Ноги у Лауры подкосились, и она рухнула в копну сена.
- Ну, я что-то такое и предполагала. Мы все сядем в тюрьму.
Довер снова глубоко затянулся.
- Он пропал меньше чем неделю назад. Ушел в один из этих модных игорных клубов и не вернулся. Его жена с тех пор кричит о нечестной игре.
- Ох. - Лаура прижала к животу руку, чувствуя себя так, словно ее только что лягнула корова. Похоже, что Николас не нуждается в жене. У него уже есть одна.
Хитрая ухмылка появилась на тонких губах Довера.
- Конечно, кое-кто говорит, что он мог уплыть с любовницей во Францию.
Лаура вскинула голову.
- У него кроме жены и любовница есть?
Довер восторженно покачал головой и выпустил через нос струйку дыма.
- Ты сложила два и два. Бог знает, что у меня достаточно проблем даже от одной женщины, не говоря уже о двух.
Вспоминая нежности, которые Николас хрипловато шептал ей на ухо, и потрясающий жар его рта на своей коже, Лаура не могла полностью скрыть горечь, прозвучавшую в ее словах.
- Уверена, он знает, что надо сделать, чтобы женщина была счастлива. Это умение у некоторых мужчин выходит очень естественным.
Она поднялась с копны сена и зашагала между стойлами. Едва ли было честно с ее стороны осуждать характер Николаса, если ее собственному столько всего недоставало. Ее должна была переполнять вина, а не страдания разбитого сердца.
- Бедняжка его жена. Как она, должно быть, страдает, не зная, что с ним случилось!
Довер согласно кивнул.
- Думаю, их вопящие сорванцы больше испытание, чем утешение.
Лаура замерла на месте и потом медленно повернулась к нему лицом.
- Сорванцы?
- Да. Пятеро, и каждый из них неприятней и визгливей предыдущего.
Лаура нащупала за своей спиной копну сена и, чувствуя, что ноги ее уже не держат, снова села.
Довер вытащил из кармана свернутый бумажный плакатик и протянул ей.
- Они бегают по всему городу, в надежде узнать, что с ним произошло.
Лаура взяла у Довера листок и постаралась взять себя в руки, прежде чем изучить рисунок, который не мог быть нарисован мастером своего дела. Хотя, конечно, не обязательно быть Рейнольдсом или Гейнсборо, чтобы схватить шаловливый оттенок улыбки ее жениха или победного блеска, которым искрились его глаза на ярком солнечном свете.
Она разгладила на колене плакат и увидела маленькие свинячьи глазки, искоса глядящие на нее из глубоких глазных впадин. Она склонилась над рисунком. Густые бакенбарды почти не скрывали мощные челюсти мужчины. На глаза нависала шапка густых черных волос, почти по-женски пышных.
Лаура отшатнулась от рисунка. Никакой художник, даже слепой, не смог бы нарисовать настолько непохоже.
Вскочив на ноги, она затрясла плакатом перед Довером.
- Это не он! Это не мой Николас!
Довер почесал голову, его лицо казалось искренне расстроенным.
- Так я и не говорил, что это он, разве нет? Ты только спросила меня, узнал ли я насчет пропавшего джентльмена.
Лаура не знала, чего она хочет больше, пнуть его или поцеловать. Она пошла на компромисс и обняла его за шею.
- Ты такой невыносимо замечательный! Что бы я без тебя делала?
- Полегче, девочка. Если я захочу, чтобы меня задушили, я пойду провоцировать свою жену.
Выкрутившись из ее объятий, Довер постучал трубкой по плакату.
- Это еще не доказывает, что твой молодой джентльмен не собирается зарезать нас в постелях под покровом ночи.
По телу Лауры прошла странная волна. Может, она и не знала настоящего имени Николаса, но не сомневалась, что если бы он пришел ночью к ней в постель, то на уме у него было бы не убийство.
Но слова Довера успешно испортили ей радость облегчения. Она была настолько вне себя от счастья, что ее жених не является неверным мужем и отцом пяти орущих сорванцов, что тут же забыла, что у них до сих пор нет ни единой подсказки к его настоящей личности.
