- Я же говорила тебе. Шли люди, они за меня заступились, завязалась перепалка, а я воспользовалась этим и смылась к тебе, потому что в подъезд было не проскочить.
- Ну, ты попытайся вспомнить: может, эти типы живут где-нибудь поблизости, может, ты запала им в душу?
- Да я же говорю тебе - я в первый раз их вижу, а память у меня на лица хорошая. Уж эти-то рожи я бы наверняка запомнила. Я не знаю, какого черта им от меня нужно.
После недолгого молчания я заметил, что можно уже и ехать. Ольга со мной согласилась и завела мотор.
Когда мы выбрались из укрывших нас закоулков, я заметил, что Ольга повернула не в сторону моего дома.
- Ты собралась ехать к себе? - поинтересовался я.
- Нет, конечно. Мне нужно позвонить, а потом, может быть, поедем в одно место.
Я помахал рукой, на которой болтался наручник.
- Если ты заметила, я сижу в кандалах. И совсем не прочь от их избавиться. Поэтому отвези меня домой и езжай себе с миром хоть в одно место, хоть в два.
Девица повернула ко мне личико и, не обращая внимания на дорогу, с возмущением спросила:
- Ты хочешь оставить меня одну после всего случившегося?
- Ты и без меня неплохо управляешься. Думаешь, я не видел, как ты покалечила человеку ногу своим каблуком?
- Жаль, что я ему обе ступни не проткнула, - проворчала себе под носик девушка, даже не думая разворачиваться в сторону моего дома.
Я решил не спорить с ней, пока у нее из головы не улетучатся воспоминания о недавней борьбе, и на всякий случай отодвинул свои ступни подальше в сторону.
Как и было запланировано, по дороге в "одно место" Ольга остановилась и пошла позвонить. Перед тем как выйти из машины, она, глядя сквозь меня, задумчиво вопросила, не стоит ли ей кое-кого приковать наручниками к рулю. Я не мешал девушке общаться с собой и сидел молча. Признаюсь, у меня была мысль выйти из машины и вернуться к себе домой, но представив, как я буду путешествовать с побитым лицом и наручником на руке, я отказался от этой заманчивой идеи.
Ольга отсутствовала минут двадцать. О чем можно говорить столько времени, в такой обстановке и в такой момент, я лично представлял с трудом. Когда же она вернулась, молча завела машину и мы поехали дальше, я не стал ни о чем спрашивать - все равно от нее ничего не добьешься, пока сама не расскажет.
Ольга не выдержала первая. Как бы между прочим, скорее даже не мне, а самой себе она сообщила, что мы переночуем у ее подруги, чтобы завтра рано утром съездить еще в одно место. Поскольку девица оказалась любительницей поговорить сама с собой, я не стал встревать в беседу. Просто молча сидел в машине и думал о своем бытие.
А бытие мое неожиданно стало непредсказуемым. Еще вчера я не подозревал о существовании сидящей рядом девицы, а сегодня мчусь с ней по ночному городу неизвестно куда и неизвестно зачем. На руке у меня болтаются наручники, физиономия побита, работа стоит, и я ничего не решаю. И последнее обстоятельство беспокоило меня больше всего.
Я терпеть не могу, когда за меня решает кто-то другой. И когда наше НИИ село на мель, я, наверное, оказался единственным сотрудником, воспринявшим такую катастрофу с облегчением и без кисло траурной маски на лице. Не надо было с утра вскакивать и бежать, чтобы через девять часов, а точнее через восемь часов сорок пять минут снова вскакивать и бежать, но уж в обратном направлении. А самое главное, не надо было больше выслушивать невразумительные распоряжения начальника нашего отдела - Миклована, как называли мы его между собой. Конечно, иногда я скучал по прежней работе - создавать новое интереснее, чем ремонтировать старое, но что поделаешь, если ремонт позволяет более или менее жить, а созидание не дает возможности даже выжить. В общем, все это к делу не относится. Тем более, что я безнадежно утонул в синих глазах полузнакомой эксцентричной девицы, непонятно каким образом подчинившись ее воле.
- У тебя голова не болит? Может, тебя в травмопункт отвезти? - спросила Ольга.
