Как уже было сказано, полный список обвинений появился в августе 1308 года. Он содержал 127 статей, которые разбиваются на семь основных групп. Во-первых, вступая в орден, неофит якобы отрекался от Христа, а порой и от Пресвятой Девы Марии и всех святых по требованию тех, кто его принимал, и эти люди утверждали, что Христос – не настоящий Бог, а лжепророк и он вовсе не был распят во имя спасения человечества, но казнен из-за своих собственных прегрешений. А потому у вступавшего не оставалось надежды на спасение души через веру в Иисуса Христа. Затем новичка заставляли плевать на Святое распятие или на изображение Христа, а иногда попирать распятие ногами или мочиться на него. Во-вторых, в рассказах об идолопоклонстве тамплиеров особо упоминались кот и голова. Голове поклонялись как спасительнице и прославляли ее как дающую богатство; она якобы способна заставить деревья цвести, а землю – давать невероятные урожаи. Тамплиеры касались головы или обвязывали ее тонкими веревками, которые затем носили на талии. В-третьих, они не верили в святые таинства, а их капелланы избегали произносить святые слова во время мессы. В-четвертых, они считали, что могут исповедаться Великому магистру и другим руководителям ордена, которые вправе отпускать им грехи, хотя многие из этих руководителей – миряне. В-пятых, известно, что приоры ордена целуют неофитов в губы, в пупок, в живот, в спину и в ягодицы, что в ордене поощряется мужеложство и подобные отношения даже навязываются новичкам. В-шестых, тамплиеры всегда всеми средствами, законными и незаконными, старались умножить доходы ордена. Пожертвования использовались также незаконно, из них, например, не делалось отчислений в пользу больниц. В-седьмых, собрания и прием новых членов всегда проходили за запертыми дверями, по ночам, под строгой охраной, и на них присутствовали только члены братства. Братья, которые приоткрывали кому-то из посторонних тайну собрания, карались заключением в тюрьму или смертной казнью.
Все эти пункты поразительно напоминали те обвинения, которые уже за несколько веков до описываемых событий выдвигались в адрес многочисленных "еретиков" по всей территории Европы. Так что Гийом де Ногаре не изобрел велосипед, а использовал традиционные мотивы.
Главными свидетелями обвинения стали несколько бывших храмовников, исключенных из ордена за уголовные и сексуальные преступления. Среди этих ренегатов выделялся уже упоминавшийся Эскен де Флойран – бывший помощник приора Монфоконского, приговоренный в свое время Великим магистром за убийство одного из рыцарей к пожизненному заключению. Он охотно подтверждал любые обвинения инквизиторов и, стараясь угодить королевскому канцлеру, сам выдумывал еще более страшные грехи. В качестве свидетелей обвинения выступили также королевские чиновники. Например, советник-легист Рудольф де Прелли сообщил суду о некоем тамплиере по имене Жервэ, который, рыдая, якобы поведал ему о "страшных тайнах и грехах" ордена.
Из рыцарей признания вырывали, как и было принято в те времена, под пытками. Возьмем, к примеру, допрос рыцаря Ангеррана де Мильи. Великий инквизитор Гийом Эмбер требовал от подсудимого признать, что тамплиеры при вступлении в орден должны были отречься от Христа, что они совершали акты мужеложества, поклонялись дьявольским истуканам, отвергали мессу и Святые Дары. Когда рыцарь отказался отвечать на вопросы, по приказу Эмбера палачи раздробили ему обе ноги, раздавили пальцы рук, жгли тело раскаленным железом, вздернули на дыбе… Конечно, многие подсудимые не выдерживали истязаний. "Разве это я сознался на вашем допросе? – заявил один из тамплиеров судьям. – Разве это я взял на душу чудовищный и нелепый плод вашей фантазии? Нет, господа! Это пытка спрашивает, а боль отвечает!"
