Студентки
Мы студентки. Самые, что ни на есть настоящие. Сколько стоило сил нам это поступление, не знает никто. Но мы-то знаем. Выжатые как лимон, но счастливые. Ура! Это все про нас. Начинается совсем другая жизнь. Всё, что было раньше, – это просто детство. Можно вычеркнуть или зачеркнуть карандашом, чтобы, если что, можно было бы карандаш стереть ластиком и посмотреть, что там у нас было в детстве. Что изменилось. И что можно взять вот в эту новую жизнь.
– Девушка, ваш билетик!
Ужас, я забыла купить билет. Понятное дело, мысли сейчас совсем не о том. Какой билет? Потом от метро до кинотеатра "Октябрь" всего одна остановка на троллейбусе. И ехать я не собиралась, хотелось по Калининскому пешком пройтись. Нет же, этот троллейбус прямо передо мной остановился. И главное, парень, который контролером оказался, сам же меня и спросил:
– Вы будете садиться, или нет?
Так меня еще заботливо в троллейбус запихнул. Народу миллион, мы с ним на подножке всю остановку вместе простояли, и тут – на тебе! Контролер, видите ли! Ну что за люди, лишь бы настроение испортить?!
Но мне сегодня настроение не испортишь. Уж если меня экзаменаторам добить не удалось, здесь уж дудки.
– Это вы про что?
– Про то, что вы целую остановку на троллейбусе ехали.
– Вот вы сейчас сами себе, молодой человек, противоречите. В троллейбусе! Чувствуете разницу! Я в ваш троллейбус даже не входила. Вот эта лесенка – это не троллейбус. Это подножка. Опять же если бы не вы, я бы на этой ступенечке никогда бы даже и не удержалась. Так что извините, билета у меня нет, ну это вы и сами видите, а если штраф, то давайте пополам. Только очень прошу, давайте побыстрее, я на кинофестиваль опаздываю. Меня там подруга ждет, а приглашения у меня. И вообще, я в институт поступила! Верите?
Парень рассмеялся:
– Ладно, иди, студентка!
Я спрыгнула с подножки и бегом понеслась к "Октябрю". Свою подругу Наталью Звереву заметила издалека.
– Ну где ты ходишь? Ленка, нам повезло. Смотри сколько народа. Сегодня фильм, говорят, сногсшибательный – Франция, "Спасите "Конкорд""!
– Ух ты, вот это да. Повезло.
Абонемент у нас один на всю семью. Но как сестра с мужем идут, так какой-нибудь фильм или кубинский, или чешский, как я – так обязательно что-нибудь достойное. Просто мне последнее время везет. И в институт поступила, и вот в троллейбусе не оштрафовали!
– Расскажи, как ты на свидание-то с Витиным другом сходила, пока до фильма время есть?
– Не, Наташ. Вариант не наш. Ну он же Витин ровесник, старше нас, представляешь, на двенадцать лет.
– Ну и что?
– Ничего. Про что с ним разговаривать?
– Ну и про что ж ты говорила?
– А ни про что. Он же меня тоже в кино пригласил. Спасибо Московскому кинофестивалю. Я специально пришла к самому началу. Ну чтобы особо говорить некогда было. Оставалось до начала 15 минут. Он говорит: "Мороженого хочешь?" – Кто ж откажется. Ну вот пока то да се. Как говорить-то с набитым ртом? Потом кино было. Кстати сказать, кино было так себе. Еще всякие места были не очень приличные, не знала куда себя деть, чуть под стул не залезла. А потом он и говорит: "Давай, Лена сходим в ресторан". – Ну ты можешь себе представить?
– Практически не могу. Ну ты, я надеюсь, отказалась?
– Конечно! А то мало что ему после ресторана в голову взбредет?! И потом, честно тебе скажу, я в кино пока с ним сидела, вся перенапряглась. Думаю, на кой он мне сдался? Дядька здоровый, 30 лет. Ну его!
– И то верно. Мы девочки из приличных семей. Вот так запросто с первого свидания в рестораны не ходим. Пусть сначала поухаживает.
