* * *
Ночью Дмитрий почти не спал - мешали стоны и крики, доносившиеся из спальни. Это неутомимый "авторитет" доводил себя и его мать до исступления.
"Надо же, мужику полтинник и ей за сорок, а они нам, молодым, сто очков вперед дадут! - не без зависти думал он, силясь уснуть. - Хоть бы, поскорее выдохлись!" Только под утро к нему пришел сон, но зато долгий и прекрасный!
Голенко увидел себя - как в американском кинофильме - на богатом светском приеме в саду шикарной виллы; в белоснежном смокинге, он потягивал из фужера виски со льдом, слушал увешанную бриллиантами красавицу-блондинку, а она, млея от страсти, тянула его за руку:
- О, май дарлинг! Пойдем в дом! Ты увидишь, чем я владею, и еще покажу тебе мои драгоценности. Со мной станешь самым богатым в мире!
- Купить хочешь? - насмешливо бросил он в ответ. - Что ж, посмотрим: во что меня ценишь!
Вилла была роскошной. Блондинка льнула к нему и, затащив в спальню, вне себя от страсти, прошептала:
- Возьми меня, дарлинг, я этого хочу!
Разумеется, и Дмитрий сгорал от желания и, заключив в объятия, повалил на огромную кровать-"сексодром". Он уже был близок к тому, чтобы овладеть, но, взглянув на ее лицо, оторопел - это была Зойка! "Не может быть! Как она сюда попала? Да еще по ихнему так ботает! - изумился он. - Ну просто копия! Надо проверить!" Он сразу остыл и, отстраняя от себя, бросил:
- Нет, милашка, если хочешь захомутать, покажи свое богатство!
"Зойка" встала и, выдвинув ящик комода, позвала:
- Вот, можешь посмотреть!
Дмитрий мигом соскочил с кровати и застыл как зачарованный! Ящик был набит золотыми украшениями, на которых, переливаясь яркими лучами, сияли драгоценные камни. "Ты сама на хрен мне не нужна, а вот камушки очень даже пригодятся! - алчно подумал Голенко. - Но как их у тебя умыкнуть?" И счастье ему улыбнулось! Зойка сказала:
- Можешь любоваться, а мне надо в туалет. Я сейчас вернусь.
Это ему было и нужно. С лихорадочной быстротой Дмитрий стал хватать и распихивать по карманам драгоценности, но тут кто-то взял его за плечо и стал грубо трясти. "Все, попался! Теперь я пропал!" - с отчаянием подумал он… и проснулся.
Перед ним стояла мать и настойчиво трясла его, приговаривая:
- Ну вставай же! На самолет опоздаешь, и Илья хочет с тобой поговорить.
Все еще под впечатлением сна, Дмитрий разочарованно протер глаза. Было уже совсем светло, и он почувствовал голод. А с кухни донесся аромат свежесваренного кофе. Сев на кровати, он потянулся, потом встал на ноги и хмуро бросил:
- Сейчас приду, ма! Только умою рожу.
На кухне его уже ждала скворчащая яичница, которую Оксана поставила перед ним прямо в сковороде. Резник уже поел и читал утреннюю газету. Он обождал, пока Дмитрий примется за кофе, и только тогда, отложив ее, сказал:
- Надеюсь, ты хорошо запомнил: для того, чтобы наш хакер умыкнул все со счетов концерна, тебе надо узнать пароли. Это - твоя главная задача!
- Легко сказать! А как мне это сделать?
- Вот и пошевели мозгами! Да еще кое-чем, - похабно ухмыльнулся Резник. - За этим дело у тебя не станет. Да и фейс подходящий.
Дмитрий согласно кивнул, а "авторитет" наставительно добавил:
- Только действовать надо исподволь - чтоб ни одна сука не заподозрила. Тогда, - он снова, алчно блестя маленькими глазками, ухмыльнулся, - все ваше, как говорится, станет нашим!
"До чего нация жадная! - презрительно подумал Голенко, с ненавистью глядя на волосатую грудь сожителя матери. - Столько уже награбил, и все ему мало", - и, отведя глаза, чтобы себя не выдать, спросил:
- А что мне-то обломится? Хочу иметь третью часть!
- Бери выше! Как заполучим контрольный пакет, акции оформим на твое имя, и ты станешь главой "Алтайского самородка" - заместо твоего дружка, - усмехаясь пообещал Резник, но было неясно, шутит он или говорит серьезно. - Надеюсь, тебя это устроит?
- Вполне! - не слишком ему веря, буркнул Дмитрий, допивая остатки кофе.
