- Нет, - усмехнулась она. - Отдалась сладкому чувству обиды… Когда мы нечаянно встречались, я всем видом показывала, как мне хорошо без него… Тем более что Оля все чаще и чаще оказывалась рядом…
Видения из прошлого… Рита так устала от них! "Познакомься, это Оля… - В голосе из прошлого звучали мстительные нотки. - Ты страдаешь? Что ж, я рад…"
И рядом - та девушка из душа. Стояла, властно вцепившись в его руку. Разве Рита сможет забыть ее торжествующий взгляд? "Риточка, вы заходите к нам, мы с Сереженькой всегда будем рады вас видеть!"
Именно так это и было - и Рита тоже пыталась отомстить. Бесконечная череда обманов… А глазами искали друг друга, и некуда было спрятаться от самих себя. "В волосах моих заблудились мысли твои - неужели ты этого не понял?"
Понял… Но когда понял, насколько "мысли заблудились" там, в завитках этих каштановых, было уже слишком поздно.
- Конечно, он появился. Но я уже знала о Наде. Надя ведь старше Ника на несколько месяцев… Я знала - в том, что произошло, виноваты мы. Трое. Я, Сережа, Оля… Но только не Надя. Знаешь, я просто поняла - мы с Ником уже умеем жить без него. А она?
Рита снова прервала рассказ. Понимает ли он, каково ей было принять то решение? "Я больше не могу так, - вспомнила она. - Я не могу без тебя… Я решил - хватит, Рита! Я ухожу. Ухожу к тебе…"
- Вот так я сама испортила себе жизнь, - развела она руками и нервно рассмеялась. - Глупо, правда? Сказала ему, что не люблю его. Что мне хочется оставить все как есть. Даже изобразила легкое непонимание: "Как, мы так чудно дружили! Зачем же все портить?" Он ушел. Я никогда не забуду его глаз. Он смотрел, как побитая собака. Бездомная, несчастная собака…
- Что с ним стало? - спросил Сергей.
- Он уехал отсюда… Куда? Не знаю. Я никогда не пыталась его разыскать. Ни-ког-да…
Теперь из Никиной комнаты отчетливо донесся вскрик.
Рита вскочила.
Открыв дверь, она остановилась. Ник приподнялся на кровати.
- Ма, - сказал он с облегчением, - мне показалось, что никого нет в целом мире - только я один…
- Нет, что ты придумал, милый!
Рита села рядом с мальчиком, прижала его голову к плечу.
- Все хорошо, я рядом, - прошептала она. - Я всегда буду рядом с тобой…
Он вошел следом. Остановившись, застыл на пороге, скрестив руки на груди. Рита попыталась понять взгляд его прищуренных глаз - но не смогла…
На столе, перед компьютером, лежали творения Андрейчука - Сергей подошел, бегло просмотрел их и вопросительно взглянул на Риту.
- Это подработка, - махнула она рукой. - Не знаю, управлюсь ли… Надо завтра сделать.
Он молча сел за компьютер, включил его.
- Я сама…
- Нет, - проговорил он. - Во-первых, тебе надо отдохнуть… Я привык к бессоннице, а ты нет. Набрать текст для меня тоже дело привычное… Лучше поспи немного, если Ник опять заснет…
Он не сомневался - димедрол снова начал действовать на мальчика, и спустя некоторое время, несмотря на отчаянное сопротивление, Ник снова спал.
- А я не хочу, - сонно пробормотала Рита.
Он ничего не ответил, слегка усмехнувшись.
Она еще что-то лепетала, как ребенок, примостившись рядом с Ником. Уплывая в спасительный сон…
Ей было хорошо и спокойно.
Рядом с этим странным человеком, которого она, в сущности, совсем не знала, Рита отчего-то чувствовала себя надежно.
