- Значит, все закончилось не слишком хорошо? У них? - спросила я. А разве на этот вопрос мог быть положительный ответ? Конечно, если не предположить, что однажды утром Алекс проснулся, увидев сон об одной англичанке, которая никак не может перестать задавать вопросы.
- Не думаю, что должен просвещать тебя в этом вопросе. - Грэм положил свою огромную руку бас-гитариста мне на плечо. - Не переживай, Энджи, у вас с Алексом все хорошо. Просто это как бы внезапное, временное затруднение. Оно исчезнет, как только мы вернемся в Нью-Йорк.
Я кивнула: он был прав. Если бы мы не приехали в Париж, ничего этого бы не произошло, а когда мы вернемся в Нью-Йорк и съедемся, то забудем обо всем, будто этого никогда и не было. Потому что я умею все улаживать. Черт, зачем я сюда притащилась? Почему, ну почему, ну почему я прислушиваюсь к голосу в своей голове, а не к кому-нибудь более рассудительному? Вот что бывает, когда Дженни Лопес нет рядом, чтобы дать мне совет. Это она во всем виновата.
Наконец лифт тихонько звякнул, огласив свое прибытие, и я была так рада, что ухожу, что, кажется, впервые улыбнулась с тех пор, как вышла из такси. И не заметила, как подошла она.
- Грэм! - Она подкралась к нам с двумя бокалами пива и раздала ему два своих дежурных поцелуя. - Энджел, и ты тоже здесь! Великолепное платье.
Улыбка на полпути слетела с моего лица, потому что я не была уверена, комплимент это или нет.
- А туфли - просто загляденье. - Она вручила нам бокалы. - Я одета слишком просто.
Солен стояла босиком. На ней были черные джинсы и длинная черная футболка. Причем именно такие, какие я носила все время, а совсем не шелковое платье за шестьсот евро с кошкой и туфли на пятидюймовых каблучищах. Я почувствовала себя конченой идиоткой.
- У тебя очень красивая квартира, Солен, - сказала я, медленно пятясь назад, потому что почувствовала, что Солен намеревается затянуть нас обратно в свое логово и оттесняет подальше от лифта. - Да, просто шикарная.
- О, спасибо. - Она жестом пригласила нас сесть на подлокотник одного из диванов и практически затолкала меня туда, принудив принять ее приглашение. Интересно, я когда-нибудь научусь удерживать равновесие на таких естественных для всех остальных женщин высоких каблуках? - Грэм, ты не мог бы принести мне чего-нибудь? Красного вина?
Грэм перевел взгляд с меня на Солен и снова на меня.
- Вообще-то я собирался проводить Энджел вниз и поймать такси. - Грэм снова поднял меня. - Алекс устраивает для них грандиозную вечеринку, и ей надо срочно уходить.
- Да? - спросила Солен, чуть не пинком сажая меня назад.
- Нуда, это как бы сюрприз, - сказал Грэм, забирая у меня пиво и ставя его на кофейный столик.
- Тогда я сама вызову такси Энджел, - сказала Солен, сжимая мою руку и широко улыбаясь. - Их тут редко можно встретить. Это же Париж, а не Нью-Йорк.
Грэм сдвинул свои квадратные черные очки на нос, подвинул меня на подлокотнике и устроился рядом.
- Было бы замечательно. Чем быстрее, тем лучше.
- Телефон наверху, вино там же, - ответила Солен, сверкая улыбкой. - Можешь принести.
Неохотно отпуская мою руку, Грэм практически бегом добрался до лестницы. Солен проследила, как он ушел, и тихо усмехнулась.
- Грэм такой забавный, - сказала она, невесомо опускаясь на диван рядом со мной. - Мне его не хватает.
- Ты проводила много времени с Грэмом во время турне? - спросила я, стараясь отделаться от ощущения, что я разодетая дебилка, каких свет не видывал.
- Да, в турне и когда мы все жили вместе, - как бы невзначай обронила она. - Кажется, он изменился. В глазах нет прежнего блеска.
- Когда вы все жили вместе? - К этому моменту я уже сообразила, что к чему, и мне совсем не понравилось мое открытие. - Ты жила с Грэмом?
