- Я тоже люблю тебя, Джон, - ласково ответила она и отключила телефон.
Разговор с матерью поднял ему настроение. Как бы там ни было, он должен дать Элоизе что-то романтическое, а не только чувственное. Джон не загадывал, как все обернется. Но он не уйдет и ей не даст уйти, пока не удостоверится, что все проблемы решены.
Джон позвонил в дверь, но никто не открыл ему. Элоиза говорила, что к этому времени уже будет дома, но ее мобильный телефон не отвечал. Он встревожился. Тут что-то не так.
Она дала ему ключ от дома, и Джон решил им воспользоваться. Он открыл парадную дверь и быстро вошел:
- Элоиза! Ты дома?
С каждым шагом его сердце билось сильнее. Он обыскал дом, потом решил заглянуть в сад. Наверное, она там. Отдыхает.
Джон распахнул дверь в сад. В шезлонге кто-то сидел. Но это явно была не Элоиза. И вообще не женщина.
Джон сжал рукой подбородок, чтобы скрыть удивление. Что делать с этим неожиданным посетителем, который, видимо, чувствует себя здесь совершенно свободно. Как дома.
Ревность жгла его сердце, когда он подходил к своему сопернику.
В шезлонге сидел крупный, темноволосый, загорелый мужчина. Глаза его казались закрытыми, но, присмотревшись, Джон заметил, что гость внимательно наблюдает за ним из-под полуопущенных век, готовый к броску.
Джон загородил ему дорогу:
- Какого черта вам понадобилось в саду Элоизы?
Мужчина открыл глаза и скупо улыбнулся:
- Я пришел навестить свою сестру.
Глава 8
Ревность испарилась.
Джон смотрел на человека, назвавшегося братом Элоизы. Откуда ему знать, говорит ли этот тип правду? А может быть, он просто попал не в тот сад? Ведь он сказал только, что пришел к сестре. Имени он не назвал.
- Так кто вам нужен? - спросил Джон.
Мужчина одернул свой темный пиджак. Галстука на нем не было. Ворот белой рубашки расстегнут.
- Где Элоиза, моя сестра? Адвокат нашей семьи сообщил мне, что у нее проблемы. Я немедленно приехал.
Прежде всего надо понять, можно ли верить этому человеку. Судя по внешности, он может быть братом Элоизы. У него такие же темные волосы и карие глаза. И держится как аристократ. Правда, кожа темнее.
Потому что оба его родителя испанских кровей?
Но все-таки следует действовать исходя из того, что этот тип ничего не знает об Элоизе, что это какой-то репортер, охотник за сенсацией… или хуже.
Джон закрыл дверь в дом и подошел ближе к человеку в темном костюме:
- Как ваше имя?
Тот протянул руку - правильной формы, без кольца. Вообще никаких украшений. Только дорогие часы выглядывают из-под манжеты.
- Меня зовут Дуарте. Здравствуйте, Джон Лэндис.
Джон вздрогнул. Откуда этот тип его знает? Конечно, его фамилия весьма известна, однако внешность незнакома широкой публике.
- Как вы сюда попали?
- Через забор.
Человек в дорогом темном костюме лазает через заборы? Странное поведение для принца.
Значит, забор не так надежен. С этим надо будет что-то сделать, и поскорее.
- У вас такая привычка? - с иронией полюбопытствовал он. - Лазить через заборы? Входить без приглашения?
Дуарте, или кто он там, черт его подери, вздернул бровь:
- Я бы вошел через дверь, но ее нет дома.
- У Элоизы нет братьев. Только сестра по имени Одри.
Дуарте улыбнулся:
- Элоиза вам быстро все разъяснит. Я, как вы заметили, знаю, кто вы такой, и знаю, в каких отношениях вы состоите с моей сестрой. - Он слегка нахмурился. - Думаю, мы можем считаться братьями.
Джона поразило, что Элоиза кому-то поведала об их браке. А ведь она говорила, что не общается со своей семьей. Связь осуществляет адвокат. Как этот тип узнал? И тот ли он, за кого себя выдает?
Ну, сейчас найдет коса на камень.