Глава 6
Возвращение Дмитрия
В тот день погода была летная, и рейс из Одессы прибыл в Москву без опоздания. Голенко ожидал, что в аэропорту его встретит друг детства, но Петр вырваться не смог и прислал за ним машину с шофером. Это обидело Дмитрия, и по дороге он посетовал водителю - такому же, как он, плечистому парню из десантуры, судя по "фирменному знаку" - тельняшке, видневшейся в расстегнутом вороте его камуфляжной куртки.
- Мы с твоим шефом пацанами были неразлучны, - с недовольным видом поведал ему Голенко. - Будь то на улице, за компьютером или в спортзале. Ты знаешь, что у твоего шефа черный пояс по каратэ, а его батя - вообще чемпион?
Водитель лишь удивленно на него посмотрел, и Дмитрий продолжал, без зазрения совести привирая:
- А я, хоть разряда не имел, не раз бросал его на лопатки. Что касается уличных стычек - тут я был первым номером! Не раз пострадал, его выручая!
Он взглянул на водителя, как бы ища у него сочувствия, и пожаловался:
- Вот и обидно, что не счел нужным меня встретить. Слишком важным стал и таких, как мы, ниже себя считает. Разве это правильно?
Дмитрий явно хотел расположить к себе простого парня, и ему это удалось.
- Да, Петр Михайлович - хороший человек, но строгий не по годам, - отозвался наконец бывший десантник. - Мы ведь с ним ровесники.
- Вот я и говорю: нечего ему задаваться перед нами. Тоже не пальцем деланы, хоть и не так богаты. Мы нужны ему и приносим пользу!
На этот раз водитель промолчал, и Дмитрий, желая завести дружбу, сочувственно спросил:
- Что, попадает от него, если что не так? - и, не дождавшись ответа, заверил: - Можешь на меня рассчитывать. Всегда поддержу! Я - моряк и достаточно натерпелся от начальства. А Петя - старый друг и меня послушает. Тебя как звать-то?
- С утра звали Федором, - улыбнулся водитель и уже по-свойски спросил:
- А ты будешь у нас работать, Дмитрий… Тенгизович? Почему у тебя такое отчество… чудное? Еле его прочитал на шпаргалке, что мне дали. Ты что, не русский?
- Русский. Но папаша был, похоже… грузин, - неохотно объяснил Голенко. - Я его и не помню.
- Понятно, - сочувственно кивнул водитель. - Я ведь тоже вырос без отца.
На этом разговор у них прервался, так как они уже миновали Даниловскую площадь и подъезжали к новому офису концерна "Алтайский самородок".
* * *
Сидя за длинным столом у себя в кабинете, Петр проводил совещание с партнерами концерна, когда к нему подошел помощник и доложил, что в приемной ожидает Дмитрий Голенко. Петр молча кивнул и объявил перерыв в работе:
- Господа! Мы заседаем уже два часа и пора немного отдохнуть. Предлагаю пройти в гостевой зал - там вам предложат перекусить и освежающие напитки.
Затем, обращаясь к помощнику, распорядился:
- Проводите господ в гостевой и скажите Голенко, что он может зайти!
Партнеры с довольным видом поднялись из-за стола и последовали за помощником, а Петр откинулся на спинку кресла, с интересом обратив взор на дверь кабинета, откуда должен был появиться Дмитрий. "Сколько же мы не виделись? Год, полтора? Нет, пожалуй, больше, - пытался он вспомнить дату их последней встречи. - Не больно везло бедняге - вот даже чуть за решетку не угодил!"
Когда в дверях возник здоровенный детина с грубым обветренным лицом, но знакомой с детства озорной улыбкой, Петр сам заулыбался и, вскочив, вышел ему навстречу.
- Здорово, Митяй! Очень рад тебя видеть! Теперь все неприятности оставишь позади! Будем вместе работать.
"Ну да, вместе. Может, место в Совете директоров предложишь? - со злой иронией подумал Голенко. - Кто ты, и кто я". А вслух, широко раскрыв объятия и изображая бурную радость, воскликнул:
- И ты будь здоров, старина! Уж я так скучал по тебе, так счастлив, что мы снова свиделись! Ведь у меня никогда не будет такого друга, как ты!
Он стиснул Петра в своих медвежьих объятиях с такой силой, что наверняка раздавил бы, если бы на его месте был кто-нибудь послабее. Когда вдоволь наобнимались, Петр, отступив на шаг и оглядев Дмитрия, заключил:
- Да, силы у тебя хоть отбавляй, но вид довольно помятый, - и, глядя прямо ему в глаза, потребовал: - А ну, говори как на духу: наверное, как все моряки, крепко зашибаешь? - он сделал выразительный жест, щелкнув себя по горлу. - Мне надо знать правду, чтобы подобрать тебе подходящую работу.