- Боже, что за бред, - прошептал он. - И это вот печатают…
И все-таки продолжил набирать текст - ради девочки-женщины, спящей за его спиной. Ради маленького мальчика. Ради пожилой женщины с беззащитным взглядом…
- Все ведь просто, Сергей, - прошептал он, - тебе непременно надо за кого-то отвечать, о ком-то заботиться…
И не важно, что придется ради этого делать - убирать улицы, лечить людей или набирать бездарные тексты… Главное в том, что за твоей спиной ищут защиты три человека, которые тебе очень нравятся…
И снился Рите сон…
Все они - Ник, мама, Рита и Сережа - поднимались вверх по склону, усеянному изумрудной травой и одуванчиками. Солнце светило, ласково касалось их лиц. А наверху стоял огромный лев - Эслан. Рите очень хотелось пойти быстрее, даже побежать… "А вдруг мы не успеем? - думала она. - Эслан исчезнет, превратится в солнце, и я не успею загадать желание. Как же так?" Она даже попыталась пойти быстрее, но Эслан повернул голову в ее сторону, и ей показалось, что он нахмурился. "Не обгоняй собственных желаний, - угадала Рита смысл этого взгляда. - Все должно идти своим чередом… Гармония - это плавность. Каждый шаг к счастью необходимо осмыслить, а потом уже - сделать. Если этот твой шаг не привнесет диссонанс… Счастье - это ведь как раз гармония и есть… А если своим счастьем ты приносишь боль кому-то другому, ничего путного не выйдет. Так и будешь мучиться всю жизнь от этого диссонанса. Неудовлетворенность, желание большего - все это ожидает тебя, если за твое счастье кто-то будет платить несчастьем… Счастье твое станет малым, а чужая боль - огромной. Не торопись, Рита! Подумай… прежде чем делать шаг вперед".
Рита упрямо сжала губы и сказала:
- Я ведь так долго была в темноте. Я хочу к свету. Однажды меня оттолкнули от него, погрузили во мрак… Я хочу к свету, иначе зачем вообще я живу?
Она сделала этот шаг, нечаянно отпустив руку Сергея, - и тут же откуда-то прилетел ветер. Не тот, весенний, светлый, ласковый - а совсем иной, серый, с пылью и грязью, оседающей на коже…
Вокруг стало сразу черным-черно, поднялись с земли столбы пыли, и Рита уже никого не видела - ни Эслана, ни Сергея, ни Ника, ни маму…
- Нет! - закричала Рита. - Пожалуйста… Эслан! Верни их!
Но вокруг по-прежнему бушевала буря, и теперь Рита уже не могла идти - ни вперед, ни назад.
Идти было теперь просто некуда…
Она вскрикнула во сне, тревожно и тихо.
Он встал, подошел к ней. Попытался понять, что шепчут ее губы. Но слова были тихими, слова были дыханием…
- Спи, милая, - прошептал он, поправляя одеяло.
Она уснула. Он наклонился к ней.
Она дышала неровно, то и дело дыхание снова становилось словами или слабыми вскриками.
Он взял ее за руку.
- Все будет хорошо, девочка моя, - шептал он ей. - Ничего не бойся теперь.
Он еще долго разговаривал с ней, как с больным ребенком. Она сжала его руку - даже во сне крепко - и наконец успокоилась.
Теперь она засыпала, улыбаясь.
Он сидел, боясь шелохнуться, чтобы не потревожить снова ее сон. Не выпуская руки…
С удивлением понимая, что теперь ее боль оказалась так рядом с его болью, перемешалась, как акварель на палитре неизвестного художника.
И еще более удивительным было для него то, что впервые соприкосновение с чужой болью не было ему в тягость. Напротив, дарило ощущение странное, легкое - и сладостное…
Он боялся дать определение этому новому чувству, хотя втайне уже догадался, как это называется.
"Если бы она умерла сейчас, я захотел бы умереть тоже", - подумал он, глядя на детское лицо с приоткрытым ртом, который отчего-то всегда раздражал его в других спящих женщинах, но не в этой!
Он так и не отнял свою руку - просто не мог нарушить гармонию мига. "Пусть он длится подольше, - решил он. - Раз уж так получилось…
Раз уж ко мне явилась любовь".
Глава восьмая
ДРУГОЙ МИР
Шторы в комнате были задвинуты.
- Представить даже не можешь, - сказала одна женщина другой, тонкими наманикюренными пальцами зажигая свечу, - до какой степени меня все это достало… Я просто с ума начинаю сходить от ситуации.
