В бунгало они возвращались не бегом, но всю дорогу держались за руки. Как только они переступили порог, Картер привлек Пейдж к себе и жадно поцеловал. Затем, с явной неохотой оторвавшись от нее, поспешно опустил жалюзи. Пейдж тем временем сбросила босоножки и сняла платье. Картер сам купил ей кружевное белье, но сейчас, когда он увидел ее груди в обрамлении тончайших кружев, он задохнулся от восторга.
- Каждый раз, когда я тебя вижу, - хрипло сказал он, - я заново удивляюсь, как же ты прекрасна.
Пейдж подошла к нему, не стесняясь его откровенного взгляда.
- Картер, займись со мной любовью.
Он положил руку на ее талию и привлек Пейдж к себе. Степень его возбуждения говорила сама за себя. Картеру было трудно думать, но он поймал себя на мысли, что с ним женщина, которая единственная способна избавить его от одиночества - и это при том, что он до сих пор не осознавал, насколько он одинок. Картер решил подумать об этом позже, а пока он собирался сделать все от него зависящее, чтобы Пейдж было так же хорошо, как ему.
Позже, вспоминая эти выходные, Картер мог очень отчетливо восстановить в памяти каждую минуту. Он помнил игру чувств, отражавшихся на ее лице, ее смех, ее грациозные движения, ее внезапные слезы после их головокружительного соития.
Не считая вечера пятницы, они выбрались в ресторан всего два раза - на ланч в субботу и на завтрак в воскресенье. Один раз они минут на пятнадцать вышли на пляж, а все остальное время провели в бунгало, занимаясь любовью. Когда приходило время подкрепить силы, они заказывали еду в номер. Картер надеялся, что в эти два дня они закладывают основу для будущего, но в чем состоит это самое будущее, представлял весьма смутно.
Воскресным утром, когда они отдыхали от бурной страсти, Картер сказал:
- Эх, жаль, что нельзя остаться здесь на неделю. Не хочется возвращаться домой.
Пейдж хихикнула.
- Вообще-то мне нужно выйти на работу… чтобы отдохнуть.
Картер самодовольно усмехнулся.
- Что, не выдерживаешь моего темпа?
- Да, пожалуй.
- Но я не помню, чтобы ты жаловалась.
Улыбка Пейдж померкла.
- Картер, это был великолепный уик-энд, но нам действительно пора вернуться в реальный мир.
Он взял ее за руку.
- Завтра вечером у меня встреча, которую нельзя отменить, но, может, встретимся у меня во вторник после работы?
Вместо ответа Пейдж закрыла глаза, приложила его ладонь к своей щеке и прошептала:
- Я не могу тобой насытиться.
- Имей в виду, после того, как отсюда уедем, я никуда не исчезну!
Значит, он догадался, о чем я думаю, поняла Пейдж.
- Эти два дня были сказочными, но сказку нельзя перенести в реальную жизнь. - В ее голос прокралось отчаяние.
- Мы попробуем - и я уверен, у нас получится.
Пейдж положила ладонь на грудь Картера, почувствовала мерное, ритмичное биение его сердца и попыталась разрядить обстановку:
- Значит, говоришь, во вторник вечером? Будем считать, что ты назначил мне свидание. А сейчас мне нужно одеться, я надену другое платье, в котором ты меня еще не видел.
Оно цвета океана, на фоне которого я впервые тебя увидел, - сказал Картер.
Ресницы Пейдж затрепетали. Снова Картер всего лишь несколькими словами сумел проникнуть в самую сердцевину ее души. Она вернулась в спальню, надела белье и платье, потом остановилась посреди комнаты, стараясь запомнить все: залитую солнцем спальню, шум прибоя, кровать, на которой она испытала такое наслаждение, о каком раньше и не мечтала.
Пейдж хотелось остаться в этом райском уголке навсегда, мысль об отъезде была невыносимой.
