Не произнося ни слова, Тейн принялся кружить большим пальцем над ее соском. Глаза Честити распахнулись, и прямой взгляд принца впился в ее лицо. Вне себя от волнения, она ощутила неосознанное желание снова зажмуриться, избежав этого бесстыдного взора, но вдруг поняла, что Тейн этого не хочет. О нет, этот мужчина жаждал видеть в ее глазах желание, видеть, какой эффект производят на нее откровенные ласки. И Честити хотела дать ему эту возможность.
Палец Тейна очертил контуры нижней поверхности ее груди, нежно и едва заметно задевая кожу, заставляя сочные округлости еще больше раздуваться, а саму Честити - податься вперед, чтобы лучше ощущать порхание его рук по своему телу. Наконец оторвав от нее взгляд, Тейн впился глазами в набухший, вздернутый сосок. Все тело Честити томительно напряглось, когда ее соблазнитель опустился на колени. Чувственная влага уже растекалась между ее бедрами в предвкушении того, как он коснется ее - руками, ртом, всем, чем бы он ни пожелал. Упругий розовый кончик языка умело выскользнул между его губ.
- Тейн… - застонала Честити и сжала в пригоршнях ткань своих пышных юбок.
Она не осмеливалась прикасаться к нему.
Отпрянув, Тейн поднял на Честити глаза, горящие плотским желанием. Сжав ее щеки в своих ладонях, он неторопливо, с нежностью прильнул к ее губам. Это был обольщающий, вкрадчивый поцелуй, словно умолявший о взаимности. Честити не знала, как ответить на это проявление чувств, но Тейна, похоже, это совершенно не заботило.
Он показал ей своим ртом, как нужно отвечать на ласки, прижавшись к ней еще сильнее. Его язык пытался проникнуть между губ Честити, которая уже стонала в объятиях своего принца, забыв про всякий стыд. А настойчивый язык наконец-то сумел приоткрыть ее рот и вползти внутрь, словно желая с жадностью поглотить соблазненную жертву.
Хвала небесам, Тейн крепко держал в объятиях Честити, которая едва могла ощущать свои колени. Она словно плыла, купалась в экстазе, подхваченная волной страсти. А когда ладони Тейна скользнули вниз, легли на ее груди и собственнически их стиснули, Честити обвила его всем своим грешным телом, совершенно забыв о том, кем является.
Потянув ее сосок, Тейн легонько щипнул его, потом нежно погладил, и Честити чуть не задохнулась от нахлынувших ощущений, вскрикнув, когда принц вдруг оторвался от ее губ и дернул корсет вниз, освобождая другую грудь. Теперь Честити предстала перед ним обнаженной, совсем как той ночью в лабиринте, с незнакомцем, который мог быть не кем иным, как темным мужчиной-феей.
Прижимаясь к Честити всем телом, Тейн снова схватил ее груди, сжал их вместе и провел по ним всем своим лицом. Выгнув спину, Честити застонала, издав такой неприличный, такой развратный звук… Тейн прильнул ртом к ее груди, и, не в силах сопротивляться, Честити запустила руки ему в волосы, сжала темные пряди в кулаки и привлекла ближе, словно разрешая поглотить всю себя.
О боже, она никогда не чувствовала ничего столь же превосходного! Она и понятия не имела, сколько удовольствия может принести эта чувственная игра с ее грудями! Какими отзывчивыми они могут быть - каким сексуальными…
И вдруг ласки резко оборвались, ненасытные губы и руки покинули ее.
- Кто-то идет, - объяснил Тейн.
Он ловко помог Честити, окончательно потерявшейся в этой путанице из смущения и страстного желания, привести себя в порядок. Когда она приобрела подобающий благовоспитанной девушке вид, Тейн сжал ее лицо ладонями и прильнул к ее губам в неистовом поцелуе.
