Слава Богу, когда я выбралась из туннелей метро, дорога к Bateaux Mouches была хорошо закомментирована указателями и уставлена множеством палаток с одноразовыми камерами, прохладительными напитками и мороженым. Запасшись всеми тремя, я забралась на трамвайчик и ушла подальше от парочек, занявших задние ряды, семейных кланов, тактически разместившихся у туалетов, поближе к пенсионерам, закутанным наглухо, несмотря на девяностоградусную жару. Они поздоровались кивком головы, я ответила им улыбкой и села ближе к проходу. Я еще не была готова заводить дружбу с престарелыми леди. Вот месяцев так через шесть посмотрим.
Рядом со мной никто не садился, и спустя пару минут трамвайчик отошел от берега, а спустя еще пару минут расшифровки и отделения английского комментария от французского, немецкого, испанского и японского я взялась за свой айпод. По неумолимому закону вселенской подлости первой в списке оказалась песня Алекса. Обычно мне нравилось слушать его группу, я была их поклонницей задолго до того, как стать подружкой (хотя период фанатства меня миновал - насчет этого у меня строго), но сейчас у меня складывалось ощущение, будто все стихи имели двойной смысл. Которые из них были о Солен? Радостные? Грустные? Я не могла слушать те, о которых знала, что они написаны для меня, сравнивая их с остальными. Они вдруг показались мне куда менее эмоциональными, менее интересными, а дело тут было вовсе не в том, что первые альбомы мне нравились больше, чем последующие. Прокрутив плейлист, я остановила свой выбор на группе "Герлс элауд". Тут - никаких подозрений в двусмысленности.
Я не знала, чего хотела добиться, совершая речную прогулку, но если моя цель заключалась в том, чтобы почувствовать себя еще более несчастной, то я ее достигла. Трамвайчик ходил вверх и вниз по реке мимо всяких красивых исторических достопримечательностей, изредка вызывавших в моей памяти события из истории, которую изучают в шестом классе, в основном связанную с насилием и кровавыми расправами, и все же мне никак не удавалось выбраться из своего гнилого настроения. Ладно, призовем на помощь разум. У Алекса были все основания считать, что я не хотела жить с ним. Он упрашивал меня месяцами, а я все выдумывала отмазки. И наверное, если отбросить гордость, можно понять даже то, почему он против женитьбы. Его родители, как я знаю, развелись, а прошлые его отношения закончились плачевно - его предали.
Не стоит беспокоиться и о том, что он пока не хочет детей - созерцание маленьких террористов, наслаждающихся игрищами на детской площадке у Сены, и меня вогнало в ступор, не говоря уж о том, что сама идея отвечать всю жизнь за одного из них вызывала просто дикий ужас. Но от этих мыслей мне легче не стало. Проплывая мимо Нотр-Дама, я изо всех сил старалась побороть желание обернуться и посмотреть на окна квартиры Солен, но не смогла удержаться. Я заприметила ее; снаружи она выглядела не менее восхитительно, чем изнутри. Дрянь. Но проблема сейчас была не в ней, проблема была в том, как мне убедить Алекса, что я хочу к нему переехать, что Он прав и это вообще отличная идея.
Может быть, нужно сказать ему об этом сразу после возвращения из Парижа, подумала я, фотографируя Музей Орсе один раз, а потом другой, чтобы убедиться, что захватила Лувр. Пусть все уляжется; мы вернемся домой, и он, оказавшись в своей квартире, вспомнит, почему хотел, чтобы я была там.
Осушив бутылку теплой воды, я откинулась в кресле и постаралась получить удовольствие от прогулки. Обогнув остров Сите, мы снова выплыли в основной канал реки, минуя Парижский пляж. Я никогда не питала особой любви к песку, предпочитая бассейн Эрин частным пляжам в окрестностях ее дома в Провинстауне, но было невозможно не восхищаться привязанностью парижан, с удовольствием распластавшихся на нем. Сколько видел глаз, всюду были бикини и плавки - черт, они слишком серьезно воспринимают поход на пляж. Я положила подбородок на ограждение и стала смотреть, как парочки натирают друг друга солнцезащитным кремом и экстравагантно целуются. Те, кто не хотел лежать на песке, шли вдоль набережной, держась за руки и улыбаясь. А возможно ли ходить по Парижу с мрачным лицом? Может, они проходят какой-нибудь тест на романтичность? Я где-то читала, что есть тест, который позволяет выявить уровень гормонов влюбленности; так может быть, есть и такой тест, когда надо просто пописать на палочку и будет понятно, можно тебе на Пон-Неф или нет.
