– Нет, не поэтому. Эта часть как раз была замечательной. Я посылала тебе противоречивые сигналы: я говорила, что мы можем быть только друзьями, а через несколько минут практически затащила тебя в свою постель. Я же о тебе ничего не знаю, может, у тебя есть девушка.
– Или десять, – хмыкнул Джейсон. Холли надеялась, что он так шутит. – У меня нет девушки, – сказал он, и Холли почувствовала облегчение. – Я решил сделать перерыв в свиданиях и переоценить ценности.
– Переоценить ценности?
– Это сложно, – с сомнением проговорил он.
– Я умнее, чем кажусь.
– Дело вот в чем. Все мои романтические отношения очень поверхностны.
– Только секс?
– В некотором смысле. Я не люблю привязанности.
– Значит, ты боишься серьезных отношений?
– Полагаю, можно сказать и так.
– Джереми говорил тебе, что в детстве был серьезно болен, поэтому никто не хотел его усыновить? – Тон его голоса изменился, и глаза из небесно-голубых стали серыми, как грозовые тучи.
– Да, он так говорил. – Конечно, Холли уже знала, что это неправда.
– Джереми не был болен. Болен был я.
– Ты?
– Наша мама умерла довольно рано, у нее было больное сердце. И это заболевание передалось мне.
Холли была слишком ошеломлена, чтобы внятно что-то ответить.
– Н-но… ты выглядишь абсолютно здоровым. Таких мускулов, как у тебя, не бывает без серьезной физической нагрузки.
– Я здоров, – сказал Джейсон и снял через голову футболку, обнажив на своей груди длинный шрам, – с тех пор, как получил новое сердце.
Если бы Джейсон сказал Холли, что он супергерой, она и то удивилась бы меньше.
– Тебе пересадили сердце?
– Четыре года назад.
Она бы ни за что не догадалась. Да и ничто, кроме шрама посреди грудной клетки, не могло выдать этого.
– Операцию сделали как раз вовремя, – продолжал он. – Еще неделя или две, и я бы сейчас с тобой не разговаривал.
– Когда тебе поставили диагноз?
– Когда нам с Джереми исполнилось по двенадцать лет. Я всегда знал, что рано или поздно у меня или у него могут обнаружить то же заболевание, что и у мамы. Просто я не ожидал, что оно проявится так рано. Как ты понимаешь, для Джереми это было непростое время.
– И для тебя тоже. Ведь это ты был болен.
– Мне потребовалось время, но я смог принять свой диагноз и не рассматривать его как смертный приговор. А Джереми не смог. Он уже начал эксперименты наркотиками, а моя болезнь лишь послужила катализатором к его стремительному падению.
– Только не говори, что ты чувствуешь себя ответственным за это.
– А разве это не так? Большую часть нашего детства внимание родителей было сосредоточено только на мне.
Возможно, это и имело смысл, когда Джейсон был больным подростком. Но сейчас он уже не ребенок, он взрослый мужчина, и рано или поздно ему придется прекратить брать на себя ответственность за безрассудство брата.
– Ты не по своей воле заболел.
– Никто не заболевает по собственному желанию.
– Вот именно. Тогда как ты можешь винить себя за то, что твой брат не смог справиться? Ты можешь сказать, что и рождение близнецов стало для него огромным стрессом, но ты же не станешь винить мальчиков в его смерти?
– Конечно, нет. Я уже говорил, что все это сложно.
– Ты говорил, что к тому времени, как ты заболел, Джереми уже начал баловаться наркотиками. Ты думал о том, что не заболей ты, что-то другое оказало бы на него дальнейшее влияние? Или вне зависимости от наличия трагедий в его жизни, он все равно закончил бы так, как закончил?
Взгляд Джейсона сказал ей, что об этом он не думал.
– Он чувствовал вину за то, что заболел я, а не он.
– Поверь мне, я знаю все о муках того, кто выжил.
– Ты про аварию, в которой погибли твои родители?
Холли встала, повернулась к нему спиной и задрала футболку, обнажив шрамы, о которых практически никто не знал.