- Вы наверняка подумали, что я добиваюсь вас только ради того, чтобы соблазнить, но это не так. Я хочу вас - всю вас. Я хочу быть в вас. Постигать вас, изучать ваше тело. Но я хочу и другого - сидеть с вами в тишине, разговаривать с вами. Смеяться вместе с вами. Я хочу лежать в постели ночью и чувствовать вас рядом, слушать ваше дыхание, гладить вас по волосам и наблюдать, как вы спите. Я хочу провести с вами долгие годы, состариться рядом с вами, наслаждаться тысячами ночей под лунным светом. Вы должны чувствовать, что мной движет нечто большее, чем просто удовольствие. Верить этому.
Тейн отпрянул от Честити, и она потянулась к нему, боясь оказаться в одиночестве.
- Мы встретимся - скоро, - пообещал принц.
А потом он ушел. Оставив Честити одну, дрожащую, растерянную - и явно не в состоянии покоя.
Глава 11
"О, дневник, пока я не увидела его снова, я и не осознавала, как сильно хочу встретиться с ним! Он заставляет меня чувствовать себя живой, женственной. Заставляет забыть, кто я есть и кем должна быть.
Я думала, что хотела избавиться от его присутствия, но теперь точно знаю, что не желаю ничего иного, кроме как быть с ним рядом. Остаться с ним наедине. Я хочу того, что он может дать. Наслаждения. Но я жажду и большего. Мне хочется искренней дружбы. Романтических ухаживаний.
Впервые в своей жизни я так хочу увидеться с мужчиной. И горю от нетерпения, мечтая, что совсем скоро мои мечты сбудутся.
Этот мужчина - Тейн. Тот, кто пробудил меня. Я рискнула бы чем угодно, лишь бы быть с ним. Добродетель внутри меня кричит от негодования, но я не буду ее слушать. Мой путь связан с Тейном. Я чувствую это. Я пойду к нему в сад и узнаю, каково это - ощущать прикосновения, быть любимой. Мой возлюбленный ждет меня".
Задумчиво потирая руками плечи, Честити удалялась от каменной стены, увитой плющом. Она прибежала в этот сад сразу же после возвращения от Сефтонов. Оказавшись на знакомом месте, она долго не могла уяснить, просто не могла взять в толк, почему ворота, которые открывались прежде, вдруг перестали поддаваться. Может быть, всего происходившего с ней просто не было в реальности? Вероятно, это был всего очередной сон, фантастическое воспоминание о том, чего на самом деле никогда не было. В последнее время ее часто посещали подобные сны. Но ведь все, что случилось в саду у Сефтонов, было не сном, не фантазией. Это происходило наяву.
Словно подтверждая этот факт, палец невольно коснулся кожи груди. Там Честити увидела метку Тейна, поставленную его жадным ртом. Она все еще могла ощущать шелк волос принца, струившихся между ее пальцами, жар его дыхания, его сильное тело, прижатое к ее телу.
Ими двигала страсть. Безумие. Одержимость.
- Что ты здесь делаешь? - неожиданно отвлек Честити от размышлений голос отца. Герцог стоял рядом с ней, его сжатые в кулаки руки упирались в бедра. Его лицо выражало крайнюю степень тревоги. - Ты ведь собиралась вздремнуть перед вечерним маскарадом!
- Мне не спалось, - ответила Честити, еле заметно пожимая плечами. От нее не укрылось, как пристальный взгляд отца скользнул над ее плечом по потревоженному участку зарослей плюща. Неужели папа знает о калитке? Когда его глаза подозрительно сощурились и остановились на дочери, она поняла, что ему действительно известно об этом.
- Сейчас самое время прилечь, - сказал отец, - только так ты сможешь восстановить силы, которые понадобятся для танцев. Не важно, устала ты или нет. Тебе стоит отдохнуть.
В конце концов, Честити было не три года! Для того чтобы прийти в хорошее настроение, ей не требовалось спать. Кроме того, мысли беспорядочно роились в голове, делая невозможной любую попытку сосредоточиться на чем-либо другом, кроме встреч с Тейном. Ее тело тоже находилось во власти возбуждения. Оно страстно желало большего. Отчаянно нуждалось в большем.
- Ступай отсюда! - приказ герцог, для пущей убедительности махнув рукой. - И не смей снова приходить сюда одна!
Честити удивленно замерла на месте и повернулась к отцу:
- Почему, папа?
