- Должен сказать вам, дружище, что я крайне разочарован. Как ловко вы все проделали. Отправили Толанда к Мэгги на обед - я знаю, что вы это сделали, и знаю почему, так что не будем останавливаться на этом. Ваша помощница позвонила Мэгги и узнала меню. Каким-то образом в течение дня вы подсыпали ему опасные грибы в вино, к Мэгги он пришел уже отравленным, и подозрение пало на всех, кроме вас. Не хотите ли объясниться? Все поверили бы вам. Я бы даже уговорил лейтенанта. Слишком уж упорно он преследует бедную Бернис. И сейчас, когда вы вышли из игры, она осталась единственной подозреваемой. Как нехорошо.
- Ну да. А как насчет того, чтобы вы катились к черту из кабинета? - Пинкер указал на дверь. - Да, и если вы заикнетесь кому-нибудь о том, что я рассказал вам, я буду все отрицать. Я - уважаемый человек в бизнесе, Блейкли, а вы никто. Черт, да я подам на вас в суд за клевету. Ваша кузина замается расходы оплачивать.
Сен-Жюст выпрямился и улыбнулся:
- Какой же вы загадочный, друг мой. Сначала хотите засудить меня, затем отказываетесь от поединка, потом грозите переломить пополам, а теперь вернулись к желанию подать в суд. Интересно, а вы не блефовали несколько минут назад? Если я сейчас разденусь, - он положил трость и начал расстегивать рубашку, - вы примете бой или сбежите, как паршивый пес, каковым и являетесь? Скажите, как вы поступите, если дело дойдет до драки?
На мгновение показалось, что Пинкер сейчас расплачется. Затем он трясущейся рукой указал на дверь:
- Уходите. Убирайтесь! Иначе я вызову полицию и расскажу им про вашу трость.
- С превеликим удовольствием. - Сен-Жюст подхватил трость и направился к двери. На пороге он обернулся, посмотрел на Пинкера и изрек одну из тех сокрушительных фраз, что писала для него Мэгги: - Да, и прежде чем я уйду, я напомню, что вы назвали мистера Толанда мерзавцем. А кто-нибудь говорил вам, что вы тоже мерзавец? Если нет, то, с вашего позволения, я буду первым. Всего хорошего.
Улыбаясь, он спустился вниз на лифте, чувствуя себя полным сил. Хотя было бы гораздо приятнее, если бы Пинкер осмелился поднять на него руку. Но хорошего понемногу.
Сен-Жюст вышел под яркое солнце и повернул налево. Прекрасный день, чтобы пройтись до дома пешком. Выискивая взглядом углы, где можно установить импровизированную трибуну (эта мысль все еще притягивала его), он остановился на людном перекрестке в двух кварталах от издательства и вместе с толпой стал ждать, когда загорится нужный свет и можно будет идти дальше.
На перекресток вырулил автобус, направляясь к остановке на углу. Толпа отшатнулась назад, когда автобус заехал на бордюр.
И тут Сен-Жюст почувствовал, как чьи-то руки резко толкнули его в спину, прямо под колеса автобуса.
Стерлинг остался расплачиваться с таксистом, а Мэгги просочилась в двери отделения "скорой помощи" больницы "Леннокс-Хилл" и бросилась в приемный покой.
- Блейкли. Александр Блейкли. Сбит автобусом.
- Простите, мисс, но вам нужно подождать…
- Доктор Томпсон! Доктор Томпсон! - Мэгги увидела, как он прошел в автоматические двери. Ярко-синий стетоскоп на шее, руки в глубоких карманах белого халата.
- О черт! - произнес добрый доктор, увидев ее, развернулся и побежал обратно в отделение "скорой помощи".
Мэгги устремилась следом и поймала его перед дверьми.
- Эй, вам сюда нельзя, - сказал он, - но раз уж вы здесь, скажите, вам нужно чирей вскрыть или что-то еще? Я не люблю заниматься мелочами, но для вас, так и быть, сделаю исключение.
- Нет, не во мне дело. Моего кузена, Блейкли, Александра Блейкли, сбил автобус.
- А за рулем были вы? - Доктор Томпсон надул пузырь из жвачки. - На сто процентов уверен, что вы. Я последние два дня дежурил и не читал газет. Вас выпустили под залог?
- Меня не подозревают. - Мэгги хотелось придушить доктора, но в то же время ей была нужна информация о Сен-Жюсте. - Александр Блейкли. Вы знаете, о ком я говорю? Вы уже осматривали его? Можно его увидеть?
