- Как у вас все просто, Дарья Васильевна! Как у тебя все просто! И, главное, удобно, ах, Рита, как здорово, ты уже с Вадимом, путь свободен, можно все! Ты же замуж выходишь, зачем тебе он? Едва я отвернулась, как ты прибежала и поймала его в сети! Зачем он тебе нужен? Вот уж поистине собака на сене, просто невозможно, сама не ест и есть мешает!
Я оцепенела. Что за бред несет эта девчонка? Как она смеет? О чем, о ком она?
- Рита! - начала я, стараясь говорить спокойно. - Я ничего не понимаю… о какой собаке и о каких сетях ты ведешь речь?
- Не понимаешь? Ты все прекрасно понимаешь! Ты так убеждала меня, что Роман не тот человек, в которого можно влюбиться! Ты чернила его, ты убеждала меня, что он неудачник и негодяй… ты можешь быть довольна, что потратила труд недаром! Ты хотела его для себя! Зачем? Чтобы позабавиться?
- Замолчи, Рита, сейчас же замолчи! - рявкнула я. - Ты бредишь? Мне нужен Роман? Ты имеешь в виду этого твоего Романа Лудовина? Который переносит тяжести и этим зарабатывает на жизнь? Ты с ума сошла, Рита?!
- Не притворяйтесь, Дарья Васильевна! - голос Риты сорвался, а лицо пошло пятнами. - Я видела вас, два дня назад! Я шла за вами, я видела, как вы чуть ли не обнимались с ним посреди улицы… - Рита задохнулась и сжала ладонями щеки.
Я сосчитала до десяти. Она шпионила за мной и Лудовиным? И что такого она могла видеть, чтобы сделать столь далеко идущие и совершенно абсурдные выводы? Я сосчитала до двадцати, встала, вышла из кабинета, открыла встроенный в офисную горку холодильник, достала бутылку минералки, взяла с полки пару стаканов.
Когда я вошла в кабинет, Рита сидела в той же позе, и мне даже стало жаль ее. Я налила воды в стакан и поставила его перед сестрой.
- Выпей воды и успокойся…
Рита вздохнула, взяла стакан, подержала и вернула на место.
- Извини, я разошлась… но все ведь так и есть. И ты не можешь этого отрицать, - сказала она, глядя на меня огромными влажными глазами. Сейчас еще и реветь начнет. Только этого мне не хватало.
Я налила себе воды, выпила полстакана и осторожно начала:
- Рита, я выхожу замуж, и никакие романы ни с твоим Романом, ни с кем другим мне не нужны. Та прогулка, которую ты наблюдала на днях, была единственной и совершенно случайной. Я хотела, между прочим, выяснить, почему он расстался с тобой, но потом передумала. Ты считаешь, что я ошибалась, когда уговаривала тебя не связываться с этим типом? Разве ты не убедилась в моей правоте? Я никак не ожидала, что в моем великодушье ты почерпнешь право так распустить себя и устроить такую истерику!
- Я видела… - заныла Рита.
- Что ж такого ты видела?
- Как вы смотрели друг на друга! Там… у сквера…
- Рита, это плод твоего воображения! Ты влюблена, и тебе мерещится то, чего нет, и быть не может. А ты не заметила, что после того, как мы, как ты выразилась, смотрели друг на друга, мы распрощались?
- Это ничего не значит, - упрямо пробормотала она.
В конце концов, с какой стати я оправдываюсь перед этой втрескавшейся в невесть кого девицей? Что, у меня дел больше никаких нет? Я взглянула на часы и охнула - половина второго, а мне еще нужно добраться до дома, привести себя в порядок, ведь в три часа Федор заедет за мной.
- Рита, - сказала я. - У меня времени в обрез, вечером - помолвка, гости, ты, кстати, тоже приглашена, не забыла? А утром мне квартиру залили, а тут еще твои нелепые претензии. Знаешь что, бери своего Романа с собой и приходите вместе… может и помиритесь, - добавила я в каком-то порыве альтруизма.
Рита уставилась на меня.
- Дарья Васильевна… вы не поняли? Мы расстались…
- Как расстались, так и сойдетесь! Пригласи его, ну, скажи, что это официальное приглашение, придумай что-нибудь!
