- Жадность? - Он изумленно поднял бровь.
- Да. В приюте меня учили подавлять желания, а вы соблазнили меня платьем, зная, что я буду не в силах от него отказаться.
- Значит, оно вам понравилось?
- Безумно, - призналась она.
- Только это и важно. Забудьте о том, чему вас учили в приюте. Нельзя подавлять желания и добровольно отказываться от того, что приносит радость. Что толку в лунном свете, если не дано его увидеть? А зачем солнце, если нельзя почувствовать его тепло?
- Природа одна для всех, сеньор.
- Вы хотите сказать, что бедная сирота не имеет права радоваться шелковому платью?
- Ну да… Наш директор постоянно твердил о смирении и покорности.
- И вы почувствуете себя виноватой, если вас разок побалуют?
- Пожалуй что так.
- Глупышка! Вы развлекаете меня, но и раздражаете тоже, - застонал Рауль. - Садитесь в машину, только не забивайтесь в угол. Места тут хватит для двоих.
Роскошный салон, уютные сиденья, мягкое освещение, ковер под ногами, запах дорогого табака и мужского одеколона - Жанне казалось, что все это происходит не с ней.
Рауль завел машину, и они бесшумно помчались по шоссе. Движение вокруг было сумасшедшим, фары встречных машин то и дело разрезали ночь длинными полосами света. Рауль сосредоточился на вождении, и Жанна украдкой его рассматривала.
Ему очень шел белый клубный пиджак, а черные брюки подчеркивали стройность длинных сильных ног. В лацкане пиджака краснела гвоздика, на золотых запонках сверкали крошечные рубины. На мизинце левой руки поблескивала печатка. Жанна невольно загляделась на его тонкие аристократические пальцы.
Сейчас она особенно остро чувствовала его притягательность. Подумать только - этот мужчина после нескольких минут знакомства вынудил ее принять дорогой подарок и без спроса взять у Милдред палантин. А ведь если хозяйка это обнаружит, Жанне грозит немедленное увольнение!
- Расслабьтесь, пожалуйста, - улыбнулся Рауль, заметив напряженность спутницы. - Машина удобна, ночь прекрасна. Разве Золушка не наслаждалась жизнью, улизнув на пару часов со своей кухни?
- Это всего лишь сказка, дон Рауль. А реальность такова, что мне бы лучше попросить вас вернуться в отель.
- Попросить вы, конечно, можете, но я не выполню вашу просьбу. Моя дорогая девочка, вы бы не встретились со мной и не надели бы этого платья, если бы не хотели вкусить запретного плода.
- Мне неприятен ваш тон!
Он засмеялся:
- Как легко вспугнуть маленькую птичку, которую Милдред Нойс заперла в клетку! Уверен, что чем дольше вы проживете у нее, тем сильнее она подрежет вам крылышки. А в результате вы вообще будете не в силах от нее улететь. Разве эта перспектива не пугает вас больше, чем я? Я дитя пустыни, но даже хищные птицы для меня не так страшны, как люди-стервятники, к которым я отношу вашу работодательницу. Все брать и ничего не давать! Требовать, ничего не предлагая взамен. Быть высокомерной, не зная, что такое доброта.
- А разве вы добры, сеньор? - Жанна ляпнула, не подумав, как он истолкует ее слова. - Я хочу сказать, что вам нравится делать все по-своему. И я прекрасно видела, как вы довели до слез донну Рэчел.
- Бедняжка плачет, стоит только произнести имя ее мужа. - Жанна вспомнила, что кузина была в темном, и поняла, что Рэчел овдовела совсем недавно. Рауль грустно взглянул в голубые глаза Жанны, когда машина остановилась у светофора. - У вас никогда не было семьи, сеньора, но попробуйте представить горе от потери близкого человека, особенно если этот человек был молод и полон жизни.
- Должно быть, ей очень тяжело. Теперь она должна воспитывать детей одна…
- О! Я надеюсь, что со временем Рэчел захочет разделить судьбу с мужчиной… она очень красива. - Рауль нажал на стартер, и Жанна заметила, что его пальцы сжали руль, словно он испытывал сильное душевное волнение. - Столик в "Персидском доме" заказан. Вы пробовали когда-нибудь шампанское - знаменитое вино свободы?
