– Это вряд ли, – Джордж подался вперед и, с каждым словом пальцем касаясь его носа, сказал: – У нее. Нет. Кое-чего. Важного.
– Просто прекрасно, – сказал Беннетт, поднимая свой бокал и делая большой глоток. – Вернемся к обсуждению частей тела. Все, как обычно.
***
За столом стало тихо, когда все повернулись, наблюдая, как Руби покидала бар, направляясь наверх в номер. Весь ужин она была просто очаровательна, и все присутствующие дружно застонали, когда она встала, извинившись, что завтра рано вставать. Мне тоже было жалко с ней расставаться.
– Ну-ну.
Я поднял голову и увидел самодовольное выражение на лице своего брата.
– Ну а теперь, когда мы одни, – начал Уилл, – думаю, все могут согласиться, что мы не попортили цивилизованный разговор, да? – все согласно кивнули, и, наполнив свой стакан, Уилл поднял его и сделал небольшой глоток скотча. – Я также думаю, все согласны с тем, что Беннетт будет главным консультантом по этому вопросу.
Макс фыркнул.
– Ты говоришь о конференции? – спросил я в замешательстве.
– Все это слишком затруднительно, – сухо добавил Беннетт. – Сногсшибательная стажер. Все отрицающий босс. Нужно составить пошаговый план по неразглашению.
Я моргнул и тяжело сглотнул, когда осознал, что они имеют в виду.
– Она не моя стажер. Я не имею абсолютно никакого отношения к ее карьере, – я разочарованно покачал головой, потому что это было не то, что стоило говорить. – Я не… То есть, она не заинтересована. Так же, как и я.
Все четверо засмеялись.
– Найл, – сказал Уилл, упираясь локтями в колени. – Она чуть не опрокинула свой стакан тебе на колени, когда Джордж спросил ее, увлечена ли она кем-нибудь.
– Я сейчас то же самое собирался сказать, – заявил Беннетт.
– И что-то мне подсказывает, что именно она в конце концов первой все и прояснит, – добавил Уилл.
– Ну, наверное, она увлечена кем-то, кто работает с нами в Р-К.
– Ага. Тобой, – Макс поднял бокал и одним глотком покончил с янтарной жидкостью.
– Если честно, – борясь с улыбкой, сказал я. – Она фантастическая девушка, но она не романтический вариант для меня.
Чуть наклонив голову, Беннетт спросил:
– Какого цвета ее глаза?
Зеленые, не сказал я. Я покачал головой, будто понятия не имею.
– Во что она была одета? – спросил Уилл.
Синее платье длиной чуть выше колена, не сказал я. Тонкая золотая цепочка на шее и кольцо на безымянном пальце правой руки, которое останавливало меня от расспросов, пока Джордж с изяществом бульдозера не поинтересовался о ее бойфренде.
Я закатил глаза, и мой братец снова рассмеялся, показывая на меня своим стаканом.
– Парни не замечают такие вещи до тех пор, пока не станут заинтересованными.
– Или если они не Джордж, – добавил Уилл, а Джордж протянул руку к нему, хватая за затылок и пытаясь притянуть к себе для поцелуя.
– Ну что ж, очевидно, мне об этом впредь можно не задумываться, – сказал я. – Вы все решили за меня.
– Да, мы такие, – поправляя перекошенный воротничок рубашки и откидываясь на спинку стула, признал Уилл. – От нас может тошнить, мы в курсе.
– Честно говоря, я уж было подумал, мы растеряли эту силу, – сказал Джордж.
– Какое облегчение знать, что мы по-прежнему в строю. Дамы будут нами гордиться, – Макс встал и постучал костяшками по столу. – Увы, мне пора. У нас новые правила: Сара укладывает малышку спать, а я встаю посреди ночи ее покормить.
– Она наконец берет у тебя бутылочку? Думаю, ты тоже пахнешь, как женщина, – сказал я Максу, напоминая, как он издевался надо мной в тот прошлый визит.