- А как насчет визитной карточки? - поинтересовался Джон.
- Хорошо, хорошо, - кивнул гость. - Я рад, что у Элоизы есть вы, что вы ее оберегаете.
Эти слова на секунду выбили Джона из колеи. Меньше всего он ожидал одобрения.
Но его не так просто сбить с толку.
- Так что, говорите, вы тут делаете?
- Я приехал к Элоизе по просьбе нашего отца. И вы разумно поступаете, не доверяя мне. Это очень хорошо для нее.
В чем-то они согласны, но это не значит, что Джон готов отступить или слишком надавить на Дуарте, чтобы больше выведать.
- А где живет ваш отец? - задал он очередной вопрос.
- А вы хитрец! Не называете имен, не выдаете информацию. Ваши вопросы и ответы так же туманны, как мои. - Дуарте кивком указал на стеклянную дверь. - Давайте войдем в дом. Внутри меньше риска, что нас подслушают.
- Не думаю. Пока Элоиза не подтвердит, что вас можно впустить, мы останемся тут.
Дуарте оглядел маленький садик, огороженный увитым диким виноградом забором, с маленьким фонтаном в виде бетонной ракушки в углу и всего одним шезлонгом.
- Будем стоять здесь, пока она не вернется, - торжественно провозгласил он.
Джон оперся о дверной косяк и принял равнодушный вид, готовый, однако, немедленно отреагировать на любые признаки агрессивности или попытки обмана со стороны странного гостя.
- Ну-с, вступите в круг и откройте мне свою душу, - предложил Джон.
Гость откинул голову назад и долго смеялся.
- Я путешествую по всему миру, - сказал он, успокоившись. - Но наш отец… Он нездоров и хочет видеть всех своих детей. Вы не должны искать подтверждений моим словам. Прошу вас не делать этого.
- Черт возьми, я размышляю, не позвать ли полицейского, чтобы он арестовал вас за вторжение в чужое жилище.
- Я мог бы показать вам множество документов, удостоверяющих мою личность, но документы можно подделать. Так что я лучше расскажу вам о последнем свидании Элоизы с ее родным отцом. Ей тогда было семь лет. Мне - семнадцать. Мы отправились на пикник. Потом гуляли по берегу. Собирали ракушки. Отец посадил Элоизу на плечи и рассказывал ей сказку о принцессе-белке, которая могла попадать куда хотела по телефонным проводам.
"Черт! Этот тип действительно может быть…"
- А потом он пел ей песни по-испански. Вы получили ответ на свой вопрос?
- Вы заинтриговали меня, и я пока не вызвал полицию.
Джон не очень много знал об Элоизе, но был уверен, что она пристрелит его, если какие-либо сведения о ее семье попадут в полицию, а затем станут добычей прессы.
- Это меня не тревожит, - хладнокровно заметил Дуарте.
- Вы - самонадеянный наглец.
- Спасибо. - Он слегка оттянул воротник рубашки. - Я приехал не только потому, что Элоиза обратилась к адвокату. Повторяю, наш отец болен.
- Ваш отец? Который поет по-испански детские песенки? Как тяжело он болен?
- Я не из тех, кто пророчит несчастье. Давайте скажем, очень серьезно. Так что стоит повидать его прежде, чем это станет невозможно.
Как воспримет Элоиза известие о том, что ее отец при смерти или уже умер, а она не повидалась с ним? Джон не сомневался, что ей нужно встретиться со старым королем - хотя бы для того, чтобы исправить прошлое. Если Дуарте поможет Джону уговорить ее, тем лучше. Пока Джон будет с ней рядом, никто не посмеет опять обидеть ее.
- Даже если бы я решил, что увидеться с ним в интересах Элоизы, - осторожно начал Джон, - почему она должна наносить визит семье, с которой с семилетнего возраста не поддерживала никакой связи?
Воцарилось молчание. Слышен был только щебет птиц, шум машин да плеск океанских волн вдалеке.
- Ну, что? У вас есть возражения?
- К чему мне возражать, если вы абсолютно правы? Но это не значит, что сейчас Элоиза должна поступить неправильно.