* * *
На трамвайчике было так жарко, что я почувствовала облегчение, когда мы прибыли в док и у меня появилась возможность поскорее покинуть судно, что я и сделала, обгоняя всех семейных и пенсионеров, ползущих как черепахи. Было почти двенадцать, и мне следовало поторопиться, чтобы добраться к Эйфелевой башне раньше Луизы. Это я и попыталась сделать побыстрее, учитывая, что у меня не было исправно работающего мобильника. Хотя чувство усиливающейся паники из-за отсутствия у меня телефона было аномальным. Люди же веками справлялись как-то без них, но теперь отними у меня телефон на пару дней - и я буду чувствовать себя так, словно у меня отрезали правую руку. Оставалось надеяться, что Луиза окажется точно там, где обещала, и вовремя. Но мы же говорим о Луизе. О той самой Луизе, которая не отлучалась даже в туалет во время школьных занятий вплоть до строго отведенного времени. О той самой Луизе, которая вдень венчания приехала в церковь раньше Тима. Нам даже пришлось немного покружить, чтобы убить время, и водитель был совсем не в восторге.
Как и следовало ожидать, когда чуть раньше двадцати минут первого я подошла к билетной кассе, то заприметила свою подругу, уже ожидавшую меня. Светлые волосы собраны в практичный хвост, тщательно выглаженный жилет заправлен в тщательно отутюженные шорты, джемпер перекинут через руку, а спереди - сумочка "Рэдли" через плечо. Прирожденный британский турист.
- Энджел! - взвизгнула она, а я подбежала и от всего сердца заключила ее в свои объятия. Она немного прибавила в весе с тех пор, как мы виделись последний раз, но, учитывая, что наше последнее объятие состоялось сразу же после ее свадьбы и до того, как я сломала руку ее мужу, это можно понять. Она то худела для свадебного платья, то садилась на строжайшую диету, а тут я наконец-то обнимала нормального человека, и это было так приятно! И еще она правильно пахла. Она пахла "Пантином" и все тем же "Калвином Кляйном", которым душилась с шестого класса.
- Ах, как же я рада видеть тебя, - сказала она прямо мне в ухо, пока я сжимала ее с еще большей силой. - Можешь отпустить меня, я не сбегу.
Я неохотно отпустила ее - неохотно потому, что было чертовски приятно обнимать ее снова, и еще потому, что я не хотела, чтобы она видела мои навернувшиеся слезы.
- Эндж, у тебя все в порядке? - спросила она, убирая волосы с моего лица. Это было так знакомо, что показалось даже странно, что я вдруг как с цепи сорвалась. Я неубедительно кивнула и попыталась перестать плакать, но чем сильнее я старалась контролировать себя, тем хуже становилось. Я продолжала икать, всхлипывать и издавать жуткие хлюпающие звуки. Все вокруг - и туристы, и продавцы билетов, и полицейские - оборачивались и смотрели на меня. Только мне не становилось легче.
- Черт возьми, детка! - Луиза снова прижала меня к себе, обняла, а потом увела подальше от любопытных глаз толпы. - А я думала, это мне положено быть слишком эмоциональной.
Минут пять спустя я наконец взяла себя в руки, и мы спокойно уселись в маленьком супердорогом кафе. Я взяла у Луизы салфетку и промокнула лицо, стараясь без надобности не касаться синяка, но тут же стерла всю так тщательно наложенную маскировку.
- О Господи, что с твоим лицом? - воскликнула Лу, отнимая мою руку от лица. - Ты поэтому расстроилась? Кто тебя ударил?
