Лоренцо порывисто поднялся с дивана в тот самый миг, когда Карли в совершенном замешательстве показалась на пороге гостиной, глазами ища его. Он ободряюще улыбнулся ей, однако это не возымело действия.
Отец, до которого донесся возглас жены, поспешил выключить телевизор и застыл в настороженности. Лоренцо подошел к Карли и, взяв за обе руки, пристально посмотрел во влажные глаза девушки. Нельзя было не заметить, что ее губы трясутся от нервного напряжения.
Боковым зрением Лоренцо видел, что следом за Карли появилась и ее мать, но он не удостоил женщину взглядом.
- Мистер и миссис Тейт, - он сделал долгую паузу, которую Карли знала по лекциям, после чего неторопливо отвел Карли к дивану, где уже сидела ее сестра Оливия, составлявшая ему до этого момента компанию. Проделав это, он отчетливо произнес: - Разрази меня гром, но я не имею иного выхода, кроме как просить руки вашей дочери… - тут последовала очередная драматическая пауза, - Оливии.
Глава пятнадцатая
- Я рад, что у вас была возможность переговорить с Карли, миссис Тейт. Уверен, вам было что обсудить, - говорил он, чтобы заполнить воцарившееся молчание.
Карли молча поднялась с дивана и проследовала к лестнице, ведущей наверх.
Оливия поспешила за ней.
- Ты куда, в свою комнату? Прости, дорогая, я решила, что для студентки юридического она чересчур девичья, и перебралась в нее.
- Ты перебралась в мою комнату? - устав удивляться, пресно спросила сестру Карли.
- Я не думала, что ты станешь возражать, дорогая…
- Действительно, с чего бы мне возражать, - вяло проговорила рыжая сестра, остановив на Оливии бесцельный взгляд.
- Я скучала без тебя, Карли, - обезоруживающе улыбнувшись, сообщила Оливия.
- Да… скучала, - отозвалась Карли.
Оливия накинулась на нее с объятьями, после чего доверительно произнесла:
- Мне кажется, Лоренцо - это что-то удивительное. Ты со мной согласна?
- Да, я теперь только и делаю, что удивляюсь, - честно констатировала Карли.
- Ведь он был добр с тобой все это время, - заметила Оливия.
- О да, он был настоящим рыцарем! - воскликнула рыжая, истерически хохотнув.
- Карли, что с тобой, милая?! - с притворным беспокойством спросила Оливия. - Прежде ты не была такой циничной.
- Просто прежде я была глупа и слепа, сестренка. Я не видела и не знала ничего, кроме толстых книжек. И не понимала, что ты из себя представляешь. Да мало ли что было прежде, милая!
- Да о чем ты говоришь, дорогая?! - воскликнула Оливия, вновь обняв сестру. - Ты всегда была для меня примером целеустремленности, восхищала меня своей чуткостью, своим пониманием.
- Да, Оливия, я стремилась быть целеустремленной, чуткой, понимающей. Я прилагала огромные усилия над собой.
- И мы всегда взаимно дополняли друг друга, не так ли? - кокетливо щебетала Оливия.
- Я помню, что мы сестры, что мы однояйцевые близнецы. И я желаю тебе всего наилучшего, сестренка, - уверила ее Карли.
Оливия повлекла Карли за руку обратно в гостиную, она торжествовала, словно празднуя очередную триумфальную победу. Череда удивительных перемен продолжилась, когда Карли заметила, сколь изменилась обстановка в гостиной за время ее недолгого отсутствия.
Лоренцо непринужденно беседовал с ее матерью и отцом, он больше не был для них чужаком, совратителем, незваным гостем. Они общались как старинные друзья, встретившиеся после долгой разлуки.
- Рождественская пора всегда была суетной в нашем доме, Лоренцо, - призналась миссис Тейт. - Если у вас будут особые пожелания, без колебаний дайте мне знать об этом.
- О, ну что вы, миссис Тейт, о каких особых пожеланиях может идти речь! Все идеально, миссис Тейт, выше всяких похвал, миссис Тейт.