Вторая, ее гостья, внимала ей с улыбкой. Римма была единственным человеком, с кем она могла говорить откровенно, не прячась под маской, и их дружба, возникшая однажды, еще тогда, когда обе они посещали школу эзотерики, с каждым годом становилась крепче.
Она была многим обязана Римме. И в то же время втайне завидовала ей - Римма жила в тех условиях, к которым Марина стремилась всей душой.
"Ничего, - подумала она, - придет время, у меня все это тоже будет…"
А пока не было даже своей квартиры. Что уж говорить о роскошных апартаментах в элитном доме - с огромным зеркалом в прихожей, с кухней, напоминающей рекламный проспект. А Римма сидела на кожаном диванчике, поникшая, грустно наблюдая, как оплывает свеча под действием огня.
- Ладно тебе… Как девочки?
- В Англии… Девочкам хорошо. Я бы тоже с удовольствием оказалась подальше отсюда… Даже в Занзибаре каком-нибудь. Девочки… Если бы не девочки, Витька послал бы меня подальше. Как раз в Занзибар…
Она нервно рассмеялась.
- Вот такие пироги с тараканами, Маринка! Так что живи да радуйся со своим Васей. Пока он пляшет под твой гобой… А то ошибешься - и ни тебе гобоя, ни Васьки. Вожжи отпускать надо слегка - пусть думает, что свободен, а ты - кроткий ангел…
- Я и есть кроткий ангел, - усмехнулась Марина. - У меня собственное оружие.
- Я рада за тебя. У меня последнее время только полная отупелость…
Римма отпила из бокала вино.
- Полная отупелость, - повторила она. "Если свеча сейчас погаснет, - загадала она, - это будет означать полный "коммунизм". То есть поправить ничего нельзя. Он уйдет все-таки, чертов урод. Кем бы этот гад был без меня-то?"
- Надо что-то сделать, - сказала Марина. - Ты все забыла?
Свеча вспыхнула и… погасла.
- Черт! - грустно сказала Римма. - Так я и знала…
- Римка, ты в самом деле загоняешься!
Марина чиркнула спичкой, поджигая снова фитилек.
- Ты не понимаешь, - грустно покачала головой Римма. - Если она погасла, так погасла… Придется торчать в темноте. Я же не могу сама зарабатывать такие деньги!
- Надо было позаботиться загодя, - сказала Марина. - Я вот деньги откладываю… Если он уйдет, я какое-то время буду жить нормально. Не хочу снова оказаться нищей!
- Я как-то тоже не горю желанием… Давай еще выпьем?
- Не могу, - покачала Марина головой. - Больше не могу. И тебе не стоит… Ты все глубже погружаешься в депрессию.
- Да брось! Депрессия - фигня. Ее вообще нет. Есть просто невыполненные желания. Они давят на мозг… Их надо выполнить, и все проблемы кончатся.
- Кстати, если бы ты могла изобразить депрессию…
- Ха! Его это нисколько не озаботит! Даже если я умру, он это не сразу обнаружит! Через месяц, если не больше…
- Неужели все настолько плохо?
- У него кто-то есть, - решилась наконец поделиться Римма. - Я чувствую…
- Да брось! Глюки…
- Есть, - повторила Римма. - Какая-то сука. Уродина. Он стал другим. Нервный, раздражительный… Вчера сидел, тупо уставясь в одну точку… Долго сидел. Один раз рванул к телефону, но заметил, что я за ним слежу, бросил трубку, так и не набрав номера…
- Может быть, у него проблемы на работе. Он хотел позвонить, но при тебе не решился…
- Ага. Ночью. Проблемы. Ха-ха.
Она налила себе еще вина.
- Римка! Так и спиться недолго! - попыталась остановить ее Марина.
- Ну и фиг с ним. А кому я нужна? Девочкам? Они пошлют меня подальше. Я же не могу оплачивать их образование. А они уже к Англии привыкли. Им в России теперь не нравится. Знаешь, что мне Сонька сказала? "Прости, ма, нищета меня угнетает!" Им уже вот эта квартира халупой кажется! Девочки… Они останутся с папашей.
