Через двадцать пять лет Франс Галль скажет, что она не узнает себя в этой песне, но ей приятно, что она стала для бывшего мужа источником вдохновения.
Comme d’habitude продвигалось медленно, но однажды этот номер увидел на телевидении Пол Анка, сразу же прилетел в Париж и приобрел права.
Конец отношений – конец куска жизни, подведение итогов, страдания обманутого любовника, продуманный рассказ артиста, оглядывающегося назад. Название Comme d’habitude в переводе сменится на My Way , Клода Франсуа сменит Фрэнк Синатра. Первоначальный текст изменится, станет глубже. Стоит ли говорить, что My Way стала самой известной песней на все времена? Что сегодня она насчитывает более тысячи кавер-версий? Что Comme d’habitude поднялась до уровня La mer, Les feuilles mortes, Non, je ne regretted rien и Ne me quitte pas – наиболее часто исполняемых шансонов мира?
И до чего жаль, что нам никогда не узнать, каким Клод Франсуа стал бы в старости – ведь ему в 2011 году было бы всего семьдесят два года, и не услышим, как он поет классику Синатры…
I did it my way – ему бы это понравилось.
"Экран моих бессонных ночей"
Клод Франсуа никогда не стремился к актерской карьере, но в 2004 году его мастерски сыграл Бенуа Пульвордом в фильме "Подиум", герой которого, банковский служащий, вообразил себя Клодом Франсуа. Возможно, это была лучшая роль в жизни Пульворда; вдобавок – он сам спел все номера Клода Франсуа.
В шестидесятых годах возникает симбиоз шансона и кино. В 1966 году Золотую пальмовую ветвь фестиваля в Каннах получает фильм Клода Лелюша Un homme et une femme . Жан-Луи Трентиньян и божественная Анук Эме сыграли свои роли блестяще, но теперь, через полвека, в первую очередь вспоминается мотивчик, сопровождавший фильм: ба-да-ба-да-ба-да-да-ба-да-ба-да… и, по-видимому, переживший его.
Гораздо больше шансонов, наоборот, прославились благодаря тому, что прозвучали в кино: Et pourtant Шарля Азнавура ( Cherchez l’idole , 1963) ; Les copains d’abord Брассенса ( Les copains , 1965) ; The windmills of your mind Мишеля Леграна ( The Thomas Crown Affair , 1968) , который годом позже выиграет Оскара за лучшую песню. Французская версия, которую Легран спел сам, стала культовой классикой.
Дальше – больше: шансон и кино становятся друзьями. По следам Мориса Шевалье и Ива Монтана в сторону кинематографа потянулись Азнавур и Холлидей. В обратном направлении двинулись кинозвезды: Брижит Бардо, Джейн Биркин и даже Жанна Моро стали больше времени уделять шансону.
Моро спела томную "Индийскую песню" ( India song , 1975, для одноименного фильма Маргерит Дюрас), потом – игривую "Водоворот" ( Le tourbillon de la vie ,1962, для фильма Jules et Jim Франсуа Трюффо).
И Серж Генсбур тут как тут: позволяет Катрин Денёв блистать в "Бог курит гавану" ( Dieu fumeur de havanes , 1980).
Но дуэт Далиды с Аленом Делоном – прелестная выдумка. Кстати, первая мечтает стать звездой кино и время от времени берется за какие-то роли; а у второго столько харизмы, что его успех в качестве шансонье предопределен. "Слова, слова" ( Paroles paroles , 1972) – чудесная пародия на галантную любовную болтовню. Ален Делон играет роль, которая хорошо ему подходит: роль beau parleur – обольстителя, использующего в своих речах самые заезженные штампы. Когда человек произносит: "Для меня твои слова – изумительная музыка, заставляющая звезды танцевать над дюнами" а вам не хочется тотчас же расхохотаться, у него есть шанс… Но Далида не теряет головы и отвечает, что лучше бы ему "сохранить свои карамельки, конфеты и шоколадки" для тех, кому понравятся танцы звезд в морских волнах.
В "Кино" ( Le cinéma , 1962) Клод Нугаро перекидывает мостик между шансоном и кино. "Бардо может поехать в отпуск, / Ты всегда будешь моей звездочкой". Это шансон о человеке, который в бессонную ночь воображает, что снимает кино. А его бывшая возлюбленная играет в фильме главную роль:
D’abord un gros plan sur tes hanches
Puis un travelling-panorama
Sur ta poitrine grand format,
Voilà comment mon film commence,
Souriant je m’avance vers toi.
Сперва – крупный план, твоя задница,
Камера панорамирует вдоль тела
И переходит на холмы твоих грудей,
Так начинается фильм в моем воображении,
Я приближаюсь, напряженный момент.