12
К вечеру понедельника Пейдж уже ни в чем не была уверена. Проснувшись среди ночи у себя дома, она протянула руку в сторону, но Картера, конечно, там не было. Казалось, ничто не мешало ей предаваться приятным воспоминаниям о выходных, проведенных с Картером, но ее охватила необъяснимая тревога и ощущение пустоты, от которого Пейдж никак не могла избавиться.
Да, уик-энд в обществе красивого, сексуального мужчины прошел великолепно, но два дня - это еще не серьезные, длительные отношения. Пейдж почти не сомневалась, что Картер хотел бы встречаться с ней и дальше, но она не могла разобраться в самой себе, не понимала, чего она хочет. Ей не нужен был серьезный роман, о браке она и думать не желала, нужна ли ей череда безумных уик-эндов, бегство от действительности на пару с Картером? Пейдж прекрасно понимала, что из этого тоже не получилось бы ничего хорошего.
В воскресенье вечером Картер предлагал ей переночевать у него, но Пейдж отказалась. Картер слишком торопил события, ей нужно было время, необходимо было побыть одной. Доводы, которые Пейдж приводила самой себе, были вескими, но почему-то она все равно скучала по Картеру.
Утром звонок будильника вырвал ее из беспокойного, сумбурного сна. Не чувствуя себя отдохнувшей, Пейдж позавтракала и отправилась на работу. Целый день она крутилась как белка в колесе и поэтому после работы решила прогуляться. Задумавшись о Картере, Пейдж не сразу обнаружила, что неосознанно шла по направлению к дому родителей. А почему бы не заглянуть к ним? - подумала она. Может статься, после того, что со мной произошло, я взгляну на них новыми глазами. К тому же мне надо забрать у них книги, я давно собиралась.
Родителей дома не оказалось, но Пейдж не слишком огорчилась, у нее были ключи. Она поднялась на чердак. Книги хранились в одной из коробок, но в какой именно Пейдж не знала. Она стала открывать одну за другой. В первой оказалась старая посуда, во второй - семейные фотоальбомы. Пейдж взяла верхний и открыла. С первой страницы на нее смотрела молодая пара, судя по смокингу и белому платью - новобрачные. Молодая жена уверенно опиралась на руку мужа, тот обнимал жену за талию, оба улыбались. Лишь через несколько секунд Пейдж поняла, что перед ней фотография ее собственных родителей. Пейдж села на пол и всмотрелась в лица. Майлс и Ирен выглядели счастливыми, беззаботными, сама их поза говорила о глубокой близости. Но Пейдж они казались незнакомцами, она никогда не видела у родителей таких улыбок, таких счастливых глаз.
Значит, счастье не вечно, с тоской думала Пейдж. Когда-то ее отец и мать любили и желали друг друга, возможно так же, как они с Картером. Пейдж перевернула несколько страниц и увидела другой снимок: мать сидит на стуле с трехлетней девочкой на руках, отец стоит у нее за спиной, положив руку на ее плечо. В позах и в выражениях лиц супругов чувствовалась напряженность, улыбки на их лицах явно предназначались объективу фотоаппарата, в них не было счастья, радости. Значит, к тому времени, когда мне исполнилось три, а возможно, еще раньше, у родителей что-то не заладилось, поняла Пейдж. Она невольно задалась вопросом, нет ли в том ее вины, может, она была нежеланным ребенком?
Пейдж со слезами на глазах захлопнула альбом и закрыла коробку. Забыв о книгах, она встала, стряхнула с одежды пыль и побежала вниз. Родители еще не вернулись, но сейчас Пейдж была даже рада этому.
Никогда еще собственная квартира не казалась Пейдж такой уютной. Пейдж плюхнулась на диван и дала волю слезам. Она плакала по родителям, по счастью и близости, которые они потеряли, и по самой себе. Ее худшие опасения подтвердились: завязывать серьезные отношения с Картером не имеет смысла. Счастье не вечно, его слишком легко потерять, и потеря оставит в ее душе страшную пустоту. Пейдж знала, что наблюдать за постепенным угасанием страсти будет нестерпимо больно, так лучше уж не встречаться с Картером совсем. С этой мыслью она и легла спать.