Пальцы Жанны перебирали мех ее палантина. Этот мужчина завораживал, хотя она понимала, что разумнее освободиться от колдовского наваждения, пока не поздно. Девушка никогда не встречала никого похожего на него. Она боялась признать, что в душе всегда мечтала о внимании такого человека.
- Вы меня интригуете, Жанна Смит. Вы не строите глазки, не кокетничаете, я начинаю подозревать, что вы совсем не знаете мужчин.
- Нетрудно догадаться, что общество некрасивой скучной девушки мало кто искал.
- Вы правда считаете себя некрасивой и скучной?
- Да - без этой красивой упаковки.
- Шелковый наряд действительно украшает женщину, - согласился он. - Но вы ошибаетесь. Это, несомненно, устраивает мадам Нойс, и она культивирует в вас комплекс неполноценности. На самом же деле, Жанна, у вас глаза потрясающего голубого цвета, а волосы мягкие, как у младенца. Ну вот, вы и посмотрели на меня негодующе! Вам не нравится, что вы кажетесь юной и невинной?
- Я бы хотела казаться более опытной.
- Почему? Я не понимаю. Вы ведь в душе растерянный ребенок. Держу пари, вас никогда не целовал мужчина.
- И вы хотите исправить положение дел, дон Рауль? - Щеки ее вспыхнули, но она продолжала: - Если вы вообразили, будто я согласилась на встречу с вами, потому что ищу любви, то вас ждет сюрприз. Я не горю желанием целоваться только из-за того, что вы красивы и богаты.
- Ну и воображение! - проворчал он. - Чтобы удовлетворить либидо, мне не нужно совращать невинную девушку, моя дорогая. Я не дикий шейх из пустыни, похищающий белокурую чужестранку с небесно-голубыми глазами. Это Лазурный берег, мы едем ужинать в ресторан, после чего у нас состоится серьезный разговор.
- О чем? - насторожилась Жанна.
- Узнаете позже. - Он припарковался у "Персидского дома". Швейцар, облаченный в традиционную персидскую одежду, ввел их в холл, пол которого устилали красивые ковры, а вдоль стен стояли кадки с цветущими олеандрами. Высокая арка позволяла увидеть зал ресторана.
Жанна была совершенно очарована мягким светом ламп, столами, возле которых красовались диваны, завораживающим ритмом неясно откуда доносившейся музыки. В воздухе, смешиваясь с благоуханием роз, обвивающих мраморные колонны, витал аромат изысканной пищи. Посетители разговаривали меж собой вполголоса, отчего атмосфера казалась еще более таинственной.
Официант провел их к столу возле арки, где среди цветов переливались воды фонтана, а стол освещала золотистая лампа.
"Персидский дом" был оформлен в восточном стиле, и Жанне казалось, будто она попала в мир сказок "Тысячи и одной ночи". Сильные пальцы сняли с нее меховой палантин. Рауль Цезарь-бей казался здесь еще более привлекательным и опасным, словно обстановка подчеркивала его арабскую кровь.
- Садитесь, пожалуйста, Жанна.
Они устроились рядом на диване, и какое-то время Рауль молча смотрел на нее, не в силах оторвать взгляда от плеч, белизну которых подчеркивали украшенные сияющими камнями бретельки.
- Поразительно, - пробормотал он, - с трудом верю своим глазам. - Жанна сжалась, когда его взгляд скользнул по ее шее.
- Дон Рауль. - Она нервно улыбнулась. - Я не могу превратиться из гадкого утенка в прекрасного лебедя по мановению вашей чековой книжки.
- Нет, - покачал он головой, - я думал о другом, но мы поговорим об этом позже, когда отведаем вина и яств и вы станете чувствовать себя свободнее.
Жанна была озадачена, заинтригована, слегка испугана. Она чувствовала, что горячий испанец хочет о чем-то ее попросить, и страшилась этого, потому что с каждой минутой он все сильнее овладевал всеми ее помыслами.
Глава 3
Великолепный ужин закончился десертом - сливами в ликере цвета меда. Восхитительное лакомство просто таяло во рту. Играла восточная музыка, вокруг ламп вились слетевшиеся на огонь мотыльки из сада.