- С чего ты взяла, что мне нужно в травмопункт?
- Ну, ты приумолк. И потом, я видела, как он тебя трахнул по голове.
- Он меня не трахнул. Не волнуйся, со мной все в порядке, - успокоил я девушку. - А примолк я, потому что задумался.
- О чем?
- Например, о том, что ты живешь в снимаемой квартире. Почему?
- Как-нибудь расскажу. Приехали, - умело увильнула девица от расспросов.
Мы действительно приехали. Во всяком случае остановились у ничем не примечательной пятиэтажки на Давыдковской улице.
- Пошли, - собралась Ольга покинуть машину и уже приоткрыла свою дверцу.
- Погоди, - остудил я ее пыл. - Во-первых, я не думаю, что это хорошая идея. Я не люблю ночевать вне своего дома. А во-вторых, я не хочу появляться в гостях как беглый каторжник - в кандалах и со следами борьбы на лице. Мне нужно снять хотя бы наручники.
В ответ на мои слова Ольга улыбнулась и сообщила, что подруга сейчас уйдет и оставит квартиру в нашем распоряжении, и к тому же, ее побитой физиономией не удивишь и не испугаешь, так что я могу успокоиться и не нервничать.
- Тем более, - снова помахал я наручниками в воздухе. - Из-за них я не смогу снять рубашку, а в постели она, согласись, будет нам мешать.
- Насчет постели можешь не надеяться, - не переставала улыбаться Ольга. - Вытаскивайся.
Мне пришлось "вытащиться" из машины вслед за хозяйкой, и мы отправились в гости…
Я мысленно поблагодарил себя за мудрую и дальновидную привычку всюду таскать с собой небольшой, компактный и изящный наборчик миниатюрных отверток. Должен сказать, что, впервые увидев его на прилавке магазина, я влюбился с первого взгляда: сюда входила масса необходимейших и полезнейших предметов: отвертки разных размеров и конфигураций, шило, буравчик, надфили и прочее. И все это блестящее великолепие отвечало мне взаимностью, то есть всегда было готово прийти на помощь. Вот и сейчас наборчик сослужил мне добрую службу, избавив от наручников.
Когда мы вошли в подъезд, и на свету Ольга, внимательно посмотрев на меня, сообщила, что мой свитер в крови, а скулу раздуло, я снова засомневался в целесообразности своего знакомства с ее подругой. Но Ольга уже позвонила, за дверью тут же послышалось мелодичное "иду", и я забыл обо всем на свете, поскольку открывшаяся перед нами дверь явила нечто.
Про таких говорят "роковая женщина" или "та еще штучка". И это была действительно штучка. Ольга, впрочем, не терялась в свете ее ауры, в отличие от меня…
Хоть я и не могу сказать о себе, что я горбатый карлик, и она была примерно одного роста со мной, но все же я почувствовал себя рядом с ней, будто Квазимодо на конкурсе Мисс Вселенная.
Это рыжеволосое, зеленоглазое чудо природы удивленно посмотрело на нас и неожиданно громко расхохоталось высоким и довольно приятным голосом. А потом с улыбкой, которая вполне могла рекламировать зубную пасту, произнесло:
- Ольга! Что за маскарад?! Это он тебя преследует? Проходите! - Хозяйка широко распахнула перед нами дверь, впуская в квартиру.
- Лена, я же сказала тебе: не удивляйся, - проговорила Ольга, с тревогой глядя на хозяйку.
- А он ничего, - оценивающе посмотрела на меня хозяйка и слегка дотронулась пальчиками до моей скулы, когда я, повесив куртку, повернулся к ней. - Это ты его так? За что?
- Лена, перестань, - разогнулась Ольга, сняв сапоги, и встала рядом со мной. - Нас, правда, преследуют. Мы останемся на ночь у тебя.
Хозяюшка вновь рассмеялась.
- Не могу на вас спокойно смотреть.
Она снова одарила меня взглядом, от которого меня бросило в жар, и сказала Ольге:
- У тебя всегда был вкус. - Я принялся рассматривать календарь, висящий в прихожей. - Я, пожалуй, не прочь, чтобы он и меня попреследовал. К сожалению, вынуждена вас покинуть, - наконец-то перестала она меня разглядывать. - Проходите на кухню, или вы торопитесь сразу в постель? - снова расхохоталась она.
