Скоро у меня будет ребенок. Я была уверена. Я хотела мальчика - он будет носить имя Сент-Ларнстон.
- Бабушка, если у Джастина не будет детей, мой сын унаследует аббатство. Он будет сэром, бабушка. Как тебе это нравится? Сэр Джастин Сент-Ларнстон - твой правнук.
Бабушка пристально смотрела в одну точку, куря трубку.
- У тебя всегда будет новая цель впереди, любушка, - сказала она наконец. - Может, так и надо жить. Может, то, как все поворотилось, и к лучшему. А ты любишь муженька-то своего?
- Люблю ли, бабушка? Он дал мне то, что я хотела. От него я получу то, чего хочу теперь. Я не забываю, что этого не могло произойти… без Джонни.
- И ты думаешь, этим можно заменить любовь, Керенса?
- Я люблю, бабушка.
- Любишь своего мужа, девочка?
- Люблю то, что есть сейчас, бабушка. Чего еще можно желать?
- Да уж большего нам требовать нельзя, иль не так? И кто мы такие есть, чтоб волноваться о средствах, когда в конце получаем все, что только пожелаем? Я бы умерла счастливой, Керенса, если б ты смогла и дальше держаться, как сейчас.
- Не говори о смерти, - потребовала я, и она рассмеялась.
- Не буду, не буду, красавица моя. Раз уж велит госпожа, которая теперь всем распоряжается.
И мы рассмеялись так, как только мы могли смеяться вместе; и я порадовалась, что бабушка теперь уже совсем другая, не такая, как сначала, когда я только приехала.
Как же мне нравилось мое новое положение! От смущения я не страдала. Я столько раз проигрывала эту роль в воображении, что полностью ее отрепетировала и достигла в ней совершенства. Я развлекала себя и Джонни, передразнивая те разговоры, которые, как я знала, шли сейчас на кухне. Я умела отдать распоряжение столь же хладнокровно, как и старая леди Сент-Ларнстон, и куда лучше, чем Джудит. С Джудит мы стали практически подругами. Порой я ее причесывала, потому что у нее больше не было камеристки, но ясно дала ей понять, что это с моей стороны сестринская услуга. По-моему, факт моего замужества порадовал ее, потому что она не переставала думать, что каждая женщина бегает только за Джастином. Таким образом, ей было приятно сознавать, что я соединена с Джонни брачными узами и теперь ей не опасна; хотя если бы не я, а Меллиора тайно обвенчалась с Джонни, Джудит была бы просто счастлива.
В моем обществе она становилась заметно спокойнее, и я была уверена, что скоро она начнет поверять мне свои тайны.
С молчаливого согласия Джудит я распорядилась, чтобы нам с Джонни подготовили новые смежные комнаты и переставили в наши покои мебель из других помещений дома. Слуги перешептывались за моей спиной, но я была к этому готова. Я знала, что вдовствующая леди Сент-Ларнстон говорит о "некоторых выскочках" и трагической женитьбе Джонни, но мне было на нее наплевать. Она стара и скоро не будет иметь никакого влияния. Я смотрела в будущее.
Я выжидала, жадно наблюдая, когда появятся первые признаки беременности. Я была уверена, что у меня скоро будет сын, а когда я смогу объявить, что жду ребенка, мое положение в этом доме изменится к лучшему. Больше всего старая леди Сент-Ларнстон хотела внуков и уже отчаялась получить их от Джудит.
Как-то я поехала к ветеринару проведать брата. Мне хотелось с ним поговорить, потому что я заставила Джонни пообещать, что мой брат будет учиться на доктора, и мне не терпелось сообщить Джо хорошую новость.
Дом мистера Поллента, когда-то казавшийся мне таким великолепным, теперь выглядел скромным, но это было уютное жилище у самой дороги, и большая часть земли была занята конюшнями, собачьими конурами и надворными постройками. На окнах висели чистые занавески из канифаса, и, слезая с экипажа, я увидела, что они колыхнулись, так что мне стало ясно, что мое появление не осталось незамеченным.
Одна из девочек Поллент вышла в холл встретить меня.