Ритм ускоряется, чтобы подготовить появление супермена.
Un mètre quatre-vingts, des biceps plein les manches
Je crève l’écran de mes nuits blanches
Метр восемьдесят, мускулистый охотник,
Я счищаю с экрана свою бессонную ночь.
Нугаро заставляет тщательно отобранные слова танцевать под звуки джаза, но фильм не заканчивается счастливым соединением влюбленных. Экс-любовница неожиданно останавливается перед дверью. И он задумывается: а не схватить ли ее немедленно за задницу, как ему привиделось в ночном кино?
"Нет, я просто спрошу: как дела? – и поведу тебя в кино".
Нугаро прославился, когда спел "Яванский джаз" ( Le jazz et la java ), песню, в основе которой лежит мелодия Йозефа Гайдна. Этот номер делает честь джазу, жанру для знатоков, и той популярной музыке, которую родители и деды yéyé- молодежи считали важной. Нугаро, используя аккордеон вместе с пианино, создает шансон, который помещается как бы между Эдит Пиаф и Луи Армстронгом. В жаркие времена рок-н-ролла он примиряет разные поколения.
Трудно представить себе это, но Le jazz et la java и Le cinéma вышли на двух сторонах одного сингла. Нугаро послал свою пластинку Эдит Пиаф. Та пришла в восторг, позвонила ему в два часа ночи и, вытащив из постели, сообщила, что ее шофер вот-вот будет у его дверей.
Так смущенный Нугаро попал к Пиаф, которая попросила его писать для нее песни. К сожалению, она умерла через год и их сотрудничество не состоялось. На одной из своих последних фотографий Пиаф сидит дома на диване. Рядом с ней отчетливо видна пластинка с Le jazz et la java и Le cinema . Фото появилось после известия о ее смерти в Paris-Match. Нугаро не мог себе представить более удачной похвалы.
В восьмидесятых годах компания звукозаписи, с которой он сотрудничал, отказалась с ним работать. На последние деньги Нугаро уехал в Нью-Йорк, и там ему удалось записать еще одну пластинку, которая поразила и друзей, и недругов. В песне Nougayork * (1987), с восторгом принятой всеми, он совместил джаз и синтезатор, и снова у него вышло замечательно.
Он умер в 2004 году, и теперь его называют одним из лучших авторов шансона, сразу за Брелем и Брассенсом.
"Входит Зорро"
В результате счастливого брака между шансоном и кино широкой публике был представлен наконец вполне жизнеспособный малыш – блестящая работа сценариста и режиссера Жака Деми и композитора Мишеля Леграна, мастеров французского мюзикла. В 1963 году они покорили фильмом "Шербурские зонтики" ( Les parapluies de Cherbourg ) фестиваль в Каннах. Деми загипнотизировал и всю Францию своим, с первого до последнего кадра пропетым, фильмом. Один шансон "Без тебя я бы не смог прожить" ( Je ne pourrais jamais vivre sans toi ) чего стоит! Хотя надо сказать, что сегодня, несмотря на юную, очаровательную Катрин Денёв, он лишился своего магического воздействия.
Другой фильм того же режиссера, "Девушки из Рошфора", ( Les demoiselles de Rochefort ), отмечен везде, где только можно, как один из самых удачных французских мюзиклов. Яркие краски и joie de vivre волною изливаются в зал с экрана, заполненного актерами, увидеть которых – всех вместе! – можно было только мечтать: и Мишель Пикколи, и Джин Келли в компании с Катрин Денёв и ее сестрой Франсуазой Дорлеак. Этот фильм – пример жульничества высочайшей пробы, так как в нем почти никто не поет сам (Джин Келли был слишком занят и не приехал на озвучивание, другие – из-за отсутствия вокальных данных). Сестры Дорлеак отлично имитируют зажигательную "Песню двойняшек" ( La chanson des jumelles ), в которой автор текста Жак Деми и композитор Мишель Легран дали себе волю.
Nous sommes deux soeurs jumelles, nées sous le signe des gémeaux
Mi fa sol la mi ré, ré mi fa sol sol sol ré do
Aimant la ritournelle, les calembours et les bons mots
Mi fa sol la mi ré, ré mi fa sol sol sol ré do.
Мы сестры-двойняшки, по гороскопу – Близнецы.
Ми фа соль ла ми ре, ре ми фа соль соль соль ре до.
Нам нравятся рефрены, шутки и цветы.
Ми фа соль ла ми ре, ре ми фа соль соль соль ре до.
Несмотря на плодотворное взаимодействие между шансоном и кино nouvelle vague – Франсуа Трюффо, Жан-Люк Годар, Эрик Ромер и Клод Шаброль, посещаемость кинотеатров в шестидесятые годы падает. Если в 1947 году было куплено более 423 миллионов билетов, то в 1965 году – только 270 миллионов.