За ужином Карли хранила молчание, да ее никто и не вызывал на откровенность. Она лишь сообщила, что на ночь не останется, предполагая вернуться в Лондон. Отговаривать ее никто не стал. Лоренцо Доменико сказал, что доставит ее по назначению.
- Я скоро вернусь, дорогая, - проговорил он, поцеловав в щеку другую сестру.
- Я буду ждать, - томно прошептала Оливия, когда его рука легла ей на бедро, при этом не смутилась не только она, но и родители были просто в восторге от головокружительно разворачивающегося романа.
Семейство уже знало о степени состоятельности жениха, о квартире в центре Лондона, о личном самолете и обо всем прочем, о чем он счел нужным рассказать.
В лимузине Карли не проронила ни звука. Лоренцо тоже был молчалив.
Карли понимала, что впервые в жизни она достигла абсолютного равнодушия к происходящему. Казалось, больше ничто не может ее задеть, тем более обидеть, обречь на страдание. Она не испытывала ни гнева, ни разочарования, ни сожаления, ни любого иного чувства. Она лишь спешила остаться в одиночестве, чтобы обдумать все, что произошло с ней за столь короткое время.
- Лоренцо, - сказала девушка, прибыв на аэродром. - Я знаю, как ты спешишь вернуться туда. Ты мне ничем не обязан. До Лондона я доберусь сама… И прости за все… - сама не зная зачем, присовокупила Карли.
- За что я должен тебя простить? - осведомился Лоренцо.
- Ты вовсе не обязан был быть со мной так любезен, - объявила она.
Но слезы все-таки брызнули у нее из глаз. Карли хотела отвернуться, однако Лоренцо не дал ей сделать этого. Целуя раскрасневшееся лицо, он нежно осушал губами ее слезы.
- Глупая ты у меня, Карли. Какая же ты все-таки глупышка! - с восхищением твердил он, стискивая ее в своих объятьях.
Улететь в Лондон они не смогли. Метеослужбы объявили штормовое предупреждение. В дом Тейтов никто возвращаться и не помышлял. Они сняли люкс в отеле Манчестера.
- Рождество в Манчестере! - торжественно объявила возродившаяся к жизни Карли.
- Рождество вдали от семьи, - добавил Лоренцо.
- Благословенное Рождество!
- Избавительное, - добавил он.
- И как тебе моя семейка? - смеясь, спросила девушка.
- О, блеск! В особенности Оливия. Я от нее в восторге. Форменная кукла: самодовольная и глупая.
- Но красивая, - отметила Карли.
- Она такая не одна. Тебе это известно. Сомневаешься - посмотри в зеркало.
- А мой папа? - спросила рыжая.
- Образцовый подкаблучник, - коротко подытожил итальянец. - С ним приятно поболтать.
Интересный человек с занимательными историйками. Но… в сущности, он милый парень.
- Ты действительно так думаешь? - спросила Карли.
- Да. Таково мое искреннее мнение.
- Я люблю своего отца, - грустно проговорила девушка.
- Понимаю…
- А моя мама? - опасливо спросила она.
- Она сама не ведает, что творит. Ей кажется, будто она контролирует события своей жизни. Твоя мать не просто заблуждается. Она рабски зависит от всего того, что в принципе не должно представлять какой-либо ценности, а самое дорогое в своей жизни она, к сожалению, не способна разглядеть. Это трагично. И это все, что я могу сказать о твоей матери.
- Лоренцо, постой, - сказала Карли. - Я знаю, слова тебе даются легко. Но мы сейчас не в суде. И мне нужна твоя предельная искренность.
- Она тебе достанется, - шутливо заверил он. - Вот только сбросишь все свои одежки…
- И это все, о чем ты думаешь? - с улыбкой упрекнула его Карли.
- Как ты считаешь, почему твоя мать так превозносит Оливию?
- И почему же? - с притворным легкомыслием спросила девушка.