Рита настороженно посмотрела на меня.
- А тебе зачем это?
- Иди ты к черту, Рита! - разозлилась я. - Я предложила, от души, а ты поступай, как знаешь. Только выбрось из головы мысль, что у меня есть какой-то интерес к твоему грузчику! Если он и есть, то его нужно рассматривать под тысячекратным микроскопом!
Я забралась в машину, нашла в сумке сигареты и закурила. Психоз, самый натуральный психоз, шизофрения - назвать иначе всё, что происходит со мной и вокруг меня, невозможно! Зачем я предложила Рите пригласить Лудовина на помолвку? Совершенно чужого, незнакомого человека, случайно встреченного, непонятного, неуместного во всех отношениях! А эти нелепые обвинения? Нужно было не сдерживаться, а встряхнуть Риту как следует! Пыталась помочь, защитить родственницу, и вот какую благодарность получила в ответ на свои усилия! Собака на сене! Да как она посмела такое мне сказать?! Афоризмами решила блеснуть! Нахалка! Ревность, все это ревность, глупая бабская ревность! И к кому, подумать только! Как вообще Рита могла предположить, что я, я… могу увлечься этим Романом?! Как она могла приревновать его ко мне?!
Меня трясло от негодования, пришлось с четверть часа посидеть в машине, чтобы успокоиться.
В результате всех этих перипетий я добралась домой лишь к половине третьего, усталая, злая, разобранная на мелкие, несогласованные между собой части. Плюнув на время, наступающее на пятки, я забралась под душ, включила его на всю мощь и застыла, как оскорбленная петергофская статуя под горячим фонтаном, в надежде, что процедура смоет с меня дурь, обиду и злость.
"Один негодяй, другая помешана, а я обоим им под стать", - твердила я себе, упиваясь горячим водопадом, пока в дверь не застучали, и сквозь шум воды не донесся голос Кристины:
- Офелия, ты там не утонула? Жених уже прибыл, нервничает и бьет копытом…
Проскочив мимо пытающегося что-то молвить Федора, я влетела в спальню и села на кровать. Не хочу никакой помолвки, не хочу. На подоконник за стеклом спланировал голубь, забился, складывая крылья. Я встала и подошла к окну. Голубь покрутил головой, кося на меня желтым глазом, расправил перья и унесся в промозглую серость низкого осеннего неба.
- Дашенька, дорогая, - в дверь просунулась кудрявая голова Федора, а затем и он сам. - Мы опоздаем, уже четвертый час, тебе собираться, а ты еще вся мокрая…
- Я совершенно сухая, - отрезала я.
А если сказать ему сейчас: "Федор, дорогой… дорогой Федор… давай отложим все это дело, обдумаем все еще раз и решим потом… или совсем не решим, расстанемся и не будем вспоминать о наших планах". Это было бы честно и… неразумно.
- Федор, дорогой… - начала я, - подожди, сейчас я соберусь.
- Что-то случилось? - спросил он озабоченно. - Ты волнуешься? Но это же еще не свадьба, просто небольшая репетиция.
- Ничего не случилось, если не считать того, что с утра меня залили соседи сверху, а потом пришлось ехать в офис по делам, и я зверски устала.
- Ерунда, тебе же не проблема сделать ремонт, потрясешь соседей, пусть несут ответственность. А отдохнешь в ресторане.
- Ладно, Федор, - на меня вдруг навалилась тупая вялость. - Иди, я быстро соберусь, успеем…
Он пригладил волосы, кивнул и послушно удалился, а я уселась перед туалетным столиком, включила фен и едва приступила к процессу укладки своих непослушных волос, как в комнате нарисовалась Кристина.
- Даша, тебе помощь требуется?
- Спасибо, справлюсь сама…
- Что-то не так, вижу… - протянула подруга.
- Отстань, все в норме, просто немного волнуюсь…
- С чего бы это?
- Почему я не могу волноваться, отправляясь на собственную помолвку? Я же не статуя, все-таки…
- Ну, иногда напоминаешь… Зевса Громовержца… Хотя сейчас ты, скорее, Зевс, у которого конфисковали копье и обломали руки, что для тебя совсем не характерно, и это меня волнует.