– Да, вот именно. Слушай, у меня вообще череда пошла какая-то. Завтра еще с одним типом встречаюсь из Красноярска. Правда, тоже старше, лет на пять, по-моему.
– Ну, пять лет – это ничего.
Фильм оказался действительно хороший. Такого мы еще не видели. Самолеты взрывали, руки пилой под водой отпиливали, террористов рассекречивали. Дома рассказывала всей семье в лицах. Сестра сетовала:
– Ну что нам-то не везет, почему нам все время фильмы неинтересные попадаются, и фестиваль практически заканчивается!
– Ладно, теперь вы по абонементу ходите, так и быть, посижу с вашим младенцем.
– Лен, что с тобой, или завтрашнее свидание на тебя действует?
– Ой, Наташ, ну при чем тут свидание? Я ж в институт поступила!
– Это здорово, поступила уже как целую неделю, а до сих пор такая добрая. Может, у тебя характер изменился?
Я задумалась. Нет, наверное, все-таки нет. Или это действительно завтрашнее свидание? Тоже думаю, что все-таки нет, хотя, наверное, будет интересно.
Олег Львович занимал в Красноярске достаточно большой пост, и про своего сына Юру рассказывал всегда, когда бывал у нас в гостях. Сначала рассказывал в общем, потом более подробно, а потом начал интересоваться усиленно мной. Что я, да как. Как учусь, помогаю ли по хозяйству. Как-то даже попросил меня сыграть на пианино. Я девушка была не из робкого десятка. Раз надо, и сыграла. Попросили бы, я бы и сплясала. Но не попросили. А вот фотографии дать попросили. Я выбрала поприличнее и дала. Мне не жалко.
Когда я начала сдавать вступительные экзамены в институт, Олег Львович звонил после каждого экзамена. Вместе с нами переживал из-за трояка по математике, радовался за пятерку по географии. И вместе с нами же пил сердечные капли, когда был неправильно посчитан проходной балл.
Тогда нам в голову особо не приходило, с чего бы это. У нас были другие задачи, мы всей семьей поступали в институт.
Ну а уж когда поступили, папа изрек:
– Да, Алена, по-моему нам светит второй жених из Красноярска. Ты только погляди, как Олег Львович тобой интересуется. Думаю, в невесты своему сыну тебя готовит. Если бы ты в институт сейчас не поступила, шансов бы у тебя было ноль. А так, того и гляди, посчитают тебя достойной для ихнего сынка Юры.
– Ха! Я теперь студентка, папа! Видала я теперь ихнего Юру. На кой он мне теперь, интересно, сдался?! Потом у нас Наталья уже породу сибирскую укрепила. Я выйду замуж только за москвича. И то не сейчас, и не потом. А когда сама захочу.
– Ну-ну, поглядим. Олег Львович, он ведь человек настойчивый.
– Значит, поглядим!
Олег Львович оказался не просто настойчивым. А почему, собственно, и нет? Хотел ввести сына в приличную семью.
Юру он прислал в Москву ровно через неделю после моего поступления.
Со словами "Юрочка у нас очень искусством интересуется, особенно древнерусским, не могла бы Леночка его в Третьяковскую галерею сопроводить? Юрочка будет проездом. Сейчас он как раз древнерусское искусство в Ленинграде в Русском музее изучает".
Все было шито белыми нитками. Я, конечно, попыталась было отказаться. Что это там за Юрочка такой, которого так все усиленно пристроить пытаются? Видать, совсем никому не нужный. Почему он тогда должен быть нужен мне? Да ни за что!
Родители начали давить на жалость, потом на совесть. Припомнили мне сапоги, в которых я уже вторую зиму хожу. Сапоги действительно подарил мне Олег Львович. Настоящие сибирские унты. Таких ни у кого в школе не было.
Ладно, решила, схожу. Время есть, а потом я, после того как студенткой стала, заметила, что какая-то доброта во мне появилась. Вот права ведь сестра. И не надо мне вроде бы, и не собиралась, а вот попросили родители по-хорошему, и я пойду. Пойду и помогу мальчику из глухой сибирской глубинки. Расскажу ему и про Третьякова и про Андрея Рублева. Мне не жалко.
