Стараясь стать лучше, я сажусь в машину и через весь город еду в Лизин салон заниматься фитнесом. Плаваю с гантелями в руках, из бассейна перехожу на тренажеры, и - завершающий круг ада - степ.
Степовка - это не только для фигуры, но и для сердца. С ним у меня плохо дело, утверждают врачи, хотя сама я раньше этого не чувствовала. Раз не чувствую, значит, и беспокоиться не о чем. То есть раньше так было. А теперь я забочусь о собственном сердце. Его плохая работа может помешать реализации самого важного в моей жизни проекта - рождению сына.
Может помешать - вчера такой вердикт мне вынесли в центре страховой медицины "Зоя". Зоя - это не имя хозяйки, "зоя" в переводе с греческого - жизнь. У меня есть все необходимое для того, чтобы дать жизнь своему ребенку, может только не справиться сердце.
Врачи суетятся, предлагают на выбор разные курсы лечения, я беру тайм-аут и отправляюсь степовать в надежде, что степовка лучше всего решит проблему моего здоровья.
Решит, наверное, когда-нибудь… Но из спортивного зала я выхожу тяжело дыша и, пока моюсь в душе и одеваюсь, все еще не могу справиться со свистящим, учащенным дыханием.
- Что с тобой?! - всплеснула руками Лиза.
- Одышка. Сердце плохое, - начинаю я, собираясь капитально пожаловаться на жизнь.
- А почему ты совсем забросила фитнес? Месяц почти не приезжала.
- Некогда… Не стоило мне, наверное, клубную карту покупать. Я не устояла.
- У тебя совершенно неправильный подход к жизни! - критикует Лиза. - Ну-ка быстро рассказывай, почему тебе некогда!
Я загибаю пальцы:
- Мама, Лешкин суд, начальница в отпуск уходила, меня и.о. оставляла.
- Я же говорю: подход неправильный, - улыбается Лиза. - Запомни, у женщины три заповеди: учиться, лечиться и отдыхать.
- Ты по заповедям живешь?
- Ой, ну что ты? Какие заповеди! Дом, работа… Как Инна Владимировна поживает?
Я объясняю, что поживает она, в общем, неплохо. С утра мы гуляем по Ленинскому, днем отдыхаем, потом недолго смотрим телевизор и готовим ужин.
- На дачу пока не поедете?
- Мама не предлагает, и слава богу. Я ведь все лето не ездила - трава там в человеческий рост.
- Не может быть! - не поверила Лиза. - Ты загубила такую красоту!
- Говорю же, некогда! Нельзя объять необъятное.
- Наташ, мне Лена сказала, Лешка квартиру потерял. Правда?
- Правда. Сделка, совершенная на основании фальшивых документов, считается недействительной.
- И деньги ему не вернут?
- Конечно нет! Кто ж возвращать будет?
- Елена говорит, он очень расстроился.
- Расстроился - мягко сказано. Так орал на меня по телефону, я думала, у нас в офисе стекла вылетят.
- Он всегда был таким, ты внимания не обращай. Тем более, представь себе, каково в наше время без квартиры остаться. Без квартиры и без прописки.
- Неприятно, кто спорит. Только я, во-первых, ни при чем, а во-вторых, как же мы с мамой допустим, чтобы он остался без квартиры и без прописки?
- К себе его пропишете?
- Ну а как еще?
- А то Ленка думает, что он теперь на ее квартиру будет претендовать. Это последнее место его прописки.
- Я думаю, не будет. Зачем? Ему интереснее в Германии, карьеру делает.
- У него там жена?
- Женщина. Фрау Гросс.
- Ты ее видела?
- Два раза говорила по телефону… на плохом немецком. Я его в университете чуть-чуть изучала.
- Понятно… Ты меня подождешь? Я через двадцать минут заканчиваю, заедем к нам, поужинаем… Лена что творит! Все каникулы от безделья изнывала. Но в один прекрасный день взяла и накупила кулинарных книг и теперь балует нас разносолами. Сегодня плов сделать обещала. Попробуешь произведение своей племянницы.
