Тейн еще раз украдкой взглянул на Честити, и его тело загорелось страстным желанием. Она просто идеально подходила ему! Это был бы на удивление восхитительный союз ангела и дьявола. Ее тело, думал Тейн, окидывая взглядом лиф платья, казалось воплощением подлинного греха. Оно было создано для утоления чувственных аппетитов мужчин-фей.
Честити посмотрела Тейну в глаза, и прямота ее взгляда заставила его поежиться. Принц нисколько не сомневался в том, что за все это время пристального изучения его в голове Честити Леннокс не мелькнуло ни одной распутной мысли о нем - о них, слившихся в порочном экстазе.
Тейну действительно стоило переключиться, подумать о чем-то другом, кроме ее восхитительных грудей, укутанных тонкой кружевной косынкой, которая спадала с лифа. Ложбинка декольте под дорогим кружевом манила, и принц был близок к тому, чтобы откликнуться на этот призыв. С любой другой женщиной это было бы так легко, но с этой, одной-единственной…
- Расскажите мне, почему вы так боитесь животных?
Ее взгляд соскользнул с лица Тейна и остановился на Беле. Пес прижался к Честити, заставив ее содрогнуться и вцепиться в плечо принца, словно ища спасения. Она сжала бархат его камзола, и сердце в груди Тейна учащенно забилось. Понимала ли Честити, какой пытке подвергала волшебного принца, когда прикасалась к нему вот так? Ее аромат… Тейн просто сходил от него с ума. Что же это? - гадал он, осторожно вдыхая сладостный запах. "Ангельская вода"… эти духи как-никак считались последним писком моды. Каждая изысканная леди в Лондоне считала своим долгом нанести себе на грудь букет ароматов померанцевых цветов, розы и миртового масла. К этому смешению нот прибегали, чтобы соблазнять мужчин, использовали его в качестве афродизиака, помогавшего будить дремавшее глубоко внутри сексуальное влечение. Но никогда еще эти духи не производили такого эффекта на Тейна. Возможно, потому, что ему еще не доводилось сталкиваться с подобным соединением густого пьянящего благоухания с очаровательным ароматом невинности. Этот запах так и влек Тейна, моля его овладеть Честити всеми известными ему способами.
Пальцы, вцепившиеся в его плечо, отвлекли Тейна от порочных мыслей. Что и говорить, он действительно был не кем иным, как чудовищем, похотливым животным. Примитивным существом, которым управляли низменные мысли и грех. Смог бы он хоть когда-нибудь дать Честити подобие нормальной жизни - земной жизни? Или все их существование крутилось бы вокруг секса и чувственного наслаждения? За все те годы, долгие годы, что грех рос и укреплялся внутри Тейна, похоть завладела им, оставив в полном неведении относительно того, кем же на самом деле являлся сам темный принц.
Тейн никогда не беспокоился об этом прежде, но теперь, странным образом, совершенно чуждые мысли начали упорно вторгаться в его разум. Он едва знал эту женщину и все же мечтал о глубокой и прочной связи с ней. Соединении, которое было бы… да, сексуальным. Но и об узах, которые были бы основаны в том числе на дружбе. Близости. Умиротворении. Тейн не знал, когда все изменилось, но отныне он хотел большего. Не только партнершу по постели, но и помощницу, спутницу жизни.
- Сэр?
Покачивая головой, Тейн попытался стряхнуть с себя это наваждение и вдруг осознал, что все это время всматривался в лицо Честити. Буквально пожирал ее глазами. Смотрел и смотрел, мечтая обо всех этих вещах, которые хотел сделать с нею, и ни одна из мыслей темного мужчины-феи не была направлена на благо его гибнущего двора или снятие этого ужасного проклятия, обрекшего на несчастья его род. Здесь, в смертном королевстве, он совершенно забыл о своей главной цели.
- Вы что-то сказали? - осведомился Тейн, притворяясь, будто осматривает лодыжку Честити.
- Вы спросили о моем страхе перед собаками.
- Да, хотелось бы узнать об этом.