Про Юру я слышала, что он заканчивает в Красноярске мединститут. Фотографий мне на просмотр его не предлагали. Видать, показывать было нечего. На вопрос, как мы друг друга узнаем, мне было сказано: "Он же твои фотографии видел".
Ну хорошо, хотя мне казалось, что я страшно изменилась. На фотографиях я была кто? Просто школьница, а сейчас – студентка, это ж огромная разница. И потом родители Натальи Зверевой мне джинсы из Австрии в подарок сногсшибательные привезли. Безусловно, они кардинально поменяли мою внешность.
Ну и ладно, не узнает, его проблемы.
Мне из условных примет сказали, что Юра будет с другом. Я уж, грешным делом, подумала, может, инвалид какой, в сопровождении ездит. Ну не будем о грустном.
Утром напялила новые джинсы и поскакала к метро "Новокузнецкая". Сначала я даже ничего не поняла. То есть даже не обратила внимания на двух прикинутых молодцов. Все искала каких-нибудь допотопных в очках и костюмах.
Поэтому когда именно они подошли ко мне слегка приседающей походкой, я и не поняла, что это ко мне.
– Ты что ли, Лена?
– Я, – заикаясь, ответила я.
– Ну давай, показывай, где там твоя Третьяковка.
И парни, практически не оборачиваясь, направились вперед.
– Вы не в ту сторону идете!
– Ну покажи, куда в ту! А то у нас времени мало!
– Может, познакомимся сначала?
– А, действительно, давай. Я Юра, это Игорь. У нас два часа. Ты иди вперед, чтобы мы с пути не сбились.
Вот это да! Я от удивления так вперед и пошла. Два удальца шли всю дорогу сзади меня, громко разговаривая, чем обращали на себя всеобщее внимание. И потом, как они были одеты? Из моих друзей так не одевался никто. И вообще я таких парней только на экранах кинотеатров видела в зарубежных фильмах. Джинсы, яркие рубахи, на ногах сапоги на каблуках, на шеях золотые цепи. Вульгарно? Наверно. Выпендрежно? Говорить нечего. Но… Да здорово они выглядели-то! И мне, конечно, с такими парнями вместе пройтись очень бы было даже охота. Тем более что я в новых джинсах смотрелась бы рядом совсем даже неплохо! И потом они были оба очень симпатичные. Особенно Юра. Правда, он был не очень высокого роста, но так одет, и с такой фигурой, что это его не портило.
Вот только им со мной пройтись было не просто неохота, но они даже вид для приличия не делали. Они что-то бурно обсуждали друг с другом, не обращая на меня никакого внимания. Я шла рядом, но чуть впереди, как они просили, чтобы они не заплутались, и глупо улыбалась. Я чувствовала себя полной дурой и никак не могла понять, как мне из этой ситуации выйти. Периодически я задавала им какой-то вопрос. Они даже приостанавливались от моей нескромности. Почему это я вклинивалась? Они меня, по-моему, воспринимали как водителя такси, идет впереди, путь указывает, и хорошо. Но с какой стати это я рот-то раскрываю? Ну дела!
Так дошли до Третьяковской галереи.
Игорь начал вслух сомневаться, а нужно ли им в эту галерею вообще ходить. Да и времени не очень много свободного. Лучше, может, пивка где-нибудь выпить? Больше толку будет?
– Нет, батя обидится.
Юра решил проявить сознательность.
– На тебя билет брать? – Это они любезно обратились ко мне.
– Да, – выдавила из себя я, все также глупо улыбаясь.
Они купили билеты и пошли вперед, я еле успевала за ними бежать. Так же быстрой приплясывающей походкой они передвигались из зала в зал, что-то обсуждая друг с другом и не глядя по сторонам. Иду я сзади, или нет, они не проверяли. Я побегала за ними минут 15.
– Молодые люди! – Я не выдержала. – Вы собственно сюда зачем пришли?