- Спасибо, подруга, - буркнула я. - Умеешь ты успокоить и поддержать…
- Может и не умею, но советовать уже не берусь, хотя язык чешется… Все это азбука, сеньора, для тех кто любит и желает.
- Нет, отчего же, советуй! Любит и желает! Надо же, сколько лирики! Хотя, я знаю, что ты собираешься сказать. Про чувства и мужиков для удовольствия. Мне некогда и нет желания этим заниматься! Я выхожу замуж. Выхожу замуж! - ядовито подчеркнула я.
- Не нравится мне твой настрой, но дело хозяйское, смотри сама, - ответила Кристина. - Замуж, так замуж. Чувства, действительно, где ж на них найти время? Царицы древности любили одна - коня, одна - быка, о прочих умолчу пока…
В словесной дуэли, как всегда, выиграла Кристина, зато я, спустя полчаса, выплыла из комнаты, стуча шпильками, в макияже и золотистом платье, которое чудным образом подняло мое настроение на пару градусов в плюс. Как положено жениху, Федор изобразил потрясение моей красотой и женственностью, и мне хотелось верить, что его восторг был искренним, ведь даже честная подруга и хитрое зеркало упорно убеждали меня в том, что зрелище не лишено привлекательности.
Усевшись в машину Федора, я почти успокоилась - помолвка обрела основательность и логичность, Ритин наезд стал казаться пустым и смешным, а появление Лудовина в ее компании - абсолютно невероятным. С какой стати ему приходить? Во-первых, мое внезапное приглашение само по себе выглядит странным, а во-вторых, если он расстался с Ритой, то зачем ему вообще куда-либо с ней идти?
Церемония поздравлений, восторгов, приветствий, объятий, рукопожатий, дежурных слов, букетов, знакомств и рассаживания за столами, поставленными традиционно П-образно, закончилась, и гости приступили к тостам и закускам. Матушка, устроившаяся рядом со мной, неодобрительно взглянула на отца, пришедшего со своей женой, и проворчала:
- Мог бы и не брать с собой свою.
- Мам, но ты же взяла своего, - ответила я.
- Да? Ну я… - мама махнула рукой и переключилась на критику моего платья и качества моей обнаженной спины.
Федор наполнил бокалы и в …дцатый раз повторил, что я сегодня потрясающе-великолепна, и он всю жизнь мечтал о такой жене.
- Я еще не жена, - упрямо брякнула я в ответ.
- Почти жена, дорогая, - самоуверенно объявил Федор, поднялся и потянул меня за локоть: - Отец собирается поздравить…
- Но мы же не на свадьбе, чтобы вставать на каждый тост, - возразила я. - Я полагала, что помолвка должна быть более демократичной.
- Даша, не упрямься, хоть тут, - Федор уже с раздражением тащил меня со стула, который мне совсем не хотелось покидать.
Я встала и обвела взглядом гостей, не обнаруживая среди них Риты. Её отсутствие напрягало. Обиделась и не пришла? Ну и ладно, стоит ли из-за этого переживать? Но напряг не проходил. Я взглянула на тяжелую бархатистую штору, отделяющую наш зал от соседнего, с неприятным холодящим спину чувством, что сейчас она откроется, и на пороге возникнет блистательная пара Рита-Роман.
Будущий свекор пожелал нам всяческих благ по традиционному списку, Федор улыбался, приглаживая волосы, я кивала в знак благодарности, гости радостно зашумели, зазвенели бокалами. В тарелочно-бутылочную-голосовую какофонию влились звуки струн, труб и клавиш - на эстраде в углу зала музыканты настраивали инструменты. Пузырьки прохладного шампанского противно щипали горло, я поставила бокал на стол и села. Негромко запел кларнет, через несколько тактов вступил клавишник, слева что-то говорил Федор, справа что-то рассказывала мама, я кивала, стараясь вникнуть в смысл слов, но уже не могла, потому что увидела Риту, которая вошла в зал в сопровождении официанта. Интересно, с каких это пор у меня так учащается сердцебиение при появлении собственной многоюродной сестры? Нонсенс… "Лудовин не пришел", - с облегчением подумала я и улыбнулась в Ритину сторону.
