Глава XLI
Казачья бедность и разорение службой. Император Николай Павлович на Дону в 1837 году. Провозглашение на парадном кругу Наследника престола атаманом всех казачьих войск. Смотр казачьих полков 21 октября 1837 года. Издание "Правил для состава и построения казачьих полков". Просьба Власова о помощи казачьим офицерам на свадьбе Наследника 16 апреля 1841 года. Заботы об улучшении породы донских лошадей. Устройство Войскового Провальского завода. Смерть Власова.
Как Платов и Денисов, так и Власов воспитанием и корнями молодости своей принадлежал блестящему Екатерининскому XVIII веку. Он был учеником Суворова. Вышедший из казачьих низов, он был - старшиною, - не дворянином. Он был служилый, строевой казак, не помещик. Всем сердцем своим он тяготел к казакам, глубоко понимал нужды и входил до мелочей в быт казака.
Что нашел он на Дону? Вводилось новое "положение". Еще большая, суровая, ответственная и тяжелая служба возлагалась на казака. Государь потребовал однообразия вооружения - казак вооружался за свой счет… Государь пожелал хороших лошадей под казаками. А как и кто этим займется?..
Бедность и оскудение во всем нашел на Дону Власов. Особенно тяжело было положение офицеров. Офицер получал 71 рубль жалованья в год. Цены были дешевые - хлеб стоил 3 копейки фунт, мясо 7–8 копеек. Но на эти 71 рубль в год офицер должен был содержать себя и семью, иметь лошадь и амуницию и чисто быть одетому по форме. У офицера был земельный участок, иногда сто и более десятин, но, если у него не было крепостных, и он не был помещиком, что мог он получить от этой земли? Какие доходы извлекать из нее, когда годами он отсутствовал из войска? Хорошо, если удавалось устроить землю в аренду и найти честного арендатора. А если нет? Казак на своих 7–8 десятинах при помощи жены еще кое-как, да, - именно кое-как! справлялся - офицер не мог управиться.
Не мог Власов тянуть офицеров и казаков, когда он по личной жизни знал, что они ничего больше дать не могут. Он попустительствовал казакам. Со стороны казалось, что он им мирволил. Он все надеялся на лучшее, на то, что Бог поможет, что Государь не оставит и не забудет своего обещания помочь Дону.
Осенью 1837 года Государь Николай Павлович, возвращаясь с Кавказа, из Грузии с Наследником Александром Николаевичем, проезжал через войско.
Атаман Власов встретил Государя на Кавказском тракте, на рубеже Донского войска. При проезде через Аксайскую станицу, Власов, по просьбе Новочеркасских жителей, доложил Государю о неудобствах жизни в Новочеркасске, об отсутствии воды, о постоянных ветрах, и высказал намерение о переносе столицы войска в Аксайскую станицу.
- Навряд от этого будет польза, - сказал Государь. - Ведь и тут такая же гора. Только часть жителей окажется на берегу Дона, а остальные будут так же страдать от недостатка воды, а ветров тут не меньше, чем в Новочеркасске.
Власов согласился с Государем, и вопрос о переносе столицы был оставлен.
19 октября Государь и юный Наследник, атаман всех казачьих войск, верхом в казачьих мундирах въезжали в Новочеркасск. У западных Триумфальных ворот были построены эскадроны лейб-гвардии Казачьего и Атаманского полков. В их сопровождении Государь проехал по Платовскому проспекту к собору, на площадь, куда на парадный "круг" были вынесены знамена и войсковые регалии. Там были донские генералы, офицеры, станичные атаманы и старики от станиц. При звоне колоколов и пушечной пальбе Государь проехал на середину круга, выслушал приветственное слово донского архиепископа Афанасия и, приложившись ко кресту, обернулся к собравшимся казакам и сказал:
- Любезные Донцы! Ваши предки и отцы сослужили много служб государям и отечеству, и признательность монархов показывают эти грамоты, эти знамена и прочие царские клейноды. Я хотел явить новый знак своего расположения к вам, и назначил атаманом своего первого сына, Наследника престола нашего. Надеюсь, что вы и потомки ваши не перестанете идти по пути предков ваших и заслуживать признательность отечества.
