена. Например, еврейский апокриф, написанный в близкие к Иисусу времена, гласит: "И руки их, и умы творят нечистое, и уста их полны слов надутых. И скажут они: "Не касайся, да не осквернишь места моего" (Вознесение Моисея, гл. 7). Иисус, как и автор апокрифа, указывает на противоречие между грязными словами, исходящими из уст некоторых лицемеров, и мелочными требованиями к кошерности пищи.
Стоит отметить, что до нас не дошло ни одного случая из истории иудейского права, когда человека осудили бы за нарушение законов, касающихся ритуальной чистоты, к тому же это обвинение не фигурировало в суде и не инкриминировалось Иисусу.
Можно сделать вывод, что Иисус никоим образом не стремится создать собственную религию или новое учение, отменяющее иудаизм, но Он, как и другие равви (как фарисеи, так и ессеи), разъясняет, осмысливает и интерпретирует дух Торы - толкует Закон. Ни тени антииудаизма в словах или действиях Иисуса заподозрить невозможно.
Показательно, что к Иисусу обращаются как к раввину, "Рабби" - это вполне заслуженно, поскольку Он отлично ориентируется как в Священных Писаниях, так и в устном учении, свободно подбирает цитаты и пользуется ими, легко выбирает образы из Танаха. Иисус имеет высокий уровень иудейской образованности. Флавий характеризует Иисуса как "человека мудрого", то же самое слово он употребляет, когда пишет о видных еврейских мудрецах. Магдалина, увидев воскресшего Иисуса, непроизвольно обратилась к Нему "Раввуни" ("мой Равви") - ласково, интимно и уменьшительно (Ин., 20: 11-17). Именно так, "Равви" ("Учитель"), к Нему обращались современники, фарисеи и ученики. Он, как и прочие иудейские равви, проповедовал по субботам в синагогах, где Его охотно принимали и слушали (Мф., 12: 9, 13: 54; Мк., 1: 21, 3: 1, 6: 2; Лк., 4: 16-31, 33, 44, 6: 6, 13: 10; Ин., 6: 59). Значит, Он не говорил в синагогах иудеям ничего такого, что вызвало бы у них неприятие.
Иисус сам выбрал аудиторию - иудеев ("погибших овец дома Израилева" - Мф., 15: 24) и место для учения - синагогу. Следовательно, Он оставался в рамках иудаизма. И сам Он не отвергал своего еврейства: "Женщина Самарянская говорит Ему: как ты, будучи Иудей" (Ин., 4: 9) - и Иисус не возражает против своей принадлежности к иудейству. А самаритянка с первого взгляда, по специфическим атрибутам на одежде узнает в нем иудея, по этим же признакам узнают Его и евреи в синагогах, куда Он приходит проповедовать. Потому что Он выглядит как иудей и ведет себя соответственно. Кроме того, Он проповедует самаритянке истинность ортодоксального иудаизма, противопоставляя его самаритянской ереси: "Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев" (Ин., 4: 22). Иисус, говоря "Мы знаем", однозначно определяет себя иудеем!