- Какое-то время, - сказала она, накручивая длинную блондинистую прядь на палец. - Он тогда бросил своего парня и перебрался к нам с Алексом. Месяца на два-три.
Нуда. Конечно. Месяца два-три.
Когда она жила вместе с Алексом.
Когда она жила вместе с моим парнем.
- Я так скучаю по Бруклину… скажи, ты уже долго живешь там? - поинтересовалась она.
- Я, э-э, я живу на Манхэттене, - выговорила я, наклоняясь и хватая свое пиво.
- Алекс переехал на Манхэттен? Продал свою квартиру? С таким видом? - спросила Солен, заплетая косу из пряди, которую до этого аккуратно вытащила из своей элегантной прически а-ля птичье гнездо. - Не могу поверить, что он решил куда-то переехать.
- Нет, он живет в Бруклине, в Уильямсбурге. - Теперь я начала осторожно подбирать слова. Неужели нужно приложить столько усилий, чтобы общаться? И чтобы дышать? - Мы не живем вместе.
- А, так это несерьезно? - спросила она - слишком скоро, по-моему. - У вас с Алексом?
- Серьезно, - сказала я, тоже не медля с ответом. - Еще как серьезно. Вообще-то я перееду к нему, как только мы вернемся в Нью-Йорк.
- Это замечательно. - Солен смотрела, как я цежу пиво. - Он так долго страдал. Конечно, ты понимаешь, это была моя вина. Я очень рада, что он встретил тебя.
- Он страдал, - повторила я, не зная, вопрос это или нет. Куда же Грэм запропастился?
- Я понимаю, ты, наверное, думаешь, что я ужасный человек, Энджел. - Она перестала теребить волосы и принялась за (теперь пустой) бокал из-под моего пива, а потом взяла обе мои руки. Я заметила, что хотя ее пальцы были нежными и мягкими, у нее были мозоли в тех же местах, что и у Алекса. - Просто я еще не была готова остепениться. А Алекс так отчаянно хотел жениться, иметь детей. Я была такой молодой, а родной дом остался так далеко. Я просто запуталась. Но я понимаю, что это была ошибка. Я никогда не хотела разбивать ему сердце.
А я бы не хотела разбивать никому морду.
Значит, никаких ссор с Алексом у них не было и на свидания они не ходили.
И это она самая.
Его бывшая, которая изменила ему с лучшим другом.
- Энджел, прошу тебя… Я понимаю, почему Алекс не пришел, но, надеюсь, ты скажешь ему, что мне очень жаль. - Две крокодиловы слезы покатились по ее щекам, оставляя за собой черно-серый след на ее фарфорово-белой коже. - Он все еще не хочет разговаривать со мной, а ведь прошел уже год. Мы когда-то были счастливы, и меня так расстраивает, что мы даже не можем быть друзьями.
Я решила не ждать Грэма, выпуталась из ее рук и встала.
- Извини, Солен, по-моему, нам не стоит говорить об этом.
Обливаясь слезами, она кивнула и уронила голову на колени.
Не врезала ей по голове туфлей - вот самая цивилизованная вещь, которую я сделала. Хотя не буду отрицать, что борьба с самой собой зато, чтобы снять с ноги одну из "Лабутенов" и воспользоваться преимуществом, была нелегкой, но я решила, что привлекать к себе много внимания излишне. На сей раз. Я же совсем не хотела привлекать к себе внимания, собираясь сюда, правильно?
Я оставила ее сидеть на диване и дала стрекача к лифту с такой скоростью, какую только позволяли мне развить каблуки. Мои глаза сверкали чуть меньше, чем пятки. Добравшись до кнопки лифта, я стала жать ее снова и снова, пока он не звякнул и двери не раскрылись.
- Энджел! - гаркнул Грэм сквозь толпу, которая к этому моменту собралась в квартире. - Прости, зацепился языком с Крейгом, а потом долго не мог найти телефон и вино. Господи, с тобой все в порядке?
Я кивнула, удерживая двери лифта.
