Разве ты сам не лгал мне каждый день и каждую ночь в течение этих лет? Даже перед алтарем ты лгал, говоря о вечной любви!
- Я ошибся.
- Ошибся? Почему же тогда ты отказываешь мне в праве на ошибку?
- Потому что твоя ошибка лишила меня пятнадцати лет счастливой жизни.
- Значит, я не принесла тебе ни дня счастья? - Синтия с грустью вздохнула. - Знаешь, Майкл, очень горько слышать подобные слова от мужа.
Похоже, Синтия и впрямь готова была разрыдаться. По-настоящему, не в пример тем слезам, к которым, она множество раз прибегала как к стопроцентно действующему на Майкла средству.
- Возможно, все было бы не так… Синтия, я ведь мог тебя полюбить, если бы… если бы…
- Если бы что? Говори, Майкл, чего во мне не доставало? Я была молода, красива, умна. - Она горько усмехнулась.
- Чувство вины. Я ни на секунду не забывал о Сэме, о том, что я повинен в смерти твоего брата! Ты же полагала, что я давным-давно обо всем забыл. Теперь я знаю правду, и меня ничто не держит рядом с тобой. Ничто.
- Майкл, ты не посмеешь меня оставить!
- О, дорогая, еще как посмею.
- Но я… я заявлю на тебя в полицию! - взвизгнула Синтия, хватаясь за последнюю соломинку.
- Дрянь! Лживая дрянь! - крикнул Майкл и, достав из кармана лист бумаги, швырнул его жене. - На, почитай. Сомневаюсь, правда, что ты найдешь для себя что-то новое в письме брата.
Ты ведь все знала. Знала с самого начала.
Он резко поднялся с дивана, и через несколько секунд за ним закрылась дверь.
- Майкл!.. - крикнула Синтия вслед ушедшему мужу, и крик утонул в глухих рыданиях.
Она осталась одна. Больше всего на свете Синтия боялась одиночества. Родители погибли, когда ей было всего девять. Синтия смутно помнила события тех лет, но впечатление ужаса, потери и страшного, невыносимого одиночества не оставляло ее до сих пор. Одиночество, казалось, поглощало ее, лишало воли и способности действовать. Вся ее жизнь с Майклом была лишь попыткой убежать, спастись от гнетущего чувства.
Да, безусловно, Сэм понимал сестру и пытался как-то ей помочь. Он делал все, что было в его силах. Все, что мог сделать нежно любящий брат… Да, он был лучшим братом на свете.
Однако даже Сэм не был способен заменить ей мать и отца.
Синтия полюбила Майкла. Впервые в жизни она ощутила тягу к мужчине. Майкл казался ей полубожеством, которому она готова была поклоняться день и ночь. Синтия убедила себя, что именно Майкл способен избавить ее от одиночества. Да, став с ним единым целым, она наконец обретет внутреннюю гармонию.
От Сэма не укрылась любовь сестры. Что он должен был предпринять? Он конечно же был на стороне сестры и решил помочь ей завоевать сердце Майкла, Сэм стал для него лучшим другом, проводил с ним дни напролет. При этом Синтия всегда находилась вместе с братом. Сэм нарочно сталкивал Майкла и сестру, надеясь, что двое красивых молодых людей заметят и полюбят друг друга.
Однако Майкл, как нарочно, не обращал на Синтию ни малейшего внимания. Более того, все намеки Сэма, казалось, оставались непонятыми. Майкл приходил в дом друга с другими девушками, чем доставлял Синтии еще большие страдания. Сэм винил и проклинал себя за слезы сестры. Ведь его благие намерения обрекли Синтию на еще большие муки. Он хотел, чтобы они чаще встречались, - и Майкл приходил ежедневно. Сэм мечтал сделать сестру счастливой, а в результате просыпался по ночам от ее плача, доносившегося из соседней комнаты.
А теперь Майкл требует объяснить причину ее обмана. Разве он сможет понять? Разве кто-либо на свете способен оценить силу ее любви и величину одиночества? Даже Клара, ее лучшая подруга, ни за что бы не поверила, признайся ей Синтия в истинном положении вещей. Клара, как, впрочем, и все изысканное общество, в котором вращалась Синтия, дала бы руку на отсечение, что Синтия счастлива.