Мы прошли на кухню. Хозяйка с улыбкой, кажется никогда не покидавшей ее лица, дала Ольге инструктаж относительно холодильника, ужина и чистых простыней. Они еще поболтали, не обращая на меня внимания, и вышли в прихожую.
У меня в голове не было никаких мыслей, так что ничего особенного Лена прервать не могла, снова появившись на кухне уже в плаще.
- Шурик, я пошла. Заглядывай, особенно если бросишь Ольгу. И смотри, чтобы она не съела весь борщ, а то водится за ней такой грешок.
Я встал, ибо не мог позволить себе сидеть в присутствии хозяйки, и не нашел ничего лучшего, как ответить:
- Всенепременно. И с превеликим удовольствием.
- Я вижу, вы уже тут спелись за моей спиной, - встала между нами появившаяся на кухне Ольга. - Пока, подруга. Ты уже опаздываешь.
Хозяйка еще раз рассмеялась и, подмигнув нам, удалилась.
- Она всегда была немного взбалмошной, - сообщила мне Ольга, когда мы остались одни.
- А ты? - посмотрел я на нее с интересом.
- Может быть, тоже, - улыбнулась она вдруг застенчиво и легко коснулась моей ладони.
Во время нашей трапезы раздался телефонный звонок. Будучи гостем, я не стал брать трубку. А Ольга трубку взяла и, явно самовольничая, решила поговорить с неизвестным абонентом. И поскольку аппарат стоял на кухне, я мог слышать, как Ольга разговаривает с людьми.
Взяв трубку, она сразу же, даже не узнав, кто звонит, сказала, что Лены нет дома, а потом вдруг непечатно послала абонента на том конце провода в нехорошее место и потребовала от него, чтобы он всех их оставил в покое. После такого разговора ужин у нас пошел вяло, а лицо у сидящей напротив девицы приняло печальное выражение. Спрашивать ничего я у нее не стал, поскольку меня беспокоили другие мысли.
После ужина я принял освежающий душ и вошел в комнату. Ольга уже застелила разобранный диван, и я поинтересовался, где мне предстоит сегодня спать. Она, загадочно посмотрев на меня и кивнув на диван, сказала, что меня ждет сюрприз. Про себя я подумал, что сюрпризами уже сыт по горло, но ничего не сказал, тем более, что она уже исчезла из комнаты.
С наслаждением уложив в свежезастланную постель свои помытые мослы, я попытался еще почитать перед сном найденную в комнате газету, но никак не мог сосредоточиться, поскольку мозг сверлила назойливая мысль, что за сюрприз приготовила мне плескавшаяся в ванной личность.
Догадавшись, что в награду за спасение от уличных хулиганов она решила предоставить мне диван, а сама готова спать на кухне на разостланных на полу газетках, я малость успокоился и хотел уже погасить свет и уснуть, как в комнату вошла незнакомка. Это и в самом деле был сюрприз…
4
Такого со мной еще не случалось. Бывало, конечно, что люди меня за что-то упрекали или даже обвиняли. И кое в чем я с ними согласен - а кто без греха? Но вот такого, чтобы мне поставили в вину мое хорошее воспитание, еще не было.
Напротив меня за кухонным столом сидела незнакомка, пила кофий и недовольным голосом выговаривала мне свои претензии, обвиняя в том, что я "специально проспал все на свете".
Я говорю "незнакомка", потому что Ольга с коротко остриженными, черными как смоль волосами была просто неузнаваема. Я ей доказывал, что, как хорошо воспитанный человек, не привык лазить по чужим квартирам, брать чужие вещи и заводить чужие будильники. Я ей напомнил, что вчера, когда она появилась передо мной в новом обличье, мне было совсем не до будильника, а уж когда она оказалась со мной в одной постели, о будильнике я думал меньше всего. А уж когда… Впрочем, скажу коротко - мы проспали. И вот теперь Ольга совершенно необоснованно обвиняла меня в том, что по моей милости мы не успели съездить в одно место и семья потеряет то, что принадлежит ей по праву.