Громовое ура! потрясло воздух; загрохотали пушки, загудели соборные колокола. Власов на бархатной подушке поднес Государю жалованный Императрицей Елизаветой Петровной золотой пернач, украшенный изумрудами и рубинами, и Государь вручил его Наследнику. Донские генералы подхватили Наследника на руки, и под сенью знамен высоко подняли его над головами народной толпы.
Солнце сияло. Прекрасен был осенний день. Казаки восторженно приветствовали Наследника. Раздавались голоса стариков:
- Батюшка ты наш атаман войсковой!..
- Надёжа наша, красное солнышко наше! Пойдем в огонь и в воду за тебя, красавец ненаглядный!
- Да хранит тебя Царь небесный для счастья нашего!
На другой день, 20 октября, Государь посетил строящийся собор, войсковое правление, госпиталь и гимназию. Окруженный гимназистами-донцами, Государь сказал им:
- Учитесь, дети, усердно. Я хочу, чтобы со временем и из Донцов были сенаторы, министры, главнокомандующие.
21 октября в степи, на холмах у Персияновки Государь делал смотр собранным в Новочеркасске казачьим конным полкам и батареям. На смотру было 2 дивизиона лейб-гвардии Казачьего полка, 2 дивизиона Атаманского полка, 2 дивизиона лейб-гвардии Донской конно-артиллерийской батареи, 22 полевых конных полка, наскоро собранных из бывших в войске "на льготах" офицеров и казаков, и 3 донских полевых конно-артиллерийских батареи.
Было холодно. Неистовый ветер дул со степей, поднимая столбы черной пыли. За ветром сигналы и команды не были слышны. Люди полевых полков сидели на плохих, не выезженных, из-под сохи взятых лошадях. Сотни не равнялись. Офицеры и урядники не знали своих мест в строю, был слышен разговор и поправки. Казаки сидели на разнообразных седлах и были грязно и неряшливо одеты.
Государь после смотра гневно выговаривал Власову:
- Я ожидал видеть двадцать два полка казаков, а вижу каких-то мужиков! Никто не имеет понятия о фронте. А лошади?? Это не казачьи лошади, а мужичьи!
На другой день Государь покинул войско.
Власов видел: прав Государь. Нужно было учить казаков. А как учить? Уставов не было. Власов принялся с начальником штаба, по памяти своих былых командований полками, составлять уставы, и в следующем, 1838 году, были изданы "Правила для состава и построения казачьих полков". По этим правилам в казачьем полку было положено иметь: 1 полкового командира (полковника), 1 войскового старшину, 5 есаулов, 6 сотников, 7 хорунжих, 19 старших и 19 младших урядников, из них один старший урядник - знаменщик, и младший - ассистент, 60 приказных, 1 лекарского ученика и 750 казаков. Полк делился на шесть сотен; в сотне полагалось 4 взвода. Сотня строилась в две шеренги, или "лавы". Были указаны повороты сотни по три и повзводно, построение колонн; составлены указания для действия лавами; правила пешего строя; церемониального марша; относа и приноса знамен.
Власов понимал, что составленные им "правила" не помогут улучшению казачьих полков. Нужно изменить материальное положение офицеров. Он писал о том в министерство, прося о прибавке жалованья. Не было ответа. Глухо было военное министерство к донским казачьим нуждам. Старый атаман крепко болел душою об этом.
16 апреля 1841 года был день свадьбы Наследника Цесаревича. Атаман был приглашен на свадебные торжества в Петербург.
После свадебного обеда Государь обходил гостей. Он подошел к Донскому атаману, положил ему на плечо руку и сказал:
- Ну, слава Богу, обвенчали мы атамана нашего. Любите и атаманшу, как его любите.