Джон посмотрел на часы. Куда, к черту, делась Элоиза? Она должна была быть дома двадцать минут назад.
- Вы уверены? - скептически поинтересовался он.
- Она - член нашей семьи.
- Ну-ну. Я пока не понимаю, о чем вы, собственно, говорите.
- Это ее право - жить, как она живет, не заявляя о своих правах. - Дуарте склонил голову набок. - Вы этого не знали? Элоиза и ее мать решили ничего не принимать от отца. Он помогал им разными способами; это могли быть неожиданный выигрыш в лотерею, призы, бонусы на работе, даже путешествие по Европе с учебной целью.
Элоиза отгрызла бы себе ногти, если бы узнала, что ее поездка была организована старым королем. Но Джону было известно, насколько она щепетильна в денежных вопросах. Похоже, это был единственный способ заставить ее что-либо принять.
- Большинству моих знакомых женщин не понравилось бы, если бы ими так манипулировали, - заметил Джон.
- Тогда не говорите ей ничего.
- Конечно. - Он оказался в неприятном положении. Придется кое-что скрыть. Джон ненавидел ложь. Всегда. Отец сумел внушить ему эту ненависть, когда Джон был еще маленьким. Он не уставал повторять, что человек познается исключительно по его делам.
- Я надеюсь, вы уговорите Элоизу повидать отца в последний, быть может, раз. Ее придется долго уговаривать. Она упрямая женщина.
- Подождите, - удивился Джон. - Одну минуту. Вы утверждаете, что очень давно не видели ее, и тем не менее знаете, какой у нее характер?
Дуарте пожал плечами:
- Мы очень внимательно наблюдали за ней.
Элоизе это явно не понравилось бы. Но допустим, Дуарте говорит правду. Однако он может преследовать какие-то свои цели.
- Нам пора идти, - объявил Джон.
- Нам?
- Я не отпущу вас, пока не буду на сто процентов уверен, что вы тот, за кого себя выдаете. У меня тоже есть связи.
- Очень хорошо. Но позвольте задать вам один вопрос. - Темные глаза Дуарте сузились, как у хищного зверя перед прыжком. - За кого вы меня приняли, когда вошли сюда?
Звук поворачивающегося в замочной скважине ключа прервал их беседу.
Придется действовать быстро. Джон встал перед незваным гостем так, чтобы тот не смог подойти к Элоизе.
Она появилась в дверях с двумя сумками в руках и открыла рот от удивления:
- Дуарте?!
От неожиданности Элоиза словно приросла к полу.
Она дважды моргнула, не веря своим глазам. Не может быть, чтобы это был Дуарте.
Но она видела несколько фотографий и не могла забыть лица своих братьев. В то лето, когда они с мамой ездили к ним, Дуарте сказал ей, что мечтает взять другую фамилию и начать ездить по белу свету.
Он говорил, что хочет сбежать хоть к черту на рога с этого острова. Элоизе было понятно его желание, хотя ей было всего семь лет.
Острова? До этого момента она не вспоминала об острове.
Судя по дорогому костюму, золотым часам и фирменному одеколону, дела у Дуарте шли неплохо. Элоиза была бы рада за него, если бы ему удалось реализовать свою давнюю мечту.
С другой стороны, он умудрился разрушить все ее грандиозные планы на сегодняшний вечер.
Элоиза тряхнула сумками, набитыми продуктами. Надо было положить их на стол в кухне, но она услышала два голоса и бросилась в сад. Сегодня она рано ушла с работы, хотя обычно задерживалась там допоздна, подменяя тех, у кого были свои дела.
Приятно однажды изменить этому правилу.
Мужчины шагнули вперед, собираясь взять у нее сумки. Продукты Элоиза выбирала тщательно. Ну, что можно подать на ужин миллионеру, который к тому же объездил весь мир?
Наконец Элоиза остановилась на местной кухне, решив, что этим можно накормить даже такого крупного мужчину, как Джон. Она купила бутылку хорошего вина. Ну, вина, которое считала хорошим, хотя оно могло и не понравиться снобу Лэндису. Но теперь это не важно, потому что у них гость.