Инквизиторы вырвали признания у 136 тамплиеров. Однако на открытых процессах почти половина из подсудимых отказалась от самооговоров. Только в 1310 году и только в Париже на поле близ монастыря Святого Антония были заживо сожжены 54 рыцаря, которые отреклись от насильственно вырванных показаний. В Реймсе, Руане, Каркассоне, по всей Франции сжигали сотни "вторично впавших в грех" тамплиеров, решившихся протестовать против пыток инквизиции.
К весне 1314 года окончательный обвинительный приговор против тамплиеров был готов. 17 марта в соборе Парижской Богоматери собрались судьи во главе с Гийомом де Ногаре и епископом Санским. В качестве главных подсудимых в собор были доставлены бывшие руководители ордена Храма: Великий магистр Жак де Моле, генеральный визитатор Гуго де Пейро, приор Нормандии Жофруа де Шарне и командор Аквитании и Пуату Жофруа де Гонвилль. Под диктовку Ногаре королевский суд обвинил рыцарей Храма в поклонении идолам, богохульстве и ереси. Тамплиерам предъявили то, что они отрекались от Христа, плевали на крест, предавались разврату, поклонялись демону Бафомету и неким "Говорящим головам", которых использовали в своих колдовских ритуалах, поклонялись черной кошке – олицетворению Сатаны, жарили младенцев и их жиром мазали дьявольских идолов…
Обвиняемые выразили свой протест, что усугубило их вину. Великий магистр и приор Нормандии были приговорены к сожжению на медленном огне. 18 марта 1314 года Жак де Моле и Жофруа де Шарне были заживо сожжены в Париже, на так называемом Еврейском острове – как раз напротив королевского дворца. Филипп и его свита любовались казнью из окон дворцовой галереи. Казнь была проведена очень поспешно. Позднее обнаружилось, что Еврейский остров, на котором сожгли руководителей ордена, принадлежал не королю, а монахам Сен-Жермен-де-Пре, и Филиппу пришлось послать письменное разъяснение, подтверждавшее, что это не является посягательством на права монастыря.
Кажется, с обвинениями все ясно. Под пытками можно признаться не только в том, что ты поклонялся Сатане, но и в том, что ты сам Дьявол и Иисус Христос в одном лице. Это подтверждается и событиями в других странах. В Англии, где король Эдуард II под давлением своего тестя – французского короля – запретил деятельность ордена, храмовники после недолгого пребывания под арестом были освобождены. В Германии, Лотарингии, Испании, Португалии, Шотландии тамплиеры были полностью оправданы. Не является ли это убедительным подтверждением, что обвинения, выдвинутые французскими судьями, ими же и сфабрикованы? Однако не все исследователи категорически отрицают ту возможность, что тамплиеры действительно отрицали ряд основополагающих догматов христианства. Многие полагают, что в ритуале ордена существовали тайные обряды, которые пристрастное следствие могло счесть богохульными и еретическими.
В частности, французский историк Робер Амбелен, изучавший протоколы обвинительного процесса против тамплиеров, привел весьма любопытную статистику. По его данным, с 11 апреля 1309 года по 26 мая 1311 года инквизиторы допросили 225 членов ордена. Практически все подследственные отрицали нелепые обвинения в поклонении дьявольским идолам или участии кошек в заседании орденского капитула. Однако 107 храмовников – почти половина обвиняемых – без всяких пыток признали, что при вступлении в орден они, согласно обряду, должны были отречься от Иисуса Христа и плюнуть в сторону распятия. Даже высшие руководители тамплиеров признали существование в орденской традиции обряда отречения. Так, уже 24 октября 1307 года Великий магистр Жак де Моле на одном из первых допросов показал, что при вступлении в орден он отрекся от Христа и плюнул, но не на крест, а в его сторону. Позже де Моле заявил, что отречение было обычаем тамплиеров. Возможно, не менее пагубным для ордена оказалось признание генерального визитатора Гуго де Пейро. Он непосредственно руководил всеми командорствами в Европе, приемами новых рыцарей. Он подтвердил верность пунктов обвинения 9 ноября 1307 года. В своих показаниях Гуго де Пейро отметил, что отречение являлось неотъемлемой частью орденского Устава.