- Ты абсолютно прав, Довер. Тебе придется в ближайшие дни вернуться в Лондон и еще понаводить справки. Если мне выходить замуж в среду перед моим днем рождения, то у нас не так много времени. - Она распахнула двери амбара, разгоняя тени солнечным светом, и задумчиво посмотрела на окно покоев леди Элеоноры, которые находились на втором этаже. - Не представляю, почему никто его не ищет. Если бы он был моим, и я бы его потеряла, я искала бы его день и ночь, до тех пор, пока он бы не оказался дома в безопасности.
- Ваш кузен пропал.
Диана Харлоу ждала одиннадцать лет, чтобы услышать этот голос.
Мечтала о моменте, когда его обладатель войдет комнату, где она находится. Она представляла себе тысячу разных вариантов собственной реакции на это - от хорошего приема до отчужденного отказа и испепеляющего презрения. Но ей не приходило в голову, что она не сможет сделать ничего другого, кроме как продолжать таращиться в бухгалтерскую книгу, лежащую перед ней на столе, несмотря на то, что ровные колонки и ряды цифр расплывались у нее перед глазами.
- Ваш кузен пропал, - повторил неприглашенный гость, пересекая комнату и останавливаясь перед ее столом. - Вы имеете хоть какое-нибудь представление, где он?
Диана медленно подняла голову и посмотрела в холодные зеленые глаза Тейна ДеМилля, маркиза Джиллинджема и преданного друга Стерлинга. Несмотря на то, что время и разгульные излишества, обычные для любого богатого и молодого аристократа, оставили на его мальчишеском лице свой отпечаток, его волосы по-прежнему оставались рыжевато-коричневыми, какими она их и помнила. Его руки и ноги потеряли свою угловатую неуклюжесть, на них отлично сидел серый фрак-пальто, серый с коричневым жилет и брюки из оленьей кожи. Его изящные руки держали цилиндр и трость.
Она снова перевела взгляд на книгу, остро осознавая, что из ее прически выбилась мягкая прядка, а пальцы испачканы чернилами.
- Мой кузен никогда не считал, что его местопребывание должно меня волновать. Вы наводили справки в его обычных прибежищах - Олмак? Уайт? Ньюмаркет? - Она обмакнула ручку в чернила и стала аккуратно выводить очередной ряд чисел. - Если его нет ни в одном из них, я думаю, его можно поискать в гостиной сестер Уилсон.
Сестры Уилсон были печально известными киприотками, чья страсть к богатым аристократам меркла только перед их навыками доставлять последним удовольствие.
Если Тейн и был шокирован, что она знает название этого заведения, упомянуть которое в смешанной компании было достаточной дерзостью, он скрыл это за насмешливой улыбкой.
- Так случилось, что я разговаривал с мисс Гарриет Уилсон только прошлым вечером. Она не видела Стерлинга с тех пор, как он вернулся из Франции.
Ручка в руке Дианы дрогнула, превращая ноль в девятку. Она медленно закрыла бухгалтерскую книгу и посмотрела на Тейна поверх очков.
- Я очень сомневаюсь, что у нас есть какая-то причина для тревоги. Как и вы, мой кузен - мужчина с разнообразными интересами и не переносит скуку. Вероятно, сейчас он просто наслаждается одним или другим.
Тейн сжал губы.
- Я был бы склонен с вами согласиться, если бы не это.
Шагнув к двери, он сунул в рот два пальца и не по-джентельменски свистнул.
В комнату медленно вошли псы Стерлинга, их огромные морды были печально повисшими, а глаза несчастными. Они имели мало общего с великолепными созданиями, которые всего несколько дней тому назад вбегали в кабинет за своим хозяином. Они бесцельно передвигались по комнате, словно не зная, куда себя девать без указующего голоса Стерлинга. Даже маленькая белая кошка, дремлющая у камина, не смогла вызвать у них интереса.
- Калибан, лежать! Лежать, Цербер, - скомандовал Тейн.