Тейн почувствовал дрожь, пробежавшую по телу Честити, а потом ее пальцы соскользнули с его плеча, легонько коснувшись пряди волос, выбившейся из его косы. Настала очередь Тейна дрожать от этого невинного прикосновения. К счастью, Честити находилась под действием чар и не подозревала о беспутных мыслях и желаниях, будораживших его. Если бы принц не очаровал добродетель своим колдовством, он не смог бы провести это время с ней, такой беззащитной, уязвимой…
- В детстве пес… точно такой же большой, сбил меня с ног. Он… укусил меня за руку, а потом принялся таскать за ногу. Уверена, он собирался разорвать меня на части!
Бел сидел, часто и тяжело дыша, высунув язык. Когда он облизнулся, Честити тихонько захныкала и прижалась к Тейну еще крепче, вцепившись так, словно он был ее спасителем.
- Я… я все еще могу чувствовать, как его зубы вгрызаются в мою плоть.
- Тсс, - прошептал Тейн. - Не нужно изводить себя столь мучительными воспоминаниями.
Принц потянулся к лицу Честити, и она изумила - и восхитила - его, положив щеку ему на ладонь. "Это все действие магии", - напомнил себе Тейн. Это была не настоящая Честити - околдованная.
- Иногда я вскакиваю по ночам, кричу, вспоминая это ощущение зубов собаки на моей коже, явственно чувствуя, как пес терзает мое тело…
- Здесь, со мной, вы в полной безопасности, Честити. Я не позволю никому и ничему причинить вам боль. Не позволю - даже вашим ночным кошмарам.
Нежно скользнув пальцами по щеке Честити, Тейн наслаждался ощущением этой мягкой, как лепесток, кожи, пытаясь представить, что чувствовал бы, окажись ее соблазнительное, с пышными формами тело в его объятиях. Это было бы нечто в высшей степени возбуждающее! Но принесло бы это желанное наслаждение сейчас, в этот самый момент, когда Честити отчаянно цеплялась за Тейна, а он защищал ее от пугающего прошлого?
Женщины добивались темного принца ради наслаждения, но никогда не искали у него спасения. Ни одна смертная женщина не обращалась к нему с просьбой о защите, не просила оберегать ее. Сжимать в объятиях до тех пор, пока не утихнет шторм страха.
Когда Честити взглянула ему в лицо, а ее пальцы еще крепче вцепились в его плечи, Тейн с удвоенной силой захотел от нее большего, чем просто секс. Он хотел завоевать ее доверие. Стать для нее воплощением рыцаря в сияющих доспехах. Это казалось смешным, но Тейн действительно жаждал чего-то более сокровенного от своего союза с предназначенной ему добродетелью.
Нарушив очарование взгляда зеленых глаз, принц вернулся к осмотру ноги Честити и сосредоточился на том, что должен был сделать.
- Клянусь вам, всей своей честью, что Бел не причинит вам зла, Честити, - никогда.
Белый чулок пропитался кровью и порвался на лодыжке, свежая красная струйка вытекала из-под разорванного в клочья шелка. Не в силах унять дрожь в руках, Тейн скользнул ладонью вверх по икре Честити, понимая, что чулок нужно как можно быстрее снять. Ветер усилился, подхватывая и бросая в воздух резкий, металлический привкус крови, вновь заставивший Бела завыть. Услышав этот протяжный, ужасающий звук, Честити подскочила на месте и взвизгнула.
- Не волнуйтесь, моя ненаглядная. - Тихие, ласковые слова легко сорвались с языка Тейна.
- Мне не нравится, как этот пес смотрит на меня, словно я - аппетитная и сочная отбивная из ягненка.
Несмотря на сковавшую все внутри напряженность, губы Тейна невольно растянулись в улыбке, и он от души рассмеялся шутке Честити:
- Откуда вы знаете, что ягнятина - его любимое блюдо?
Она с опаской посмотрела на Бела:
- Он выглядит одним из тех чудовищ, которые наслаждаются пожиранием самых невинных созданий.