- Это небезопасно.
Отец явно был сам не свой. Честити видела это по его глазам. В них ясно читались подозрение, страх. Тело отца напряглось, и она заметила, как стиснулась его челюсть, стоило ему окинуть проницательным взором землю у калитки.
- Что происходит, папа? Я знаю, тебя что-то тревожит.
Отец поднял на нее глаза, и Честити заметила, что он был вне себя от волнения.
- Ты помнишь мои истории о волшебной королеве? - тихо спросил папа.
- Конечно.
- Ты веришь в них или считаешь, что я сочинил все это только для того, чтобы развлечь тебя с сестрами?
Подойдя ближе, она коснулась его руки, пытаясь успокоить.
- Верю, папа. И всегда верила.
- Хорошо, - кивнул отец, пристально глядя куда-то за линию горизонта. - Феи реальны, моя милая. Они существуют.
- И они - здесь, не так ли?
Герцог в мгновение ока обернулся к дочери и сильно сжал ее за локти.
- Они являлись тебе?
- Ты сам знаешь, что да. Ведь Кром и Араун - феи.
Ты не можешь скрывать этот факт от нас. Мы и сами все поняли, почти сразу же.
Хватка отца ослабла, и он устало закрыл глаза.
- Да. Они - феи.
- И они находятся здесь ради нас, ведь правда? Чтобы забрать нас к своему двору?
Отец крепко обнял ее.
- Этого требует королева фей. Но завтра я встречаюсь с ней и собираюсь заключить сделку. Я не хочу видеть своих дочерей замужем за кем-либо из фей.
Волна паники внезапно накрыла Честити с головой.
- Чем же они одарили тебя, папа?
Пальцы отца сжали плечи Честити, и он прижал ее к себе еще крепче, целуя в висок.
- Тебе не стоит беспокоиться об этом.
- А феи, мне стоит беспокоиться о них?
Отец улыбнулся:
- Нет. Не стоит. Я могу сладить с ними. После этой встречи я позову вас с сестрами в свой кабинет и обговорю все вопросы. Но пока мне хотелось бы попросить тебя держать услышанное при себе. Нет никакой необходимости волновать твоих сестер - или волноваться самой. Никто не покинет этот дом.
- А как же мама? - спросила Честити, глотая застрявший в горле комок. Лицо отца приобрело мертвенно-бледный оттенок, и она догадалась, что мать не в курсе творящихся в семье дел.
- Твоя мама… - с трудом произнес отец, - она ничего не знает. Не верит.
- Папа, - прошептала Честити, снова потянувшись к его руке. - Что же ты скажешь своей жене, когда ее дочерей заберут феи?
- Этого не произойдет, ей-богу! - прогремел он. - Я предложу королеве что-нибудь взамен. Все, что угодно. Но клянусь тебе, я не позволю вам уйти! Ни одной из вас.
Отец поцеловал ее в щеку и проворчал:
- Что ж, а теперь ступай. И помни: беспокоиться не о чем.
Честити не хотелось оставлять отца в одиночестве. Он явно поделился не всеми тревогами, терзавшими его душу. Если бы только он согласился довериться дочерям! Если бы рассказал все, что знает об их судьбе! Но решительное выражение лица отца не допускало возражений, и Честити поняла, что даже самые искренние мольбы не заставят его передумать. Отец собирался держать их в полном неведении, и беспокойные мысли роились у Честити в голове, не давая понять, почему же он может быть столь категоричен. В конце концов, речь шла о ее будущем, о будущем ее сестер, а отец был полон решимости ограждать их от этого. А им ведь пришлось бы жить с тем, что он так тщательно скрывал, узнавать правду самим, и Честити тихо кипела от злости, думая о несправедливости этой ситуации. Да, женщины действительно были лишь вещами, игрушками в руках мужчин.
А как же феи? Оставив отца задумчиво стоявшим в саду, Честити поняла: он не сможет сладить с волшебными силами или с их миром. Феи были очень сильны. Намного сильнее простых смертных. Приняв дар от светлой королевы, отец взял на себя обязанность уплатить десятину. Таков был основной закон фей. Они не наделяли своими подарками безвозмездно.