- Да, да, нет. Ясно?
- Но я… я его кузина.
- И еще вы сестра Кёрка Толанда. Припоминаю. Послушайте, у меня все шансы выписать его живым. Хватит меня обламывать. А то у меня комплекс разовьется.
- Так с ним все нормально? Он сильно ранен? Ради всего святого, скажите хоть что-нибудь. Видите? - она задрала рукав и показала никотиновый пластырь. - Я уже на грани.
- Ну ладно. А то еще скажут, что из-за меня женщина вернулась к пагубной привычке. Идемте, он там. А если вы заберете его отсюда в ближайшие, скажем, двадцать минут, я буду вам благодарен.
- У вас с ним неприятности?
- Он все время называет меня лекарем. Я, конечно, не тщеславен, но все равно это уже достало. А еще всякие его цитаты.
- Цитаты? Дайте-ка угадаю. Вот: "Днем излечился от болезни, а ночью умер от лекарства"? Это Мэтью Прайер, цитата из "Лекарства хуже болезни".
- Нет, не эта. О ней он, наверное, просто забыл. Началось с "Врачу, исцелися сам" и пошло-поехало. Хуже всего было что-то вроде: "Великие доктора погубили больше людей, чем великие генералы". Или как-то так.
- Именно так, - улыбнулась Мэгги. - Это сказал барон Годфрид Вильям фон Какой-то-там. Судя по всему, Алекс в полном сознании, раз говорит?
- Ну да, оскорбляет, жалуется, указывает мне, что делать. Теперь я уверен, что он ваш кузен. - Доктор остановился у шторы, закрывающей бокс, и отдернул ее. - Вот он. Пойду выпишу его, пока не передумал, и пришлю психолога для консультации.
- Алекс! - воскликнула Мэгги. Сен-Жюст лежал на узкой каталке. Белое одеяло почти полностью закрывало его длинное тело. Какая-то часть ее сознания отметила шрам на левом плече. Шрам от пули, которую она выпустила в него во втором романе. - Как ты себя чувствуешь?
- Это, моя дорогая, зависит от того, насколько человек считает приемлемым, чтобы его без разрешения раздели и набросили на него халат. Эй, лекарь, - позвал он доктора Томпсона, который снова вознамерился спешно ретироваться. - Не изволите ли совершить наконец полезный поступок? Принесите одежду, любезнейший. И немедленно.
Кусая губы, Мэгги подошла к изголовью каталки. Да, нужно заставить Сен-Жюста замолчать, но какое счастье, что он вполне здоров - если даже задирает доктора Томпсона.
- Ты должен уважать докторов, Алекс. Не помыкать ими, словно официантами.
Он поднял бровь и взглянул на нее:
- Лекари, моя дорогая, в большинстве своем - мелкие пьяницы с крупными амбициями и убивают больше людей, чем излечивают. Я не смогу прийти в себя и за месяц, учитывая, сколько крови из меня высосал этот лекарь, чтобы убедиться в том, о чем догадался бы с первого взгляда и деревенский дурачок - я абсолютно здоров. Ах, вы принесли одежду. Чудесно.
- Да, пожалуйста. - Доктор Томпсон швырнул ему пластиковый пакет с одеждой и трость. - За ним нужно понаблюдать сутки. Мы не исключаем сотрясения мозга, но он не позволил сделать ему полное обследование.
- Совсем? - Мэгги взглянула на доктора. - Ни ЭКГ? Ни ЭЭГ? Ни УЗИ?
- Простите, доктор Келли, - он улыбнулся так, что Мэгги захотелось его стукнуть. - Он не позволил притронуться к нему после того, как мы взяли анализ крови. Мы сделали только АБВ.
- Что это?
- Вот так, - доктор Томпсон ухмыльнулся, - я подловил писателя. Это просто. Я говорю А-Б-В, и если он отвечает Г-Д-Е-Ж, то отправляется домой. Вот, - он сунул Сен-Жюсту планшет. - Распишитесь. Здесь сказано, что вы уходите отсюда с моего разрешения. До свидания, скучать не буду.
- Наглец, - заявил Сен-Жюст после того, как доктор Томпсон, дав Мэгги листок с инструкциями, ушел, задвинув за собой тяжелые шторы. - Я сказал, что не покалечен, но они все равно притащили меня сюда. Я великолепно себя чувствую. Только побаливает голова. И какие-то неприятные ощущения.