- Она боится, что эта ветреница не сможет найти себе мужа и остепениться, поскольку на карьерный успех ей вряд ли стоит рассчитывать. Твоей матери втемяшилось, что если она будет создавать той безукоризненное реноме, пестовать в ней жеманное создание, то дело сдвинется с мертвой точки. А требовать что-либо от Оливии, как она требует от тебя, мамаша не в состоянии. Оливия, как все проблемные дети, более любима, потому что стоит больших хлопот. Она своими повседневными капризами и нелепым жеманством полностью подчинила себе вашу мать. И поверь, Карли, тебе не стоит обижаться. Жизнь всех рассудит. Поэтому ты обязана жить, не оглядываясь на них и их мнение… Но давай забудем о них… Помнишь, о чем я просил тебя вчера?
- Помню, - ответила Карли.
- Оно с тобой?
- Если ты имеешь в виду свое письмо, то да, я захватила его.
- Надеюсь, ты его не вскрывала?
- Нет, ты же просил меня не делать этого, раз уж я не удосужилась заглянуть в почтовый ящик перед собеседованием, - четко процитировала его довод Карли.
- В таком случае, мне не терпится, чтобы ты прочла его, дорогая, - объявил Лоренцо, улегшись на постели на живот и подперев подбородок кулаками.
Карли церемонно достала конверт из сумочки, неторопливо вскрыла его, развернула лист.
- Вслух? - спросила она.
- Нет-нет. Это же личное. Читай глазами, - скромно дозволил он, оставшись наблюдателем.
Карли внимательно прочитывала размашистые строки, оставленные любимым почерком. Ее лицо изменялось стремительно, и вот уже слезы блестели в глазах, но то были слезы нелицемерной радости.
Девушка дочитала письмо до конца. И долго смотрела на финальные строки, впитывая зрением и разумением пылкость его признаний.
Она прижала лист к груди и присела на край постели, приникнув к Лоренцо лицом.
- Прости меня, любимый… Если бы я только знала! Сколько я пережила всяческих сомнений и разочарований после этого собеседования…
- Всегда проверяй свою почту, любимая, - назидательно проговорил наставник. - Все твои сомнения и разочарования я видел в твоих глазах. Ты, Карли, чистая и удивительная. Ты напрочь лишена притворства, и за это я тебя обожаю.
- Я тоже обожаю тебя, хотя ты для меня совершенно непостижим.
- Надеюсь, мне удалось хоть отчасти облегчить твои страдания? - спросил он, прижимая любимую к груди.
- Да не отчасти. Ты исцелил меня!
- Красиво звучит, но чересчур патетично, рыжая. Ты потерпела крушение в образовательном состязании. Не думаю, что мое скромное признание способно это полностью затмить. И с будущими целями ты не определилась…
- Какое это теперь имеет значение?! - восторженно воскликнула Карли.
- Огромное для нас обоих. Тебе необходима цель. Ты сама мне в этом призналась.
- Теперь я буду любить тебя, Лоренцо. Любить всем сердцем!
- И… все?
- А тебе этого мало? - спросила она.
- Это предел мечтаний. Но что, в таком случае, останется в тебе от прежней Карли? - обеспокоенно спросил он.
- Невелика потеря, - бросила девушка.
- Любимая, я не хочу лишать тебя мечты. Мне известно твое стремление активно проявить себя в этой жизни, - проникновенно заявил Лоренцо.
- Но я даже не решила, чем стану заниматься.
- Однажды ты определишься, и я очень надеюсь быть в этот момент с тобой рядом.
Глава шестнадцатая
- Теперь быстрее, Лоренцо… И еще быстрее, - требовательно бормотала девушка, стискивая его плечи и бедра.
Он был достаточно силен, чтобы не разочаровать ее.
- Еще… еще… - продолжала нашептывать Карли, когда предел казался таким близким.
Всякий раз, сближаясь, влюбленные ощущали подобие обрушившегося на них откровения, пророческого прозрения, в котором они были одним неразрывным существом. Она любила его, он любил ее, и это виделось несомненным для них обоих.
Карли обмирала на подушке в его объятьях, когда Лоренцо, борясь со сном, смотрел, как неодолимо смежаются ее веки с подрагивающими золотыми ресницами, как бессознательное блаженство овладевает ее лицом, как по-детски приоткрывается рот, из которого вырывается вздох облегчения, а головка склоняется ему на плечо.