Псы угрюмо посмотрели на него и направились к окну. Они подсунули носы под парчовые занавеси, опустились на зады и, прижав нос к оконному стеклу, стали смотреть вниз на покрытую туманом улицу.
- Я не понимаю, - нахмурившись, сказала Диана.
Тейн плюхнулся в стоявшее напротив стола кожаное кресло. Она уже забыла об этом. Он никогда не сидел нормально. Он всегда разваливался в кресле.
- Они ведут себя вот так с тех пор, как Стерлинг исчез. Они не могут есть. Они не могут спать. Они воют и скулят по полночи. - Нахмурившись, он смахнул пестрые шерстинки с лацкана сюртука. - И еще они ужасно линяют.
Диана не смогла удержаться от улыбки.
- Возможно, вам нужен хороший камердинер, а не герцог.
Тейн подался вперед, не сводя с нее пронизывающего взгляда.
- Вы знаете хоть один случай, когда Стерлинг бы уехал куда-то надолго без этих двух бестий? Даже французы назвали их chiens de diable - собаками дьявола - и клялись, что они посланы, чтобы сопровождать его душу к дьяволу, когда он падет на поле битвы.
Услышав эти слова, Диана впервые почувствовала укол тревоги. Она стала перебирать бумаги на столе, чтобы чем-то занять свои ставшие вдруг неуверенными руки.
- И как долго он отсутствует?
- Почти неделю. В четверг утром около десяти часов он сообщил одному из моих грумов, что едет покататься верхом в Гайд-парк. После этого его уже никто не видел.
- Но вы ведь не можете думать, что с ним случилось какое-нибудь несчастье или он стал жертвой преступления?
- Как ни неприятно мне это говорить, но боюсь, мы должны рассмотреть такую возможность.
Диана сражалась с нарастающей паникой. Несмотря на их постоянные словесные пикировки, она обожала своего проказу-кузена так же сильно, как он любил ее. Он мог изображать дьявола для всего остального мира, но он всегда оставался для нее ангелом-хранителем, который отвлекал на себя главный удар неудовольствия ее отца.
- Но ведь нет нужды бояться худшего? - спросила она. - Он мог, например, стать жертвой похищения.
- Я рассматривал такую вероятность. Но не было никаких угроз, никаких требований выкупа. А кроме того, если бы нашелся некто настолько безрассудный, чтобы похитить вашего кузена, то, скорее всего, дело бы кончилось тем, что похитители согласились бы сами приплатить нам за возможность избавиться от него. Один его едкий язык способен сломить дух даже самых подлых злодеев.
Диана была слишком обеспокоенной, чтобы посмеяться над его мрачным юмором.
- Но кому могло понадобиться причинять вред Стерлингу? У него есть враги?
Тейн выгнул бровь, давая понять, насколько ее вопрос абсурден.
- Хорошо, дайте мне подумать, - сказал он, барабаня пальцами по подлокотнику. - Есть два несчастных парня, которых он недавно ранил в плечо на дуэли, до того как они смогли выстрелить в воздух. Потом еще есть лорд Данфорт, бывший владелец очаровательного деревенского поместья в Дербишире, которое теперь принадлежит вашему кузену благодаря его победе в висте. О, и я чуть не забыл его страстное увлечение прекрасной леди Элизабет Хьюит. К чести Стерлинга, надо сказать, что он не знал, что упомянутая леди находится замужем, до самого окончания их связи. Но боюсь, что ее муж не увидел различия. Он вызвал бы Стерлинга на дуэль, если бы не услышал о последних поединках и не побоялся пострадать от такого же оскорбления.
Уныло вздохнув, Диана сняла очки и потерла переносицу.
- Есть в Лондоне хоть один человек, который не желает ему зла?
- Вы и я.
Тихие слова Тейна причинили ей боль. Последние одиннадцать лет их обоих сводили вместе только самые упорные сплетницы, которые так и не забыли ночь их помолвки, которая - как и сердце Дианы - была безвозвратно разрушена. Глядя на него без очков, она чувствовала, что ее глаза беззащитны так же, как и ее воспоминания.