- Ты так говоришь, как будто он уже ушел.
- Пока не ушел. Но уйдет. Если у него появилась баба, Маринка, я уже не смогу этому противостоять! Пока девчонки были маленькие - все было тип-топ. Куда бы он делся? А теперь… Все изменилось.
Она швырнула бокал в стену.
Бокал разбился, осколками брызнул на ковер.
- Римма! - ахнула Марина. - Римуля, да что с тобой?
- Ничего! Подожди, я уберу.
Она встала. Теперь она выглядела спокойной. Как будто вместе с бокалом разбила свои тревоги.
- Просто я не хочу, чтобы он ушел…
Она вымела с ковра мелкие осколки хрусталя.
Снова села.
- Глупо. Иногда мне кажется, что это не из-за чертовых денег. Может быть, я его, этого козлину, люблю? Или настолько привыкла к нему, что не могу себе представить, как это - не слышать в кухне его мрачное дыхание? Может быть, я уже не вынесу жизни в одиночестве?
- Почему же в одиночестве? Ты красивая женщина…
- А я смогу его заменить?
Она произнесла эти слова шепотом, с какой-то другой интонацией. Марина подняла на нее глаза. Удивилась… Такого взгляда у Риммы никогда прежде она не замечала. Беззащитного. Печального. Обреченного.
- Вот так, Марина… Я просто не смогу… Я, наверное, умру сразу же.
И заплакала.
Марина испугалась.
Она даже не могла сначала поверить, что Римма плачет. Это было из области паранормального - плачущая Римма.
- Ты что, Риммочка?
Марина обняла ее за плечи.
- Да брось ты, мужики не стоят наших слез! Римма…
- В том-то и дело, Маринка, что однажды понимаешь, что это не так! - воскликнула Римма. - Оказывается, эти гады их стоят. Или - может быть, и не стоят… А только в этот момент получается, что никакие аргументы не действуют! Что бы ты себе ни говорила, какие бы слова ни нашла… Обидно.
Она вздохнула коротко и опустила голову.
У Марины даже сердце сжалось - такой сейчас жалкой стала ее гордая подруга. "Ах, Римма, Римма, - подумала она. - Где же теперь твоя высокомерная улыбка?"
Видеть Римму такой - это все равно что видеть поверженного титана. И еще одна мысль не давала Марине покоя - сидела в тайных уголках сознания прочно, вызывая глухое чувство протеста… По сравнению с Мариной Римма и в самом деле была титаном. Марина всю жизнь смотрела на нее снизу вверх, с тайным восхищением и легкой завистью. Еще тогда, когда они только познакомились на дурацких курсах, гордо называемых эзотерическими… На деле-то эти курсы были так себе, глупее и не придумать… Вела их толстая тетка с рябым лицом и недоразвитой речью. И никакого эзотеризма она на самом деле и близко не видала, так… Заговоры-наговоры, глупые тыканья иголками в фигурки "врагов" и какие-то бесконечные рассказы о своей жизни.
Глупость, одним словом, ужасная… А Марина знала, что у нее дар, и даже тогда представлялась всем ведьмой. Она и похожа тогда была на Алену Игоревну из "Чародеев". Такая же красивая девочка с толстой косой… Марина так была влюблена в то время в этот фильм! Она настолько вжилась в образ любимой героини, что в самом деле поверила в их сходство. Бывают же реинкарнации? Может быть, она эта самая "реинкарнированная" Алена и есть?
Маринина фантазия всегда была бурной и, главное, реальной. Она и раньше не особенно различала тонкую грань вымысла и яви, а уж после курсов…
Тетка, кстати сказать, ее сразу разочаровала. Марина наивно думала, что все ведьмы красивые. А эта была страшнее не придумать! Баба-яга.
Зато на третье занятие пришла Римма. И все мысли Маринины о возможном уходе закончились.