- Обожаю смотреть, как ты спишь, любимая, - признался Лоренцо.
- А я удивляюсь, как ты можешь продолжать бодрствовать после всего, - проговорила Карли после недолгого забытья.
- Должно быть, черпаю силы, любуясь тобой, золотце.
- О чем ты думал, пока я спала?
- Вот если бы ты оказалась беременной…
- Но я не беременна.
- Как ты можешь знать это наверняка, Карли? - серьезно спросил Лоренцо. - Ты что-то предпринимала?
- Нет… Но я не чувствую себя беременной. Да и не время еще… - робко проговорила она.
- Не понимаю, что нам может помешать, - заметил Лоренцо, не изменяя своему тону.
Карли растерянно посмотрела на возлюбленного.
- У тебя есть какие-то возражения на этот счет? - строго поинтересовался он.
Карли пожала плечами:
- К чему такая спешка?
- С Рождеством, любимая! - торжественно воскликнул Лоренцо, появившись перед Карли в смокинге и тщательно выбритым. - Через полчаса за нами заедет лимузин. Давай, собирайся, дорогая.
- По-твоему, стоит? - с сомнением спросила она.
- К сожалению, выхода у тебя нет, - с улыбкой ответил он.
- С Рождеством, Лоренцо, - безрадостно отозвалась Карли. - Я надеялась, ты оставишь эту идею хотя бы из-за усталости.
Лоренцо рассмеялся.
- Так вот с какой целью ты так меня изнуряла, хитрая лисица!.. Нет, милая. Я решил, - подытожил он и сочно поцеловал ее.
- Ну ладно, - смиренно пробормотала она.
- Только не затягивай со сборами, дорогая. Прими душ и открой мой подарок.
- Ты - мой подарок, - сладко проговорила Карли.
- Я решил, что ты достойна большего. Один мой друг торжественно открывает сегодня свой новый ресторан, - громко объявил Лоренцо, когда Карли исчезла за матовым стеклом душевой кабинки, - и я загодя зарезервировал один столик для нас.
- А мне бы так хотелось встретить это Рождество дома!
- Прекрати, Карли. Ты меня знаешь, я от своего не отступлю. Мы поедем туда, и точка!
- Ты меня балуешь! - растроганно воскликнула Карли, вынимая из подарочной коробки платье из легкого кашемира цвета карамели.
- Там и нижнее белье, - заметил Лоренцо.
- Боже! Как изысканно! - произнесла она, разглядывая тонкое кружево бельевого гарнитура. - Королевский подарок. Спасибо тебе за все, Лоренцо. Ты удивительный.
- Надеюсь, ты больше не сердишься на меня за то, что я насильно отвез тебя к родителям? - вкрадчиво спросил он, принимая от Карли поцелуй благодарности.
- Ну что ты, любимый! Я и не сердилась, - заверила его девушка. - Этот визит был мне необходим. Благодаря твоему стороннему суждению мне многое стало ясно.
- Тогда одевайся, дорогая. И мы пойдем…
- Не торопи меня, Лоренцо. Я еще не преподнесла тебе свой рождественский подарок, - сказала Карли и загадочно улыбнулась.
Она удалилась в соседнюю комнату, а вскоре вернулась с ярко упакованным подарком в руках.
Лоренцо с интересом принялся разворачивать его, присев на край постели, и искренне рассмеялся, развернув его.
- В память о нашей первой встрече, - пояснила Карли, когда Лоренцо начал разглядывать раритетные издания первых комиксов о судье Дредде.
- Идеальный рождественский подарок для парня вроде меня, любимая. Спасибо, Карли. Это очень трогательно. Я искренне опасался, что это будут запонки или булавка для галстука.
- Тебе действительно понравилось? - спросила она.
- Милая, да это лучший подарок с тех пор, как мне перестали дарить редкие бейсбольные карточки и футбольные мячи!
- Я боялась, что ты сочтешь меня глупой, - тихо призналась Карли, обрадованная его реакцией.