Я покачала головой, все еще не имея возможности говорить членораздельно.
- Энджел, детка, мне ты можешь рассказать все. - Луиза заговорила очень серьезно. Она сжала мою руку и пристально посмотрела на меня. - Это сделал Алекс?
Сама мысль о том, что Алекс может поднять на меня руку, раззадорила меня, но Лу, видимо, ошибочно приняла это за истерический смех.
- Я его убью, - начала она, доставая свой телефон. - Я звоню в полицию; ничего страшного, это надо сделать.
- Нет, Лу, прошу тебя, - сказала я, изо всех сил пытаясь взять себя в руки и вырвать у нее телефон. - Я упала, споткнулась по дороге в туалет ночью. Честно, Алекс никогда не бил меня. Честно. Не надо.
Луиза сначала подозрительно посмотрела на меня, а потом положила телефон на стол.
- Вот бестолковая, - сказала она, примеряя мою историю на мои увечья. - Черт возьми, ты меня перепугала до смерти.
- Ну прости, - сдавленно сказала я и смахнула последнюю слезинку. - Я так разнервничалась - сама себе удивляюсь! Не думала, что буду в таких растрепанных чувствах. Просто я невероятно рада тебя видеть.
- А я-то думала, что это я буду рыдать в два ручья, - сказала она, беря меню из рук официанта, который завис около нее, ожидая, пока я перестану рыдать. - Ты ж у нас мисс Практичность. Что с тобой случилось в Нью-Йорке? Ты что, обнаружила, что у тебя есть эмоции?
- Наверное. - Я пожала плечами, поглядела в меню и заказала диетическую колу. Интересно, а будет очень плохо, если я снова съем стейк? - Это, наверное, все из-за той недели в Лос-Анджелесе. А психотерапевта у меня нет. Пока.
- Может, стоит раздобыть, - предложила она, заказывая воду без газа. - Ну, давай рассказывай.
Я натянуто улыбнулась, не зная, с чего начать.
- Лучше ты расскажи мне о ваших праздничных планах. Вы уже рассортировали палатки? - Да, перевести рельсы на другую тему - это всегда выигрышно.
- Да, - начала Луиза, возбужденно размахивая руками. Если и было что-то, что я наверняка знала о своей подруге, так это то, что о свадьбе и обо всем, что с ней связано, она может говорить до третьих петухов. И не было никаких причин, чтобы се первая годовщина стала исключением. Без промедления она пустилась в рассказ о размере палаток, шоколадном фонтане, который она заказала, о музыкантах, которых выбрал Тим, и о платье, которое она планировала надеть, пока не вернулся наш официант с напитками и встал в ожидании заказа.
- Закажем вина? - спросила я, пытаясь убедить себя, что опохмел не помешает. И подойдет к мясу, который я совершенно точно собиралась заказать.
- Э-э, нет, мне кажется, мне не стоит пить, - отказалась она. - Но ты себе закажи.
- Да ладно, - ответила я, пристально глядя на нее. - Бережешь себя для завтрашнего торжества?
- Вообще-то, - Луиза передала меню назад официанту, - я сейчас вообще не пью.
- Нет?
- Нет.
- Ясно.
- Да.
Я поставила свою диетическую колу и посмотрела на свою подругу. Она немного раздобрела, но не казалась толстой. Она выглядела здоровой. И даже светилась.
- Луиза?
- Энджел?
- Ты беременна?
Она закрыла лицо руками и завизжала сквозь прижатые ладони:
- Да!
- Ах ты, твою мать! - Я вскочила со стула как ошпаренная и обежала стол, чтобы заключить ее в свои крепкие объятия, а потом опять полились слезы. Только на сей раз у нас обеих.
- Я хотела тебе рассказать, - жалобным голосом заговорила она. - Но я сама узнала только на прошлой неделе, а потом, когда ты сказала, что хочешь встретиться, я подумала, что будет лучше сообщить тебе лично. Ты не сердишься?