Если Честити так боялась чудовищ, пожиравших невинные души, ей стоило всерьез опасаться не Бела - его хозяина. Тейн посмотрел на воплощенную добродетель: она взирала на него так, словно знала о таившемся у него внутри похотливом животном, этом необузданном звере, желавшем бросить ее на землю, задрать ее юбки и погрузиться в ее тело. Тейна охватило такое чувство, словно похоть томилась от голода, требуя немедленного насыщения. В этот миг принц не думал ни о наслаждении женщины, ни о неторопливом соблазнении, только об экстазе - своем собственном.
Как же Тейну не хотелось, чтобы эта невинная красавица просто сидела с ним рядом! Он желал, чтобы Честити извивалась от страстного желания, пылала от сексуального возбуждения. Мечтал, чтобы ее первый раз был восхитительно-бурным, всепоглощающим. Сейчас, в этом изголодавшемся состоянии похоти не было места для ленивых, неспешных нежностей и поцелуев. Никакого медленного обольщения. Это было бы плотское соединение. Дикое, первобытное совокупление. Ее первый раз был бы низменным, животным. Не прекрасным и нежным - какого, по мнению Тейна, она и заслуживала.
Нет, с Честити он не мог вести себя как чудовище!
- Вы доверяете мне, моя ненаглядная?
Голова Честити склонилась набок, и лунный свет ореолом засиял вокруг ее волос, придавая ей облик божественной девственницы, коей она, несомненно, и была. Ожидая ее ответа, Тейн изучал выражение ее лица, любовался ее мягко изогнутыми бровями, которые сейчас беспокойно хмурились.
- Я понимаю, что мне не следует доверять вам, но ничего не могу с собой поделать. Что-то глубоко внутри шепчет мне, что вы достойны доверия. Что я должна вам верить. Этот голос, там… - Честити запнулась, покачала головой и огляделась.
- Что же говорит этот голос? - спросил Тейн, скользнув ладонью дальше, под ее колено. Дыхание Честити сбилось, и этот прерывистый хриплый звук резким ударом отозвался в его чреслах.
- Этот голос, - прошептала она, - говорит о странных, незнакомых мне чувствах. Он заставляет меня страстно желать того, что - я точно знаю - греховно и безнравственно, того, чего я не должна ощущать. Разум твердит мне, что доверять вам - сущее безумство. Что вы - не тот, кем кажетесь.
Тейн мгновенно насторожился и занервничал. Что она могла знать о нем? Принц приложил все усилия, чтобы скрыть свой волшебный ореол мужчины-феи. Чтобы выглядеть не кем иным, кроме как титулованным джентльменом.
- Кто же я тогда?
Ее взгляд, вспыхнув, встретился с взором Тейна.
- Вы - тот самый скрывавшийся под маской незнакомец, который разговаривал со мной в ночь бала.
Закрыв глаза, Честити легонько потянула носом воздух.
- Я чувствую ваш запах - повсюду. Это порочный и притягательный аромат, возбуждающий и при этом одурманивающий. Я чувствую, что пробуждаюсь, и все же я сплю. Этот запах соблазняет, будит этот голос глубоко внутри меня. Точно так же было и той самой ночью. Я ощущала тот же самый аромат, и тут появились вы.
Руки Тейна по-прежнему тряслись, но он упорно скользил ладонями все выше, к колену Честити, туда, где атлас ее подвязки мягко касался кончиков его пальцев. Казалось, теперь сам сказочный принц был околдован. Зачарован блаженным выражением лица добродетели, вдохновленном ее словами.
- В этом аромате есть эротическая мужественность, взывающая к такой частичке внутри меня, о существовании которой я даже не подозревала. Частичке, которая меня страшит, потому что я не могу понять ее. - Тейн заметил, как Честити глубоко вздохнула, втянув в легкие побольше воздуха. - Я так отчетливо помню этот аромат! Сейчас искушающий запах снова здесь, совсем как тогда, когда он обволакивал меня в лабиринте. Я ощущаю ноты сандалового дерева и благовоний, смешанные со слабейшим ароматом кедра и жасмина. Это благоухание ночи и лунного света, леса и запретных, прекрасных земель. Даже теперь я могу чувствовать, как этот аромат окутывает меня.