Макс рассмеялся, похлопал меня по плечу, и мы все встали, молча соглашаясь, что уже ночь, и пора расходиться. Я наблюдал, как мой брат собирает свои вещи и прощается, ощущая смесь гордости и сильного желания так же, как он, идти вечером домой к своей жене и дочери. Это и зовется домом.
– Поцелуй за меня девочек, – попросил я, когда он выходил из бара. Он помахал рукой и скрылся из виду. В баре отеля внезапно стало тихо и пустынно, как только мы вчетвером его покинули.
Мне бы хотелось дать лучшее название для тоски, которую я ощущал, глядя, как он уходит. Здесь не было зависти или горечи от моих личных обстоятельств. Когда я навещал Макса и Сару всего несколько недель назад, я понял, чего хотел – постоянство, супругу, семью – но в данный момент я настолько далеко от этого. Мне никогда хорошо не давались перемены, и это было так пугающе: столкнуться с перспективой изменения ожиданий от собственной жизни и будущего, что ждало после развода.
До этого момента я не понимал, что отбросил даже мысли о том, как выглядит отсюда моя жизнь и как прийти к тому, чего я хотел. Я просто нажал на "паузу". Все семь месяцев я жил на автопилоте: погрузившись в работу, в футбол и греблю по выходным и время от времени встречаясь по вечерам со своими приятелями, Арчи и Йеном.
Но чтобы получить то, чего я хотел, мне нужно вытащить себя из этого замкнутого круга и с кем-нибудь познакомиться.
И теперь, после настойчивых намеков – Тони, Макса, Беннетта, Уилла и даже Джорджа – или, может быть, просто в обществе гипнотически красивой и очаровательной женщины, мой разум сразу же заинтересовался: возможно, Руби может быть той, кого я пригласил бы на свидание.
Но я не хочу уделять внимание Руби только потому, что другие считали, что мне бы стоило, или потому что в моей жизни есть пустое пространство, и его нужно заполнить. Конечно же, я находил ее привлекательной и – в тайных уголках разума – мог легко представить себе нас вместе.
Могут ли у меня быть отношения, наполненные страстью и честностью, с преданностью, какую я не ощущал от Порции? Моя верность ей всегда была на первом месте, в то время как для нее главными были родители, а уже потом я. Это не означало, что я был полностью вычеркнут из ее приоритетов, но, оглядываясь назад, я понимал, что из-за этого мы никогда бы не смогли стать настоящими партнерами в нашем браке.
За последний год или два я пришел к выводу, что смирился с Порцией как с выпавшем жребием, просто потому что у меня с ней многое связано. Но несмотря на собственные сомнения и всем известную сдержанность, я вырос в доме, полном сильных чувств и эмоций и детей с их нелепыми выходками. Хотя я не был тем, кто быстро включается в спонтанность и шумиху, мне это необходимо как минимум в фоновом режиме, так же, как воздух или тепло.
Когда я поднимался на лифте на наш этаж, у меня из головы не выходил озорной взгляд Руби.
Казалось, она появилась рядом со мной в идеальное время. И мне не обязательно сближаться с ней в романтическом смысле, но я бы мог получить представление о том, как много существует разных женщин – и они не похожи на Порцию.
Процесс разделения нашей общей жизни с Порцией на мою и ее был мучительным и постепенным. Во-первых, квартира: практически без обсуждений, мы решили, что она останется у нее. Следующей в списке была машина: также ее. У нее осталась собака, мебель и значительная часть сбережений. Я отпустил все это удивительно легко.
Порция – это мой первый поцелуй, мой первая любовь, мое первое все. Женившись в девятнадцать, я верил в идею сохранения брака, несмотря на то, что он несчастливый, хотя эта точка зрения не была популярной.
И вот однажды все достигло такого предела, где я больше не находил смысла в нашем браке.