На следующий день в магазине был наплыв покупателей, но Пейдж это вполне устраивало, так как позволяло отвлечься от личных проблем. Едва она переступила порог квартиры, вернувшись с работы, как зазвонил телефон.
- Алло?
- Пейдж, я заказал столик в ресторане! - с энтузиазмом сообщил Картер. - Дома у меня есть нечего, в холодильнике шаром покати, но зато… - он выдержал паузу, - я сменил постельное белье.
Пейдж молчала, думая только о том, как бы не расплакаться.
- Ты меня слышишь? - встревожился Картер.
- Д-да.
- У тебя странный голос. Что стряслось?
Пейдж не знала, что хуже, энтузиазм Картера или его участие.
- Я… Картер, я не смогу с тобой встретиться… ни сегодня, ни завтра… никогда. Нам не стоит больше видеться.
- Что ты сказала?
- Нам не стоит больше встречаться, - повторила Пейдж тверже.
- Я сейчас приеду.
- Не надо!
Но Картер уже повесил трубку. Пейдж оставалось только сделать то же самое. Она посмотрела на себя в зеркало. Лицо бледное, под глазами тени… Она пошла в ванную, умылась холодной водой и нанесла легкий макияж: чуть-чуть румян на скулы, немного розовой губной помады. В последнюю встречу с Картером она хотела выглядеть, по крайней мере, презентабельно. Скоро - очень скоро, по мнению Пейдж - в дверь решительно позвонили. Она с тяжелым сердцем пошла открывать.
Войдя в квартиру, Картер запер за собой дверь и заключил Пейдж в объятия. На несколько мгновений она забыла обо всем, кроме знакомого тепла его тела, но затем усилием воли взяла себя в руки, выпрямилась и отстранилась от Картера. Он внимательно посмотрел в ее лицо, наверняка не упустив ни одной детали.
- Что случилось?
Пейдж заговорила быстро, словно боялась, что растеряет решимость и не скажет того, что должна:
- Так дальше продолжаться не может, я не хочу больше с тобой встречаться.
- Это ты мне уже сказала, но почему? Что изменилось между воскресеньем и сегодняшним вечером?
- Я поняла, что счастье, страсть, любовь - все это когда-нибудь кончается.
- Они продлятся столько, сколько ты захочешь, нужно только постараться.
- Возможно, ты веришь в то, что говоришь, но я - нет.
Картер прищурился.
- В воскресенье ты рассуждала совсем по-другому. Что изменилось? Ты встречалась с родителями?
Пейдж обреченно вздохнула.
- Ах, Картер, какая разница? Почему ты не можешь просто смириться с тем, что я сказала?
- Потому что твои слова меня не убедили. Что-то не клеится. Мы с тобой великолепно провели вместе выходные, а теперь ты вдруг решила порвать со мной и объясняешь свое решение какими-то общими фразами.
- Ну хорошо, я объясню.
Пейдж вкратце рассказала о своей находке на чердаке родительского дома.
- Когда-то мои родители были счастливы вместе, прямо как мы в этот уик-энд, но теперь они друг друга терпеть не могут. Однако они слишком хорошо воспитаны, чтобы показать свои чувства, так что их взаимная неприязнь скрывается под маской вежливости, при этом каждый не упускает случая кольнуть другого. И так было всегда, сколько я себя помню. - Пейдж расплакалась. Досадуя на себя, она попыталась стереть слезы, но только размазала их по щекам. - У нас в доме действовали определенные правила, которым мне полагалось подчиняться - ради моего же блага, разумеется. Когда я стала подростком, ограничений стало еще больше, например, всякие разговоры о сексе строго воспрещались. Я даже не знаю, занимались ли мои родители любовью, во всяком случае, при мне они никогда не прикасались друг к другу, я не припоминаю, чтобы отец когда-нибудь обнял маму. Я бунтовала против правил и поселилась отдельно, как только окончила школу. - Пейдж хмуро посмотрела на Картера и после паузы продолжила: - Только в том, что касалось секса, я подчинялась их правилам… наверное, потому что боялась. Возможно, я интуитивно чувствовала, что близость с мужчиной чревата болью. И последний уик-энд показал, что я была права. Я не хочу закончить так же, как мои родители, уж лучше я останусь одна. Так что я больше не хочу с тобой встречаться.