- Ах, проходите в приемную, прошу вас, - вскричала она, и я была уверена, что она только что поспешно надела чистое муслиновое платьице, в котором вышла меня встречать.
Я прошла за ней в приемную - другое название гостиной, - которой явно пользовались только в особых случаях. Это было мне приятно, и я села на предложенный мне стул, глянув на фарфоровых собачек на камине.
- Я приехала повидаться с Джо, - сказала я.
- Да-да, миссис Сент-Ларнстон. Я пойду скажу ему. Прошу меня извинить.
Я любезно улыбнулась, и она вышла. Я догадывалась, что история моего замужества была главной темой разговоров в округе и что к Джо стали относиться с большим почтением из-за его родства со мной. Я порадовалась: мне всегда доставляло удовольствие улучшить положение моей семьи.
Я разглядывала серебро и фарфор в угловом буфете и, оценив их стоимость, сказала себе, что Полленты если не богаты, то достаточно зажиточны; тут возвратилась мисс Поллент и сказала мне, что Джо просил проводить меня туда, где он работает, потому что он занят.
То, что Джо не разделял уважительного отношения Поллентов ко мне, слегка испортило мне настроение, но я не показала виду и позволила проводить себя в комнату, где и увидела, что он стоит у стола и смешивает какую-то жидкость в бутылочке.
Когда я подошла к нему и поцеловала его, он искренне обрадовался.
Он поднял бутылочку, показывая ее мне.
- Новая микстура, - пояснил он. - Мы с мистером Поллентом точно знаем, что заполучили кое-что новенькое, чего раньше тут не видали.
- Да? - сказала я. - У меня для тебя новости, Джо.
Он рассмеялся.
- Ну да, ты ж теперь миссис Сент-Ларнстон. Мы тут все слыхали, как ты сбежала в Плимут с мистером Джонни.
Я нахмурилась. Ему придется поучиться выражать свои мысли, как подобает джентльмену.
- Вот ведь, - продолжал он, - какая заварушка! И ты, и мистер Сент-Ларнстон, и Хетти Пенгастер - все исчезли в один и тот же день.
Я удивилась.
- Хетти Пенгастер!
- Ты чего, не слыхала? Такой был переполох, куда там! Пенгастеры все испереживались, а Сол Канди, тот прямо убивать был готов, право слово. Но… так все и обошлось. Долл считает, что она сбежала прямо в Лондон. Она вечно твердила, что ей туда страсть как хочется.
Я молчала, забыв на мгновение то, с чем приехала к Джо. Хетти Пенгастер! Как странно, что она выбрала тот же день и час, чтобы уйти из дома, что и мы с Джонни.
- Так она уехала в Лондон? - спросила я.
- Ну, вестей пока никто не получал, но так говорят. Был тут летом один парнишка из Лондона, и Долл говорит, что они вроде как столковались. Долл считает, что они все продумали, пока он был тут… хотя точно ей Хетти вроде как не говорила.
Я взглянула на Джо, и его довольство жизнью вызвало у меня раздражение.
- У меня для тебя замечательная новость, Джо, - сказала я ему.
Он взглянул на меня, и я продолжила:
- Теперь все будет по-другому. Тебе больше нет необходимости кому-то подчиняться.
Он поднял брови и стал похож на дурачка.
- Я всегда хотела что-нибудь сделать для тебя, Джо, а теперь мое положение позволяет это. Я могу помочь тебе стать доктором. Ты можешь сегодня же сообщить об этом мистеру Полленту. Нужно будет очень многому научиться, и я собираюсь завтра зайти к доктору Хилльярду посоветоваться. А потом…
- Не пойму, про что ты тут толкуешь, Керенса, - сказал он, и лицо его стало медленно краснеть.
- Я же теперь ношу фамилию Сент-Ларнстон, Джо. Ты понимаешь, что это значит?
Джо поставил бутылочку, которую держал в руке, и захромал к одной из полок, взял там склянку с какой-то жидкостью и начал ее рассеянно взбалтывать. Я расчувствовалась, глядя на него, и вспомнила ту ночь, когда мы с Кимом вытащили его из капкана, и ощутила острое желание увидеть Кима.