- Неприятные ощущения? Где?
- Сзади, - пропел доктор Томпсон, явно не торопясь уходить совсем. - Прямо на заднице.
- Сзади? - переспросила Мэгги, пока Сен-Жюст извлекал из пакета одежду, ворча по поводу испорченных брюк. - Ты упал на задницу?
Он взглянул на нее и покачал головой.
- "Дело о похищенном жемчуге". Помнишь? Хендерсон подошел ко мне сзади и толкнул меня прямо под приближающийся экипаж. Ты описала, как я выставил вперед руки, оттолкнулся от экипажа и отпрыгнул назад, а не упал под колеса, чтобы меня задавили, как собаку. Так что я действовал инстинктивно. Я почувствовал толчок в спину, выбросил руки вперед и оттолкнулся от автобуса.
Он снова порылся в пакете.
- К сожалению, меня отбросило назад, и я приземлился… А где моя кепка? - Он схватил пакет и заглянул внутрь. - Где кепка? Ее нет. Ну что за черт!
- Твоя фанатская кепка с "Нью-йоркскими горожанами"? - Мэгги порылась в ворохе одежды, только белые трусы Сен-Жюст уже спрятал под покрывало. - Наверное, отлетела, когда ты ударился головой. Ты же ударился головой, да? Доктор Томпсон прав насчет сотрясения мозга? Жалко кепку. Но мы тебе купим другую. А теперь одевайся, и пойдем отсюда. Стерлинг ждет нас в приемном покое. Он очень волнуется за тебя.
- Стерлинг - настоящий друг, - ответил Сен-Жюст и выжидающе посмотрел на нее. - Ну?
- Что ну? Одевайся, и идем отсюда.
- Мэгги, - тихо произнес Сен-Жюст, - разве недостаточно того, что всех на свете дам ты пригласила ко мне в постель, чтобы поглумиться над моими романтическими подвигами? Ты считаешь, что непременно должна смотреть, как я одеваюсь? Вряд ли. Всему есть свои пределы.
- Конечно, конечно. - Мэгги скорчила рожицу. - А как ты к этому относишься, Алекс? К тому, что я писала о твоих… обольщениях.
- Я счастлив с ног до головы, - пошутил Сен-Жюст. - А по-твоему, как я отношусь?
- Глупый вопрос. Но в моих книжках без секса не обойтись, Алекс. Я этого тоже терпеть не могу. Это тяжело - придумываешь персонажа, который тебе нравится, а потом раздеваешь его, чтобы он вставил деталь А в отверстие Б.
- Великолепно. Мою искусность в будуарах ты свела к детали А и отверстию Б. Я так тебе благодарен. Так вот, повторяю, не будешь ли ты так любезна удалиться? Не забывай о Стерлинге. Бедняга волнуется.
- Знаешь что, - Мэгги погрозила ему пальцем, - мои книги в списке бестселлеров "Нью-Йорк Таймс". Пять уже улетели, еще одна готовится. Секс продается, но сейчас и сама серия продается. Теперь я вполне смогу закрывать дверь в спальню, никто и не заметит. Многие авторы, начиная серию, вставляли много откровенных сцен, но потом переставали это делать. Тем более что ты здесь, понимаешь? Странно описывать любовные сцены с тобой в главной роли, когда ты тут. Может, Берни согласится. Накал чувств, некоторые намеки, но никаких деталей и отверстий. Я, наверное…
- Уходишь отсюда? - закончил за нее Сен-Жюст. - Я даже не знаю, что хуже. Когда этот лекарь крутится возле моей задницы или когда ты заставляешь меня выслушивать свои соображения о постельных сценах.
- Ой, прости, - сказала Мэгги, не в силах спрятать улыбку. - Мы со Стерлингом подождем на улице. Поторопись.
- Поторопись? Ты просишь меня поторопиться после того, как сама задержала меня безо всяких причин? Это уму непостижимо, женщина. Неудивительно, что голова болит.
- Наконец-то мне есть за что вас любить, мисс Келли, - доктор Томпсон снова просунул голову в бокс и протянул листок. - Вот рецепт на ибупрофен. Ему понадобится.
Мэгги взяла листок и выпорхнула из бокса с высоко поднятой головой, уверенная, что ее оскорбили. Дважды. Как минимум.