Я не видел, чтобы она была по-прежнему страстной со мной, а наши занятия любовью больше напоминали какой-то механический процесс, что-то вроде обязательного ритуала. Никто в течение долгих лет не упоминал про детей, и, если уж быть справедливым, я не мог себе представить, чтобы Порция могла любить детей так же, как нас любила моя мама: с восторженными поцелуями в животики и постоянными напоминаниями материнского обожания. Теперь, спустя несколько месяцев после развода, я спрашивал себя, как выглядела моя жизнь с ней: кругом чисто, холодно, и все на своих местах.
И в конце концов наш развод начался с чего-то безобидного, как перенесенный по времени обед. Я получил уведомление о встрече, которая должна была начаться как раз в то время, когда мы планировали быть в ресторане. Порция часто работала из дома, но сейчас ее способностей подстраиваться оказалось слишком мало.
– Ты когда-нибудь думал о моих делах? – спросила она. – Тебе когда-нибудь приходило в голову, от чего я отказываюсь, чтобы провести время с тобой?
Я вспомнил обо всех романтических праздниках, что она отменила, о наших годовщинах, которые она пропустила, потому что допоздна засиделась у друзей. Или как однажды она продлила свой отпуск с девочками еще на неделю, просто потому что там было слишком весело, чтобы возвращаться домой.
– Я прилагаю все усилия, – ответил я ей.
– Но у тебя ничего не получается, Найл. И, если честно, я уже устала от этого.
Порция не была бы собой, если бы последнее слово не осталось за ней. И в этот момент с неожиданной ясностью я осознал, что за мной тоже может остаться последнее слово. Я просто захотел уйти.
– Я понимаю, Порция. У тебя много дел.
Она слегка вздрогнула при упоминании ее имени, ведь я столько лет называл ее "дорогая".
– Вот именно, – устало сказала она. – Найл, я просто не могу жить своей жизнью и нести на своих плечах еще и это.
Под этим она подразумевала нас. Имея в виду бремя брака без любви.
Она посмотрела на меня, взглядом пройдясь по моему лицу, вниз по телу, туда, где я держал руки в карманах брюк.
Я никогда не мог отделаться от ощущения, что когда она на меня так смотрела, то сравнивала с кем-то еще. С кем-то более шикарным, менее высоким, возможно, американцем и менее терпеливым с ней.
После, казалось, нескольких минут молчания, она снова заговорила:
– Мы, – начала она с изысканным преуменьшением, – больше не смотримся естественно, когда вместе.
И так оно и было.
Глава 5
Руби
Когда в шесть утра прозвенел будильник, было ощущение, что только мгновенье назад я закрыла глаза.
Из-под моей подушки номер казался темным. Тем не менее с улицы были слышны гудки машин и звуки людской суеты; они уже вышли в промозглое утро, чтобы направиться на работу, учебу или еще по каким-нибудь делам.
Я перевернулась на бок, мысленно подсчитывая, сколько еще могу поваляться, не рискуя опоздать, когда вдруг вспомнила, где находилась…
С кем…
И каким забавным был прошлый вечер.
И чья кровать была как раз по другую сторону тонкой стены.
Прямо сейчас он вполне может быть еще в постели. Закрыв глаза, я пустилась было в фантазии, но внезапно желание встать и подготовиться к дню в его обществе стало важнее.
Выпрыгнув из постели, я побежала в ванную, стараясь не смотреть в зеркала. Сегодня мой первый день саммита. Мой первый день работы вместе с Найлом Стеллой, и я буду частью его дел, а не просто отсвечивающей где-то на задворках.
Вчерашний вечер показал его с другой стороны. Он все еще был тем, кто пожелал оставаться за пределами центра внимания, наблюдая и замечая, что говорилось и как, но при этом он был расслабленным забавным парнем в компании других парней, просто наслаждавшимся напитком в баре. Оказалось, он способен на отдых, быть общительным и безобидно посмеяться над другими и над самим собой.