Командора Нормандии Жофруа де Шарне принял в орден рыцарь Амори де Да Рош – знаменитый участник крестовых походов и ближайший друг короля Людовика IX Святого. "Приняв меня в орден и возложив на меня плащ, мне принесли распятие, – рассказывал де Шарне следователям. – Брат Амори приказал мне не верить в того, чье изображение я вижу, ибо это лжепророк, а не Бог".
Кипрский командор Бодуэн де Ардан, принимая в орден Жерара де Пазажио, подал ему деревянное распятие и спросил: "Веришь ли ты, что это – Бог?" Тот ответил, что видит перед собой образ Христа. На это командор ответил: "Не верь! Это лишь кусок дерева… Наш Господь – на небесах".
Кроме того, о том, что во время обряда посвящения рыцарей заставляли отрекаться от Христа и плевать на крест, сообщил генеральный прокурор ордена при папском дворе Пьер де Бониа, командор Аквитании и Пуату Жофруа де Гонвиль, интендант в Шампани Рудольф де Жизи и другие высокопоставленные храмовники.
Документы следствия свидетельствуют, что избежать испытания отречением было трудно: когда брат Жан Бертальди во время принятия в орден отказался от святотатства, руководивший церемонией брат Менарди пригрозил ему заключением в тюрьму. В то же время капеллан ордена Жиль де Ротанжи заявил в показаниях 28 января 1310 года, что отречение от Христа не обязательно входило в обряд посвящения и в некоторых случаях не требовалось. Возможно, все дело в том, что внутри ордена существовал тайный внутренний круг, о котором не сообщалось публике. Так, во время процесса английских тамплиеров трое из них дали следующие показания: "В действительности в ордене существуют два вида обряда посвящения. Первый происходит в момент принятия в орден и не содержит в себе ничего предосудительного. Второе же посвящение может состояться лишь по прошествии нескольких лет, его удостаиваются лишь некоторые, и обряд этот держится в тайне".
Сами тамплиеры объясняли богохульный обычай отречения тем, что таким образом руководители ордена испытывали твердость веры нового брата. Впрочем, другие полагали, что речь идет о проверке обета слепого подчинения старшим. Так в свое время сам Господь проверял послушность Авраама, приказав ему принести в жертву (вопреки заповеди "Не убий!") собственного сына Исаака. Р. Амбелен заключает, что в действительности оба объяснения были, по-видимому, справедливы, а сам обряд позволял руководителям ордена сразу же "классифицировать" неофита и заранее предупредить его от выхода из ордена.
Другие исследователи полагают, что обряд отречения символизировал глубину падения грешника, которого должно было исправить братство. Историк Чарлз Гекерторн был убежден, что во время принятия нового брата храмовники разыгрывали евангельский сюжет, связанный с троекратным отречением апостола Петра от Христа. "Такой обряд, – замечает Гекерторн, – не должен удивлять нас в том веке, когда церкви превращались в театры, священные предметы осквернялись смешными представлениями, древние таинства воспроизводились, чтобы воздавать почести Христу и святым".
Тот же Амбелен предполагает, что тамплиеры во время пребывания в Святой земле, активно общаясь с представителями различных христианских, мусульманских и иудейских сект, могли воспринять идею адопцианизма, суть которой заключалась в том, что Иисус был "приемным сыном" Бога, человеком, которого Господь избрал для конкретной миссии и которым руководил Святой Дух. В работах Майкла Байджента, Ричарда Лея и Генри Линкольна тамплиеры вообще предстают адептами антикатолической секты, воинами некоего тайного общества, которое веками организовывало заговоры против французского королевского дома.