Обвороженный словами Честити, Тейн все скользил ладонями вверх, плавно двигаясь уже по ее бедру. Потянув за атласную ленту подвязки, принц почувствовал, как она распутывается в его руке. В следующий раз он развяжет эту ленту зубами, страстно укусив плоть цвета слоновой кости, которая выглядывает над чулком. Но все это будет потом, а пока Тейн мог лишь вслушиваться в ее слова и с изумлением гадать, действительно ли нечто внутри ее, непорочной Честити, жаждало плотского наслаждения. Если она осознала, как гармонично может соединиться со своей сексуальной природой, наверняка подпустила бы его поближе к себе.
- Это ведь вы были прошлой ночью в лабиринте, не так ли? - поинтересовалась Честити.
Воспоминания о проведенных вместе мгновениях, о том, чем занимался с ней таинственный незнакомец, должно быть, всплыли в памяти Честити, потому что ее светлая кожа над лифом начала заливаться краской. Тейн любовался этим зрелищем, теперь он явственно представлял, как выглядела бы его суженая, вспыхивая от сексуального желания. Сам принц был сейчас целиком и полностью в сетях ее очарования, а похоть… о, она практически истекала слюной при мысли о том, как прорвется сквозь кожу своей жертвы и погрузится в самую глубину ее лона! Но похоть не могла оценить всю прелесть девственности Честити. Все ее значение. Похотью управляли лишь ее собственные страстные порывы, и все, что сделал бы смертный грех, это просто сломал бы преграду ее невинности. Тейн совершенно точно знал, что похоть не стала бы заботиться о наслаждении Честити, не ждала бы, пока лепестки ее лона увлажнятся и расцветут, раскрываясь для него под нежными прикосновениями. Нет, это именно Тейн и его темная волшебная сущность жаждали доводить Честити до крайней степени возбуждения, доставлять ей истинное блаженство. Это только Тейн мечтал превратить их первое чувственное соединение в нечто прекрасное и возвышенное - по-настоящему страстное. Такое ошеломительно пылкое, что Честити никогда не смогла бы, не допустила бы и мысли о том, чтобы отвергнуть его, жить без него. А потом она согласилась бы следовать за ним в волшебное королевство, к его двору сладострастных наслаждений.
- Тейн? - Ее голос был тихим, чуть хриплым от осторожности и, возможно, страстного желания. - Это ваше имя, верно? Вы были там, со мной, в лабиринте.
В этот момент Честити находилась всецело во власти его чар. Тейн мог делать с ней все, что хотел, и осознание этого терзало его, истощало его силы, помогая похоти брать верх над его железным самообладанием.
Руки Тейна по-прежнему дрожали, и он взглянул на Бела, пытаясь подумать о чем-то другом, кроме идеи оказаться сверху Честити и прижаться к ней всем телом. Нет, если Тейн позволит похоти управлять им, он разрушит все, уничтожит ее невинность и доверие. Не для того он ждал за этими воротами целый день, чтобы уничтожить все это своим необузданным желанием близости с женщиной, сидевшей сейчас рядом.
Обнаружив калитку в саду, Тейн сразу понял: это было единственное место на землях Леннокса и в доме, не взятое под охрану благими. Возможно, они не знали о существовании ворот или просто не понимали их важности - это значения не имело. Тейн умело обратил их легкомыслие себе во благо, решив использовать этот заросший зеленью клочок земли в своих целях. С помощью магии принц превратил скучный пейзаж в подобие земли, окружавшей Неблагой Двор. Днем это было прелестное тихое местечко, наполненное тихим уединением, с множеством деревьев и мирно струившейся речушкой. Ночью же здесь расцвел роскошный сад наслаждений. Даже сейчас вид то и дело менялся, распускавшиеся ночью цветы открывали свои лепестки, источая пьянящий аромат.
Тейн и представить себе не мог, что Честити окажется столь отзывчивой к красоте сада, к аромату не только цветов, но и его тела. Принца возбуждало осознание этого, интриговало то, что девушка, сама невинность, может быть столь чуткой к искушению аромата.
- Это ведь были вы, той ночью, не так ли? - снова спросила Честити, отвлекая Тейна от не самых благородных мыслей.