А потом пришла Лена и присоединилась к нам. В смысле, к нашему завтраку. А потом мы ее оставили и поехали к Ольге. И хотя на мне уже не было наручников и разбитая скула не так сильно бросалась в глаза, как вчера, я не настаивал на том, что мне нужно домой. Сначала я этому и сам удивлялся, но потом понял, что, как и всякий порядочный человек, чувствую на себе ответственность за судьбу девушки, которую отбил у бандитов. Я должен был проводить ее домой. И проводил.
Когда мы поднялись к Ольге на тринадцатый этаж, вот тут-то нас и ждал сюрприз. Хотя, если быть точным, сюрприз нас не дождался, зато вся квартира была разгромлена. Я-то сначала решил было, что у девушки, живущей в этой квартире, просто такая привычка - выбрасывать содержимое шкафов на пол и переворачивать все, что можно перевернуть, но, увидев ее опечаленное личико с огромными глазами, полными слез, понял, что шутки неуместны. Ольга прижалась ко мне и тихо прошептала:
- Что им всем от меня нужно?
Я как мог успокоил девушку и не стал у нее допытываться, кому это "всем"?
Нехотя мы приступили к уборке квартиры.
А затем зазвонил телефон, и из Ольгиного разговора я понял, что бабушка просит ее срочно приехать.
Ольга положила трубку, сообщила, что у бабули плохо с сердцем, и попросила поехать с ней. Я же предпочел остаться и завершить уборку. Ольга, в общем-то, особенно и не настаивала, понимая, видимо, что я не кардиохирург, а может, и по какой другой причине. Но, как бы то ни было, я проводил ее до машины и вернулся в квартиру. По дороге я понял, насколько широкая натура у этой девушки: она и сама запросто ходит по чужим квартирам без разрешения, и в свою квартиру пускает всех подряд. Впрочем, хотелось бы надеяться, что меня она чужим не считала.
Минут через пятнадцать, как раз в тот момент, когда я призадумался, не попить ли чайку, в дверь позвонили. В моей голове пронесся вихрь мыслей, но думать было некогда, и я открыл дверь. На пороге стояла Ольга, снова в парике.
И только я начал:
- Ты что, опять… - как понял, что снова ошибся - это не Ольга, а ее сестра.
Как быстро складывается наше мнение о незнакомом человеке? С первой секунды? Минуты? А если заочно вы человека уже немного знаете? То, что я слышал о Светлане, к знакомству не располагало. Я имею в виду ее предстоящее замужество, да еще замужество с иностранцем. Я вообще считаю, что отток красивых женщин за границу - трагедия для страны большая, чем отток мозгов в черепах некрасивых женщин. Впрочем, на мой взгляд, умные не уезжают, у них хватает ума и на родине с комфортом устроиться. Но я не о том. Просто я не имел ни малейшего желания знакомиться с сестрой Ольги. А после того, как эта девица посмотрела на меня… Отчужденно, с долей раздражения, высокомерия и холодности. Так, словно я влез без очереди и увел у нее из-под носа последнего синего цыпленка и теперь ей нечем накормить дома голодных детей. Темные глаза Светланы смотрели так холодно, будто собирались заморозить меня и превратить в ледяную статую, чтобы спустя мгновение разбить ее на множество мелких осколков. Вот такое впечатление сложилось у меня в первые секунды нашей встречи. А потом… Потом произошло чудо.
- А Ольги нет? - спросила она.
А может, она и не так спросила. Я не слышал ее слов. Только голос, и лишь каким-то чудом понял смысл вопроса.
Ее голос. Голос, который преследовал меня всю жизнь. Голос, которого я никогда не слышал, но подсознательно знал о его существовании. Кто говорил, что нельзя влюбиться в человека по голосу? Я не утверждаю, что влюбился, нет. Просто я был потрясен.