- Вижу, Петя, что меня очернили в твоих глазах, - изобразил обиженного Дмитрий. - Я, конечно, далеко не ангел, но и не прощелыга. Да, меня чуть было не посадили. Но сам знаешь народную мудрость: от сумы и от тюрьмы никто не застрахован! К тому же выяснилось: этот фраер сам был виноват.
- Ладно, Митяй, о прошлом забыли! Надо думать о будущем, - мягко произнес Петр и, взглянув на часы, заторопился: - Сейчас нет времени с тобой как следует пообщаться - у меня перерыв в заседании. Потолкуем и отпразднуем встречу вечером в ресторане.
- А куда мне сейчас деваться? - растерянно посмотрел на него Дмитрий.
- Как куда? Тебе разве не сказали? - удивился Петр. - Сейчас тебя отвезут в гостиницу - там уже снят номер. До шести делай, что хочешь, а потом жди моего звонка.
* * *
Гостиница, куда устроил Петр Дмитрия, была трехзвездочной, но уютной и находилась вблизи Даниловской площади, откуда можно было добраться до работы и пешком. Тем не менее, осмотрев свой небольшой номер, он сделал недовольную гримасу.
- Поскупился Петро на гостиницу покруче, - язвительно проворчал, опуская на пол свой потрепанный чемодан. - И чего это, разбогатев, человек становится жадюгой?
Быстро разобрав вещи, Дмитрий помылся с дороги и отправился в центр - ему не терпелось полюбоваться на столицу, насладиться ощущением, что снова становится москвичом. Было морозно, валил снег, но Голенко не чувствовал холода. Улицы были залиты светом, ослепляло сплошное разноцветье реклам и витрин дорогих магазинов, и ему было радостно находиться в этой спешащей по своим делам толпе. За последнее время Москва еще больше похорошела.
"Позвонить, что ли, Хлебниковым? Вот обрадуются, что вновь помощничка обрели, особенно старая карга, - насмешливо подумал он, закончив осмотр роскошной витрины очередного бутика. - Нет, отложу это на потом - от них скоро не вырвешься. Один дядя Олег замучит расспросами".
Выпив по дороге пару бутылок пива и потратив последние деньги на дорогие сигареты и всякие мелочи, Дмитрий к пяти вернулся в гостиницу и стал готовиться к встрече с Петром. "Наверное, потащит меня в шикарный кабак, а в чем я туда пойду? - озадачено размышлял он, открыв шкаф и критически глядя на висящие вещи. - Он-то "упакован в фирму", а я в своем прошлогоднем костюме, который и сидит-то на мне, как на корове седло, буду выглядеть рядом с ним просто смешно".
Немного подумав, Дмитрий решил костюм не надевать, а пойти в том, что ему шло больше всего: красивом пуловере, приобретенном полгода назад в Канаде, вельветовых брюках и желтой замшевой куртке. "В этом буду похож на иностранца, - не без иронии подумал он. - У нас их очень уважают, как бы ни выглядели. Надеюсь, и Петька не слишком расфуфырится". Успешно решив эту проблему, тщательно побрился, набриолинил и с трудом зачесал на пробор свои черные как вороново крыло, непокорные волосы и стал ждать звонка, листая иллюстрированный журнал.
Петр позвонил, как и обещал, ровно в шесть.
- Ну как, Митя, устроился? - коротко спросил. - Ты готов?
- Спасибо, Петя, жилье - что надо! - лицемерно изобразил радость Голенко. - И нахожусь в готовности номер один - так жрать хочется!
В этом он не лукавил, и Петр понимающе заверил:
- Ничего, ждать долго не придется! Через пять минут машина за тобой уже прибудет, и в ресторане все заказано по телефону. Я туда подъеду через полчаса. Если приедешь раньше, подожди в холле. Столик заказан на мое имя.
* * *
В небольшом, отделанном с солидной роскошью зале частного ресторана в деловом центре Москвы было уютно, и слух услаждала классическая музыка, исполняемая камерным квартетом. Она не только не отвлекала, а наоборот, создавала приятный фон для задушевной, доверительной беседы. Петр и Дмитрий пробыли здесь уже полтора часа и успели вспомнить почти все интересные события своей детской дружбы. Одну бутылку коньяка они опорожнили и пошли по второму кругу.
- Знаешь, Мить, мне все это время не хватало друга, который всегда был бы рядом, - расслаблено откинувшись на спинку стула, признался Петр. - Того чувства локтя, какое было, когда вместе с тобой отбивался от уличного хулиганья.
- Но ведь у тебя, как я понял, есть близкий друг - этот твой заместитель Казаков, - скрывая свой интерес за небрежным тоном, сказал Дмитрий.
- Виктор мой верный и преданный товарищ еще с института. Он всегда даст верный совет. Но, - Петр сделал паузу, думая, как ему лучше объяснить, - мы с ним все-таки совсем разные люди. Ему заедут по роже, а он не даст сдачи!