Он снова подначивал меня – на глазах у брата – и его темные глаза сияли от удовольствия и нежности. Вспомнив об этом, я почувствовала, как мой желудок ухнул вниз, а сердце в груди загрохотало.
Будет ли он таким все оставшееся время? И если да, как мне удержаться и не упасть к его ногам с признаниями в любви?
Блин.
Я могла бы назвать, как минимум, сотню способов облажаться и в обычный рабочий день.
Но сегодня? Когда я уставшая и страдающая от джетлага? Кто знает, что может случиться.
Я буквально ощущала тяжесть мешков под глазами, но при всем при этом, по моим венам забурлил адреналин. Сердце ускорило ритм, едва я представила, как сегодня мы будем работать, да еще так близко – плечом к плечу, склонившись над бумагами на рабочем столе, и его мягкие волосы упадут на лоб.
Совершенно точно, это будет катастрофа.
Еда была последним, о чем я беспокоилась, но все же она мне нужна, чтобы сегодня я была во всеоружии. Я заказала доставку в номер, и была в восторге услышать трель дверного звонка через минуту после выхода из душа.
Из-за двери доносились ароматы завтрака, и все мысли о голоде тут же улетучились. Я помчалась к двери, останавливаясь и перепроверяя степень скромности своего халата, чтобы впустить официанта, потому что для шуток о случайно заклинившем гардеробе было рановато.
Я подписала чек и уже хотела закрыть дверь, когда из лифта вышел Найл Стелла.
Матерь божья. Он был в тренажерном зале.
– Доброе утро, Руби.
Спокойно, Руби. Ты справишься.
– Доброе. Ты рано, – сказала я.
Количество раз, когда я видела Потного Найла Стеллу: один.
Я попыталась незаметно его рассмотреть, но то была напрасная трата сил. Думала, что Найл Стелла был создан только для костюмов, но и футболки он носил столь же талантливо.
Мне хотелось пасть ниц у алтаря его темно-синей подчеркивающей тело плотно облегающей футболки. Он носил ее так самозабвенно. Так не шутя. Зная его, думаю, он выбрал ее по каким-нибудь аэродинамическим причинам. И, господи боже, в ней его грудь выглядела просто умопомрачительно.
Прямая осанка, плоский живот, более массивная грудь, а мышцы на ней более выпуклые, нежели я предполагала. На нем были футбольные шорты, а его ноги такие же мускулистые, как я себе и представляла. Увидев его таким, я снова поразилась его росту. Я сама довольно высокая и никогда не была рядом с мужчиной, с которым чувствовала себя такой миниатюрной и женственной.
Стоя так близко к нему и ощущая чистый запах его пота, я ясно осознавала собственные изгибы, рот и то, как он возвышался надо мной на несколько дюймов.
Без особых на то стараний, все в нем было таким подчеркнуто мужским.
– Доставка Фритос в номер? – поддразнил он, указывая на мой халат.
Я взглянула вниз и рассмеялась.
– Я планировала носить это остаток месяца, надеюсь, ты не против, – я затянула пояс потуже и увидела, как он взглядом проследил за моим движением.
Боже мой.
Я бы хотела притянуть его к себе за ворот и толкнуть на кровать. Или, быть может, обернуть свои запястья подолом его футболки, чтобы держаться за нее, когда он будет трахать меня сзади…
О-о…
Я почувствовала, как начали краснеть щеки.
Он прислонился широким плечом к стене рядом со мной.
– То платье, что ты надевала прошлым вечером, очень красивое. Возможно, тебе стоит их чередовать.
Я засмеялась.
– Я…
Минуточку. Что?
Мои глаза расширились, когда до меня дошло, что он сказал. Его щеки тоже порозовели, но взгляд он не отвел. Не волнуйся, Руби. Только не волнуйся.
– Хорошая идея, – сказала я, чувствуя, как улыбка занимает все больше места на моем лице. Я сделал вид, что разглаживаю ткань халата на бедрах. – Он, наверное, будет просвечиваться насквозь.