- Никогда, любимая, - пообещал Лоренцо, отложив красочные издания и крепко обняв ее.
Глава семнадцатая
- Теперь, когда все подарки розданы, все поздравления произнесены, мы можем пойти наконец поужинать, дорогой? Ты представить себе не можешь, как я проголодалась!
Улыбнувшись, Лоренцо поцеловал ее и повел к выходу.
- Ты уверяешь меня в обратном, но я не сомневаюсь, что ты, не переставая, думаешь о будущем, - заявил он, когда они в лимузине направлялись в обещанный ресторан.
- Испытываешь меня? - спросила Карли.
- Как обычно, - ответил он.
- Не юриспруденция, - ответила она, - это точно.
- Значит, все мои усилия пошли впустую? - вопросительно резюмировал он.
- У меня был хоть и короткий, но очень поучительный тренинг. Я не думаю, что полученные в процессе него знания могут пройти, как ты говоришь, впустую. Они навсегда останутся со мной, как и все те уроки, которые ты преподал мне, будучи моим наставником. Но мне, чтобы не превратиться в свою мать, стоит научиться пересматривать свои воззрения на жизнь.
- Рад это слышать, любимая… Но откройся до конца, не держи меня в неведении. Что ты решила? - настаивал он.
- Ты сам подтолкнул меня к этому решению, Лоренцо. И это была твоя идея, поэтому я рассчитываю на безоговорочную поддержку с твоей стороны, - предварила свое признание Карли.
- А именно?
- Устроительство вечеринок и всяческих мероприятий! - торжественно объявила девушка.
- Тебе придется стать знатоком в этой области. Ты к этому готова? Насколько мне известно, тебя не назовешь завсегдатаем увеселений. Это совершенно новая для тебя область, в которой помимо осведомленности следует обладать качествами коммуникатора.
- Но у меня есть отличный наставник. За то время, что я близко общаюсь с тобой, ты помог мне преодолеть огромный путь. Ты ведь меня не оставишь, Лоренцо?
- Никогда, любимая… Тем более я знаю, что если уж ты за что возьмешься… Из тебя получится отменный организатор. Я верю в тебя… А вот и наш ресторан, - объявил он, когда лимузин стал снижать скорость, приближаясь к наводненной людьми и автомобилями улице возле празднично украшенного, сияющего всеми огнями заведения.
Новый ресторан поразил Карли своим изысканным убранством. Однако она несколько растерялась в толпе, несмотря на ободряющее присутствие спутника.
- Не отставай, дорогая, - предупредил он Карли, ведя за собой.
У входа они немного задержались, пока метрдотель сверялся со списком приглашенных на открытие ресторана особ.
- Если хочешь начать новую карьеру в качестве организатора светских мероприятий, начни ее прямо сейчас. Наблюдай, запоминай, не упускай возможности познакомиться с любым из присутствующих здесь этим вечером, поскольку случайных людей среди них нет, - нашептывал на ухо девушке Лоренцо.
- Ты читаешь мои мысли, - шепотом же отозвалась она и обезоруживающе улыбнулась. - Здесь действительно восхитительно, Лоренцо. Я нечасто бываю в ресторанах, но все-таки могу судить, что это заведение исключительное.
- Полностью с тобой согласен, золотце. Каждого приглашенного на столике дожидался красно-белый полосатый подарочный рождественский чулок с памятным сувениром.
Карли с нетерпением потянулась заглянуть внутрь чулка.
- Стоп! - предусмотрительно ухватил ее за руку Лоренцо.
- Почему? - удивилась она.
- Только после меня, - предупредил он.
- Но…
- Никаких "но", дорогая. Если я говорю, значит так надо, - категорически объявил он.
Карли откинулась на спинку стула и принялась наблюдать за тем, как Лоренцо извлекает из полосатого чулка коробочку, обвязанную ленточкой.
- Булавка для галстука или запонки?
- Не узнаем, пока не откроем, - пробормотал Лоренцо.
В коробочке лежал очаровательный серебряный колокольчик с удивительно мелодичным звоном.