А чего ей еще желать? Муж, конечно, со странностями, но кто в наше время без тараканов в голове? Рояль - не самое худшее увлечение мужчины. Тем более такого мужчины, как Майкл. Привлекательный, богатый, умный…
Дом - полная чаша. Льюисы имели один из самых роскошных особняков в Филадельфии.
Дети? Так разве сама Синтия не рассказывала всем подругам со смехом, что весьма довольна их отсутствием? По крайней мере, она избавлена от тягостных материнских хлопот.
Кто знал, какая пустота образовалась в ней после третьего выкидыша, когда Синтия решила раз и навсегда отказаться от мечты стать матерью? У нее не осталось сил на что-то надеяться, а затем терять эту надежду. С каждым неродившимся ребенком умирала часть ее души.
Кому она могла пожаловаться на свою долю?
Майклу? Но Майкл был слишком далек от нее.
Они никогда не были настолько близки, чтобы делить все радости и горести, а после смерти Сэма Майкл ушел в себя, в собственные переживания и треволнения, окончательно потеряв интерес к ее проблемам. Казалось, ему вовсе безразлично, будет у Синтии ребенок или нет.
Верно, что мужчина хочет детей только от любимой женщины. Как ни горько это признать, Синтия так и не стала для него таковой.
Майкл никогда не любил ее. А любила ли его она? Сейчас Синтия с трудом ответила бы на этот вопрос. Да, в молодости она готова была жизнь отдать за Майкла, но было ли это чувство любовью? Быть может, она ошиблась, приняв юношескую влюбленность, увлечение за любовь?
В любом случае юношеская страсть давным-давно прошла. Когда это произошло? Сколько лет назад Синтия перестала испытывать к Майклу какие-либо чувства? Как давно ее душа окончательно омертвела и опустела?
Синтия по-прежнему сидела в кресле роскошно обставленной гостиной номера "Даймонд голден файв". Одна… в просторной комнате с видом на широкую водную гладь Мичигана. Она снова, как и много лет назад, осталась одна.
Впрочем, к одиночеству ей не привыкать. Даже в браке с Майклом одиночество не отступало от нее ни на шаг. Оно подкрадывалось даже в самые немыслимые для супружеской пары моменты - мгновения близости. Даже супружеское ложе не спасало Синтию от гнетущей тоски.
Однако теперь все узнают о ее одиночестве.
Это представлялось Синтии немыслимым унижением и наказанием. Дамы будут сочувственно кивать ей при встрече и интересоваться делами, а за спиной шушукаться о том, что ее бросил муж, променял на другую женщину.
"Бедняжка Синтия" звучало куда унизительнее, нежели: "Она это заслужила. Я всегда знала, что этим и кончится. Какой муж будет терпеть ее возле себя?.."
По щекам Синтии текли слезы. Горькие слезы одиночества.
Она вспомнила о листке, оставленном Майклом. Сквозь пелену слез Синтия начала читать неровные строчки. Боже, это и в самом деле почерк Сэма. Откуда? Кому адресовано это послание? Почему она узнала о нем через столько лет?
Имя адресата - Курт - показалось ей смутно знакомым, но она так и не смогла вспомнить внешность этого человека. Синтия стала читать письмо, и, когда добралась до последнего абзаца, слезы превратились в рыдания.
Сэм до последней минуты оставался все тем же милым, тактичным и добрым парнем. Он вечно боялся кого-то обидеть, причинить боль, уязвить самолюбие. Сэм извинился даже за прощальное письмо, за то, что позволил себе выговориться. Именно роскоши выговориться, облегчить душу, поделиться с близким человеком своими переживаниями столько лет лишала себя Синтия. А был ли у нее близкий человек?
Сэм просил лишь о понимании и прощении.
Он полагал, что его сестра все знает. Да, она действительно знала о том, что ее брат не такой, как все. Однако Синтия и представить не могла, насколько Сэм страдал от своей "непохожести". Она была так поглощена собственными переживаниями, что абсолютно не думала о том, что и ее брат может быть на грани срыва.