- У Донцов, ваше величество, - ответил Власов, - любовь к монарху и августейшей фамилии его составляет другую религию их. Семейную радость вашу они примут, как радость собственную свою. Позволь, Государь, в этот радостный для всей России день, попросить у тебя особую милость твоим верным Донцам.
Атаман войска Донского преклонил колени перед Государем и подал заготовленное заранее прошение о прибавке жалованья казачьим офицерам.
Большой зал Зимнего дворца был полон Русскими и иностранными генералами и офицерами, министрами, чинами Двора, посольскими и придворными дамами.
Государь схватил Власова за руку и с силою поднял его с колен, и сердито сказал:
- Нашел, когда просить! И как просить! Ты меня стыдишь перед чужими послами!
Военный министр Чернышев наедине выговаривал Власову. Тот горячо возражал:
- Да чёрт побрал бы всех иностранных послов ваших! Что мне они? Да на колени-то стал! Да перед кем я стал на колени? Ведь перед своим, перед царем! Да и зачем я стал перед ним на колени? Что я, себе, что ли, милость выпрашивал какую? Нет! Я просил за его же царских верных слуг, которым есть нечего!
- Государь сердится на вас, Максим Григорьевич.
- Пускай сердится. Сердце царево в руце Божией.
Власов продолжал работы по улучшению хозяйства на Дону.
В 1844 году было издано положение о станичных конских табунах Донского войска, а для снабжения их производителей был основан Войсковой Провальский конный завод. На этом заводе было определено иметь 34 жеребца и 250 кобыл лучших Русских, донских и кавказских пород. После смерти Власова, в 1851 году, были открыты первые скаковые общества на Дону - Новочеркасское и Урюпинское.
В 1847 году из Грузии на Дон была занесена холера. Она появилась в Егорлыцкой станице, перекинулась на Ольгинскую и Аксайскую и пришла в Новочеркасск. При тогдашних несовершенных способах лечения - пользовались больше водкой - знаменитой "Баклановской настойкой" - в день заболевало по 200–250 человек и почти все умирали. За шесть недель холеры в Новочеркасске умерло до 5000 человек. В сентябре, с наступлением ровной и прохладной погоды, холера начала стихать.
Жертвою холеры стал и атаман Власов. При объезде войска он умер от холеры в 1848 году в Усть-Медведицкой станице, в чине генерала от кавалерии, 81 года.
Перед военным министерством стал вопрос, кого же назначить на пост войскового наказного атамана Войска Донского?
Глава XLII
Генерал-лейтенант Хомутов - первый войсковой наказный атаман - не казак. Устройство Новочеркасска. Управление регулярных войск - 1858 год. Сохранение казаками своего быта.
Войсковые наказные атаманы, избираемые военным министерством из казачьих заслуженных генералов, не удовлетворили ни Русские правительственные власти, ни казаков. Военное министерство установило на Донское войско определенный взгляд, как на поселенные конные войска, дешево стоящие правительству. О казачьем народе, тем более о казачьем государстве, с его сложною жизнью и многообразными нуждами, не было и речи. Войско было предоставлено самому себе: справляйся, как сам знаешь. Не удовлетворили казаки-атаманы и казаков. Денисов пытался бороться за казачью самобытность, но принужден был сдать перед Чернышевым и донским дворянством. Иловайский, Андриянов, Кутейников и Власов были покорными исполнителями велений Русского правительства.
Не имея под рукою подходящего, прославленного в войнах донского казака, военное министерство остановило свой выбор на генерале Русском, знающем казаков и казаками любимом - генерал-лейтенанте Михаиле Григорьевиче Хомутове. Он был первым Донским атаманом - не казаком.
Казаки отнеслись к этому назначению равнодушно. Были казаки, приветствовавшие его.
- Может быть, свой-то, тамошний, питерский, Русский, еще и лучше будет, - говорили по станицам, - добьется какой ни на есть послаблении в нашей не легкой положении.