Одним резким движением она водрузила очки обратно на нос и начала набрасывать заметки на чистом листке бумаги.
- Тогда нам с вами и придется его искать. Я найму детектива, а вы опросите всех знакомых Стерлинга. И пусть расспросы будут осторожными, пока мы не найдем ниточки, ведущие к нему. Мы же не хотим вызвать панику. - Она посмотрела на него снизу вверх. - Такой план согласуется с вашим?
- Я польщен, что вы побеспокоились хотя бы консультироваться со мной. Такого раньше не было в ваших привычках.
Несмотря на то, что ее лицо вспыхнуло от его язвительных слов, Диана не дала втянуть себя в словесную дуэль, которую у нее не было надежды выиграть.
- Если мы хотим соединить наши усилия ради Стерлинга, будет лучше, если мы забудем прошлое и сконцентрируемся на будущем - будущем Стерлинга, если быть точной.
- Как пожелаете, моя леди. - Тейн встал, нахлобучивая шляпу. - Я зайду завтра после полудня, чтобы обсудить, как нам действовать. - Он направился к двери, и один из псов жалобно заскулил.
Диана скорчила гримасу, когда пес пустил слюни на бесценный турецкий ковер ее отца.
- Мой лорд, вы ничего не забыли?
- Гм? О, конечно. - Тейн вернулся к креслу за своей прогулочной тростью; его лицо сохраняло совершенно невинное выражение,
- Я имела в виду собак, - сухо сказала она.
Его насмешливая ухмылка, как и раньше, приводила ее в бешенство, она хорошо это помнила.
- Ах да, но это теперь ваши собаки, моя леди. И если вам потребуются услуги хорошей горничной, я буду счастлив порекомендовать вам одну. - Отвесив ей краткий поклон, Тейн ушел, оставляя ее в том же положении, в котором нашел.
В полном одиночестве.
Глава 10
И хотя я этого не заслуживаю, Бог одарил меня новой семьей.
Лаура Фарли была человеком слова.
Николас не предполагал, что начнет раскаиваться в своем решении придерживаться добродетели, но проходили дни, а она оставалась верна своей клятве, что не останется с ним наедине. Он уже начинал желать, чтобы у нее случился еще один пробел в моральности. И хотя его головные боли исчезали почти с такой же скоростью, что и шишка у него на голове, он соглашался на эту искусственную задержку в надежде, что она может попытаться еще раз вернуть его к жизни поцелуем.
Но пока она явно завербовала остальных, чтобы они помогали в осуществлении ее миссии. Если ему очень везло и, войдя в гостиную, он находил ее в одиночестве, то им едва хватало времени, чтобы обменяться отвлеченными замечаниями, прежде чем суетливо влетала Куки, таща за собой длинный белый креп на одобрение юной мисси или пробной партии миндальных леденцов для свадебного пирога, которые она умоляла попробовать. Если им случалось встретиться где-нибудь за пределами спален, то тут же, словно шаловливый эльф из подземного царства, появлялась Лотти, размахивающая только что сочиненным рассказом или стихами.
И всегда, когда он заставал Лауру, в одиночестве потягивающую чай за кухонным столом, именно в этот момент в дверь вваливался Джордж с охапкой дров в руках, и Николас испытывал желание задушить парня за его веселое насвистывание.
Если так будет продолжаться и дальше, то скоро его взаимодействие с собственной невестой будет сокращено до возможности встречаться с ней на лестнице, чтобы ощутить запах ее волос.
Она не пыталась ничем развеять его подозрения о том дне, когда она умчалась в амбар разговаривать с Довером. Поскольку он небезосновательно считал, что она не может наставлять ему рога с седовласым стариком, Николас почти убедил себя, что просто обладает недоверчивой и ревнивой натурой, которую должен обуздывать.
Ему удавалось придерживаться этого кредо до четверга, когда он заметил, что она спускается вниз по переулку с таинственным грузом, засунутым за пазуху.
Николас наблюдал за ней, глядя через занавески гостиной, и разрывался между интуицией и честью.