От волнения у нее дрожали руки. Глупо так волноваться из-за приготовления ужина для мужчины.
Для ее мужа.
Улыбка озарила лицо Элоизы прежде, чем она поняла, чему улыбается. Видеть Джона - это счастье. Ух! Глупая, опасная мысль.
Особенно ввиду столь странного поворота событий. Прежде всего надо узнать, почему брат столь неожиданно у нее появился.
Их разделяло совсем небольшое пространство: садик был очень маленький, но они с тем же успехом могли стоять на расстоянии мили друг от друга. Элоизе казалась дикой мысль обнять человека, с которым она разговаривала лишь однажды, совершенно чужого для нее, несмотря на то что они одной крови.
И все-таки, почему он здесь? Элоиза забеспокоилась.
- Давайте зайдем в дом, джентльмены. Надо положить продукты в холодильник, иначе креветки испортятся на такой жаре. Дуарте, - она дотронулась до руки брата, - добро пожаловать. Ты можешь поужинать с нами, если, конечно, у тебя нет других дел.
В кухне Джон остановил ее и мрачно предупредил:
- Твой брат сказал, что ему надо поговорить с тобой.
- Да, конечно. Уверена, мы много можем сказать друг другу.
Элоиза автоматически убирала продукты. Она подошла к холодильнику с запечатанным пакетом креветок в руках и чуть не врезалась в брата:
- Извини, тут очень мало места.
- Как ты меня узнала? - прямо, без предисловий, спросил тот.
Она посмотрела в такие же, как у нее, темные глаза:
- Ты очень похож на него.
- На нашего отца? - Дуарте удивленно заморгал. - Тебе тогда было только семь лет.
- А Энрике тогда был моложе. - Хотя маленькой девочке он казался очень старым. - И моя мама хранила его фотографию. Иногда она позволяла мне класть эту фотографию в мой ящик. Я прятала ее среди газетных вырезок и открыток. Чтобы никто не догадался. - Элоиза энергично двигалась по кухне. Ей надо было что-то делать, хотя бы уберечь креветки от жары. - Почему ты приехал? Сейчас? - Она вдруг замерла от пришедшей ей в голову ужасной мысли. - Он скончался?
- Он жив, - успокоил ее Дуарте. - Я приехал потому, что ты обратилась к адвокату. - Он помолчал. Но мы все равно связались бы с тобой. Наш отец очень болен и хочет видеть своих детей.
- Сколько их у него?
"Черт! Откуда взялся такой жестокий вопрос? - подумал Джон. - Наверное, из детских страхов и слез по ночам".
Чтобы успокоить Элоизу, он обнял ее за плечи.
Дуарте засунул руки в карманы брюк:
- Ты, два наших брата и я, конечно.
- Извини, но я не уверена. - Элоиза дышала глубоко, стараясь прогнать тяжесть, вдруг сдавившую ей грудь. - Я сожалею о его болезни, но не думаю, что у нас есть что сказать друг другу. После стольких-то лет.
Она ждала, что Дуарте будет спорить, что она не права. Но он лишь пожал плечами:
- Ну, что ж. Я сообщу ему, что передал его послание, и ты отклонила приглашение. Если у тебя больше нет вопросов, мое дело сделано.
И все? И он уходит?
Дуарте положил на столик рядом с диваном карточку - простой кусочек белой бумаги с черными цифрами - и прижал пресс-папье:
- Можешь связаться со мной, если все же решишь поехать к нему.
Когда?
Еще лет через десять - двадцать?
Дуарте появился неожиданно, вывел ее из равновесия и готов исчезнуть прежде, чем она соберется с мыслями. Он приехал не повидать ее. Он приехал передать информацию. Боже, как она глупа! Все еще хранит в глубине души надежду. Как и фотографии ее биологических родственников в глубине ящика.
Элоизе хотелось заплакать, но после стольких лет у нее не осталось слез.
Джон подошел к ее брату:
- Я провожу вас до двери.
- Не стоит. - Дуарте кивнул Элоизе и направился к выходу. - Я передам отцу, что ты скоро приедешь.