– Что произошло?
Холли одернула футболку и снова села на кресло.
– Нас протаранил пьяный водитель. Родители умерли мгновенно. А я выжила, хотя и с большим трудом. Я слышала, как медсестра говорила соцработнику, что то, что я выжила – настоящее чудо, но тогда оно мне было не нужно. У меня были переломаны почти все основные кости скелета. В том числе и позвоночник в трех местах. У меня были постоянные мучительные боли. Я много месяцев провела в больнице, а потом почти год в реабилитационном центре, заново учась ходить. После той боли, которую я испытала, роды показались мне увеселительной прогулкой.
– Но ты справилась. Ты полностью выздоровела.
– Более или менее. У меня до сих пор болят места переломов, когда идет дождь или если я промерзну. Я очень худая, поэтому быстро замерзаю. К тому же все это осложнило беременность.
– Каким образом?
– У меня было сломано бедро, и мой гинеколог сильно беспокоился, смогу ли я выносить ребенка. Когда выяснилось, что детей двое, он заволновался, что мои кости не справятся с давлением от веса второго ребенка. Когда на пятом месяце беременности у меня начались преждевременные роды, меня перевели на полный постельный режим, и в течение последующих трех месяцев мне пришлось полагаться только на Джереми.
– Как он справлялся? – спросил Джейсон, надевая футболку обратно.
– На первый взгляд неплохо. Но к тому моменту, как родились близнецы, я поняла, что его терпение на пределе. А потом я начала заботиться не только о детях, но и о нем. Я готовила, убирала квартиру, делала покупки. Он метался как лев в клетке.
– Джереми едва мог позаботиться о себе, не говоря уже о жене и двух детях.
– Можешь назвать меня старомодной, но я хотела сидеть дома с детьми. Я была не против заботиться о нем. Я всегда надеялась только на себя, но моя работа не приносила мне особого удовольствия. Мне нравится быть мамой. Мысль о том, чтобы перепоручить мальчиков няне, пока я буду работать, меня мало привлекала.
– Я не считаю это старомодным, – сказал он. – Моя мама была домохозяйкой. Если бы я решил жениться, то я хотел бы, чтобы моя жена занималась домом и детьми. Если бы она сама хотела того же.
– Знаешь, я по-прежнему не понимаю, почему ты не хочешь серьезных отношений.
– Я не создан быть хорошим мужем.
– Ты умный, щедрый и… ты давно смотрел в зеркало? Черт, ты просто потрясающий мужчина!
– Благодарю, – усмехнулся он.
– И ты потрясающе целуешься.
– И я никогда не смогу стать отцом и не беспокоиться о том, что моя болезнь передастся по наследству. Много лет назад я поклялся, что у меня никогда не будет семьи.
– Но ты все еще можешь завести семью.
– Нет. – Он покачал головой. – Я знал, что в какой-то момент захочу ребенка. Поэтому я решил радикально решить проблему, чтобы наверняка не передумать. Так что… – Джейсон щелкнул указательным и средним пальцами, как ножницами.
– Ты сделал вазэктомию? – ахнула Холли.
– Сразу после трансплантации. Это был единственно верный выход. Так я могу быть точно уверенным, что никогда не заставлю своего ребенка пройти через те же мучения, что и я сам когда-то, только лишь из-за своих эгоистичных побуждений.
– Это, наверное, было очень непростым решением. Если честно, я не уверена, что смогла бы сделать то же самое на твоем месте.
– Мои чувства не имеют никакого значения. Я твердо знаю, что поступил правильно.
И Холли могла понять, почему он это сделал. Это было самоотверженное и ответственное решение, но правильное ли? В этом она уверена не была.
– Хорошо, – сказала она. – Ты не можешь иметь собственных детей. – Но многих женщин это не волнует. Не все грезят материнством.
Джейсон подался вперед, облокотившись на свои колени.