Кивнув, он, казалось, прикусил внутреннюю сторону щеки, чтобы сдержать улыбку.
– Подозреваю, что так и будет.
Я указала большим пальцем позади меня.
– В общем… Я просто пойду надену что-нибудь из настоящей одежды.
– Хорошо. Позволь, я приму душ и буду ждать тебя внизу.
Воображаемый Секретарь, добавьте, пожалуйста, Найла Стеллу В Душе в мой список важных дел. И если это не затруднит, переместите его на самый верх.
– Договорились.
Он решительно кивнул.
– Я быстро.
– Нет, – сказала я слишком громко и слишком быстро. Я закрыла глаза, делая успокаивающий вдох. – Не торопись.
Он замер с не до конца вставленной ключ-картой в дверь по соседству с моей и посмотрел на меня через плечо. Его еле уловимая улыбка сказала мне, что он читал каждую мысль на моем лице, прежде чем я успевала приводить его в порядок.
– Все хорошо? – тихо спросил он.
– Да. Просто мне нужен кофе.
Его глаза сверкали каким-то таинственным восторгом. Словно он наслаждался моим отчаянным мучением.
– Тогда хорошо. Увидимся внизу.
Игра началась, мистер Дарси.
***
Поездка на лифте до лобби была самой длинной в моей жизни. Я следила за отсчетом каждого этажа на экране, и чем дальше вниз, тем плотнее сворачивались в клубок мои нервы. Меня будет ждать Найл, а потом мы отправимся в наш временный офис. Только мы вдвоем. Никого постороннего.
Наедине. Ничего важного.
Кроме того, что это было очень важно. Это было начало моего самого захватывающего профессионального опыта, а также день, проведенный с человеком, которого со всей уверенностью можно назвать Самым Потрясающим Мужчиной На Свете.
Я разгладила руками платье, поправила воротник жакета и еще раз все проверила: кошелек, ноутбук и мобильный на месте, задница и нижнее белье прикрыты. Несмотря на нервную встряску, я все еще ощущала себя усталой. Сумка для ноутбука казалась тяжелей обычного и ощутимо оттягивала плечо, а сочетание усталости и волнения заставляли меня немного суетиться.
Я снова посмотрела на свое отражение в блестящих дверях, внезапно засомневавшись в своем внешнем виде. Мне будет прохладно на улице, но, к счастью, в офисе тепло, и появится возможность отогреться от мартовского холода. На мне были сапоги до колен с умеренной высотой каблука, в них удобно и тепло, когда придется много ходить пешком, инспектируя многочисленные станции метро. У меня с собой все нужные распечатанные файлы. Я была готова.
И при этом все еще напугана.
Приехав в лобби, я огляделась в поисках Найла, но его не пришлось долго высматривать. Он был позади меня, стоял рядом со стойкой регистрации, и – боже, помоги мне – потому что с перекинутым через руку пальто он в своем костюме выглядел прямо-таки порнографически.
– Ни фига себе, умеешь же ты носить костюмы.
Я произносила эти слова в уме сотни раз за последние месяцы. Тысячи. Я говорила их себе под нос, когда сталкивалась с ним в коридорах, и более чем одна моя порно-фантазия начиналась в общем-то с этой фразы. Но ни в одной из них он, сглотнув и пробежав взглядом по всему моему телу, не отвечал:
– А на тебе, подозреваю, все хорошо смотрится, – а потом не выглядел так, словно хотел забрать свои слова назад и застрелиться.
Что, простите?
В детстве у меня был экран для рисования. Я часами любовалась его красной рамкой и плоским серым экраном, выводила каракули, когда школьный автобус опаздывал, или развлекая себя по дороге домой. Большинство рисовали или играли в игры, я же была одержима написанием своего имени, совершенствуя свое искусство каллиграфии так, чтобы получалось, не глядя. Мама советовала мне порисовать что-нибудь другое, иначе я практически выжгу буквы на экране, если буду продолжать снова и снова писать одно и то же. И она была права.