- Кофе? - улыбнулся Рауль, любуясь, как она наслаждается десертом. - Надеюсь, вам здесь понравилось. А я словно ненадолго попал домой.
- Мне кажется, вы скучаете по пустыне. - Жанна с любопытством посмотрела на него. - Почему тогда вы не уезжаете, ведь вы можете сделать это, как только захотите?
- Я приехал навестить Рэчел, а задержался дольше, чем планировал, потому что шесть дней назад в зарослях мимозы встретил одну девушку…
Глаза Жанны изумленно расширились. Он говорил о ней! Сердце учащенно забилось при мысли, что он остался из-за нее. Но она не могла в это поверить. Лазурный берег буквально наводнен очаровательными загорелыми блондинками, которые все бы отдали за честь скрасить досуг восточного принца, красивого и богатого.
- Вы смеетесь надо мной. - Жанна отвернулась. - Я не та девушка, что вам нужна.
- А что вы знаете о таких, как я? - поддел ее Рауль. - Я хотел вернуться в Марокко неделю назад, но увидел вас в саду отеля и передумал в ту же секунду.
- Но почему?
- Вы поверите, если я скажу, будто потерял и сон?
Жанна покачала головой:
- Я не столь высокого мнения о себе. Вы знали слишком многих женщин, чтобы обратить внимание на жалкую машинистку.
- Вы недооцениваете себя, Жанна. Вы интеллигентны, откровенны и сильны духом. У вас не закружилась голова от роскоши ресторана и тем более от шампанского.
- Мне все это внове, но я же не дурочка. - Жанна с честью выдержала взгляд его сверкающих глаз. - Почему вы привезли меня сюда, дон Рауль? О чем хотели поговорить?
- Мы выпьем кофе, и я объясню, почему мне захотелось узнать вас поближе.
Рауль подозвал официанта и велел подать кофе, затем встал и подвел Жанну к фонтану. В мраморном бассейне плавали водяные лилии, лепестки которых напоминали белоснежные пачки крошечных балерин. Звон струй фонтана успокаивал, как музыка, но Жанна не могла расслабиться. Напряжение возросло, когда ее тонкое запястье обхватили тонкие сильные пальцы.
- У вас учащенный пульс, - заметил Рауль. - Вы напуганы и тем не менее намерены продолжать разговор. Я рад, что у вас хватает мужества.
- Оно мне потребуется, чтобы выслушать вас?
- Да, - сознался он. - Особенно если вы согласитесь на мое предложение.
Жанна смотрела на собеседника, пытаясь разгадать его мысли, все еще ощущая прикосновение его пальцев. Рауль дотронулся до маленького амулета на ее браслете.
- Вы суеверны, Жанна? Я вижу, вы носите маленький талисман. - Он рассматривал крошечную золотую рыбку, которую девушка купила на свою первую зарплату, надеясь приманить удачу. - Ну и как, помогает?
- Право, не знаю. Получив работу у Милдред, я считала, что мне крупно повезло. Очень хотелось посмотреть мир.
- Вы никогда не мечтали побывать в пустыне? О, давайте выпьем кофе. Он прояснит нам головы, затуманенные шампанским.
Официант поставил на столик чашки и наполнил их горячим кофе из серебряного кофейника. Затем он оставил их одних… совсем одних. Жанне даже пришла в голову мысль, что дон Рауль выкупил место у фонтана на весь вечер. Она машинально пригубила кофе и охнула от восторга.
- Только на Востоке умеют готовить настоящий кофе, - улыбнулся Рауль, откидываясь на спинку дивана. - А сейчас ответьте на мой вопрос… Вы когда-нибудь хотели увидеть безграничные золотые пески пустыни? Роскошь восточного заката? Тайны, скрытые за стенами дворцов? Цветущий красный жасмин?
Волшебные слова разбередили душу. В глазах испанца мелькнула затаенная тоска по родным местам. И он давал понять, что хочет взять ее туда с собой!
Он ослепительно улыбнулся:
- Почему вы так забеспокоились? Разве я упомянул о своем гареме?