С 1839 года, почти десять лет, Хомутов был начальником штаба Войска Донского. Человек умный, широко образованный, очень работоспособный, он вдумчиво и осторожно помогал Власову в устройстве войска. При нем, в 1847 году, началось переселение части Донских казаков на Кубань для устройства Сунженской и Лабинской линий. За время 1847–1853 годов было выселено с Дона 759 семейств казаков.
Став атаманом, Хомутов много потрудился для украшения и упорядочения жизни в Новочеркасске. При нем начали насаждение Александровского сада; устроили первые оранжереи в городе для вывода редких растений, провели водопровод; замостили улицы города. Было открыто в Новочеркасске Дворянское собрание. В Грушевском посаде под личным наблюдением атамана начались выработки каменного угля. Хомутов исхлопотал разрешение на проведение первой на Дону железной дороги - Грушевско-Аксайской линии.
Строившийся собор два раза рушился: в 1846 и в 1863 годах. Первый раз - перепилили железные подпоры главного купола; второй раз, когда начали снимать леса из-под сводов - своды рухнули.
Хомутов получил разрешение на созыв нового комитета для пересмотра "Положения о войске Донском".
В 1858 году в Петербурге, при военном министерстве, было создано Управление Иррегулярных войск; все дела, касавшиеся казачьих войск, были перенесены в столицу, в Петербург. Время царствования Императора Николая I, обильное войнами, не принесло казакам той громкой славы, какую заслужили они в Платовскую пору Наполеоновских войн. И не только потому, что не было у Донцов таких "орлов", каким был Платов, но более потому, что в войнах этих казаки действовали полками и сотнями, разбросанными по отрядам Русских войск. Отдельных подвигов казаки, как и встарь, совершили очень много. Неустрашимый казачий дух, казачья сметка, сообразительность, лихость, доблесть были те же, но крупных дел не поручали казакам, не действовали они, как раньше, целыми корпусами и армиями, то прикрывая армии, то открывая им дорогу к врагу. Казачья распыленная слава вливается в общеРусскую военную славу.
Во внутреннем быту в эту пору близкого соприкосновения с Русским народом и войсками произошли перемены лишь на верхах казачьих, среди донского дворянства. Там начинают казаки вступать в браки с не казачками. Служа долгие годы в Петербурге, Москве и Варшаве, будучи оторваны надолго от Дона, входя в тамошнее общество, офицеры находили себе подруг жизни среди обитательниц столиц, и привозили их на Дон. Среди простых казаков таких браков не было. Станичный уклад требовал ранних браков, до выхода на службу в полевой полк. Брали в жены казачку, свою, известную. Иногда появлялись браки с пленными турчанками, или с кавказскими горянками и кубанскими казачками, на которых казаки смотрели так же, как на родных донских.
Жизнь шла вперед. Она властно вносила поправки в старинный уклад казачьей жизни. Казаки завоевали себе положение в Российской империи, и уходили из войска, оставаясь верными ему лишь духовно. Слова Императора Николая I, сказанные Новочеркасским гимназистам сбывались - из Донцов появляются сенаторы, главнокомандующие, ученые общерусского положения.
Глава XLIII
Персидская и турецкая войны 1826–1829 годов. Усмирение польского мятежа 1831 года. Венгерский поход 1849 года. Война с Турцией и ее союзниками 1853/55 годов. Причины войны. Участие в ней Англии и Франции. Война в Закавказье. Дело под Баяндуром 2 ноября 1853 года. Подвиг есаула Кульгачева. Взятие Карса. Разгром турецкого флота у Синопа. Выступление Англии. Поголовное ополчение Донского войска.
В царствование Николая I Россия вела войны: с Персией и Турцией в 1826–1829 годах; усмиряла польское восстание в 1831 году; продолжала начатое в 1801 году завоевание Кавказа; ходила в поход в Венгрию на помощь австрийскому Императору Францу Иосифу в 1849 году; вела войну с Турцией, а потом и с ее союзниками - англичанами, французами и сардинцами в 1853–1855 годах (Севастопольская кампания).