Ее голос невозможно описать. Его нужно слышать. И он свел меня с ума. Я готов был простить ей и замораживающий взгляд, и бегство за границу, и все ее недостатки, грехи, пороки, страсти. Я готов был простить все на свете, все, кроме замужества. Впрочем, в тот момент я об этом не думал. Просто вслушивался в ее голос с чуть уловимой хрипотцой. И это чуть делало его неповторимым. Это даже не хрипотца, а какая-то бархатность, что ли. И этот удивительный тембр сводил, наверное, с ума всех мужчин, слышавших ее. В нем чудился какой-то уют, вечерний интим при свечах, красное вино и еще черт-те что. И контрастом к этому голосу - обжигающий морозом взгляд темно-синих глаз. В общем, я испытал непередаваемые ощущения.
- Ольги нет? - повторила она нетерпеливо и посмотрела на меня как на слабоумного.
- Нет, - очнулся я. - Вы проходите, она скоро придет. Ее бабушка попросила приехать.
- Бабушка?
Я объяснил гостье, что случилось. Не дослушав, она подошла к телефону и принялась набирать номер.
- Никого нет, - посмотрела она на меня с подозрением. - Что вы еще задумали?
Я пожал плечами.
- Ничего. Разве что угостить вас кофе или чаем. Полагаю, хозяйка не стала бы возражать.
Девица с сомнением посмотрела на меня и, словно о чем-то вспомнив, ответила:
- Она не стала бы возражать. Особенно, если бы вы добавили мне в кофе стрихнина.
- Ну, не думаю, что это пришлось бы ей по душе. Во всяком случае, я вам могу обещать, что из моих рук вы не получите ни стрихнина, ни кокаина.
- И на том спасибо, - хмыкнула девица и стала снимать плащ.
Я бросился ей на помощь, но она повернулась вполуоборот и справилась без меня. Я почувствовал себя круглым дураком.
- А я вас сразу узнала, - сообщила Светлана, после того как уселась за стол, а я обслужил ее, налив кофе. - Только вчера щека у вас была невредима.
- Я вас тоже сразу узнал. - Я посчитал неуместным говорить ей, что щечки у нее и вчера, и сегодня одинаково приятны на вид и, очевидно, восхитительны на ощупь.
- Кто это вас так? - спросила гостья, которой, видимо, не давала покоя моя изуродованная внешность.
Исключительно для того, чтобы поддержать разговор, я рассказал о нашем с Ольгой знакомстве с двумя негодяями. Похоже, моя страшилка возымела действие, и я с удовлетворением мог наблюдать, как высокомерие на ее личике сменилось испугом.
- А что им от вас было нужно?
- Ну, возможно, они хотели отобрать у нее бабушкину шкатулку, - ляпнул я совершенно некстати.
Светлана посмотрела на меня с подозрением.
- Вы так близки с Ольгой, что она рассказала вам о бабушкиной шкатулке?
Я счел не совсем уместным говорить с девицей о своей близости с ее младшей сестрой и с ловкостью жонглера парировал:
- А что, это такой большой секрет? Вы, кажется, тоже не шибко храните семейную тайну, если это действительно тайна.
- Да, это секрет. О бабушкиной шкатулке известно только в нашей семье. Узнаю Ольгу - готова первому попавшемуся… человеку все выболтать. Она в постели вам об этом рассказала?
- Причем здесь постель? - Я был искренне возмущен. - Да она мне толком ничего и не говорила. Сказала только вскользь о какой-то бабушкиной шкатулке с драгоценностями. И вы, кстати, первая открыли эту тайну своему жениху.
Подозрение на лице девушки сменилось удивлением.
- Какому еще жениху?
Я подивился про себя ее потрясающему умению притворяться невинной овечкой и рассказал ей о ее же женихе-немце. И после этого произошло то, чего я менее всего ожидал. Девица рассмеялась и переспросила:
- У меня есть жених-немец?
Должен сказать, мне ее смех понравился, хоть и прозвучал он несколько несвоевременно, если учесть окружающую обстановку и некоторую нервозность нашего разговора. Поэтому я хмуро посмотрел на девицу - мне смеяться было не над чем и повторил ей свои сведения о ее женихе. В ответ на это Светлана сказала:
- Да-а, наша Оля далеко пойдет. Она у нас большая выдумщица. Чего только не придумает, чтобы затащить кого-нибудь в постель. Послушайте, как вас зовут?