Они ошалело смотрели на меня. Я посмела прервать их беседу. Причем, как до меня доносилось, обсуждали они постоянно каких-то теток.
– Лена, ты что хотела? – наконец спросил Юра.
– Юра! Я ничего не хотела. Мне сказали, что лично ты хотел со мной познакомиться. Или твой папа хотел, я не знаю. Только почему-то выбрано для нашего знакомства было вот это странное место. И я уже полдня тут за вами бегаю. Юра, я зачем сюда пришла? Объясни мне, пожалуйста. Может, ты и не хотел со мной знакомиться?
– Если честно, то нет, Лена, не хотел.
– Может, я тогда уже пойду?
Парням стало вдруг неудобно, но не настолько, чтобы меня задерживать. Они тяжело вздохнули, и Юра сказал:
– Иди, Лена.
Я повернулась и пошла прочь. Сначала я, конечно, расстроилась. И расстраивалась я ровно столько времени, сколько мне надо было дойти до метро. А в метро я рассудила так. Да зачем мне сдался этот понтовый Юра? Это ж ужас какой-то. Разговоры только о тряпках, о тетках. Да и вообще, как можно дружить с парнем, который видит только себя? И всех людей оценивает с той стороны: все упали наповал от его неземной внешности, или кто-то жив остался. Нет, это так дело не пойдет. Конечно, охота, чтобы парень был и модный, и одет со вкусом. Но я, то есть девушка, это я в тот раз поняла очень хорошо, должна быть всегда чуточку лучше. И уж если мы идем вместе, либо он смотрит на меня, либо мы вместе не идем. И вообще, я же студентка теперь! У меня такая радость. И все мне в жизни удается. Просто это было совсем не мое.
Дома я всем рассказала, что этот Юрка что-то мне не понравился. Особо в подробности не вдаваясь. Ну не понравился, значит, не понравился.
Олег Львович все так же продолжал дружить с моими родителями и бывать в нашем доме. Тема Юры больше не затрагивалась.
Про картошку, Франcуазу Саган и Лесную школу
Жара. Страшная жара. Мозги просто плавятся. Хорошо, что сессия позади. И как же это я ее лихо в этот раз сдала?! Особо не напрягаясь. Ну, правда, и дней таких жарких не было. Ну просто там кто-то сверху стоит и смотрит, и делает все, чтобы нам приятнее было. Как экзамены, так дождь. Как закончились, так солнце. Только теперь вот и не знаю, что все-таки лучше. Дождь или солнце. Хорошо, что есть балкон. Хотя это не спасает. И в квартире жарко, и на балконе, как в парилке. Воздух липкий и тягучий. Сижу, пью лимонад и читаю Франсуазу Саган. Зверева почитать дала. У них в Инязе нынче все Франсуазу Саган читают. Модно. Может, конечно, и модно, но только как-то очень уж у нее все грустно. И потом, сколько можно пить спиртных напитков? В книге все пьют беспрестанно. Туда пошли выпили, сюда пошли выпили. Домой пришли, опять выпили. А потом про любовь начали говорить. А мы должны верить. Ну какая на пьяную голову может быть любовь?! Ну врут же! Причем бессовестно. Вот у меня тоже был случай на картошке с этим самым "туда пошли выпили, и оттуда выпили".
Картошка – это мероприятие совершенно жуткое. Холод, грязь, все в бараках неотапливаемых по шесть человек живут. Антисанитария. Ходим в кирзовых сапогах и в телогрейках. Ну вот после первого рабочего дня я поняла, что нужно выпить. Или просто у меня такое стойкое впечатление было, что на картошке студенты должны вроде пить. Я как раз и студент, и на картошке. Значит, пора уже начинать. Что пить? В соседней палатке была только водка. Ну водка так водка. Даже лучше. Заодно попробуем, что это такое. Сбегали в ларек, купили бутылку. Продавщица при продаже немного напряглась, все-таки вид у нас не очень чтобы взрослый, но товар продала.