Признавая возможность существования нехристианских, по сути, обрядов и канонов внутри ордена Храма, историки связывают это с историей возникновения и развития так называемой катарской, или альбигойской, ереси. Рассмотрим ее более подробно.
В XI–XII веках в разных частях Западной Европы распространилось множество оппозиционных религиозных движений. Как правило, "еретики", помимо чисто теоретических вопросов, решали и более приземленные задачи. Они боролись со все возрастающим влиянием духовенства, а нередко под религиозным флагом проходили восстания против местных феодалов и чужеземных захватчиков. Новые религиозные веяния в Западной Европе, в частности, в Италии и Южной Франции, приняли форму катаризма. Катары верили в двойственность мира, они негативно относились к римской кафедре, зачастую сами выбирали своих священников. Разновидностью катаризма стало альбигойство, возникшее в Южной Франции.
Французский юг значительно отличался от Северной Франции. В городах Прованса и Лангедока античная культура – право, обычаи, язык – распространилась очень широко. Переселенцы прибывали сюда из Ближнего Востока, Италии и Испании. Здесь терпимо относились к представителям разных национальностей – в том числе к евреям и арабам. Каролинги покорили Южную Францию, но тулузские графы постоянно подчеркивали свою независимость от французских королей. Борьба эта то прекращалась, то разгоралась с новой силой.
Южане долгое время сохраняли остатки раннехристианских верований (в том числе, это касается и отношения к личности Христа, о божественной либо человеческой сущности которого в первые века I тысячелетия н. э. внутри церкви велись ожесточенные споры), демократическое устройство церкви. Еще в 1150 году в южнофранцузских городах были зафиксированы выборы епископов городской общиной. Именно на юге Франции появились первые трубадуры, исполнявшие песни нерелигиозного содержания. Характер же тулузского правления вообще отличался своей светскостью.
Священники здесь, как и везде, претендовали на значительные земельные угодья. Надо отметить повсеместный упадок нравственности среди католического духовенства той эпохи. Сексуальные извращения, безмерная роскошь, которой окружали себя епископы, жадность и пьянство… Борьба мирян против этих пороков принимала форму ереси.
В 1163 году на соборе в Туре местные диссиденты, близкие к катарам по вероучению, были впервые названы "альбигойцами" (в честь одного из центров движения – города Альби). В альбигойское движение были вовлечены изначально крестьяне, ремесленники (например местные ткачи) и низшее духовенство. Церковный собор постановил, что альбигойцы должны быть арестованы, а их имущество конфисковано. Но Раймунд VI Тулузский начал оказывать покровительство альбигойцам. Его примеру последовал и ряд других аристократов региона. Католическая церковь быстро теряла свое влияние в Южной Франции.
Альбигойцы верили в существование двух взаимно противоположных начал – доброго и злого. Доброе начало (Бог) создал душу, а злое – человеческое тело и грех. Мир, в котором мы живем, – это место наказания, но все души будут спасены. Чтобы это избавление свершилось, Бог послал на землю Иисуса Христа. Его страдания и спасение были не действительными, а поучающими, дающими пример.
Еретики предписывали строгое воздержание, терпимо относились к идее самоубийства. Размножение было противно альбигойцам. К этому добавлялось воздержание от животной пищи. Война и убийство любого живого существа порицались. Все эти суровые моральные законы в точности выполняли лишь так называемые "совершенные". Основная же масса верующих женилась, ела все, что угодно, и смело бралась за оружие. Еретики проклинали католическую церковь, не признавали необходимость десятины, храмов, икон, мощей и т. д.
С приходом папы Иннокентия III (1198) преследование еретиков началось с новой силой. События 1205–1206 годов свидетельствовали об определенных успехах Иннокентия. Раймунд VI поклялся изгнать еретиков из своих владений. На юге начал активно действовать неумолимый монах Доминик де Гусман. Но погасить очаг ереси не удалось. В 1207 году Иннокентий III призвал короля Франции прибегнуть к силе. Он повторил свою просьбу после получения известий об убийстве своего легата Пьера де Кастельно. В преступлении папа обвинил Раймунда. Многочисленные бароны Северной Франции, Германии и Бельгии присоединились к крестовому походу против еретиков. Французский король Филипп II Август, занятый борьбой с Англией за северофранцузские земли, отказался возглавить поход. Военным лидером крестового похода против альбигойцев стал Симон де Монфор, граф Лecтерский.