Собственно, все дело в техническом прогрессе, сильно повлиявшем на посещаемость кинотеатров. В пятидесятых годах началось производство телевизоров, к 1965 году счет их пошел на миллионы, и Франция из страны преданных посетителей кинотеатров превратилась в страну телевизионных наркоманов.
Шансонье приходят в кино не только потому, что хотят появляться на маленьком экране. Кинематограф вдохновляет их. В нашумевшем фильме "Айвенго" Пьер Вассилиу, знаменитый телевизионный герой, наряженный в доспехи, кричит: "Смотрите, на мне шлем моего дяди. / Сарацины, убирайтесь домой!"
Правда, "Айвенго" пришлось стерпеть рядом с собой другого героя. Гастролируя по Соединенным Штатам, Анри Сальвадор случайно увидел популярный телесериал "Зорро". Образ современного героя, скачущего на лошади, вдохновил его, и по возвращении он сочинил пародийный номер-кабаре "Зорро прибыл" ( Zorro est arrive ), героя своего он называет sans se presser – "неторопливым". Все лето 1964 года этот смешной номер крутили по радио, он попал в хит-парад наравне с Джонни Холлидеем. А через год герой в черном плаще вылетел на экран верхом на черной лошади, и миллионам французов сразу стало ясно, что прискакал он из шуточной песенки Сальвадора.
Влияние телевидения распространилось и на политику. Во время президентских выборов 1965 года дебаты кандидатов впервые проходят в прямом телеэфире. Де Голль, в отличие от своих противников (среди них – Франсуа Миттеран), не стал выступать на телевидении, так как считал, что и без того легко победит. Но в первом раунде он получил всего 45 % голосов, вынужден был дать телевизионное интервью и во втором раунде все-таки победил Миттерана.
Наверное, Де Голль частенько вспоминал молодого человека, оказавшего ему за двадцать два года до этих выборов важную услугу. Когда он произносил речь по поводу освобождения Парижа, стоя на балконе ратуши, туда набилось столько народу, что он едва не упал в толчее, но некий юноша поддержал Де Голля и помог ему устоять.
Так вот: Миттеран всегда уверял, что он и есть тот самый юноша.
В Inventaire 66 ("Отчет за 1966 год") – молодой Мишель Дельпеш упоминает о мини-юбках, войне во Вьетнаме, о "вот такукусеньком Сметье" (малыше Холлидея и Вартан) и победе "Мужчины и женщины" на Каннском фестивале.
В конце каждой строфы – рефрен: "но все тот же президент". Да, Де Голль твердой рукой правит страною, но на этот раз победа досталась ему нелегко, а значит – доверие к нему уменьшается. Кончается эпоха.
"Et j’ai crié! Crié!"
Тирания yéyé -музыки, походы в кино и сидение у телевизора прерываются лишь раз в год, во время каникул. С 1965 года около 29 миллионов французов, в основном – летом, покидают свои дома. Море, солнце и пляж с шестидесятых годов вошли в моду во Франции, более того – стали для них необходимостью.
Множество так называемых летних хитов воспевают счастье каникул: от Паскаля Данеля – "Оставим пляж романтикам" ( La plage aux romantiques , 1966) до "Небо, солнце и море" ( Le ciel, le soleil et la mer , 1965) Франсуа Дегеля, оба вполне могут служить рекламой для бюро путешествий.
Нежные юнцы тоже полюбили каникулы. Они стали собираться в "детских" лагерях, вдохновивших Пьера Перре в 1966 году на песенку "Веселые каникулярные лагеря" ( Les jolies colonies de vacances ), которая благодаря зажигательному припеву до сих пор звучит свежо. А игривое звукоподражательное йуу-кайди-ай-ди-ай-да – просто неотразимо.
Французской молодежи, выучившейся играть и петь под гитару на песенках Юга Офрэ, несть числа. Они неизменно присутствуют у лагерных костров в шестидесятые годы: от резкого hissez haut из "Сантиано" ( Santiano , 1962) и до медленного "нет-нет-нет, не красней, не смущайся, у тебя такие красивые глаза" из его классической "Селин" ( Céline , 1966).
Очень многие матери рассказывали своим дочерям об этих хитах Офрэ. Одна из них – госпожа Дион из Канады.
Помнит ли кто-нибудь хиты Кристофа ( Christophe )? "Марионетки" ( Les Marionnettes ), или "Мать" ( Maman ), или "Обнаженная, как море" ( Nue comme la mer )? Боюсь, что нет.