Они оба были одиноки. Каждый по-своему. Сэм был более чуток и добр, Синтия же родилась эгоисткой. Он заботился о сестре - она принимала его опеку как должное. Он погиб - и вместо того, чтобы винить себя, она нашла другого виновника, Майкла.
Сэм никого не винил. Он был слишком добр, чтобы заставить другого человека страдать. Синтия же оказалась менее мягкосердечной.
Господи, помоги мне! Помоги справиться с этим одиночеством! - взмолилась Синтия. Я не переживу. Я не могу остаться одна. Мне так нужен был Сэм, но он оставил меня и его не вернуть. А Майкл… Можно ли вернуть его?
Глава 12
Кэролайн снова пришла с работы чуть раньше обычного.
- Обожаю, когда ты играешь, любимый. - Она обняла Майкла за плечи и поцеловала в щеку.
- Неужели?
- Майкл, ты до сих пор в этом сомневаешься?! - воскликнула Кэролайн.
- Извини. Привычка.
- Ты о Синтии? - осторожно спросила она.
Майкл кивнул.
- Ее вечно раздражало, если она приходила с работы и заставала меня за роялем.
Кэролайн вскинула брови.
- Не может быть! Я, напротив, готова вообще не ходить на работу, а только слушать твою музыку. Я забываю о всякой усталости, услышав первые аккорды.
- Милая. - Майкл перестал играть. - Ты ведь наверняка страшно устала, а я… Давая я сделаю тебе массаж, хочешь?
Кэролайн улыбнулась.
- Звучит довольно заманчиво, но массаж я отложу на десерт. А сейчас, пожалуйста, продолжай. Я ведь понимаю, что тебе нужно много репетировать. Особенно теперь.
- Что ты имеешь в виду? - спросил Майкл, сделав вид, что не понимает, о чем идет речь.
- Не прикидывайся дурачком, - с улыбкой сказала Кэролайн.
- Я и в самом деле не понимаю.
- Я о том, что у тебя снова появился шанс отправиться в турне по Европе. Разве тебе неделю назад не позвонил импресарио?
Майкл сконфуженно улыбнулся.
- Ну, еще ничего точно не известно. Я даже не уверен, что успею прийти в оптимальную форму.
- На мой взгляд, ты играешь не хуже прежнего.
- Не хочу показаться невежливым и обидеть тебя, Кэролайн… Однако ты ведь ничего не понимаешь в музыке.
- Возможно, но я все равно считаю тебя самым лучшим пианистом на свете.
Майкл рассмеялся и снова начал играть.
- Почему ты мне сразу не сказал?
- Тебе наверняка покажется это смешным, но я боялся сглазить. Знаешь, в прошлый раз я растрезвонил о турне по всей Филадельфии и что?
- На этот раз ты решил перестраховаться?
Он кивнул.
- Но хотя бы мне-то мог сказать? Майкл, почему ты вечно все держишь в себе?
- Не хотел тебя лишний раз волновать. У тебя своих проблем навалом, а тут еще я.
Кэролайн вздохнула.
- Майкл, ну когда же ты поймешь, что твои проблемы для меня так же важны, как и собственные?
- Правда?
- Конечно же правда. - Кэролайн крепко обняла его.
- Эй-эй. Не задуши меня. Иначе турне снова придется отложить. Как чувствовал, что не стоит тебе говорить раньше времени, - пошутил Майкл.
Однако Кэролайн отреагировала на его слова без юмора.
- О каком времени ты говоришь? Ты что, собирался поставить меня в известность, поднявшись на трап самолета?
Майкл усмехнулся.
- Поднявшись с тобой на трап самолета.
- Боже, Майкл. Разве можно быть такими счастливыми?! Мы с тобой живем вместе всего две с половиной недели, а "уже и не представляю, как жила без тебя.
- Да, кстати, ты уже все вещи перевезла из своей квартиры сюда?
- Почти. Остались мелочи.
- Мелочи как раз и, создают уют и колорит настоящего дома. У нас с Синтией был огромный дом не в пример этому, но каждый раз, когда я в него входил, у меня возникало чувство, что я попал в склеп. Аж мурашки по коже от холода.