- Дон Рауль, вы играете со мной в кошки-мышки? Вы серьезно спрашиваете меня, хочу ли я увидеть пески пустыни?
- Я в жизни не был серьезнее, сеньорита. Ну, скажите, вам хотелось бы попасть туда?
- В каком качестве, сеньор? - Жанна осмелилась взглянуть на собеседника. - Может быть, как ваш секретарь?
- Нет, - покачал он головой, доставая из кармана золотой портсигар. - Вы позволите? Я помню, что вы не курите.
- Пожалуйста.
Он зажег сигарету, и между ними повисло облачко дыма, дразнящее запахом хорошего табака, смешанного с ароматом кофе и цветов.
- Дом, в котором я живу, с одной стороны окружен рощей из апельсиновых, персиковых и гранатовых деревьев. С другой стороны пустыня, словно золотое море, простирается до подножия голубых гор, и многие мили отделяют оазис Эль-Амары от ближайшего города. Тем не менее мы ведем там довольно активную жизнь. В саду всегда есть чем заняться, а в пустыне - что изучать.
Он подался вперед, изучая лицо Жанны. Его взгляд был одновременно и рассеян и напряжен.
- На Востоке можно прожить вечность и все же не разгадать тайну пустыни. Она страстна и темпераментна, как тигрица, когда на небе горит солнце, таинственна, как женщина, когда покрыта вуалью из звезд. Она манит, как искусительница, и иногда сердито забрасывает дом и оазис волнами песка, вызванного злыми ветрами. Тогда мы ненавидим ее. Проклинаем, а когда ветер стихает и рассвет раскрашивает все в голубые и серебряные тона, мы вновь влюбляемся в ее дикую красоту и магнетизм.
Рауль стряхнул пепел на мраморный пол, положил ногу на ногу и изучающе посмотрел на Жанну. Да, этот мужчина идет по жизни твердым шагом. Казалось, ничто не может поколебать его уверенность в себе, и тем не менее Жанна чувствовала, что он взволнован и обеспокоен, что в ее руках лекарство, которое разгладит морщину между его черными бровями.
- Если я приглашу вас в Эль-Амару, вы согласитесь или в ужасе убежите от меня?
- Я… я хотела бы знать, почему вы этого хотите. - Сердце Жанны учащенно билось, голова кружилась. - Секретарь вам не нужен, а я не представляю, как иначе могу служить вам… - Она запнулась и покраснела, потому что Рауль положил руку на ее обнаженное плечо.
- У вас шелковая кожа, мисс Смит. Изумительные глаза, а ваша наивность может загнать мужчину в тупик. Может быть, я хочу вас для себя. Чему бы вас ни учили в приюте и что бы ни проповедовала ваша романистка, которая понятия не имеет о любви, хотя только об этом и пишет.
Жанна почувствовала легкую дрожь - не оттого, что сочла его бездушным совратителем, а потому, что напоминание о Милдред заставило ее вспомнить о предстоящем безрадостном будущем, в котором никогда больше не повторится такой вечер. Не будет мягкого света, странной музыки, изысканной еды, шампанского и волнения от слов мужчины, к которому обращались как к принцу, кем он, впрочем, и являлся.
- Вы меня, конечно, просто дразните, - сказала она, заставив себя спуститься на землю. - Глупо предполагать, что вы унесете меня на ковре-самолете. Если я доверюсь вам, то потеряю место у Милдред.
- Вы думаете, что я смеюсь над вами? - Его глаза сверкнули. - Не в моих привычках играть в кошки-мышки. Впрочем, вы и есть трусливая мышь, если хотите уйти, не выслушав, что я вам предлагаю. И навсегда останетесь серой мышью, если вернетесь к этой женщине, упустив свой шанс.
- Я не трусиха, - откликнулась Жанна. - Просто не хочу, чтобы меня выставили дурочкой. А вдруг я соглашусь поехать с вами в Эль-Амару, а завтра утром узнаю, что вы отбыли без меня.
- Вы считаете меня подлецом? - Голос его стал грозным. - Члены моей семьи не привыкли, чтобы их честность подвергалась сомнению. Если бы вы были мужчиной…
Жанна опасливо отодвинулась, не отрывая от него глаз.