- Не вижу, какая мне-то разница от этого, - сказал он. - Я-то собираюсь остаться тут с мистером Поллентом. Тут и есть мое место.
- Ветеринаром? Ты же мог бы стать врачом!
- Мое место тут, - повторил он.
- Но ты выучишься, Джо. Ты можешь стать настоящим врачом.
- Не могу. Я ветеринар, и тут мое…
- Твое место, - нетерпеливо закончила я. - Ах, Джо, неужели тебе не хочется двигаться дальше?
Он посмотрел на меня, и глаза у него были холодными, как никогда.
- Я хочу, чтобы меня оставили в покое, вот что, - сказал он.
- Но, Джо…
Он захромал ко мне и, приблизившись вплотную, сказал:
- С тобой, Керенса, беда в том, что ты хочешь быть словно Бог. Ты хочешь, чтоб мы все плясали под твою дудку. Ну так вот: я этого делать не буду, понимаешь? Я останусь тут с мистером Поллентом. Мое место тут.
- Ты глупец, Джо Карли, - сказала я ему.
- Ну, это твое мнение, но если я глупец, что ж, значит, я хочу быть глупцом.
Я разозлилась. Вот оно, мое первое настоящее препятствие. Я так хорошо знала, чего хочу. Миссис Сент-Ларнстон из аббатства; ее сын, наследник титула; ее брат, местный врач; ее бабушка, что проживает в… ну, скажем, Дауэр Хауз. Я хотела, чтобы сбылась каждая деталь моей мечты. А Джо, который всегда был таким покорным, противостоит мне.
Я сердито повернулась и, резко распахнув дверь, почти упала на одну из девочек Поллентов, которая совершенно очевидно подслушивала у замочной скважины. Я сделала вид, что ее не вижу, и она вбежала в комнату.
Я услышала, как она спросила:
- Ах, Джо, ты ведь не уедешь, ведь нет, Джо?
Я подождала, когда Джо ответил:
- Нет, Эсси. Ты же знаешь, что я никуда не уеду. Мое место тут, с тобой и с работой.
Тогда я с отвращением заспешила прочь.
Прошло два месяца моего замужества, и я уже точно знала, что жду ребенка.
Впервые заподозрив это, я никому не сказала, кроме бабушки; только убедившись окончательно, я поделилась новостью с другими.
Триумф превзошел все мои ожидания.
Первой, кому следовало сообщить об этом в аббатстве, была моя свекровь. Я прошла к ее комнате и постучала в дверь. Она была одна и не слишком обрадовалась, что ее потревожили.
- Я сейчас занята и не могу вас принять, - сказала она.
До сих пор она ни разу не обратилась ко мне по имени.
- Я хотела, чтобы вы первой услышали эту новость, - ответила я сдержанно. - Если вы этого не желаете, то для меня неважно, если вы останетесь в неведении.
- Что за новость? - спросила она.
- Могу я присесть? - спросила я.
Она кивнула, не слишком любезно.
- У меня будет ребенок, - сказала я.
Она опустила взгляд, но я успела заметить в нем волнение.
- Это, несомненно, и послужило причиной брака.
Я встала.
- Если вы намереваетесь оскорбить меня, я предпочитаю уйти после того, как скажу вам, что ваше предположение неверно. Рождение моего сына послужит тому доказательством, а я полагаю, что вы хотите доказательств, прежде чем поверить мне. Сожалею, что сочла правильным уведомить вас первой. Это было глупо с моей стороны.
Я надменно пошла прочь из комнаты, и, когда закрывала дверь, мне показалось, что я услышала ее шепот: "Керенса". Я пошла в покои, которые занимали мы с Джонни. Пойду повидаю бабушку и успокою в ее обществе свое уязвленное самолюбие. Но когда я надевала накидку, раздался стук в дверь.
В дверях стояла миссис Роулт.
- Ее светлость говорят, что они были бы рады, если бы вы к ним пришли… мэм.
- Я собиралась уходить, - ответила я. - Поколебавшись, я пожала плечами: - Ну, хорошо. Я загляну, когда буду спускаться. Благодарю вас, миссис Роулт.