- Спасибо, Лиз, но я не могу. Мама одна долго, я беспокоюсь… А ты знаешь, что такое плов? Принципы здорового образа жизни запрещают есть мясо вместе с крупами, к тому же сухофрукты, как и любая сладость, создают в организме вредное брожение, мешающее полноценному усвоению продуктов, способствующее болезням желудка и развитию целлюлита.
- Наташ, ты просто ходячая энциклопедия.
- Только благодаря твоим коллегам по салону красоты. Меня этому научил ваш диетолог.
- Да знаю я все эти премудрости! Только соблюдать их - нет сил. А ты неужели выдерживаешь?
- Эта идея маму очень заинтересовала.
- Здорово! У таких больных обязательно должен быть интерес…
Приятно после занятий фитнесом посидеть в кафе, выпить холодной минералки и пообщаться с Лизой. С Лизой мне всегда нравилось общаться.
Дурак наш Лешка, думала я, возвращаясь домой, потерял такую женщину! По сравнению с ней фрау Гросс…
Впрочем, я ничего не знаю о фрау Гросс, только то, что у нее хриплый голос, она грассирует как все немцы, и называет моего брата Алексом. Еще мне ее голос показался недовольным. Или просто несчастным? Кто может быть счастлив рядом с нашим Лешкой?
Я чувствую, во мне еще живет старая обида. Но ведь и Лешка делает вид, будто на что-то обижается. Не звонит, не дает о себе знать. Это должно огорчать маму.
Мама поджидала меня в прихожей:
- Угадай, кто нам только что звонил?
- Лешка! - брякнула я, разглядывая счастливое мамино лицо.
- Ошибаешься. - Мама улыбнулась ободряющей улыбкой. Дескать, не стоит волноваться, я - в норме! - Звонила твоя Ирина. Она собирается подъехать через полчаса.
Мама расстаралась по случаю прихода гостьи: купила торт, фрукты, бутылку шампанского, стол накрыла торжественной бордовой скатертью, а сама нарядилась в светло-серую шелковую кофточку, белую джинсовую юбку и неожиданно стала походить на иностранную туристку, разгуливающую по московскому метро.
- Ирина сказала, у нее вагон новостей!
- Вышла замуж? - догадалась я, вспомнив, что последние наши разговоры были только о Николае.
В июле они уехали в Испанию, и больше Иринка мне не звонила.
- Вышла замуж, переехала в Крылатское, отправила сына учиться в Англию, строит дом по проекту дворянского особняка…
- По проекту дворянского особняка?
- Не веришь? - хохочет мама. - Я тоже не поверила. Но Ира объяснила: купила проект у Музея архитектуры.
- А в Крылатском она как оказалась?
- Там квартира ее мужа находится. Переживут в ней период стройки и - в особняк.
Глядя на Иринку, можно подумать, что живет она в особняке с рождения, а не только еще собирается в него переехать. Ее стиль теперь безупречность - в осанке, прическе, одежде, макияже. Я любуюсь светлыми, естественного оттенка волосами, нежным персиковым загаром, красиво подчеркнутым скромной белой рубашкой и роскошным перламутровым колье. Такие же колье Иринка преподнесла нам с мамой в подарок.
Она изменилась не только внешне - стала медлительной, важной, серьезной. На ней, как на музейном экспонате, появилась некая лакированность.
Впоследствии выяснилось, что я права. Николай - человек заметный в мире бизнеса, всегда на виду. Сначала Ирке было невыносимо сознание того, что на нее смотрят: приходилось сдерживаться, подбирать слова, держать сутуловатую спину прямо. А потом бытие определило сознание. Теперь моя подруга не представляет, что можно сесть за руль восьмой модели "Жигулей", как это делала она еще несколько месяцев назад. Да и вообще, зачем садиться за руль самой - на то есть шоферы! Зачем убирать со стола посуду, если целая комната в квартире отдана горничным?..