Картер взял ее за плечи и посмотрел в глаза.
- Мы не закончим как твои родители, я уверен.
Но Пейдж не разделяла его уверенности.
- А я - нет.
- Эта ерунда повторяется уже во второй раз: ты сначала занимаешься со мной любовью, а потом указываешь мне на дверь.
- Картер; неужели ты не понимаешь, что я ничего не могу с этим поделать?! Лучше закончить наши отношения сейчас, пока нас связывает только секс. Пока мы не…
- Только секс?! - возмущенно перебил ее Картер. - Вот как ты расцениваешь наши отношения?
- А как же иначе? Мы два дня практически не вылезали из постели.
- Пейдж, это был не секс, мы занимались любовью.
- Это только так говорится. Пристойная словесная оболочка, как и вежливость моих родителей. У нас был секс, Картер. Потрясающий, удивительный, великолепный, но секс, и не надо притворяться, что это было нечто большее.
С каждым ее словом Картер все сильнее хмурился. Когда Пейдж закончила, он был мрачнее тучи.
- Что ж, если ты так думаешь, то мне действительно лучше уйти. Я не позволю обращаться со мной, как с племенным жеребцом.
Сам того не подозревая, Картер дал в руки Пейдж оружие против него.
- Не понимаю, из-за чего ты кипятишься, - холодно проговорила она. - Такой секс, как у нас, случается нечасто, но все равно это только физиология.
- Значит, ты даже не видишь во мне человека? Я для тебя только сексуальный объект?! - взорвался Картер. - Поразительно! Обычно в этом обвиняют мужчин.
Пейдж хотелось закричать, что он ошибается, что для нее близость с ним была чем-то особенным, удивительным, но она не могла. Нужно было поскорее заканчивать разговор, пока она не сорвалась и не расплакалась.
- Только не надо говорить, что ты в меня влюбился, я все равно не поверю.
- Влюбился или нет - не твое дело, - проскрежетал Картер. - Давно я не ошибался в человеке так сильно… честно говоря, не ожидал от себя такой глупости. Прощай, Пейдж.
Он ушел и очень тихо закрыл за собой дверь. Пейдж, двигаясь, как столетняя старушка, доковыляла до двери, заперла замок и еще накинула цепочку. Потом так же медленно доплелась до спальни, рухнула на кровать и беззвучно заплакала.
13
Прошло три недели. Жизнь Пейдж следовала заведенному порядку: работа - дом, дом - работа. На работе было легче, во-первых, Пейдж любила свою профессию, а во-вторых, в магазине у нее не оставалось времени думать о личной жизни. Гораздо хуже бывало по ночам дома. Картер не давал ей покою, являлся в снах, Пейдж просыпалась, не отдохнув, и за десять дней похудела на пять фунтов. В выходные Пейдж ходила в гости к друзьям, посещала все художественные выставки, какие только устраивались в Окленде, - она готова была пойти куда угодно, только бы не сидеть в четырех стенах, вспоминая уик-энд с Картером. Так проходили день за днем, ночь за ночью. Картер не пытался связаться с Пейдж, и ей не в чем было его упрекнуть.