Во всех этих войнах Донские казаки принимали деятельное участие, посылая для военных действий свои конные полки и батареи.
В турецкую войну 1828 года особенно отличились под Силистрией - Донской казачий № 2 Тацына полк на Дунае, и на Кавказе при обороне крепости Баязета Донской казачий № 12 полк Шамшева.
За эту войну Донскому войску было пожаловано белое Георгиевское знамя с надписью: "Верноподданному войску Донскому за оказанные заслуги в продолжение кампании противу персиян в 1820, 1827 и 1828 годах и противу турок в 1828 и 1829 годах".
Полки Сергеева, Карпова, Леонова и Басова получили знамена за Персидскую и Турецкую войны и полки Бегидова, Рыковского, Ильина, Платова 2-го, Бакланова, Золотарева 4-го, Борисова и Чернышева 2-го за Турецкую войну.
О Польше, о жизни в ней и о времени усмирения польского мятежа, где так отличился старик, походный атаман, генерал-лейтенант Власов, осталась у казаков красивая по напеву песня. Пришла она как будто из Каменской станицы, где пели ее с запевком запевалы, который так начинал:
- Нам сказали про Польшу, -
скажет это говорком, скороговоркой и потом точно оборвет:
- что… Богатая!
и разом примет весь хор стройно и торжественно, и над ним зазвенит тонкий и сильный дрожащий подголосок, будто то скрипка идет с хором, и живописует то, что было в Польше:
- А мы разузнали - голь проклятая.
У этой у Польше - корчемка стоит.
Корчма польская, королевская.
У этой корчемки три молодца пьют,
Прусак, да поляк, да млад донской казак.
Прусак водку пьет - монеты кладет,
Поляк водку пьет - червонцы кладет,
Казак водку пьет - да ничего не кладет.
Он по корчме ходит, шпорами гремит,
Шпорами гремит - шинкарку манит:
"Шинкарочка душечка, поедем со мной,
Поедем со мной, к нам, на Тихий Дон,
У нас, на Дону, да не по-вашему:
Не ткут, не прядут, не сеют, не жнут.
Не сеют, не жнут, да чисто ходют…"
Соглашалась шинкарка, да на его слова.
Садилась шинкарка да на доброго коня…
Поехал казак с ней, да во темный лес,
Во темный во Польский тот лес…
В Венгерский поход ходили полки №№ 1, 2, 22, 41, 43, 45. 46 и 48 и донская конно-артиллерийская батарея № 6. Поход продолжался недолго. При приближении Русских войск мятежники положили оружие и сдались. Войску Донскому было пожаловано белое Георгиевское знамя с надписью: "За подвиги войска Донского в походе на усмирение Венгрии и Трансильвании в 1849 году…"
Турецкая война 1853/55 годов началась по проискам англичан и французов.
Англия завидовала успехам России на Кавказе и в Сибири, где пределы Российской империи подошли к Великому океану. Во Франции молодой Император Наполеон III был обижен на Императора Николая I за то, что, когда Наполеон 2 декабря 1852 года провозгласил себя Императором, Николай I отказал в обычном обращении одной коронованной особы к другой назвать Наполеона "братом". Пустой этот повод повлек к тому, что сначала англичане и французы побудили Турцию начать войну с Россией, а потом и сами вступили в эту войну, чтобы помочь разбитой Турции.
Причины войны были глубже.
Турции принадлежала "святая земля" - Палестина, места, где провел свою земную жизнь Спаситель мира Иисус Христос, где Он проповедовал свое учение, где Он принял мученическую смерть на Кресте. Здесь различными христианскими народами, в том числе и Русским, было построено много храмов и монастырей. Голгофа - место страдания Христа, его временная могила - "гроб Господень", место его воскресения, наконец, сам святой "град Иерусалим" - были предметами пламенного почитания христиан. Сюда из России ежегодно шли тысячи путников - "паломников" - поклониться Гробу Господню, помолиться на местах, где жил и учил Спаситель.