Она находилась под воздействием его чар, напомнил себе принц. Поэтому все, что бы он ей ни сказал, можно было стереть, заставить ее забыть, если ему было нужно. Так что он признался:
- Да, это был я.
- Вы соблазняли меня.
Нет, на самом деле он просто заигрывал с ней.
Глотая вставший в горле комок, Тейн сосредоточился на пораненной ноге, попытавшись отбросить все мечты о соблазнении. В конце концов, она была заворожена его колдовством! Было бы бесчестно поддаться своему явно безобидному, но все же сексуальному любопытству.
Впрочем, ему было явно не до размышлений о чести. Они точно не помогли бы его члену, который стал твердым, требовательным. Всего один мимолетный взгляд, одно-единственное прикосновение…
Когда Тейн принялся поднимать ее юбку, Честити запротестовала, но он поспешил тихо успокоить.
- Не волнуйтесь, - прошептал принц. - Вам это понравится.
Скользя ладонью вверх по бедру Честити, он поглаживал нежную кожу круговыми движениями, наблюдая, как меняется выражение лица воплощенной добродетели, как широко распахиваются ее глаза, как она проводит языком по нижней губе. Поддавшись искушению, Тейн погладил большим пальцем лоно Честити, и она принялась извиваться под его ласками, так, что ее ягодицы оказались совсем близко к его ищущей руке.
- Вот так, - подбодрил Тейн. - А теперь разведите для меня свои ноги.
Одурманенная его чарами, Честити безропотно повиновалась и приподняла юбки, обнажая лоно и обрамлявшие его светлые волосы. Проникнув пальцами между пухлыми складками, Тейн провел по лоснящейся женской сущности, омывая руку ее соками. Отпрянув, он увидел сладостную влагу на своих пальцах и, поддавшись манящей мольбе похоти, поднес их ко рту и облизал дочиста, пробуя вкус Честити.
Изумленный вздох сорвался с ее уст, и Тейн порочно улыбнулся:
- Откиньтесь на спину и позвольте мне ласкать вас ртом.
Честити из последних сил боролась с искушением, выбирая между тем, что должна сделать, и тем, чего ей на самом деле хотелось. Тейн внимательно наблюдал за этой борьбой, отражавшейся на ее лице. Когда добродетель уступила своему обольстителю, он с торжествующей улыбкой склонился над лоном и нежно прильнул к нему языком. Отзываясь на дразнящие ласки Тейна, Честити вскрикнула и вцепилась ему в волосы. А язык искусного соблазнителя уже кружил по клитору, Тейн чувствовал, как ее пальцы все крепче стискивают его волосы, а бедра распахиваются, моля о большем. Пролетело всего несколько мгновений, а Честити уже начала трепетать в чувственной истоме. Взрываться в экстазе под ласками его рта. Так быстро… Тейн едва мог поверить в это - она была девственно чиста и все же содрогалась в оргазме.
Возбуждение лишило похоть остатков терпения. Как же он жаждал овладеть Честити прямо сейчас! Этого желал его грех - но не Тейн. Предназначенная ему добродетель была опутана колдовскими чарами, а принц хотел, чтобы она подарила ему себя по доброй воле, свободная от воздействия всяческой магии.
Оторваться от плоти Честити оказалось самой трудной задачей, когда-либо выпадавшей на его долю. Похоть яростно протестовала, но он стоически игнорировал ее. Стянув чулок с окровавленной ноги Честити, Тейн отбросил его и приподнял ее лодыжку. В лунном свете он смог разглядеть, что кожа оцарапана - но все не так страшно, как казалось. Тейн кивком подозвал Бела, позволив тому подойти ближе. Пес сначала обнюхал рану, а потом, высунув язык, принялся осторожно вылизывать место пореза. Дело в том, что Бел был непростой собакой - волшебным псом, целителем. Именно в этом и заключалось его главное предназначение.
Честити взвизгнула, и этот резкий звук, похоже, вывел ее из состояния оцепенения. Чувственный блеск и блаженное послевкусие оргазма, сиявшие в ее глазах мгновение назад, исчезли, сменившись отвращением и ужасом.
- Тсс, - утихомирил ее протесты Тейн. - Бел обладает даром исцеления.