Довер ушел со своими овцами на рассвете, а Куки бесцельно болталась по кухне и что-то бормотала себе под нос. В кабинете ругались Лотти и Джордж, шумно играя в бирюльки.
Пока Джордж обвинял Лотти в том, что она смела его бирюльки в общую кучу, когда он отвернулся, Николас выскочил за дверь и пошел за Лаурой, шагая достаточно быстро, чтобы видеть ее тоненькую фигурку в шляпке, но не настигать ее. День был пасмурным, дул северный ветер, и в воздухе чувствовалась скорее осень, чем лето.
Лаура шла быстрым шагом, что не удивляло Николаса. За последние несколько дней он уже понял, что его невеста не была деликатным цветком женственности, который балуется рукоделием и акварелью.
Ее легче было представить стоящей на шаткой лесенке и сметающей пыль с внутренних карнизов, чем разучивающей новую мелодию на фортепиано. Пока Куки правила бал на кухне, потрясая испачканной мукой скалкой как скипетром, Лаура ухаживала за травами и цветами с таким энтузиазмом, что часто ее щеки загорались румянцем от старания, а на кончике носа появлялось очаровательное пятнышко грязи.
Она добралась почти до самой окраины деревни и резко свернула к церкви. Николас отпрянул назад, наблюдая из-за величественного старого дуба за каждым ее движением. Даже ощущая себя последним негодяем, он не мог заставить себя вернуться. Не сейчас, когда он может раскрыть секрет, от которого в ее искрящихся карих глазах появляется отголосок страха.
Он мог только надеяться, что не сбудутся самые худшие его подозрения и страхи. Другой мужчина занял его место в ее сердце? И если да, то как она могла дерзнуть устроить с ним рандеву прямо в деревенской церкви?
Но она даже не посмотрела на каменные ступени, ведущие внутрь церкви, и пройдя через ворота под остроконечной крышей, вошла на территорию погоста. Николас последовал за ней, но у ворот заколебался. Несмотря на уверенность Лауры в его набожном характере, он по-прежнему чувствовал себя на освященной земле не слишком комфортно.
Когда Лаура исчезла за травянистым холмом, он тихо проскользнул на территорию кладбища. Порывы холодного ветра с шуршанием гоняли опавшие листья по могильным плитам. Некоторые из плит были очень старыми, покосились в разные стороны, а надписи на них наполовину стерлись, а то и совсем исчезли из-за ветра, дождя и времени.
Он обнаружил Лауру стоящей на коленях перед двумя ухоженными могилами в дальней части кладбища. Он замер, молча наблюдая, как она вытаскивает из-под плаща свой таинственный груз.
Это была большая охапка цветов - хризантем, ноготков, бархатцев, лилий - только что срезанных в саду, где она собственноручно ухаживала за ними.
Когда она расставила пышные букеты у подножья обеих могил и стала любовно поправлять стебельки цветов, Николас обессилено облокотился о покосившуюся могильную плиту, чувствуя себя презренным злодеем. Лаура пришла сюда, чтобы отдать дань памяти родителям, а он преследовал ее так, словно она была закоренелой преступницей. И если у него остается в душе хоть клочок порядочности, он должен вернуться обратно в поместье и оставить ее горевать в одиночестве.
Но его желание быть рядом с ней оказалось сильнее стыда. Поэтому он помедлил, наблюдая, как она отходит от могил родителей и относит оставшиеся цветы к другим двум могилам неподалеку. Первую она не удостоила даже взгляда, но почтительно опустилась на колени около второй. Могильный камень был новым, на его свежевыбитой поверхности не было даже намека на лишайник. И несмотря на то, что у летней травы не было времени покрыть голую землю своим одеялом, маленький алебастровый ангел нес над могилой свою бессменную вахту, молитвенно сложив вместе свои крошечные толстенькие ручки.
Странно, но не свежая могила, а ангел вызвал в душе Николаса непонятный озноб. Сам того не понимая, он двинулся вперед, притягиваемый одинокой фигуркой.