Она сдержала крик отчаяния. Кем считают себя эти люди, семья Медина, если позволяют себе врываться в чью-то жизнь раз в десять лет и переворачивать все с ног на голову?
- Ты не понимаешь, чего требуешь от меня.
Он повернулся к ней:
- Моя жизнь очень часто зависела от умения понимать людей.
И Дуарте Медина вышел - тихо и быстро.
Джон погладил Элоизу по спине:
- Ты в порядке?
- Да. В полном порядке. Почему бы и нет? Он занял у нас всего пять минут. Ничего страшного. А теперь он ушел, и все встало на свои места. - Она сделала шаг вперед и открыла холодильник. - Начну готовить ужин.
Джон положил руку ей на плечо. Его успокаивающая ласка сокрушила ее оборону.
Элоиза напомнила себе, что отец не вспоминал о ней много лет. Да и братья не стремились ее найти. Она всегда всем помогала и никому не была особенно нужна. Сейчас мучительные годы обрушились на нее с такой тяжестью, что она не знала, куда скрыться от них.
Ей некуда было идти. Только в объятия Джона.
Глава 9
Элоиза заставила себя не обращать внимания на боль в сердце после странного визита ее брата и сосредоточила внимание на Джоне. Они одни, и, надо надеяться, вскоре оба снимут одежду.
Она обняла его за шею и прильнула к нему. Он сделал шаг назад и наткнулся на кухонный стол.
- Ох! - Джон подхватил Элоизу и постарался встать так, чтобы лежавшие на столе продукты не рассыпались-таки по полу. - Давай оставим это на минуту и поговорим. Я знаю, что ты расстроена.
- Еще бы! Я рассержена, обижена, смущена и хочу забыть все это. Ты мне поможешь. Давай вернемся к…
Она прильнула к его губам, настойчиво, требовательно. Их всегда готовое пробудиться притяжение друг к другу вспыхнуло с новой силой. И хорошо. Никакой боли. Только наслаждение.
Мышцы его рук и груди напряглись под ее жадными пальцами.
- Элоиза, видит бог, я буду ласкать тебя до тех пор, пока ты не сможешь ни говорить, ни думать, но я хочу твердо знать, что ты не исчезнешь и не оставишь меня одного прежде, чем я успею надеть трусы.
Губы Элоизы переместились на его ухо. Она целовала, ласкала. Она прятала лицо в волосах Джона, и жар ее дыхания распалял его.
- Мы у меня дома, - прошептала она. - Мне будет трудно исчезнуть.
- Но возможно, - настаивал Джон, хотя его рука опустилась на ее талию. Он прижимал Элоизу к себе все сильнее и сильнее, и она ощутила, как его тело отреагировало на близость. - Мы должны решать проблемы, а не усложнять их, - сказал он, отстраняясь от нее. - Так что давай прервемся, на время по крайней мере.
Она взяла его за руки и посмотрела ему прямо в глаза:
- Джон, оглядись, подумай. Что я принесла, когда вернулась с работы? Еду. Вино. Я запланировала романтический ужин, так как после того, что произошло в библиотеке… - На секунду Элоиза замолчала, ее дыхание участилось от одного только воспоминания. - После того, что ты заставил меня пережить, я непрестанно думала о том, чтобы довершить начатое. Я думала об одном: как подарить тебе те ощущения, которые ты подарил мне.
- Элоиза, - простонал он, - ты сводишь меня с ума, даже когда появляешься в моих мыслях, а уж если ты рядом, во плоти…
- Тогда придется что-то с этим делать.
Элоиза подняла подол его черной спортивной майки. Неужели они только вчера встретились на празднике в честь ее сестры? Казалось, это случилось давным-давно. А вот целого года разлуки как будто просто не было.
"Но он был, - думала Элоиза, - хотя сейчас не стоит думать об этом".
Лучше сосредоточиться на настоящем, на том, что сейчас она с Джоном. Он прав. Им надо провести какое-то время вместе, чтобы утолить голод, иначе она, да и он тоже будут вечно желать, вечно ждать.