- Наверное, лучше мне было бы не выспрашивать про историю с Солен и Алексом и, в общем, со всем остальным. Тем более у нее.
- Наверное. - Грэм поморщился. - Энджи, мне очень жаль. Но это история… Древняя, понимаешь? И это уже не важно.
- Гм. - Я вошла в лифт. - Нуда.
Меня иногда восхищало собственное красноречие.
- Я вызвал такси, оно, наверное, уже тут, - сказал он, не давая дверям закрыться. - Можно, я поеду с тобой?
- Э-э, вообще-то мне бы не помешали минут пять передышки, - сказала я. Эго был самый дипломатичный способ сказать: "Отвали, я хочу побыть одна".
Когда я спустилась, такси внизу не оказалось, и никаких других такси поблизости тоже не было видно. Я прошла до фасада и прислонилась к стене, глядя на реку. Напротив светом прожекторов был залит Нотр-Дам. Его огромные башни были так красивы, но одновременно устрашали и даже приводили в трепет. Интересно, Солен не приходило в голову забраться туда посреди ночи и спрыгнуть? А может, просто свеситься с крыши, как горгулья. Только она была бы красивой горгульей, которая разбила сердце моему парню, а потом решила поиграть в лучших друзей на веки вечные. Стерва.
На свете был только один человек, способный понять мое состояние. Порывшись в сумке, я нашла телефон, который почти разрядился, и нажала первую кнопку быстрого набора.
- Дженни Лопес, - сказал голос. Слава Богу, она никогда не смотрит, кто ей звонит.
- Дженни, это я, - затараторила я, удивляясь, что говорю с надрывом. - Мы можем поговорить? Очень надо.
- Энджи, прости, я сейчас не могу. - Она говорила напряженно, но не раздраженно. - У меня сто проблем, которые надо растрясти, так что тебе придется подождать.
- Ноу меня кризис, - начала я. Если начну скандалить, она не сможет мне перечить.
- Попробую угадать, - перебила она меня. - М-м, Алекс ведет себя как скотина, или ты облажалась со статьей. Ну что?
Ого. Я даже не знала, что и ответить. Мне не пришло в голову огорошить се тем, что вообще-то она права в обоих случаях.
- Не могу сейчас, - продолжила Дженни. - Позвоню тебе потом.
- Но, Дженни, - попыталась я остановить ее, однако это была плохая идея.
- Значит, так: вчера у тебя не было времени говорить, когда я обрывала телефон, а сегодня у меня. Иди и разгребай свой кризис сама, у меня забот полон рот. - С этими словами она бросила трубку. На полном серьезе.
Я снова взглянула на Нотр-Дам. Может, есть шанс на помощь свыше? Нет, наверное. И скорее всего потому, что моя нога никогда не ступала в церковь; я бы пошла, только если бы в конце меня ждал обед из трех блюд и бесплатный бар.
Я поборола страстное желание присоединиться к хору, исполнявшему в мюзикле "Отверженные" песню "Одна", и взглянула на телефон. Я не знала, кому еще позвонить. Паникующей по каждому поводу Луизы я не выдержу, к тому же мы встречаемся через пару дней. Эрин посоветует мне раскроить Солен череп каблуком. Да я в общем-то совсем не чувствовала, что могу доверить свои заботы другим своим нью-йоркским друзьям. Не хочу посвящать их в подробности личной жизни Алекса. Конечно, я забыла об одном человеке, которого не понадобится вводить в курс дела. Ведь Алекс прекрасно знает все подробности.
Я нажала вторую клавишу быстрого набора и стала ждать дозвона. Я дозвонилась - до автоответчика.
- Привет, это я. - Я пошла к мосту и дальше, к собору. Ведь где-то здесь должны быть такси? - Еду в гостиницу; прости, что вела себя как дура. Во всем виноват Париж - он такой красивый, что я не могу нормально соображать. К тому же я с понедельника не ела хот-догов, и это странным образом отразилось на моем мозге. Я скоро приеду. А хочешь - перезвони мне, и мы встретимся. Или ладно, как хочешь. Я тебя люблю.