Доктор Томпсон нажал кнопку, двери открылись, и Мэгги вновь оказалась в приемном покое. Она поискала глазами Стерлинга, но в креслах его не увидела.
- Стерлинг, - позвала она не так уж и громко, но он услышал, поскольку был возле справочной стойки.
- Я здесь, Мэгги. Позволь представить тебе мисс Марту Ковакс. Мисс Ковакс, это мисс Мэгги Келли, вы ее знаете как Клео Дули. Мэгги, мы прекрасно провели время, беседуя о твоих книгах.
Мисс Марта Ковакс оказалась пухленькой женщиной лет сорока. Крашеная блондинка с перманентом и слишком ярким макияжем. Она встала, обошла справочную стойку и потрясла Мэгги руку. Мэгги заметила, что на женщине свободная блузка с открытыми плечами и яркая цветастая длинная юбка. Словно крестьянка, которая отправилась за покупками на рынок.
- Ах да, мисс Дули. Я ваша большая поклонница. "Дело графа-самозванца" мой любимый роман. Я читала его раз десять.
- Он самый первый, - Мэгги слабо улыбнулась. Это намек на то, что с каждой книгой у нее все хуже и хуже? Да уж, сегодня удачный денек. - И вам она больше всего нравится?
- О да. - Мисс Ковакс слегка покраснела. - Когда виконт занимался этим… ну, в общем… с леди, как там ее звали… В траве позади оранжереи… Когда она обхватила его ногами за… ладно. - Мисс Ковакс замолкла, обмахиваясь ладонью. - Это моя любимая сцена.
- Не сам сюжет?
Мисс Ковакс взмахнула рукой:
- Ну да, конечно, и сюжет. Но Сен-Жюст… Умереть просто. Признаюсь, двери моей спальни всегда открыты для него.
- Ясно, спасибо. Приятно познакомиться. - Мэгги помахала Стерлингу, чтобы он шел за ней. - Для кого же я пишу, Стерлинг? - спросила она, когда они вышли на улицу. - Только, пожалуйста, не говори, что я пишу для нее. Это ужасно. Вот Алекс обрадуется… Кажется, ему, бедняге, предстоит и дальше совать деталь А в отверстие Б, ибо если Марта Ковакс хочет видеть его в постели, этого же захочет и Берни.
- Мэгги, я, правда, не очень понял тебя, но можно ли спросить про Сен-Жюста? Как он? Не покалечен? Мисс Ковакс сказала, что нет.
- Ой, прости, пожалуйста. Меня обычно несет, когда я не хочу думать о плохом, например, об Алексе под колесами автобуса. - Она крепко обняла Стерлинга. - Алекс жив и здоров. У него слегка болит голова, вообще неважное состояние, но в остальном - нормально. Как только он оденется, мы все вместе поедем домой.
Стерлинг заметно расслабился.
- Я очень надеялся, что прав, - он улыбнулся Мэгги. - Пока ты не убьешь нас, Мэгги, мы не можем умереть. Здорово, да? Значит, я могу есть сколько угодно чипсов.
Мэгги вытаращилась на Стерлинга. Все томные сцены тут же улетучились из головы.
- Я… я никогда не думала об этом. Ты, наверное, прав. Ведь его сбил автобус. Или он сбил автобус. Без разницы. Он может удариться, получить сотрясение, но не покалечиться. Классно!
- Да уж, классно, - проговорил Сен-Жюст прямо у нее за спиной, и она повернулась к нему лицом. Он стоял, опираясь на трость. - Классно и совершенно нелепо. Если я могу получить сотрясение, то могу и покалечиться. Я размышлял, пока лежал на этом пыточном топчане, и сделал свои выводы. Я уверен в том, что смертен. Стерлинг, хорошо, что ты пришел, беспокоясь обо мне.
- Значит, ты здоров? Должен сказать, я перепугался. Нам звонили из полиции.
- Кажется, этот город кишмя кишит полицейскими, санитарами да лекарями. Они хотели отвезти меня в другую больницу, но я отказался ехать куда-либо еще, кроме этого пыточного заведения, и они согласились. А сейчас отправимся домой и сообща подумаем, кто толкнул меня под автобус.
Мэгги нахмурилась:
- Как? Его не поймали? Мне казалось, что это очередной придурок, который толкает людей под поезд в метро, втыкает в них иголки и тому подобное. Добро пожаловать в большой город.