Иринка продолжала делиться этими откровениями с мамой, а я убежала на телефонный звонок.
- Наташ, вы еще не спите? - послышался в трубке Лизин голос.
- Нет, все в порядке. Говори.
- Я хочу тебе предложить… У мужа на фирме открывают новое направление - садово-парковый дизайн. Ты бы не хотела воспользоваться их услугами?
- Нет, мне это ни к чему. Вот моя подруга строит особняк за городом. Может, заинтересуется?
- Хорошо, если заинтересуется… Но ведь ты сама говорила, что у тебя проблемы. На даче все заросло, и это огорчит Инну Владимировну…
- Действительно! - обрадовалась я. - Как хорошо ты придумала, Лиза!
- Приезжай завтра на фитнес, привози ключи от дачи. Расплачиваться будете по факту. Все пожелания к ландшафту впишешь в договор.
- Пожелания минимальные - скосить траву, создать несколько клумб. С такими пожеланиями и дилетант справится.
- Ты не думай, Саша сказал, они не дилетанты… Наташ, мне Елена сказала, ты выходишь замуж.
- А Лена откуда знает?
- От Лешки. Но понимаешь, что самое интересное? Он сказал, что твой жених - владелец той роковой квартиры.
- Это не самое интересное! - засмеялась я. - Самое интересное - он сам… Этот владелец, - добавляю вполголоса.
А возвратившись в комнату, слышу, как мама рассказывает Иринке:
- Замужество просто как эпидемия. Натка ведь тоже замуж собралась… за одного очень хорошего человека. Мы ей сегодня платье купили: совершенно без рукавов, а юбка на каркасе. Цвета шампанского… Оригинальное такое!
Глава 10
Все кругом говорили только о свадьбе - спрашивали, удивлялись, советовали. Количество приглашенных на бракосочетание росло день ото дня.
- Лиза и Ленка - обязательно, - поясняю я Глебу. - Ленка - моя племянница, Лешкина дочка, а Лиза - его первая жена, но она мне почти как подруга… Таня - это моя бывшая сослуживица. Так неинтересно звучит - бывшая сослуживица, но Таня совершенно необыкновенный человек… Чем необыкновенный? Ой, Глеб, не знаю, не знаю чем! Внешне такая неприметная - маленького роста, в очках, короткая стрижка… Только внешнее в данном случае не показатель. А моя Иринка… Ну, Иринка, моя подруга, помнишь ты еще ревновал меня к ней, наши телефонные разговоры подслушивал… Подслушивал-подслушивал, а то я не видела!.. Ах, ты меня не к Иринке ревновал!.. Ну вот, Иринка - это подруга, Лиза - родственница, а Таня - бывшая сослуживица. Я хочу, чтоб в этот день со мной были мои самые дорогие люди… Не знаю, Глеб, приедет ли Лешка. Мы можем послать ему приглашение на электронный адрес. Или позвонить. Ну а твоих друзей вообще пересчитать невозможно.
- Вы собираетесь заказывать ресторан? - интересуется моя будущая свекровь.
Очередную субботу мы проводим у нее в гостях в Пущине - знакомимся, обсуждаем предстоящую свадьбу.
- Да, мама. Тот ресторан, где мы отмечали помолвку.
Окна крошечной, но очень стильной столовой с камином и бронзовым, граненым фонариком вместо люстры (в холодное время года здесь, наверное, вечные сумерки) смотрят на заросший ивняком берег Оки. За Окой белеет колоннами усадьба, принадлежавшая некогда поэту Пущину. Я вспоминаю рассказы Глеба: в детстве усадьба была любимым местом их игр, шалостей и прогулок…
- Ах, вы уже и помолвку отметили?
- Так получилось, мам. Само собой, спонтанно. - Взглядом Глеб приглашает меня принять участие в разговоре.