Нажав кнопку сброса, я убедила себя, что он в душе готовится к встрече со мной, и продолжила свою миссию по поиску такси. Одна. Представляя, что он рядом.
Гадство.
Один час и несколько мозолей спустя я приковыляла в гостиницу "Марэ", как побитая собака. Бледно серый шелк красиво выглядит в витрине магазина или на хипповой коктейльной вечеринке (с неизменной кайпириньей), но через час хождения по незнакомому городу и промозглой августовской погоде платье превратилось в тряпку, которую никогда не носила ни одна уважающая себя девушка в Париже. Но есть очень веские доводы, чтобы предположить, что я не слишком себя уважаю. Если не считать того, что я все-таки не врезала Солен, что было весьма предусмотрительно с моей стороны. Как только шагнула сквозь раздвижные стеклянные двери в холл, я бросилась на первый попавшийся стул, обитый красной бархатной тканью, и принялась воевать с крошечными ремешками на "Лабутенах" Виржини. И плевала я на все это изящество.
- О, мать твою, - взвыла я, роняя голову на колени. Я не могла больше ступить ни шагу в этих орудиях пыток, привязанных к моим ногам. Пускай даже прекрасных на вид орудиях.
- Мадам? - сказал голос с той стороны коридора.
- Мадемуазель! - гавкнула я. В самом деле, сколько можно?
- Мадемуазель, я могу вам помочь?
Я подняла голову, чтобы разглядеть своего хорошего друга Алена, стоявшего за столом администратора. Со знакомым обеспокоенным видом, в пальто и с рюкзаком.
- Я не пьяна, - выпалила я. Хотя он мне все равно не поверил. - Просто мне пришлось идти пешком с вечеринки, и я не знала, куда идти, и у меня была карта, но я не умею в них разбираться, и я постоянно путаю gauche и droite, а мой телефон разрядился, а у меня с собой не было зарядки, а…
- Вы хотели бы взять зарядку напрокат? - На его лице отразилось огромное облегчение, когда он смог прервать мою бесконечную фразу. - У нас много разных зарядок. Можно ваш телефон?
Я дала ему свой блэкберри, рассердившись на себя за то, что не догадалась попросить зарядку у портье раньше.
- Огромное спасибо, - сказала я, наконец сумев скинуть туфли и семеня за ним налегке. - Честное слово, это здорово. Вы прямо как моя подруга Дженни. Когда мы с ней познакомились, у нее в гостинице в ее маленьком офисе можно было найти все на свете.
- Et voila! - Ален протянул новенькую свернутую зарядку для блэкберри почти с улыбкой. - Могу я помочь вам чем-нибудь еще?
- Нет, если только у вас нет суперсекретного путеводителя по Парижу, где были бы описаны самые интересные места, - улыбнулась я в ответ, засовывая зарядку в сумку. - Или зарядки для ноутбука.
- Боюсь, что нет. - Ален на всякий случай заглянул в выдвижной ящик. - Но в Париже множество компьютерных магазинов.
- О, я знаю, но у меня "Мак", а моя подруга сказала, что не знает ни одного магазина, где его можно было бы купить, - ответила я, стараясь не обращать внимания на жжение в моих ступнях, чтобы продолжить единственный нормальный разговор с Аленом. Какая жалость, что он живет в Париже - Дженни бы нашла его привлекательным. Высокий блондин с ясными голубыми глазами и беззаветной преданностью искусству консьержа. Очень симпатичный, но у меня уже было столько проблем со смазливыми служащими гостиниц, что моей жизни не хватит, чтобы их решить. Я держала с этим симпатягой дистанцию. - Хорошо, если хотя бы телефон будет работать.
- Тут неподалеку есть магазин, специализирующийся на продукции "Эппл"; уверен, там смогут помочь, - предположил Ален. Он взял со стола карту города и показал мне короткий путь. - Он работает допоздна, по-моему.
- Потрясающе, спасибо огромное, - сказала я, глядя на карту. - Может быть, его открыли, пока Виржини была в Нью-Йорке. Наверное, она о нем просто не знает.
- Конечно, - сказал он, забрасывая свой рюкзак за плечи. - Моя смена окончена, но уверен, что мои коллеги помогут, если вам понадобится что-нибудь еще.