- С чего мне сердиться? - спросила я, наконец отпустив ее и стерев последние остатки макияжа со своего синяка под глазом. Ну и что, что все вокруг замерли, так и не донеся ложку до рта? - О, Лу, я безумно рада за тебя.
- Ну, я подумала, что ты будешь злиться, потому что я тебе ничего не сказала, но тебе я сообщила первой, после мамы и папы. И после матери Тима. И его старика. Ну и его брата. Но потом сразу тебе, - тараторила она, потягивая свою воду в перерывах. - Я так счастлива, что просто должна была сказать тебе все только при встрече.
- Я тоже счастлива, - сказала я, протянувшись через стол, сжав ее руку и пытаясь перестать плакать. - И я не против, что ты сказала его брату, - он секси.
Было легко убеждать себя, что я не скучаю по дому, живя в Нью-Йорке, так далеко и вечно в делах. Постоянные телефонные звонки, вынужденное общение по скайпу (разве кто-то выглядит там хорошо?) и регулярные электронные письма позволяли мне быть в курсе того, что происходит в жизни Луизы, но встретиться лично оказалось куда труднее, чем я думала.
- Я просто не могу поверить, что тебя не будет рядом, что ты будешь исполнять свои обязанности крестной лишь изредка, - сказала она, сжимая мою руку.
- Крестной? Ты не шутишь? - спросила я. Чего она добивается? Чтобы у меня наступило обезвоживание? - А ты уверена, что у тебя на примете нет другого взрослого, ну, более подходящей кандидатуры?
- Совсем с катушек съехала? - Луиза громко рассмеялась над моим встревоженным выражением лица. - Это будешь ты и сексапильный брательник Тима. Бог свидетель - ты куда взрослее, чем он когда-либо будет!
- Но я расшибла глаз по дороге в туалет, - запротестовала я. - И это еще не самый эффектный мой косяк.
- Энджел… - Луиза перестала смеяться и строго посмотрела на меня. - В этом мире нет никого другого, кого бы я выбрала на роль крестной матери для своего ребенка, и ты можешь хоть до посинения меня переубеждать, но я знакома со списком твоих приключений. Я была свидетелем большинства из них, если не участвовала так или иначе. Ты будешь крестной. Смирись с этим.
- Я даже не знаю, что сказать. - Я сжала губы, чтобы сдержать новую порцию слез. - Буду с удовольствием. Это просто невероятно. Обещаю не покупать ему или ей выпивку, по крайней мере до семнадцати лет, и не ругаться в их присутствии, и вообще… Я сделаю все, что ты захочешь.
- Для начала неплохо. - Луиза положила вилку и нож в одну сторону, чтобы освободить место для стейка. Хорошая девочка. - Так, а может быть, тогда осчастливишь меня завтра своим присутствием на годовщине?
Я подняла глаза от своего стейка с кровью.
- Лу, ты же знаешь, я не могу. Завтра у Апекса шоу.
- Я знаю, - вздохнула она, разрезая мясо. Оно было настолько хорошо приготовлено, что ей пришлось постараться. Как она могла? Какое-то мясное святотатство. - Но надо же было спросить. Знаешь; твоя мать тебя убьет. Она заваливает тебя сообщениями и считает, что ты намеренно не отвечаешь.
- Ты сказала ей, что я здесь? - спросила я слишком громко. Оглядывая кафе, я почти ожидала увидеть ее в наряде M&S, готовую огреть меня своей выходной сумочкой. Которая по размерам немного отличалась от ее обычных сумок, но была не менее грозным оружием. - Господи, Лу, я же просила тебя не говорить ей!
- Это не я. - Она воздела руки, защищаясь, и кусок мяса улетел в хлебную корзину к соседу. - Это Тим сказал, что я еду сюда, когда встретился с ней в "Теско". Ты знаешь, он не умеет врать; он бы напортачил, даже если бы я сказала ему держать язык за зубами.
- Вот черт. - Я сделала большой глоток колы. Надо было заказать вино. - Теперь у меня будут большие неприятности.
- Не будет, если ты завтра приедешь, - предположила Луиза. - Приходи на тусовку. Она будет в полдень - Алекс ведь не занят будет до вечера?