- Поздравляю вас, - сказала Рита, подходя, и протянула мне букет пышных белых хризантем.
- Спасибо, - ответила я, едва сдержавшись, чтобы не спросить про Лудовина. Федор, разулыбавшись, зачем-то чмокнул Риту в щеку.
Я поставила цветы в вазу, уже изрядно заполненную букетами, и плюхнулась на стул. Кажется, можно расслабиться, не пожиная плоды своей глупости.
Я глотала шампанское, наблюдая за Ритой, которая устраивалась за столом, явно стараясь больше не смотреть в мою сторону. Все-таки любопытно, говорила ли она с Лудовиным или нет? А если говорила, как он отнесся к приглашению? Скорее всего, покрутил пальцем у виска и спросил, не тронулась ли умом его бывшая начальница. Нужно будет обсудить все это с Ритой, объяснить ей, что приглашать Лудовина я вовсе не хотела, что это был спонтанный порыв, вызванный ее нелепыми инсинуациями и волнением по поводу предстоящей помолвки. Хотя, зачем мне оправдываться перед этой особой? Забыть и не позволять ей повторять подобные вещи, вплоть до угрозы лишения места в нашей компании! Придя к этому сомнительному выводу, я решила, что неплохо бы сейчас пообщаться с подругой детства и, если удастся, повеселиться.
А веселье набирало темпы. Гости увлеченно и шумно беседовали; музыканты выводили приятную мелодию, в которой лидировал кларнет; возле эстрады в медленном танце двигалась пока единственная пара - к моему разочарованию, партнерами оказались мой неуемный папенька и Кристина; Федор активно обсуждал бизнес-проблемы с незнакомым мне мужиком; матушка взяла в заложницы отцову жену, и они о чем-то горячо спорили, видимо, опять делили папу. Оставалось одно - выйти покурить и успокоиться. Я встала и направилась к выходу, жестом усадив на место взметнувшегося было Федора. Пройдя через гудящий голосами зал, я зашла в курилку, но вдохнув там табачный смрад, в котором висел уже не один топор и отнюдь не вдохновляющие мужские взоры, выскочила прочь, взяла пальто в гардеробе и вышла на улицу.
Дождь все так же противно моросил, и я пристроилась под ажурным дверным козырьком, достала сигарету, но закурить не удалось - в сумке не оказалось зажигалки. Сплошное невезение! Неужели придется возвращаться в курилку просить огонька? Я с тоской посмотрела на бесполезную сигарету и покрутила головой в поисках урны, а в следующую секунду буквально подпрыгнула, потому что за спиной знакомый голос спросил:
- Хотите закурить?
Я развернулась, Лудовин, возникший невесть откуда, как черт из табакерки, стоял передо мной.
- Вы меня напугали, - сердито бросила я.
Откуда он взялся? Пришел все-таки! Значит, Рита пригласила его? Или сообщила о моем предложении… Я окинула его взглядом. Цивилен… Короткое пальто, серые брюки…
- Извините, не хотел. Увидел, что вы стоите в сомнениях, ну и подошел.
Я взглянула ему в лицо. Он был серьезен, очень серьезен, безобразно серьезен.
- Я не стояла в сомнениях, я просто искала зажигалку…
- Не нашли?
- Не нашла…
- У меня тоже нет…
- У вас нет зажигалки?
- Нет, к сожалению… но могу найти…
- Не нужно. А почему у вас нет зажигалки?
- Она мне не нужна…
- Вы не курите?
- Нет, не курю…
- Сколько у вас достоинств…
- Вы считаете, что много?
- Я ничего не считаю. А что вы здесь делаете?
- Проходил мимо…
- Надо же, какое совпадение! А я вот тут… - я махнула рукой в сторону входа в ресторан, пальто сползло с плеча от резкого движения и упало на мокрые плитки тротуара.
Лудовин быстро наклонился и поднял его, но возвращая, задержался, взирая на меня… серьезно, очень серьезно… На мое декольте? На плечи? А спина моя совсем открыта, и по ней, между прочим, уже дождь моросит. Правда, мне отчего-то не было холодно, а совсем наоборот.