И если Честити с сестрами были этой десятиной, помочь им не могло уже ничто. В этом случае они будут принадлежать феям. Их заберут в волшебное королевство. Оставался лишь один вопрос: к какому двору их приведут? Благому или Неблагому?
Зайдя в дом через боковую дверь, Честити поднялась по боковой лестнице, которая вела в ее спальню. Погрузившись в раздумья и страхи, девушка и не услышала, как скрипнули дверные петли.
- Иди сюда.
Кто-то схватил ее за руку и потянул в комнату. Подняв всполошенный взгляд на загадочного злоумышленника, Честити увидела сестру.
- Мерси, ради всего святого, ты напугала меня до полусмерти!
- Тсс, говори потише. Мама думает, что мы прилегли ненадолго вздремнуть.
- Тогда почему ты не спишь?
Мерси пренебрежительно фыркнула:
- То же самое я могу спросить и у тебя.
- Что ты хотела?
- Я видела одного из них. Сегодня. В пруду у Сефтонов.
- Видела - кого?
Мерси доверительно приблизилась к ней и понизила голос:
- Темного мужчину-фею.
Честити в ужасе отпрянула:
- Нет!
Мерси тряхнула изумленную сестру за плечи и увлекла за собой в глубину комнаты.
- Он был самым красивым созданием, которое я когда-либо видела. Даже прекраснее тех благих фей, которые приезжали к нам, чтобы навестить тебя и Пру.
- Что он хотел?
Светло-голубые глаза Мерси распахнулись.
- Меня.
- О, боже милостивый! - прошептала Честити. Это был сущий кошмар! Следовало немедленно сообщить об этом папе. Интересно, что бы он сделал, если бы сразу два двора возжелали его дочерей? Ей вдруг стало плохо при мысли о том, что отец, возможно, заключил сделки с двумя королевствами.
Но разве он смог бы так поступить? Честити всегда считала своего отца честным и благородным человеком. Мало этого, он ни в чем не нуждался. В самом деле, ну чего еще мог желать отец, если у него было, кажется, все?
- Он сказал, что пришел за мной, - взволнованно пролепетала Мерси. - О, Честити, я едва могла дышать! Темный мужчина-фея… только представь… - Мерси нервно облизала губы и добавила: - Они так давно привлекали меня!
- Но они не питают благородных намерений. И ты знаешь это, - напомнила Честити.
Неужели Тейн тоже был из темных фей? Странно, но эта мысль совершенно ее не шокировала. Часть ее все это время знала, что он был потусторонним созданием. Этот эротический, притягательный аромат, казалось, следовал за ним везде, куда бы он ни пошел, а то, как сиял вокруг него свет, заставляло Честити думать о сверкающих кристаллах тумана.
- Честити? - окликнула Мерси, отвлекая ее от своих мыслей. - Ты тоже видела кого-то из них?
- Нет, - солгала Честити. Она не была готова откровенничать с сестрой о Тейне.
- Он сказал, что придет за мной, - поведала Мерси. - Как ты думаешь, а вдруг это произойдет прямо сегодня вечером, во время маскарада?
- Ты должна быть особенно внимательной и осторожной, - предостерегла Честити сестру. - Темные феи - самые опасные. Ты не можешь отдать себя им. Ты просто не можешь допустить этого, Мерси.
- Ты, конечно, права. Просто… понимаешь, это довольно захватывающе - встретить кого-то столь же… настойчивого.
- Ты слишком добра, Мерси. И слишком сильно и наивно веришь в великодушие людей.
- Я не стану недооценивать его.
Закончив разговор, Честити вышла вслед за Мерси из комнаты - и успела заметить, как младшая сестра спустилась по лестнице слуг. Подбежав к окну, Честити немного подождала и увидела, как Мерси вышла из дома. Сестра пересекла газон и остановилась у фонтана, вглядываясь в чистую глубину воды. Тень невесть откуда взявшегося облака накрыла спину Мерси, и все, о чем Честити смогла подумать в этот момент, это то, что она видела эту странную тень второй раз за день.