По понедельникам Пейдж всегда шла на работу если не с радостью, то с облегчением. На этот раз первая половина дня выдалась совершенно сумасшедшей. Когда наплыв покупателей немного спал, Пейдж сходила в кафетерий, расположенный на том же этаже торгового центра, что и магазин, и взяла чашку кофе и сандвич. Сандвич показался Пейдж безвкусным, наверное, потому, что у нее в последнее время пропал аппетит, но она все равно его доела и выпила кофе, чтобы подкрепить силы. В торговый зал Пейдж вернулась одновременно с миниатюрной женщиной лет пятидесяти с густыми каштановыми волосами, слегка тронутыми сединой, и карими глазами. Что-то в ее облике показалось Пейдж очень знакомым, хотя она точно знала, что видит женщину впервые.
Она приветливо улыбнулась.
- Вам помочь, мэм?
- Покажите, пожалуйста, где у вас стоят альбомы по искусству.
Пейдж проводила покупательницу к нужному стеллажу и, не выдержав, заметила:
- Странно, но мне кажется, что вы похожи на кого-то из моих знакомых…
- Вот как? И на кого же?
Женщина заметно напряглась, и Пейдж вдруг поняла, кого женщина ей напоминает. Но это сходство могло быть только случайным, Пейдж спохватилась и пробормотала:
- Извините, это было бестактное замечание.
- Нет, почему же… Прошу вас, скажите, кого я вам напоминаю?
Пейдж с большой неохотой ответила:
- Несколько недель назад я познакомилась с Картером Блэкмором. У него такие же глаза, как у вас, и похожая форма губ, только вы миниатюрная, а он очень высокий.
Женщина вдруг побледнела.
- Не могли бы мы поговорить где-нибудь наедине?
- Мы можем поговорить в раздевалке, я закрою дверь, и нам никто не помешает.
В раздевалке Пейдж усадила женщину на стул, а сама села на скамеечку напротив.
- Давайте познакомимся, - сказала женщина, - меня зовут Шейла Маккри, я художница.
- Очень приятно, а меня зовут Пейдж Кенсли.
- Пейдж, расскажите мне о человеке, которого я вам напомнила. Вы хорошо с ним знакомы? Он вам нравится?
Пейдж не знала, как отнестись к неожиданному любопытству Шейлы Маккри. Помявшись, она сказала:
- Что я думаю о Картере? Он сильный, умный, прямой… говорит все, как есть. - Пейдж поморщилась, словно от боли, и дополнила список: - А еще он обаятельный, высокий, красивый.
- Понятно, - тихо произнесла Шейла. - Я его мать.
Молчание затягивалось и становилось неловким, наконец Пейдж набралась смелости возразить:
- Шейла, этого не может быть. Картер говорил, что его мать умерла, когда ему было шесть лет.
- Насколько хорошо вы его знаете?
Пейдж решила сказать правду, но опустить детали.
- Мы познакомились на одном приеме, после этого я встречалась с ним всего несколько раз.
Шейла сцепила пальцы, сложив руки, и вздохнула.
- Даже хорошо, что вы заметили сходство между нами… мне давно нужно было кому-то рассказать, иначе я с ума сойду.
Пейдж накрыла ее тонкие пальцы своей рукой и мягко сказала:
- Успокойтесь и рассказывайте.
Шейла снова глубоко вздохнула и начала свой рассказ.
- Я с детства мечтала стать художницей. Я знаю, все дети любят рисовать, но учителя говорили, что у меня есть талант. У меня были большие планы: колледж, университет, выставки по всему миру… А потом, когда мне было восемнадцать, я познакомилась с Эдмундом Блэкмором - красивым, сильным, энергичным - и влюбилась. Очень скоро, не думая о последствиях, я оказалась в его постели. Моя история не нова, дело кончилось тем, что я вышла замуж и через пять месяцев после свадьбы родился Картер.
Пейдж слушала, затаив дыхание. Сомнений в правдивости рассказа Шейлы у нее не возникало, она интуитивно чувствовала, что Шейла говорит правду.