- Майкл, мы могли бы пожить и у меня. Зачем было спешить с покупкой дома? Тем более что скоро мы уедем из Филадельфии.
Он улыбнулся.
- Интересно было бы посмотреть, куда бы ты поставила рояль. Конечно, у тебя довольно просторная квартира… для одного человека.
- Да. - Кэролайн задумалась. - Как все-таки переменчива жизнь. Еще пару месяцев назад эта квартира казалась мне пределом мечтаний, а теперь… Я мечтаю о том, чтобы рядом со мной был любимый мужчина, дети.
- И рояль на полкомнаты, - добавил Майкл.
- И рояль, - с улыбкой согласилась Кэролайн.
- Следовательно, без настоящего дома нам было никак не обойтись, - заключил Майкл. - Вот только не знаю, найдется ли у нас время на то, чтобы обустроить его как следует.
- Конечно же найдется! В конце концов, я заслужила отпуск. Ты не поверишь, но за десять лет работы в "Трэвел клаб" я ни разу не воспользовалась законным правом на отдых.
Майкл усмехнулся.
- Почему же не поверю? Я тоже ни разу не брал отпуск, поскольку не желал перепоручать дела другим людям.
Кэролайн удивилась.
- А как же Синтия?
- О, она прекрасно обходилась без меня.
Конечно, поначалу ее это бесило, но потом она привыкла путешествовать одна. Поездка на Мичиган была, пожалуй, нашей первой вылазкой на природу.
- Я поражаюсь Синтии, - призналась Кэролайн.
- Почему?
- Любой женщине трудно быть одной, без любимого мужчины. Однако жить рядом с человеком, который тебя не любит, еще тяжелее.
Она ведь мучила не только тебя, но и себя. Разве можно добиться любви, удерживая избранника силой?
- Синтия ненормальная, так что нам незачем пытаться отыскать логику в ее поведении.
- Нет, Майкл, ты ошибаешься. Мне кажется, что она глубоко несчастная женщина.
- Кэролайн, ты ведь ее не знаешь. Поверь мне, я прожил с ней пятнадцать лет.
- Майкл, все эти годы ты был поглощен своими переживаниями. Возможно, ты так и не узнал своей жены. Готова поспорить, ты сейчас не вспомнишь ни ее любимую песню, ни книгу, которая произвела на нее наиболее сильное впечатление.
- Кэролайн, Синтия вообще не читает. Максимум - пролистает "Мари Клер" или "Эль".
- Этого не может быть. Она ведь умная женщина. Ты сам говорил, что она довольно успешно занимается бизнесом. К тому же чем, по-твоему, она занималась по вечерам, когда ты играл в "Рандеву"?
Майкл пожал плечами.
- Вот видишь. Ты никогда об этом не задумывался, - с укором сказала Кэролайн.
- Милая, давай не будем больше говорить о моей бывшей жене. Иначе я решу, что ты вознамерилась подружиться с Синтией.
- В нашей жизни всякое случается, - с улыбкой заметила Кэролайн.
- Боже упаси.
Кэролайн рассмеялась.
- Да, раз уж ты заговорила о турне… вернее раз ты о нем догадалась… - Майкл сделал паузу. - Тебе нужно что-то решить с работой.
- Бедный мистер Хендрикс оказался прав в своем предчувствии.
- В каком смысле?
- Ну, когда я попросила выходной на пятницу… перед тем, как ты решил расстаться со мной. - Слова давались Кэролайн с большим трудом. Вспоминать о тех днях было больно. Казалось, что все это было в прошлой жизни, а сейчас идет другая, счастливая.
- Кэролайн, прости.
- Нет, теперь это уже не важно. Я простила и почти забыла. Так вот, мистер Хендрикс сразу сказал, что скоро лишится хорошего менеджера.
- Наверняка он сказал, что боится потерять лучшего менеджера, - с улыбкой добавил Майкл.
- Да, мистер Хендрикс всегда меня перехваливал.
- Ничего подобного, просто он по достоинству оценивал твои таланты и искренне высказывал свое мнение.
- Я тоже честно тебе говорю, что ты самый лучший музыкант в мире.
- О, Кэролайн, прекрати. - Майкл смутился.