Киан позволил своему телу, обращенному в тень, поглотить предназначенную ему судьбой добродетель. Мерси, олицетворение доброты, склонилась над фонтаном, всматриваясь в тихую воду. Интересно, она хотела увидеть своего загадочного мужчину? - спрашивал себя Киан. Возможно, Мерси так терпеливо ждала, пока он не обнаружит свое присутствие?
Зависнув над своей добродетелью, Киан с интересом изучал ее внешность. Мерси не относилась к типажу, который обычно привлекал его. Грехом Киана была зависть. И разумеется, его привлекали более опытные женщины, умевшие наслаждаться самыми темными сторонами страсти. Киану требовалось успокоить бурливший в душе гнев, хоть на время почувствовать облегчение от ноющей боли, которой изводила его зависть. Но было в неискушенной Мерси нечто, привлекавшее неблагого мужчину-фею. Возможно, ее доброта. И вероятно, тот факт, что Мерси, с этими светлыми волосами и голубыми глазами, была удивительно красива. Или, быть может, его манила ее соблазнительная фигура, так будоражившая его. В этом отношении она определенно отличалась избытком чувственного очарования. В сущности, всех четырех сестер Леннокс природа одарила роскошными телами, словно специально созданными для того, чтобы подстрекать всевозможные грехи.
А возможно, Киана привлекал тот простой факт, что Мерси принадлежала ему, только ему. Он мог обладать ею, заявлять на нее свои права. Забрать ее к своему двору. Скрыть ее от чужих любопытных глаз.
Киан думал о том, чтобы спрятать Мерси, и зависть, казалось, снова вернулась. Он представлял ту, что ниспослана ему самой судьбой, с другим, с кем-нибудь из этих благих ублюдков, которые парили над ней и ее сестрами во время приема в саду. Стоило вообразить нечто подобное, как зависть мгновенно зашевелилась внутри, заставляя тело дрожать.
Киан не нравился себе в те моменты, когда его грех вырывался наружу. Он становился жестоким. Властным. Ревность толкала его на множество глупостей. Он не мог вынести и мысли о том, что причинит вред этому невинному агнцу.
- Киан…
Он услышал свое имя, произнесенное еле слышным голосом Мерси, и грех медленно отступил, позволяя ему смотреть на суженую своими собственными глазами, а не сквозь зеленую дымку зависти.
Киан медленно обрел собственный облик и, подойдя к Мерси сзади, заглянул через ее плечо. Заметив отражение в воде, пристально смотрящее на нее, девушка задохнулась от волнения и обернулась.
- Как вы нашли меня?
Он коснулся ее щеки и поймал пальцами распущенные локоны, раздувавшиеся на ветру.
- Я мог бы найти вас везде.
Мерси улыбнулась, и нежный румянец выступил на ее щеках. Будь она любой другой женщиной, Киан схватил бы ее в охапку и отнес в какое-нибудь тихое, уединенное местечко, где смог бы вдоволь налюбоваться и насладиться ею.
Из глубины дома вдруг раздался топот, оповещавший Киана о том, что он привлек внимание стражи, которую благие выставили против него и его собратьев. Киан остался бы здесь и боролся, если бы только мог. По крайней мере, теперь он знал, где охрана давала слабину. Сильнее всего благие были ближе к дому. Сад, хотя и считался защищенным, сторожили не так внимательно, и это позволило Киану провести несколько минут со своей добродетелью.
- Я должна идти.
- Подождите.
Он бросился к Мерси и, приподняв, крепко прижал ее к себе. Собственнический жар хлынул в его кровь, и Киан неистово поймал ее губы своими. Мерси не знала, как целоваться, и этот факт странным образом обрадовал его.
- Где вы будете сегодня вечером?
- На маскараде. У Кармайклов, в Беркли-сквер.
Он успел снова поцеловать ее, как раз в тот самый момент, когда благие собирались выскочить из дома.
- Ждите меня.
А потом Киан исчез, обернувшись в тень. Он увидел, как лицо Мерси просияло улыбкой, а стража благих, изображавшая из себя лакеев, пулей вылетела из двери дома.
- Я буду ждать вас, - прошептала Мерси.