- Это просто чудесно, спасибо еще раз. - И переступала с ноги на ногу. Мраморный пол был прохладным. - Я верну зарядку утром.
- D’accord. - Ален улыбнулся во весь рот. - Хорошего вечера.
- И тебе, - сказала я, на цыпочках идя назад к двери. - И, Ален, хм, вчера я позволила себе слишком много.
- Ну что вы, мадемуазель.
- О, спасибо. - Назвал меня "мадемуазель". Наконец-то.
- Алекс? Я вернулась. Прости, что так задержалась, - крикнула я, стоя перед дверью и возясь с замком. - Клянусь, я больше не выйду, разве что с кем-то, кто знает город, или если не возьму такси.
Номер оказался пустым. Алекса там не было.
- Алекс? - позвала я, зажигая свет. - Ты в ванной?
Его не было в ванной. Я отдернула занавеску - как будто он прятался. Зачем люди все время так делают? Я прыгнула на кровать, блаженствуя, что можно больше не стоять на ногах. Но куда подевался Алекс? Уже почти десять, он знает, что я должна была прийти еще час назад, но ничего мне не оставил - ни записки, ни телефонного сообщения, ничего. Я вставила позаимствованную зарядку и стала ждать, пока телефон включится и на экране появится загрузочная картинка.
- Ну давай же, - тихо приказала я, глядя на экран. Ничего. - Проклятие.
Я нажала кнопку быстрого набора, чтобы позвонить ему еще, но абонент был недоступен. Наверное, мощности батареи пока не хватает, подумала я, ставя телефон на прикроватный столик. Я выскользнула из своего платья и легла на кровать. Он скоро вернется; Грэм и Крейг у Солен, и кроме того, Грэм позвонил бы мне или написал сообщение, если бы Алекс был с ними. А больше ему негде быть. Я только на минутку закрыла глаза, желая, чтобы мои ноги и голова поскорее перестали болеть, а в животе перестало булькать. Я протянула руку к столику, включила телевизор и наткнулась на какой-то перевод "Анатомии страсти", сделанный дурацкими голосами. В некоторых шоу нетрудно проследить цепь событий, невзирая на то, на каком они языке.
- Ну же, Красавчик, - тихо промямлила я, глядя на экран. - Соберись наконец с мыслями.
Я попыталась дотянуться до блэкберри, но он упал на пол. Интерфейс появился, но вот связь отсутствовала. Я взяла его одной рукой, вытянула ее вверх и стала водить туда-сюда, но связь так и не появилась.
- Хренова хрень. - Я с грохотом бросила его назад на столик и снова перекатилась на спину. Алекс скоро придет, может быть, даже с какой-нибудь едой; я же сегодня вертикальное положение больше не приму. Честно говоря, ему очень повезет, если он застанет меня еще не спящей…
Понятия не имею, сколько времени прошло, когда я разлепила веки, подбадриваемая сном о том, что мне экстренно требуется сходить в туалет, но все кабинки оказались заняты клонами Солен, и тут я поняла, что мне очень нужен туалет, но при этом я лежу под покрывалом в нижнем белье. Телевизор не работал, свет не горел, Алекса рядом не было. Я села, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте, и пытаясь разлепить слипшуюся тушь, которая склеивала веки. Беспокоясь, что могу вправду обмочиться, я вскочила с кровати, бросилась в ванную, открыла дверь и справила нужду в темноте. Помыла руки и так же быстро вернулась в спальню, но у меня не получилось преодолеть три ступеньки посреди пола, и я просто полетела.
- Черт! - взвизгнула я, уткнувшись в угол покрывала. Левую щеку зажгло, я прижала руку к лицу, и сильная боль немного утихла.
- Черт, черт, черт, - выругалась я сквозь сжатые зубы, ударяя ногой то, обо что споткнулась. Когда мой единственный открытый глаз привык к полутьме, я поняла, что это "Конверс". "Конверс" Алекса.
- Энджел? - донесся его голос из темного угла комнаты.
- Алекс? - пробормотала я, лежа на полу.