- Хорошо, - согласилась она. - Могу я хотя бы сказать, что люблю тебя?
Он улыбнулся.
- Конечно, любимая. Я тоже очень-очень тебя люблю.
- Я уже все продумала с работой, - неожиданно деловым тоном сказала Кэролайн.
- Да? Интересно было бы послушать.
- Я предложу мистеру Хендриксу открыть европейское представительство "Трэвел клаб".
Я даже возьму все организационные вопросы на, себя. У меня довольно много знакомых в Европе. Думаю, проблем с налаживанием дела не возникнет.
- Кэролайн, это ведь большая ответственность. Ты к ней готова?
- Майкл, я уже столько лет проработала в туристическом бизнесе, что знаю все лазейки и ловушки наизусть. Придется только восстановить некоторые из старых связей.
- Что? - спросил Майкл преувеличенно суровым тоном. - Какие это ты собралась возобновлять связи? У тебя теперь только одна связь. Со мной.
Кэролайн рассмеялась.
- Никто другой мне и не нужен.
- Надеюсь.
- Тебе незачем во мне сомневаться. Скорее это я буду бегать за тобой по пятам, - Я буду только рад. Кэролайн, раз у нас с тобой такой мир и согласие по всем пунктам, осталось одно дельце.
- Дельце? - с сомнением переспросила она.
- Наша свадьба.
- Это что, официальное предложение руки и сердца? - с улыбкой спросила она.
Майкл прекратил играть, развернулся и усадил Кэролайн к себе на колени.
- Да. Кэролайн, ты согласна стать моей женой?
- Мне надо подумать пару дней, - игриво наморщив лоб, сказала она.
Майкл закатил глаза.
- Боже, я не переживу и пары минут ожидания, а ты собираешься мучить меня несколько дней! О женщины! Жестокосердные создания!
Кэролайн рассмеялась и несколько раз поцеловала Майкла в губы.
- Согласна, согласна. Конечно же я выйду за тебя.
- Если ты хоть на минутку перестанешь меня целовать и опустишь руку в карман моего пиджака, то…
Майкл не успел закончить фразу, как Кэролайн достала из указанного кармана бархатную коробочку.
- Ой, Майкл! Какое красивое кольцо! - воскликнула она, открыв ее.
- Честно говоря, не знал точно твой размер.
Однако, думаю, мне удалось угадать. Пианисты всегда сразу обращают внимание на руки и особенно пальцы других людей.
Кэролайн протянула ему руку.
- Пожалуйста, надень его сам.
- Хочешь убедиться, что это кольцо я подарил именно в качестве обручального?
Она кивнула.
Майкл надел кольцо на безымянный палец.
- Однако это кольцо - подарок на нашу импровизированную помолвку, - с улыбкой предупредил Майкл. - На свадьбу я обязательно куплю еще одно. Гораздо красивее этого.
Кэролайн едва не прослезилась.
- Майкл… я так тебя люблю. Мне хватит и одного кольца. Оно прекрасно и наверняка стоит целое состояние.
- Милая, о чем ты говоришь? Разве я могу думать о деньгах, когда рядом со мной находится самая великолепная женщина в мире?
- А как же твой развод? Синтия уже вернулась в Филадельфию?
- Да, пару дней назад. Кажется, три недели отдыха пошли ей на пользу. Она успокоилась.
Более того, у меня возникло подозрение, что у нее кто-то появился. Очень уж сговорчивой она вдруг стала. Думаю, теперь с разводом проблем не возникнет. Завтра мы с ней встречаемся, чтобы обсудить все детали. Однако по телефону она заявила, что согласна на все мои условия и что ей самой не терпится развестись со мной. Я до сих пор не могу опомниться от удивления.
Кэролайн улыбнулась.
- Вот что делает с людьми любовь.
- О чем ты говоришь, милая? Тебе что-то известно?
- Известно, - лукаво подтвердила Кэролайн.
- Ты ведь мне расскажешь, правда?
- Даже не знаю… Посмотрю на твое поведение.
Майкл притянул ее к себе. Долгий страстный поцелуй оказался достаточным аргументом для Кэролайн.
- У Синтии действительно появился мужчина.