Римма была похожа на Клеопатру. Тонкая, с хрупкими плечами, большими карими глазами. Волосы были тяжелыми и густыми, такими, что, казалось, Римма просто вынуждена так задирать нос. Просто волосы оттягивают голову немного назад, вот и получается, что Римма смотрит на окружающих с легким недоумением и презрением. Марина и сама так попыталась, очарованная такой посадкой головы, но у нее ничего не вышло…
Да и Римма сначала не обращала на Марину никакого внимания. Так, краем сознания отметила тайное обожание и едва усмехнулась про себя, незаметно…
В то время разница в возрасте была еще ощутима… Это сейчас восемь лет кажутся ерундой, когда уже знаешь, как быстро пролетают годы… А тогда двадцатипятилетняя Римма смотрела на семнадцатилетнюю девочку Марину снисходительно.
Но однажды она сама заговорила с ней.
Это случилось в перерыв. Римма стояла и курила длинную коричневую сигарету. Такую же изящную, как она сама… Марина вышла и хотела уже пройти мимо, как вдруг Римма произнесла:
- Как мне надоели эти дурацкие сентенции толстой коровы! Можно подумать, что она петрит в магии больше нас.
Марина остановилась и осторожно оглянулась. Римма была совершенно одна, и сначала Марине показалось, что она говорит сама с собой.
Она даже хотела продолжить путь, но Римма сказала, уже явно обращаясь к ней:
- Говорят, есть какой-то типус… Вот он знает все. Правда, уроки у него дорогие. Ну так овчинка выделки стоит… А с госпожой Араной мы ничего не поимеем, кроме опустевшего кошелька… Ты как смотришь?
Марина пожала плечами, все еще не веря своему счастью.
- Хочешь сигарету? - поинтересовалась "Клеопатра".
- Хочу, - кивнула Марина.
Она никогда не курила, но признаться в этом предмету своего восхищения? Ни-ког-да…
"В конце концов, должна же я когда-то начать…"
Она затянулась слишком глубоко, закашлялась. Голова немного кружилась, но стало весело.
Сигареты были с легким ментоловым вкусом.
- Так ты мне не ответила, - напомнила Римма. - Тебя устраивает этот кретинский шабаш?
- Нет, - ответила Марина. Не то чтобы она была согласна с Риммой. Просто ей хотелось соглашаться с ней во всем.
- Я долго на тебя смотрю… В тебе точно что-то есть, - сказала Римма. - Мне кажется, что твои способности надо развивать.
- Но как?
- Если ты согласна, я завтра позвоню Маю, - сказала Римма, переходя на осторожный шепот. - Договорюсь с ним о встрече… А там посмотрим. Если он возьмет нас в ученики… - Она недоговорила, многозначительно смотря в открытые двери, как будто это были не просто входные двери, а дверь в другой мир. Волшебный мир…
Ее волнение передалось и Марине.
"Как было бы хорошо, если бы нас взяли!" - подумала она тогда. Не потому, что ей так уж хотелось стать магом высшей ступени. Ей этого совсем не хотелось…
Нет, ее куда больше манила перспектива их с Риммой дружбы. "Только бы она позвонила", - думала она.
Римма ей позвонила. Через два дня…
Видеть теперь Римму с опущенными плечами, раздавленную было непереносимо. Так же как увидеть себя в треснутом зеркале. Или встретиться лицом к лицу с неминуемой старостью…
Для Марины внешность всегда была главным оружием. Поэтому старость, неизбежно приводящая с собой другую внешность, Марину пугала. Когда она еще верила в магию, она наивно полагала, что сможет остановить время. Пусть все вокруг становятся морщинистыми, толстыми - ей это не грозит. Но однажды она обнаружила морщинки возле глаз, и это повергло ее в шок.
Она никогда не забудет этого ужасного открытия! Жизнь меняется. Хуже - жизнь меняет ее.
Старость казалась Марине страшным унижением.
"Я не хочу быть униженной", - сказала себе Марина. И пошла на курсы визажа. Спустя некоторое время она достигла совершенства в "магии изменения внешности". Она могла посвящать этому занятию ежедневно по два часа, а то и больше. Ее глаза становились яркими, как звезды, губы розовыми, как лепестки, и постепенно она научилась достигать потрясающего эффекта даже с этими ужасными морщинами… Их просто не было.
Так Марина научилась убегать от старости…