- Роман Петрович, спасибо, но давайте же пальто, мне холодно…
- Да, точно, Дарья Васильевна, - он накинул пальто мне на плечи, и я даже не сделала попытки опротестовать это его действо. - Не могу не сказать…. Вы… у вас… это платье вам очень идет…
- Шутите, Роман Петрович? Льстите? Врете ведь, чтобы уколоть меня, только не понятно, зачем, что я вам такого сделала?
- Я мог бы сочинить сто сказок, когда хотел бы вам солгать, но лучше всякого обмана в беседе с умным человеком сказать ему простую правду.
- Неужели вы считаете меня умной? - я пыталась разозлиться, но не могла.
- С умными женщинами непросто… - сказал он. - Мне по жизни не везет…
Это что, ответ на мой вопрос или общие рассуждения на тему? И к чему это он? И как он все-таки здесь оказался? Да не все ли равно, зачем мне это знать, в конце концов, можно спросить у Риты. Нужно закругляться и возвращаться в ресторан, пока меня не начали искать.
- Мне нужно идти, Роман Петрович, я, знаете ли, праздную свою помолвку, - сказала я.
- А, ну да, Рита говорила мне… - пробормотал он.
Капли блестели на его волосах.
- Что же говорила Рита? Я… впрочем неважно… - отчего-то я не решалась сообщить или напомнить ему о том, что пригласила его прийти вместе с ней.
- Что неважно? - спросил он.
- Все неважно.
- Собственно, я пойду, дриблинг явно не тянет…
- Какой еще дриблинг, вы о чем, Роман Петрович?
- Тоже неважно, Дарья Васильевна… Так я ухожу… - сказал он, но с места не сдвинулся.
- Когда же вы уйдете, скоро? - спросила я.
- Сейчас…
- Постойте, нет, уйдите… Послушайте…
- Я здесь, я жду…
- Нет, нет, идите…
- Я иду…
"Да что же со мной происходит? Я не хочу, чтобы он уходил? Но он не должен быть на моей помолвке! Не должен!" - охваченная паникой, я кинулась в атаку:
- Знаете, Роман Петрович, сейчас вас видеть - худшее из зол. Почему вы постоянно попадаетесь мне на пути? Не вовремя. Не к месту… Зачем вы здесь?
- Я не знаю, как это сделать вовремя…
- Роман Петрович! Так вы пришли на мою помолвку? С Ритой?
- Нет, я просто проходил мимо…
- Скажите правду! - взревела я.
- Неужели вы думаете, что я хочу присутствовать на вашей помолвке!
- Это почему же? Зачем же вы в таком случае пришли?
- Я же сказал… - он вдруг осекся и замолчал.
- Вы уходить собирались… - пробормотала я.
Ответа Лудовина я не услышала, потому что в этот момент из дверей ресторана вывалилась шумная компания моих гостей во главе с моим же женихом, они кинулись в нашу сторону с воплями: - "Вот же она, невеста! Дарья, куда ты запропала?"
Меня подхватили и потащили, но мне хватило пяти шагов, чтобы осознать, что если я сейчас же не сделаю что-нибудь, Роман уйдет, и мы больше никогда не встретимся. Эта мысль хлестнула меня, словно колючая ветка в темном лесу. Я вырвалась из рук Федора, обнимающего меня за плечи, и повернулась, чтобы увидеть мокрую питерскую улицу, прохожих, спешащих мимо, и никаких признаков присутствия Романа Петровича Лудовина…
- Даша, что с тобой? - спросил меня Федор, усадив за стол. - Что случилось? У тебя какой-то потерянный вид.
Потерянный? Вот именно, потерянный! Я потеряла самообладание, потеряла контроль над собой, поддалась странному, необъяснимому гипнозу, короче, сдурела, беседуя с этим Лудовиным непонятно о чем, под дождем, да еще и желая, чтобы этот разговор продолжался!
- Все о’кей, дорогой, - сказала я. - Все нормально и вообще, все просто, супер… абсолютный дриблинг…
- Хм, с каких это пор ты интересуешься футболом? И с кем ты беседовала там, на улице?
- Да так, знакомый, работал в нашей фирме… мимо проходил, - я напряглась. - А при чем здесь футбол?
- Но дриблинг - это футбольный термин.
- Не знала, - я пожала плечами. - Просто слово понравилось.