Раймунд VI согласился сдаться и выступил против своих прежних друзей. Альбигойские крепости Безье и Каркассон были взяты в 1209 году. Крестоносцы перерезали в Безье 20 тысяч горожан. После собора в Авиньоне (1209) Раймунд VI был повторно отлучен от церкви за невыполнение обязательств, наложенных на него при прощении. Его имущество было объявлено конфискованным в пользу того, кто сможет его захватить. В ходе Альбигойских войн Лангедок был опустошен и в значительной мере обезлюдел. Кровавые расправы постигли массы альбигойцев и просто "сочувствующих", крестоносцы не жалели ни женщин, ни стариков, ни детей. Борьба с крестоносцами из религиозной превратилась в национально-освободительную войну провансальцев против северных захватчиков.
На стороне Раймунда выступил Пьер Арагонский. Войска этого монарха и рыцари Симона де Монфора столкнулись в битве при Мюре в 1213 году. Арагонец был сокрушен. Раймунду VI удалось удержать за собой лишь Тулузу, Ним, Бокер, Ажен. Тулуза пала в 1215 году, Раймунд бежал. Симон де Монфор на соборе в Монпелье (1215) был назначен владельцем всех завоеванных территорий в качестве вассала французского короля. Но через два года Тулуза восстала, Раймунд вернулся, под его властью снова оказалось много городов Лангедока и Прованса. Жестокий каратель Симон де Монфор погиб при осаде Тулузы в 1218 году.
Папа попытался перевести борьбу в более спокойное русло. Раймунда и жителей Тулузы милостиво вернули в лоно церкви. Но папство обложило налогом все дома еретической провинции. Кроме этой ежегодной дани Лангедок должен был единовременно внести в кассу понтифика крупную сумму.
Военные действия против упорствовавших еретиков продолжались. В 1224 году Раймунд VII (сын Раймунда VI) изгнал из Каркассона войска сына Симона де Монфора. Добившись принятия своих условий (главным образом, невмешательства папы в светские дела и в дела местного духовенства), против южан выступил французский король Людовик VIII, воздержавшийся ранее от помощи Монфору (он опасался образования на юге сильного государства). В результате двух успешных походов Тулузское графство было присоединено к владениям Людовика VIII. Многие еретики ушли в горы и продолжали сопротивление там. Окончанием Альбигойских войн можно считать падение в 1244 году после 10-месячной осады крепости Монтсегюр. Альбигойские войны ускорили объединение Франции, но нанесли большой урон экономике Юга.
Странное дело. Во время всей этой ожесточенной войны на юге Франции, когда папа и король защищали дело Святой церкви, одна из ее главных опор – тамплиеры, основной задачей которых была борьба с неверными, безучастно наблюдали за происходившим. В ответ на призыв папы принять участие в войне против катаров руководители тамплиеров прямо заявили, что не считают вторжение французских войск в Тулузское графство "настоящим" крестовым походом и не намерены в нем участвовать. Командорства ордена Храма в Лангедоке нередко предоставляли убежище катарам и даже защищали их от крестоносцев. Более того, тамплиеры с оружием в руках участвовали в битве при Мюре в 1213 году… на стороне катарской армии!
Сравним некоторые особенности учения катаров с обвинениями, высказанными в адрес тамплиеров. Здесь и пренебрежительное отношение к сакральным предметам вроде распятия или икон, и неортодоксальное толкование личности Христа. Добавим сюда замкнутость и секретность обеих организаций, создание внутреннего круга посвященных.