- Нет, моя дорогая, никого не опознали. Никто ничего не видел. Все говорили, что я либо споткнулся, либо сам прыгнул на автобус. Доктор Томпсон убежден, что я сознательно прыгнул под колеса. У этого человека большие затруднения, верно?
- Да уж, но тебя выписали, так что у него все наладится, - спокойно ответила Мэгги. - Пойдем поймаем такси.
- Нет необходимости, - проговорил кто-то за спиной Мэгги. Она ошеломленно обернулась - сегодня все подкрадываются к ней сзади - и увидела Стива Венделла. - Привет всем. Доставка на дом к вашим услугам. Такси уже ждет. - Он улыбнулся Мэгги. - Носокс сообщил мне, где ты. Я приехал за тобой. Мы же идем ужинать, помнишь?
Мэгги посмотрела на часы.
- Ой, прости! Я должна была позвонить.
- Не беспокойтесь. Блейкли, у вас выдался трудный денек. Я страшно огорчен. Правда. - Он подмигнул Мэгги.
- Так и есть, лейтенант. - Сен-Жюст чопорно поклонился ему, пытаясь сохранить достоинство в столь удручающих обстоятельствах. - Отрадно видеть вас в счастливом неведении и очень не хочется портить вам столь чудесное настроение, но, возможно, к делу Толанда следует отнести и то, что меня пытались убить.
Венделл перевел взгляд на Мэгги, и она кивнула.
- Классно, - проговорил он.
- Да уж, классно, - ответил Сен-Жюст с некоторым раздражением и, не найдя ничего лучшего, театрально повернулся к дверям. - Сегодня я только и слышу это ваше "классно". Мы можем идти?
- Эй, Блейкли, - позвал Стив Венделл. - Вы знаете, что у вас брюки порваны? Сзади.
Все накопившееся напряжение Мэгги вырвалось наружу, она повалилась на Стерлинга и расхохоталась. Пока не расплакалась.
Глава 18
- Полагаю, это своего рода наказание за мои грехи, - заявил Сен-Жюст, глядя на миску, которую Табита Лейтон поставила на кофейный столик и убежала на кухню в порыве хозяйственности. - К этому добавлю и все остальное, включая число дам, полных решимости привести сильного мужчину в угнетенное состояние духа своими суетливыми хлопотами. Стерлинг, будь добр, налей вина.
- Мэгги не разрешила тебе вино, Сен-Жюст. - Стерлинг склонился над ним, будто курица над цыпленком. - Это вредно для твоей головы.
- Для моей головы вредно, если всё будут смотреть на меня так, словно я взбешусь сию секунду, - отметил Сен-Жюст, с подозрением глядя на пресную похлебку. - Вино - это лекарство.
- Да, да. А не дать тебе нюхательной соли? Или нашатырного спирта? О, а еще жженые перья. Чудесно восстанавливают силы, если ты чувствуешь слабость и все такое.
- Я чувствую слабость, Стерлинг, - Сен-Жюст осторожно сел и сбросил шерстяной плед, которым его накрыла Бернис Толанд-Джеймс, - словно я долго скакал верхом и весь взмок. Но это не означает, что мне грозит неминуемая гибель. Только если в ближайшие десять секунд не принесут бокал вина.
- Сейчас принесу, - Стерлинг испустил тяжкий вздох и отправился к бару. - Только я совершенно не представляю, где достать перья. Можно распороть подушку. Только Мэгги это не понравится.
Сен-Жюст взял бокал, снова опустился на гору подушек, которую соорудила для него Мэгги, и глубоко вздохнул.
- Так намного лучше. Стерлинг, если ты хоть кому-нибудь проговоришься, я поколочу тебя. Но, должен признаться, у меня болит в таких местах, о существовании которых я не подозревал. Теперь объясни мне еще раз, что тут делают Бернис и миссис Лейтон?
Стерлинг подошел к дивану и сел.
- Мне кажется, Бернис платит Носоксу, чтобы он ей все рассказывал, с тех самых пор, как умер мистер Толанд. Он немедленно докладывает ей обо всех неприятностях, что происходят здесь. Мы, конечно же, сказали ему, куда идем, когда спешили к тебе в больницу. Он позвонил Бернис, Бернис позвонила миссис Лейтон, и обе приехали. Приятно, когда все заботятся о тебе, верно?
- Мне было бы приятно, Стерлинг, если бы они все убрались к себе домой и занялись своими делами, особенно лейтенант.