- Неужто такой христосик? - презрительно усмехнулся Дмитрий. - Он что, шибко верующий или просто трус?
- Ни то и ни другое! Это противоречит его убеждениям. Если ударят или иначе оскорбят, подаст на обидчика в суд.
Для Голенко лучшим судьей в подобных случаях был его пудовый кулак, и таких, как Казаков, он презирал.
- Да уж, хлипкий у тебя дружок, - в его голосе было искреннее сочувствие. - На такого не надейся в крутой ситуации. Подведет!
- Я и не надеюсь. Сам знаешь: если нападут, рассуждать и уповать на законы некогда. Надо давать, как сейчас говорят, адекватный отпор!
- Это точно! Промедлишь - и надевай белые тапочки, - согласно кивнул Дмитрий и самодовольно добавил. - На меня-то ты вполне можешь положиться - в каких переделках только не побывал!
- Уверен в этом: смелости тебе, Митяй, не занимать. Но главное не это. В охранниках и телохранителях у меня недостатка нет.
- А тогда в чем же дело? - не понял его Голенко.
Прежде, чем ответить, Петр налил ему и себе коньяка.
- Все очень просто. Мне необходим верный друг, способный поддержать в любой ситуации. Меня всегда выручал отец, но пора уже решать проблемы без его помощи.
"Наверное, поссорился с папашей, а может, тот уже постарел и не тянет", - почти угадал Дмитрий, но вслух с преувеличенной сердечностью заверил:
- Можешь рассчитывать на меня, как на самого себя! Я не хуже него со всеми справлюсь, - он самодовольно повел широченными плечищами. - Ничего не побоюсь и, как видишь, Бог силой не обидел!
- Ладно, я верю тебе, Митяй, - благодарно взглянул на него Петр и, подняв свой бокал, предложил: - Выпьем за настоящую мужскую дружбу.
Они выпили по полной, и Дмитрий, намазывая на хлеб толстый слой черной икры, уверенно предположил:
- Значит, возьмешь меня, как своего человека, в личную охрану? Может, Петя, начальником поставишь? А что? Я справлюсь!
- Ты не понял, - отрицательно замотал головой Петр. - Я же сказал: охранников у меня хватает. Как механику тебе подойдет должность завгара. И положение видное, и зарплата высокая. Будешь доволен!
У Голенко вытянулось лицо.
- Не понял. А как же насчет - "плечом к плечу"? - спросил он, не скрывая разочарования. - Я, конечно, справлюсь, но… далеко от тебя буду.
- Тебе и не надо все время быть рядом. Каждый будет заниматься своим делом. Но если понадобится - я позову! - Петр бросил на него теплый взгляд. - Если работа завгара не по душе - скажи прямо!
- Отчего же, должность хорошая, - отводя глаза, ответил Дмитрий и с искренней горячностью заявил: - Но я не желаю просто быть твоим подчиненным - мы же с тобой друзья! Я рассчитывал работать вместе, - решился он сыграть ва-банк. - Пожалуй, устроюсь в другую фирму. Когда понадобится, позовешь меня!
- Неужели ты согласен быть простым телохранителем? И зарплата не очень большая: нельзя же тебе платить больше других.
Это был решающий момент задуманной Резником авантюры, и Голенко нельзя было подкачать. "Петька не должен понять, что я леплю ему горбатого", - опасливо подумал он и, мобилизовав все свое коварство, вдохновенно разыграл из себя самоотверженного друга.
- За годы скитаний я понял, Петя, что у меня дороже и ближе тебя никого нет. Мать не в счет, и она - женщина. Поэтому деньги и положение для меня - дело второе. Важнее - твои интересы!
Дмитрий подошел к шефу и сделал паузу, переводя дыхание.
- С чем я вполне справлюсь, так это с работой твоего личного водителя, - задушевным тоном предложил он и добавил: - Это позволит мне всегда быть рядом и помочь - когда не смогут другие!
- Но у меня уже есть личный водитель, и он хороший парень, - растерянно произнес Петр. - И обижать его не хочется, и, по-моему, такая работа тебя может унизить в глазах других. Ты это учитываешь?
- Все я учитываю, Петя! - уверенно ответил Дмитрий. - Как верный друг, трезво оцениваю себя и знаю, где принесу тебе пользу! А парня устроишь водителем к кому-нибудь из своих заместителей.
Петр не был готов к такому варианту и не любил отступать от задуманного. Но он давно хотел помочь другу детства встать на ноги и поэтому, вопреки своей воле, решил удовлетворить его желание. И, вновь наполнив бокалы, с улыбкой сказал:
- Значит, так тому и быть. Я распоряжусь, и можешь приступать к работе хоть завтра. А сейчас выпьем за нашу нерушимую дружбу!