– Если бы на момент встречи с Джереми ты могла заглянуть в будущее и узнала бы, что он скоро умрет, ты бы стала с ним встречаться, вышла за него замуж? – спросил он. Первым порывом Холли было ответить "да, конечно", но на самом деле все было куда сложнее. – Трудный вопрос, правда? Я, по сути, бомба замедленного действия.
– Мне казалось, ты сказал, что сейчас абсолютно здоров?
– В данный момент – да. А через неделю? – Он равнодушно пожал плечами, словно они говорили о спорте или погоде. – Кто знает? Лекарства, которые я принимаю, могут перестать действовать, и мой организм просто отторгнет донорское сердце. Или однажды сердце просто откажет.
От одной этой мысли желудок Холли скрутило в тугой узел.
– Как долго обычно служат трансплантированные сердца?
– Это все очень индивидуально. Один мужчина из Англии живет с пересаженным сердцем уже лет тридцать. Некоторым сердце служит всего несколько лет. Как я могу осознанно подвергнуть кого-то неминуемой боли от потери?
– Но ты сказал, что с новым сердцем можно прожить лет тридцать, а то и больше.
– А ты бы согласилась на такой риск?
– Моя ситуация уникальна. Я уже хоронила мужа.
– Именно поэтому между нами не может быть ничего, кроме дружбы.
Холли трудно было это признать, но Джейсон был прав. Одна только мысль о потере второго мужа причиняла чудовищную боль. Но потерять любимого мужчину, брата-близнеца первого мужа – это было за пределами ее понимания. Никто не заслуживает пережить похороны двух мужей.
– А что, если мы согласимся на секс без обязательств?
Джейсон пронзил ее взглядом своих голубых глаз.
– Холли, мы оба знаем, что между нами невозможен просто секс.
– Значит, будем просто друзьями, – проговорила Холли.
Это было именно то, что он хотел услышать, но она заметила в его глазах разочарование. Черт возьми, это несправедливо!
– Ты все еще хочешь встретиться с моими друзьями, Льюисом и Мирандой?
– Конечно, с удовольствием.
– Я подумал, что мы можем поужинать здесь, чтобы они познакомились с мальчиками, а потом переместимся в яхт-клуб и немного выпьем. Фей уже согласилась присмотреть за детьми. Не знаю, заметила ли ты, но она в полном восторге оттого, что вы поселились здесь.
– Заметила, – улыбнулась Холли. – Но у меня есть небольшая проблема.
– Какая?
– У меня полный шкаф одежды, которая велика мне на два размера. Эти джинсы – единственное, что мне сейчас впору. Даже если бы у меня были деньги, чтобы обновить гардероб, у меня на это совершенно не было времени после рождения мальчиков. Так что мне буквально нечего надеть.
– С этой проблемой я точно справлюсь, – с усмешкой сказал Джейсон.
Глава 9
Когда вечером раздался звонок в дверь, Холли, которая еще собиралась в своей комнате, внезапно запаниковала. Что, если она не понравится друзьям Джейсона? Вдруг она возьмет не ту вилку или сделает что-то не так, и Джейсону будет за нее стыдно? Она, конечно, не в трущобах выросла, но никогда не была светской девушкой. Хотя выглядела она сейчас вполне по-светски.
Джейсон настоял на том, чтобы купить ей подходящую по размеру одежду, и после ее вялых протестов они отправились по магазинам, чтобы купить платье. Ей пришлось признать, что сарафан, выбранный для сегодняшнего вечера, удивительно ей шел. Пышная юбка и приталенный лиф уравновешивали ее фигуру, и Холли уже не так сильно походила на обтянутый кожей скелет. Она даже нашла время, чтобы сделать укладку, и теперь ее волосы струились нежными волнами. Холли никогда не злоупотребляла косметикой, но в этот вечер воспользовалась тушью и нанесла на губы немного блеска.
В бутике, куда привел ее Джейсон, продавалась самая красивая одежда, которую Холли доводилось видеть. Две хорошенькие продавщицы увивались вокруг нее и осыпали комплиментами. Ситуация до смешного ей напоминала сцену из фильма "Красотка". Разве что она не была проституткой, и Джейсон, не в обиду Ричарду Гиру, был куда сексуальнее.