Тут у нас в бараке как раз еще и свет отключили, поэтому сколько наливали, видно не было, но решили выпить все, что налито. Мне как-то сразу не понравилось, что когда пила, уж больно глотков много сделала. Ну ничего, думаю, белым хлебом закусили, да пошли к мальчишкам в гости. Спрашиваем:
– А что это вы так сидите, не пьете? Может, у вас нечего?
Они, конечно, удивились очень нашему боевому настрою, вообще-то мы девочки тихие, домашние. С чего это нас на выпивке зациклило?
– Ну почему нечего. Вон бутылка стоит.
– Так что ж вы ждете? Наливай!
Короче, нас понесло. Как я успела выбежать во двор, чтобы не опозориться передо всеми, не знаю. Но выворачивало меня за бараком наверное полчаса. Как у себя на койке очутилась, не помню. Стыдно было потом непереносимо. Мальчишкам на глаза показаться не могла. Они, правда, ситуацию просекли быстро. Девчонки решили попробовать запретного плода. Но отговаривать нас не стали. Решили, лучше пусть все случится под их присмотром. Мы люди свои, знаем друг друга хорошо. Зато будет нам уроком. И при других уже себе такого никогда не позволим. И действительно, с того самого дня, только от запаха водки меня уже мутит. А у Саган, видите ли, любовь. Или выдержка у них, или напитки какие особенные.
Ну как же жарко. Ничего в голову не лезет. А это что за запах? Как будто сигареты. Так, теперь смех, если это можно так назвать. Скорее лошадиное ржание. Вроде с нижнего балкона. Этого еще не хватало, мало того, что и так воздух как в масле, теперь еще этот сигаретный дым. Понятно. На балконе, этажом ниже, собралась молодежная компашка. Ага, теперь мальчики начали еще и истории всякие рассказывать. Вроде рассекречиваться неохота, но слушать это тоже как-то неловко.
– Эй, молодые люди, поаккуратнее. Вы здесь не одни.
Внизу замолчали. И тут же с нижнего балкона показались три головы.
– Девушка, простите. Ну что же вы раньше себя не обозначили? Я – Александр, а это мои друзья, Олег и Вадим.
– Очень приятно, вы можете не курить? И вообще, что это у вас так громко? Не видите, девушка после сессии отдыхает.
– Так и мы после сессии! И тоже отдыхаем! – радостно сообщили мне юноши с нижнего этажа. – А давайте отдыхать вместе!
– Давайте, только мне кажется, что вместе мы уже и так отдыхаем. Уже, наверное, целую минуту.
– А может, вы к нам спуститесь, чтобы нам как-то удобнее отдыхать было? А то так же голову можно свернуть.
– Ну что вы, мне лень. А вы не напрягайтесь, разговаривать можно и не глядя друг на друга. Так даже поэтичнее. Какая-то загадка. Вроде бы мужской голос, а кому он принадлежит неважно.
– Нет, вы знаете, мы парни простые, третий курс военного училища закончили, нам бы как-нибудь без всяких загадок чтоб. А давайте мы к вам придем. Или вам дверь входную тоже открывать лень?
– Конечно, лень. Ой, как вы мне нравитесь. Вы, по-моему, уже все про меня поняли. И дверь открывать лень, и бардак у меня страшный. Но вы меня заинтриговали, то есть кто-то из вас старший сын тети Вали?
– Это я – Александр попытался неловко поклониться. При этом все так же не меняя положения.
Очень, очень интересно.
Я про этого Александра слышала уже давно. Более того его мама всю дорогу прочила мне своего сына в женихи. Я его никогда в жизни не видела. По рассказам тети Вали, парень должен был обладать незаурядной внешностью и завидным умом. Но кто ж поверит этим сумасшедшим мамашам. Для них все их сыновья красавцы. Хотя как знать? Но с моего седьмого этажа разобраться было тяжело.
В семье у тети Вали сыновей было трое. Саша был старшим. Еще имелся подросток Миша и замыкал тройку маленький пятилетний Вова.
– Я всех своих сыновей отдам государству. Так надежней. И у них всегда копейка будет, и мне за них не волноваться, по какой дорожке пойдут.