- Жизнь научила вас не ждать добра от окружающих. - Рауль приподнял бровь, рассматривая тонкую руку Жанны, белизна которой так контрастировала с его собственной бронзовой кожей. - Эту ручку не перепутаешь с пухлой дланью знакомой мне молодой особы, которая только и делает, что полирует ногти, но если надеть на пальчик изумрудное кольцо, то принцессу можно ввести в заблуждение.
- О чем это вы? - шепотом произнесла Жанна. - У меня нет никакого изумрудного кольца.
- Будет, если вы согласитесь на мое предложение.
- Предложение? - ахнула она.
- О, я должен был сказать "проект"? - Он лукаво улыбнулся. - Не могу сказать, чтобы ваши опасения мне льстили, мисс Смит. Я действительно похож на негодяя?
- Нет, но вы говорите такие странные вещи, сеньор. Пожалуйста, разъясните мне, наконец, чего вы от меня хотите?
- Я хочу, чтобы вы выдали себя за девушку по имени Джойоса.
Жанна оторопело уставилась на него. Каждое новое слово в его устах звучало все более фантастично. Но она видела, что Рауль очень серьезен. Его властный взгляд пронзал ее, как стальная булавка мотылька.
- С самой первой минуты меня потрясло ваше сходство с девушкой, о которой я упомянул, - Джойосой. Несколько дней тому назад вы увидели мужчину на грани отчаяния, потом он встретил вас, и вот проблема наполовину решена. Он понял, что может сделать счастливой одну женщину.
Так вот он о чем - Жанна мгновенно вспомнила красивую испанку в сари.
- Кто такая Джойоса? - едва слышно пролепетала она.
- Сводная сестра Рэчел, которую вы приняли тогда за мою жену. Я должен пояснить: у моей семьи суровые нравы. Мальчиком меня учили не только скакать на лошади по пескам, но и ухаживать за фруктовыми рощами или выполнять в случае необходимости обязанности медика, если врача не окажется под рукой. Я усвоил светские правила не хуже, чем правила выживания в пустыне. Научился быть властным и в то же время беспрекословно подчиняться законам, которыми должен руководствоваться наследник знатной семьи.
Рауль на минуту остановился. Стало слышно пение крошечных лягушек, прячущихся в чашечках кувшинок. Жанна печально смотрела на прекрасное лицо собеседника. Его научили покоряться суровым законам Востока, и он ожидал такой же покорности от нее, молоденькой глупенькой машинистки.
Рауль поднял бровь, догадавшись, о чем она думает.
- Джойоса еще маленькой девочкой завладела сердцем моей бабушки. Она жила не в Эль-Амаре, но пару раз приезжала навестить нас. Как-то во время праздника ее пони испугался шума и понес. Я поскакал следом, схватил лошадку под узду и не дал девочке упасть на землю. В соответствии с законами пустыни это значит, что я спас для себя будущую невесту. Принцессу давно занимает эта мысль, хотя тогда она держала все при себе. Я старался избегать разговоров о свадьбе, но, когда девушка получила образование, мне приказали забрать ее у Рэчел и привезти к бабушке… я принял решение по поводу нашего брака.
Он вновь умолк, давая Жанне возможность осмыслить услышанное. Ей казалось, что в каждом его слове таится острый кинжал. Рауль не сказал, любит ли он девушку или любит та его.
- А как же ваши чувства? - поразилась Жанна.
- Моя бабушка - мавританская принцесса, не забывайте об этом. Ее саму выдали замуж подобным образом. Так как брак оказался счастливым, она решила устроить и мой.
- Но это нечестно! По отношению к вам и к этой девушке. - Жанна с сочувствием посмотрела на него. - А что, Джойоса испугалась и убежала?
- Можно сказать и так. - В его глазах светился сарказм. - Рэчел понятия не имеет, где сестра, хотя ее одноклассницы рассказали, что она очень сблизилась с неким молодым человеком. Мы изо всех сил старались отыскать беглянку, но безуспешно. Она исчезла бесследно. Похоже, они в Париже. И я теперь должен объяснить бабушке, что ее любимица убежала, что я ей безразличен и она не собирается жить в Эль-Амаре.