Хорошо зная миссис Роулт, я видела, что у нее с губ готовы сорваться слова: "Ну и вид! Словно такой родилась!".
Я снова открыла дверь в гостиную леди Сент-Ларнстон и стала там, ожидая.
- Керенса, - сказала она, и голос ее был теплым, - войдите.
Я подошла к ней и остановилась в ожидании.
- Садитесь, прошу вас.
Я села на краешек кресла, показывая ей своим поведением, что ее одобрение для меня мало что значит.
- Я рада этой новости, - сказала она.
Я не смогла скрыть охватившего меня удовлетворения.
- Я хочу этого… больше всего на свете, - ответила я - Я хочу сына.
В этот момент наши отношения изменились. Ее огорчало что сын женился на мне, но я была молодой и сильной, меня можно было даже представлять в свете, и только соседи (низшие слои) будут помнить, откуда я. После двух месяцев замужества я уже зачала ребенка - ее внука. А от Джудит все это время ничего. Старая леди Сент-Ларнстон была женщиной, имевшей в жизни почта все, что хотела Она должно быть, быстро примирилась с невоздержанностью мужа Возможно, она считала, что таковы потребности джентльмена, и пока ее власть в доме оставалась абсолютной ее это устраивало. Я не могла представить себе какова была ее замужняя жизнь, но я знала, что в ней было это качество, какая-то любовь к власти, желание, управлять жизнью, как своей, так и окружающих, которые, чувствовала и в себе; и поскольку мы распознали это друг в друге, мы стали фактически союзниками.
- Я этому рада - повторила она, - Вы должны беречь себя.
- Я собираюсь сделать всё, чтобы родился здоровый мальчик.
Она рассмеялась.
- Не будьте слишком уверены, что родится мальчик. Если это девочка, мы примем ее с радостью. Вы молоды, мальчики еще появятся.
- Я очень хочу мальчика, - горячо сказала я.
Она кивнула.
- Будем надеяться, что это мальчик. Завтра я сама покажу вам детские комнаты. Давно не было малышей в аббатстве. Но сегодня я немного утомлена, а мне хотелось бы показать вам их самой.
- Значит, завтра, - сказала я.
Наши глаза встретились. Это была победа. Гордая старая женщина, еще недавно считавшая катастрофой женитьбу Джонни, теперь быстро примирилась с невесткой, в которой почувствовала родственную душу.
Сын для Сент-Ларнстона! Вот чего мы обе хотели больше всего на свете, и в моей власти было дать ей это, более того, похоже, что лишь в моей.
Когда женщина в положении, с ней происходит перемена. Часто для нее не существует ничего кроме ребенка, который, как она знает, растет в ней с каждой неделей. Она чувствует, как он меняется, как развивается его маленькое тельце.
Я жила в ожидании того дня, когда родится мой ребенок.
Я стала спокойной, довольной; характер у меня стал мягче; часто доктор Хилльярд заставал меня с Меллиорой в саду среди роз, за шитьем какой-нибудь маленькой вещицы, потому что я просила ее помочь мне с приданым для новорожденного.
Леди Сент-Ларнстон мне ни в чем не препятствовала. Никону нельзя было мне перечить. Если мне нужна была Меллиора, я ее получала. Меня надо было баловать и лелеять. Я была главным лицом в доме.
Иногда ситуация казалась мне такой комичной, что меня разбирал беззвучный смех. Я была счастлива. Я говорила себе, что никогда в жизни не была так счастлива.
Джонни? Он был мне безразличен. Да и он чувствовал себя по-другому, потому что, кажется, впервые в жизни заслужил одобрение семьи. Он зачал ребенка - сделал то, чего не сумел Джастин.
Когда мы с ним оставались одни, он посмеивался над Джастином.
- Он был всегда такой безупречный. Я страдал из-за Джастина всю свою жизнь. Очень раздражает, когда у тебя братец - святой. Но существует одна вещь, которую, очевидно, грешники делают лучше, чем святые!