И я опять с упоением рассказываю все сначала…
- Вы знаете, в первый момент я страшно растерялась. По характеру я такой человек - мне совершенно не нравятся авантюры.
- Это в наше время большая редкость. Сейчас почти не осталось порядочных людей. Кругом творится что-то ужасное! Вот вчера, встречаю соседку…
- Аня, - прерывает Анну Сергеевну муж, - пощади Наташу хотя бы ради первого раза. Нельзя так сразу на человека - надо дать ему адаптироваться! Скажите, Наташа, а ваша фамилия как-то связана с почвоведением?
- Связана непосредственно. Я закончила факультет почвоведения в МГУ.
- Так вы дочка Векшина, Павла Дмитриевича?
- Да, я его дочь.
Интересней было бы послушать про соседку, чем воскрешать погибшие родственные связи. Бывшие родственные связи. Навсегда, безвозвратно утраченные…
Павел Дмитриевич - такой… Такой и еще такой! Умный, талантливый, простой в общении. Николай Михайлович знаком с моим отцом со студенческих лет. Он тоже выпускник МГУ, учился на биофаке. Они познакомились, когда в футбол играли - каждый за свой факультет. Отец был нападающим. Очень способным, запросто мог уйти в большой спорт… Потом им приходилось общаться по работе, и отец не забыл старого знакомства, не пренебрег, хотя стал к тому времени маститым ученым. Николая Михайловича это растрогало - он вспоминал об отце тепло, с благодарностью.
- А чем он теперь занимается? Ученые такого масштаба…
- Николай, свари, пожалуйста, кофе, - просит мужа Анна Сергеевна, случайно бросив взгляд в мою сторону. - И вот еще что: принеси коньяк, который мы пили в прошлое воскресенье с Логиновыми. Он там стоит, на полочке. Очень приятный… Ну так вот, встречаю я соседку… Наташа, а признайтесь честно, вам не хочется ехать в Новотрубинск?
- Почему же? Очень даже хочется.
- Современные женщины обычно держатся за работу, тем более, насколько я знаю, с работой у вас дела обстоят прекрасно. Вам не жалко оставлять высокооплачиваемую должность, карьеру?
Нет, мне ни капли не жалко. Отдав десять лет жизни почвам, я по-настоящему так и не прониклась этой насущной проблемой. Да и к ценным бумагам не прикипела душой… Работала, вникала только потому, что деньги были нужны. Как прожить без денег? И помощи ждать неоткуда… А уж карьера - это просто смешно, это уж точно не для меня! Верховодить Катей, Любашей, Валерией (замыкает блестящий перечень моих гипотетических подчиненных стажер Анатолий Иванович) - ну какое здесь удовольствие?!
- С карьерой, Анна Сергеевна, как получится.
- Я тоже так думаю, - поспешно кивает мать Глеба. - Для женщины главная карьера - семья.
Многие дамы старшего поколения высказываются в этом смысле. Что-то такое щебечет Ольга Константиновна и тут же чуть ли не со слезами на глазах бросается поздравлять меня.
- Еще рано, Ольга Константиновна. - Я улыбаюсь смущенно. - Приходите на свадьбу, там и поздравите.
- А когда?
- Пятого октября.
- А сегодня двенадцатое сентября. Еще почти месяц.
Поздним вечером, сидя на террасе, мы с Глебом думаем о том, что будет через месяц. Двенадцатое октября - это совсем не то что двенадцатое сентября. В сентябре во всем еще ощущается безмятежность лета, а в октябре понимаешь - неизбежен скорый приход зимы. Двенадцатого октября мы летим в Новотрубинск. Там сильные ветры, штормит океан. Глеб уверяет: шторм - потрясающее зрелище.
- Потрясающе жуткое?
- Потрясающе красивое.
- Просто ты любишь экзотику - горные озера, океанские штормы…
- А ты?
- Мне больше нравится средняя полоса. Реки, поля. Помнишь, как мы ездили на Волгу? В детстве я иногда мечтала поселиться в маленьком русском городе на берегу реки. Русские города часто стоят на реках.