Хотя они намеревались купить только один наряд для сегодняшнего вечера, Джейсон уговорил Холли взять еще несколько комплектов одежды, и ни один мускул на его лице не дрогнул, когда продавец озвучила финальную сумму. Холли пыталась почувствовать хотя бы легкий укол вины, учитывая, как много для нее успел сделать Джейсон, но он выглядел таким… счастливым. Ему доставляло удовольствие делать подарки другим. И кто-то чуть менее щепетильный, чем Холли, мог бы этим воспользоваться, она это прекрасно понимала.
Она бы никогда напрямую не попросила у него денег или одежду, а если бы и сделала это, то от полного отчаяния. Но Холли решила, что раз он сам ей предлагает все эти подарки, нет смысла демонстрировать показную гордыню.
Стук в дверь вывел Холли из задумчивости, и бабочки в ее животе запорхали с удвоенной силой. Она открыла дверь и увидела на пороге комнаты Джейсона. Он открыл было рот, чтобы заговорить, но вместо этого оглядел ее с ног до головы и только судорожно выдохнул:
– Бог ты мой…
– Это хорошо или плохо? – внутренне сжалась Холли.
– Определенно хорошо. Ты выглядишь… – Он покачал головой, с трудом подбирая слова. – У меня просто нет слов.
Холли улыбнулась: Джейсон лишился дара речи! Она знала, что хорошо выглядит, но не думала, что настолько. Или Джейсон увидел в замученной невзрачной женщине, которая смотрела на нее каждый день из зеркала, что-то особенное?
– Платье и в магазине на тебе прекрасно сидело, но сейчас, с этой прической… – Он протянул руку и намотал на палец волнистую прядь волос. – Черт…
– Ты тоже неплохо выглядишь, – улыбнулась Холли и была более чем права: в темных слаксах и синей рубашке он выглядел просто сногсшибательно. – Они уже пришли?
– Кто – они? – Джейсон с трудом соображал.
– Твои друзья. Я слышала звонок в дверь.
– Да, точно… Да, они пришли. – Джейсон все еще выглядел немного ошеломленным. – Ты готова?
– Готова, но ужасно нервничаю.
– Не волнуйся, ты им понравишься.
Хотелось бы верить!
Джейсон взял ее под руку, и они спустились вниз.
Друзья Джейсона держали на руках ее сыновей и выглядели совсем не так, как она представляла. Льюис оказался значительно старше своей жены, которая, как догадалась Холли, была на несколько лет старше ее самой. Миранда была чуть полноватой брюнеткой с длинными вьющимися волосами. Она была невероятно красива: большие карие глаза, аккуратный, чуть вздернутый носик и ярко-алые чувственные губы. Она несказанно удивила Холли, заключив ее в свои крепкие объятия.
– Дорогая, я очень сожалею о твоей утрате, – сказала она, по-южному растягивая слова. Она сразу же понравилась Холли. – Твои мальчики просто чудесные, маленькие кнопочки, – проворковала она, держа на бедре довольного вниманием Девона. – Держу пари, они доставляют тебе немало хлопот.
– О да, они могут. Но Фей мне очень помогает с ними.
– Они так на тебя похожи, – сказала Миранда Джейсону и тут же замолчала с виноватым видом. – Прости, Поттер. Я такая бестактная.
Холли потребовалась пара секунд, чтобы понять, что она говорит с Джейсоном.
– Все нормально, – ответил он.
– Ты же меня знаешь, – виновато пожала плечами Миранда. – Я говорю быстрее, чем успеваю подумать.
– Мы были близнецами. Логично, что мальчики похожи на меня. И это нормально, что мы о нем говорим.
Льюис выглядел как типичный представитель власти, от густых каштановых волос с проседью до кожаных итальянских туфель ручной работы. У Льюиса были добрые глаза, и он держал Маршалла с ловкостью человека, у которого есть дети.
– Сколько им? – спросил он Холли.
– Почти четыре месяца. А у вас есть дети?