Он рассмеялся и обнял меня. Я оттолкнула его, сказав, чтоб он был поосторожнее и не забывал о ребенке.
Джонни растянулся на нашей кровати, положив руку под голову и с восхищением наблюдая за мной.
- Ты не перестаешь меня удивлять, - сказал он. - Никто не разубедит меня, что я женился на ведьме.
- Ну, так помни об этом, - предупредила я. - Не обидь ее, а то она тебя заколдует.
- Да и так уж заколдовала. Меня… и всех в доме, включая и нашу дорогую мамочку. Керенса, ведьма ты этакая, как это тебе удалось?
Я похлопала себя по вздувшемуся животу.
- Своей способностью незамедлительно понести ребенка.
- Нет, ты скажи мне, ты ездишь верхом на метле и вместе со своей бабушкой наколдовываешь плодовитость?
- Неважно, что я делаю, - ответила я. - Важен результат.
Он вскочил и поцеловал меня. Я оттолкнула его. Джонни меня больше не интересовал.
Мы с Меллиорой сидели и шили под деревьями.
Она выглядела такой хорошенькой, когда, слегка склонив головку, следила за крошечными шажками иголки. Мои мысли унеслись к тем дням, когда я подглядывала, как она сидит в саду священника со своей мисс Келлоу. Как: мы поменялись местами! Я помнила и то, что я ей многим обязана.
Дорогая Меллиора, которой я буду благодарна до конца своей жизни.
Как мне хотелось, чтобы она была так же счастлива, как я. Но даже при мысли об этом я чувствовала, как страх сжимает мне сердце. Счастье для Меллиоры означало брак с Джастином. Но как могла она выйти за него, когда у Джастина была жена? Только если Джудит умрет, Меллиора могла выйти за Джастина; а если она за него выйдет, если у них будут дети… сыновья… ее сыновья получат приоритет наследования перед моими!
Мой сын - мистер Сент-Ларнстон; сын Меллиоры - сэр Джастин.
Это немыслимо. Но для тревоги не было никаких причин. Меллиора никогда не выйдет замуж за Джастина, а какое-то подсознательное чувство подсказывало мне, что Джудит бесплодна.
Мне хотелось, чтобы время шло быстрее; я успокоюсь, только когда буду держать на руках сына. Временами меня охватывал страх, что ребенок будет девочкой. Я бы очень хотела иметь дочку, девочку, жизнью которой я смогу управлять, как бабушка управляла моей; но моя мечта не сбудется полностью, пока у меня не будет сына. Мой сын, мой собственный сын должен быть владельцем аббатства, я должна дать ему это, и во всех последующих поколениях Сент-Ларнстонов будет течь моя кровь.
Так что мне необходим сын.
Бабушка, опытная в таких вещах, верила, что так и будет; то, как я ношу ребенка, говорит, что это мальчик, сказала она мне. По мере того как проходили месяцы, она становилась все уверенней, и мое счастье все росло.
Я едва замечала, что происходит вокруг меня; мне не приходило в голову, что моя счастливая судьба может оказать воздействие на столь близкого мне человека, как Меллиора. Даже когда она сказала: "Кто бы поверил, что с тобой может такое произойти, когда ты стояла на помосте для найма в Трелинкете!" - я не поняла, что она думает: "Если такое могло произойти с тобой, почему же не может чудесным образом измениться и моя жизнь?"
Но за те месяцы, пока развивался мой ребенок, росла и любовь между Джастином и Меллиорой. Сама их чистота делала их чувство еще более явным, и никому не было известно об этом лучше, чем Джудит.
После моего замужества она не стала нанимать себе другую камеристку. Кое-какую работу для нее делала Долл, а я часто приходила причесать ей волосы в особых случаях. Однажды, когда они с Джастином должны были пойти на обед к Хэмфиллам, я, как и обещала, пришла в ее комнату уложить ей волосы.
Я тихо постучала в дверь. Но ответа не было, и я открыла дверь и позвала:
- Джудит, вы здесь?
Опять никто не ответил, и тут я ее увидела: она лежала на кровати на спине, глядя в потолок.
- Джудит, - сказала я.