- Это фестиваль; думаю, он планирует провести там весь день, - пробормотала я, пытаясь вспомнить, что он говорил мне за обедом. До того как сказал, что не хочет жить со мной, создавать семью со мной и иметь детей со мной.
- Значит, тебе придется проторчать там целый день? - Луиза вскинула брови. Иногда выражение ее лица до такой степени напоминало мне о Дженни, что даже страшно. - Честное слово, Эндж, за Марком ты никогда не ходила хвостом.
- Насколько я помню, за Марком не надо было ходить хвостом, потому что он развлекался с твоей теннисной партнершей, - быстро ответила я, пихая в рот мясо и не успевая вынуть вилку. Карма слишком быстро настигала меня.
- Что ж, справедливо. - Но Луиза не собиралась сдаваться так легко. - Жаль, что ты не можешь прийти, ты потрясающе выглядишь, и все просто умирают, как хотят услышать про твои приключения. Я постоянно рассказываю им про тебя и про Алекса и все такое. Они от зависти уже пожелтели.
- Луиза, - издалека начала я, - говоря "все", ты имеешь в виду кого-то конкретно?
- Сексуального брательника Тима.
- А еще кого?
- Не знаю.
- Луиза?
- Ну ладно, Марк придет, - призналась она, ненадолго откладывая вилку. - Тиму пришлось пригласить его, потому что он расстроен в последнее время. Я не хотела тебе говорить, но у него там с этой Кэти не очень хорошо, видимо, он в теннисном клубе постоянно бухой. На работу опаздывает, ходит в несвежей одежде и все в таком духе. И не говори мне, что тебе не приходила в голову мысль появиться перед ним на понтах. Тем более когда ты живешь с рок-звездой.
- Во-первых, я в последнее время не на понтах, - я указала на подбитый глаз и щеку, - и, во-вторых, не уверена, что стоит хвастаться тем, что я живу с рок-звездой.
- А я думала, ты собираешься перебираться к нему? - сказала Лу, подразумевая: "Твой приятель тебя бросил?" - У тебя все в порядке, детка?
- Честно говоря, бывало лучше, - призналась я, пытаясь придумать, как бы получше перефразировать наш с Алексом последний разговор. - Э-э, вчера был его день рождения, мы пошли обедать, и он сказал, что не хочет съезжаться со мной и создавать семью.
С учетом Луизиных новостей я решила, что не стоит пока упоминать о детях, которых он тоже не хотел со мной заводить.
- Что? Он прямо так и сказал? - спросила она, и тон ее голоса повышался с каждым словом. - Прямо так?
- Ну, не совсем. - Я принялась задумчиво жевать ломтик картошки фри. - Ладно, в общем, у него была одна девица, которая бросила его несколько лет назад, и из-за этого он считает, что для счастливой жизни не обязательно жениться и заводить детей.
- Он не хочет иметь детей? - взвизгнула она.
Черт, дернуло же меня забыть, что я не собиралась говорить об этом.
- Нет, он только сказал, что для счастливой жизни они не обязательно нужны, - повторила я. Я никак не могла перестать защищать его, хотя и не была уверена, что он не имел в виду ровно того, что заподозрила в его словах Луиза.
- Ну а что с переездом? - спросила она, и ее губы сложились в кошачий анус. Не самое привлекательное выражение лица. - Почему он отказался от этой идеи?
- Я думаю, это моя вина. Я все время повторяла, что мы обсудим это позже, потому что, ну, я боялась, учитывая, что произошло, когда я в последний раз с кем-то жила, вот он и решил, что это плохая идея и что он торопит события. Даже несмотря на то что я теперь думаю по-другому. Ирония судьбы.
- Так что, тебе нельзя думать о переезде к нему из-за того, что с ним случилось в прошлый раз, зато можно висеть на соплях и держаться подальше от него по той же причине? - возмутилась Луиза.
Я выпятила нижнюю губу. Ну, если посмотреть с такой стороны…
- О, Эндж, ты прямо как в "Сексе в большом городе"…