Самый большой успех, которого он достиг в 1965 году, давно забыт. Кто в свое время не танцевал под "Алину"? Барабанная дробь, легко узнаваемое пение в сопровождении скрипок вначале. И, чтобы все заткнулись в изумлении – слова песни: et j’ai crié! Crié! или et j’ai pleuré! Pleuré! Pleurer en crier – самые часто упоминаемые в мире французские глаголы.
В начале песни Кристоф берет нас с собой на пляж, где он, глубоко опечаленный, рисует на песке лицо Алины. Потом дождь смоет его рисунок. Гимн недолго продолжавшейся Любви.
История слишком красива, чтобы быть правдой. Летом 1965 года Кристоф лечил зубы у врача. Ассистентка заморозила ему зуб. Пока он ждет, когда подействует лекарство, она говорит, что ее зовут Алина. Кристоф смотрит ей в глаза и понимает, что вот-вот появится песня.
Говорят, ему было больно, когда ему ставили пломбу, он даже кричал от боли, – вот откуда взялся рефрен "et j’ai crié! Crié!".
Через сорок лет неподражаемый певец / автор / ведущий / комик и профессиональный хамелеон Патрик Себастьян угощает Францию гомосексуальной версией "Алины". Называется – Ален ( Alain ), с таким рефреном: "J’ai crié, crié, Alain, pour qu’il revient" . Фанаты грамматики ужасно возмущены, правильно должно быть: pour qu’il revienne . Да, здесь больше подходит сослагательное наклонение, но, как бы сказал Себастьян, у рифмы свои законы.
В том же году "Алине" пришлось соперничать с другим великим хитом. Семнадцатилетний Эрве Вилар, проходя в метро мимо большого плаката, рекламирующего остров Капри, мурлыкал себе под нос новейший номер Шарля Азнавура "Это – конец" ( C’est fini ). И неожиданно разродился песней "С Капри покончено" ( Capri, c’est fini ). Надо полагать, эта музыка уже зазвучала у вас в голове? И вы готовы продолжать: "То был город / Моей первой любви" ( Et dire que c’était la ville / de mon premier amour ).
Итак, в 1965 году Вилар со своей старомодной романтической песенкой обогнал всех yéyé -рокеров. Со временем, когда культура клипов стала нормой, эта песня была записана как scopitone . Собственно, scopitone – это особый музыкальный автомат с экраном, на котором можно проигрывать клипы. Потому и клипы получили название scopitone .
Занятно, что клип снимали не на Капри (впрочем, и в песне декорация не вполне прописана), но под сенью замка Франциска I Шамбор, на берегу Луары. Вилар, ради соблюдения приличий, снялся в нем с девушкой. Хотя – как и Трене с Мариано – он принадлежит к певцам (не стоит забывать и еще одного – Дэйв*), поющим о женщинах, но думающим о мужчинах. Вопрос о том, кем был брошен певец, мужчиной или женщиной, остается в клипе открытым. Capri, c’est fini – песня об однополой любви. Позднее Вилар сам открыто заявил о своих предпочтениях.
Номер построен на повторах. "Мы больше туда не вернемся" ( Nous n’irons plus jamais ) – что-то вроде повторяющейся мантры, да и Capri, c’est fini повторяется больше двадцати раз. Кстати, название песни построено на популярной французской поговорке. Когда, к примеру, национальная сборная в очередной раз проигрывает, газеты пестрят заголовками: Les Bleus, c’est fini!
Так что самим названием Эрве Вилар подчеркивает, что в его песне говорится о провале.
"Вдоль тропинки в саду отца"
С 1965 года становится ясно, что ветер переменился. Французский рок-н-ролл, yéyé , прошел свой апогей, популярность его падает. В "Если останется лишь один, это буду я" ( Et s’il n’en reste qu’un je serai celui-là , 1966) Эдди Митчелл романтизирует близкий закат своего жанра, цитируя хит Эрве Вилар: Un caprice, c’est fini – "Просто каприз, с этим покончено". Митчелл старается не унывать: словами, позаимствованными у Виктора Гюго для названия песни, артист дает понять, что он покинет лодку рок-н-ролла последним.
Всякий, кто слышал его завораживающие номера – "У меня было двое друзей" ( J’avais deux amis , 1965) или "Я забыл ее забыть" ( J’ai oublié de l’oublier , 1966), согласится, что Митчелл, пожалуй, единственный француз, чьи песни шестидесятых годов с честью выдерживают сравнение с англоязычным рок-н-роллом. "Эдди Митчелл – самый американский американец среди французов", – замечательно подытожил композитор и певец Морт Шуман.
Позднее Митчелл стал популярным эстрадным певцом с такой классической песней, как "По дороге в Мемфис" ( Sur la route de Memphis , 1976) и успешнейшим во Франции хитом "Цвет мятного лимонада" ( Couleur menthe à l’eau , 1980).