- А жить будешь на берегу океана.
- Во взрослой жизни это не имеет значения. Во взрослой жизни уже другие ценности, важно не где, а с кем, - шепчу я, наклонившись через стол к Глебу.
До этого мы все вместе пили чай, потом мама ушла спать, а мы засиделись за чайным столом, замечтались, заговорились.
- Все-таки я боюсь, что тебе будет скучно в Новотрубинске. На редкость серый, прозаичный город.
- Скучно бывает только скучным людям!
- А ты не причисляешь себя к ним? - спрашивает лукаво Глеб.
- Поживем в Новотрубинске - увидим… Увидим, когда поживем в Новотрубинске.
- Как ты там будешь, в этом жутком Новотрубинске?! - забыв, что надо изображать степенность, взволнованно спрашивает по телефону Иринка. - Там штормы, дожди, с электричеством перебои и ни одной знакомой души!
- Ты же сама всегда говорила - семья…
- Мало ли я глупостей говорила?!
- Значит, отказываешься от своих слов?
- Нет, не отказываюсь, - поясняет Ирина голосом павы. - Просто сейчас в Москве столько всего интересного. Разных развлечений, удовольствий. Глупо лишать себя всего этого.
- Ничего, вернемся - наверстаем!
Хорошая жизнь делает людей лучше. А очень хорошая - уже нет. От очень хорошей жизни можно потерять чувство реальности, совершать неадекватные поступки и обзавестись вычурными манерами. Интересно, а от очень плохой?..
- Ничего смешного! - отвечает Ирка с достоинством. - И вообще, я позвонила, чтобы поздравить тебя с днем рождения и пожелать тебе мудрости - ты вступаешь в возраст Христа!
Мой день рождения - двадцать шестое сентября, день холодный, солнечный, беспокойный. Порывистый ветер треплет пестрые кроны деревьев, срывает с них листья, и они живописно парят над землей. Полет осенних листьев - торжество эстетики увядания. Осень - это смерть. Но только осенью природа так волнующе красива, так дерзко привлекательна. Смотришь - не можешь наглядеться…
Откружившись, листья падают в застывшую лужу. На морозе вода замерзает, на холоде - стынет. И так же стыну я у приоткрытой двери балкона, вдыхая полной грудью разлитые в воздухе ароматы осени. Ароматы увядания и свежести. Есть в этом противоречивом на первый взгляд сочетании что-то жизнеутверждающее. И если от озоновой легкости весны тянуло подняться в воздух, то от здоровых запахов осени хочется энергично шагать по широкой дороге к самому горизонту. Весна опьяняет, осень - бодрит. Поэтому я больше люблю осень.
- Сегодня такая прекрасная погода! Это ради вас, Наталья Павловна! - Анатолий Иванович предлагает выпить за мое обаяние и красоту - в обеденный перерыв я устроила маленький фуршет по поводу дня рождения.
- Правда, Наталья Павловна! Такая красавица… Что вы в этом ужасном Новотрубинске будете делать? - с выражением суеверного ужаса на лице спрашивает хитренькая Лейла.
- Так она туда с мужем едет! - улыбается Александра Николаевна. - Муж - главный человек, для него и стоит быть красивой.
Да, у Александры все четко! Хоть работу возьми, хоть семейные отношения…
- А по-моему… - щурит накрашенные глазки Настя. Мы с Александрой Николаевной переглядываемся. Понятно, в возрасте двадцати лет хочется волновать умы и кружить головы всем без разбора. - А по-моему… - Под воздействием коньяка и шампанского девушка, пожалуй, поделилась бы с нами своими мыслями о красоте, но у нас в офисе пополнение - еще два стажера, и оба мужчины, при них неловко на такие темы разговаривать.
- У вас новые украшения, Наталья Павловна? - Лейла умело ликвидировала неловкость, созданную подругой. - Вам очень идет!
- Муж подарил сегодня. На день рождения…