– Пока нет, – ответил Льюис и взглянул на жену, которая мгновенно разрыдалась.
Холли с ужасом смотрела на нее, не представляя, что делать. Она знала этих людей всего несколько минут, и уже успела довести женщину до слез.
– Я… мне очень жаль… Я не хотела…
– Ох, не волнуйся об этом, дорогая, – всхлипнула Миранда, доставая носовой платок из декольте, подчеркивавшего ее пышную грудь. – Это все гормональные таблетки, я от них постоянно плачу.
– Мы готовимся к ЭКО, – пояснил Льюис.
– Настроение меняется с ужасающей скоростью: то я абсолютно нормальна, а через секунду уже практически в истерике, – улыбнулась сквозь слезы Миранда и пожала руку мужа. – Но это сразу же забудется, как только у нас появится свой маленький ангел.
– Простите, что помешала, – сказала Фей, спасая Холли от неловких извинений. – Ужин подан.
– Отлично! – просияла уже успокоившаяся Миранда. – Я ужасно проголодалась.
Ужин был накрыт на веранде. Нежно-розовый закат служил прекрасным фоном для вкусной еды и приятной беседы. Миранда заливалась слезами еще три раза, но быстро успокаивалась и обращала все в шутку. Холли с уверенностью могла сказать, что Льюис ее просто обожает. Они вкратце рассказали свою трехлетнюю историю о попытках зачать ребенка, но Холли заметила, что эта тема очень болезненна для Миранды. И она так и продолжала называть Джейсона Поттером, и Холли предположила, что это какое-то дружеское прозвище.
После ужина они сели в лодку и пересекли озеро, пришвартовавшись у пристани. В яхт-клубе было полно народу, и головы посетителей повернулись в сторону Джейсона, когда он вошел. Хостес проводила всю компанию к столику на открытой веранде.
Они заказали напитки и целый поднос крошечных изысканных десертов, хотя Холли кусок в горло не лез от смущения. В каком бы направлении она ни посмотрела, она ловила на себе чей-то любопытный взгляд. Она сначала думала, что все смотрят на Джейсона, потому что он в городе явно уважаемый человек, но, когда они с Льюисом отошли к бару, чтобы поздороваться с приятелем, любопытные взгляды не последовали за ним.
– Почему все на меня так смотрят? – шепотом спросила она у Миранды, пока мужчины не вернулись.
– Потому что ты красива и живешь с самым завидным холостяком Восточного побережья.
– Мы действительно живем с Джейсоном под одной крышей, но между нами ничего нет! Он же брат моего покойного мужа. У нас исключительно платонические отношения.
– Милая, давай начистоту, – проговорила Миранда, отпив немного содовой с лаймом. – В том, как Поттер смотрит на тебя, нет ничего платонического.
Опять эта странная кличка.
– Почему ты его так называешь?
– Поттером? – Холли кивнула, и Миранда усмехнулась. – Он злодей из фильма "Эта замечательная жизнь". Ну, помнишь, мистер Поттер, самый богатый человек в городе.
Холли понадобилось несколько секунд, чтобы собрать картинку воедино, и тогда открывшаяся правда едва не сбила ее с ног, как товарный поезд.
– Ты хочешь сказать, что Джейсон – самый богатый человек в городе?
– А ты не заметила, что его дом – самый большой из тех, что стоят на берегу озера? Насколько я знаю, в этих краях Джейсон – единственный миллиардер.
Холли растерянно моргнула, уверенная, что ослышалась.
– Ты сказала – миллиардер?
– А ты не знала?
Холли молча покачала головой, горло словно сковал спазм – она была не в состоянии ответить что-то внятное.
– Ты бы видела свое лицо, – усмехнулась Миранда.
Она, конечно, знала, что у Джейсона есть деньги, много денег. Сотни тысяч, может быть, даже миллион. Но даже в самых смелых своих мыслях она и предположить не могла, что он – миллиардер. Это никак не укладывалось в голове Холли. В глазах потемнело, и зазвенело в ушах. Кажется, она даже пошатнулась на своем стуле.