Глава 22
Готов поспорить, что вы не знали, но многие парни не ровно дышат к Ариэль. Ну, та, что из Русалочки, знаете? Не могу сказать того же о себе, но я соглашусь, что она привлекательна: хорошо выглядит, рыжая, и полмультика не может разговаривать.
В свете этого, я не слишком волнуюсь о своем полу-стояке, когда просматриваю Красавицу и Чудовище - часть моего домашнего задания от Эрин. Мне нравится Бель. Горячая штучка. Нууу… для мультика, во всяком случае. Она напоминает мне Кейт. Она сообразительна. Умна. И она не верит во всю эту чушь, что ей втирает Чудовище или тот придурок со здоровенными ручищами.
Внимательно смотрю в телевизор, когда Бель наклоняется, чтобы покормить птичку. Надеюсь увидеть замечательный кадр, который бы показал ее ложбинку между грудей.
Я попаду в ад, не так ли?
Ничего не могу с этим поделать. Я в отчаянии. Расстроен.
Хочу секса.
Помните, я сказал, что займусь этим позже? Ну что, позже наступило. Чувствую себя, как газированная банка с содовой, которую только что потрясли и она готова взорваться. Знаю, что мой прошлый рекорд - двенадцать дней. Но это другое.
Хуже.
Сексуальная жизнь резко прекратилась. Полностью. Я даже не дрочил. Ни разу. За девять чертовых дней. Я думаю, что избыток моего семени уже начинает воздействовать мне на мозг. Как сахар на диабетиков.
Почему я не воспользовался рукой, что была дана мне Богом, спросите вы?
Это новое правило. Мое собственное добровольное наказание за мою тупость. Я отказываюсь кончать, пока Кейт не кончит вместе со мной. Вчера это казалось еще хорошей идеей. Но после вчерашней с ней встречи, я абсолютно уверен, что ожидание меня убьет.
Только не надо закатывать глаза.
Вы не понимаете. Если вы не парень, вы не поймете этого. Даже представить себе не можете как важно для нас регулярное сексуальное удовлетворение. Это необходимость, жизненно важная.
Я объясню.
В 2004 году Калифорнийский Университет провел опрос, чтобы определить, как высоко женщины оценивают секс по отношению к другим повседневным делам. И знаете, что они обнаружили? Восемь из десяти, а это восемьдесят процентов, заявили, что если выбирать между сексом и сном, то они предпочтут сон.
В этом же году Нью-Йоркский Университет сделал свое исследование. На крысах. Они имплантировали электроды в голову самцам крыс и сделали две кнопки у них в клетках. Когда эти мелкие счастливчики нажимали голубую кнопку, электроды провоцировали у них оргазм. Когда нажимали красную - их кормили.
Хотите знать, что случилось с этими крысами.
Они умерли.
Сдохли от голода.
Они никогда не нажимали красную кнопку.
Что здесь еще сказать?
Значит, вот он я. застрял в своей маленькой клетке без хреновой голубой кнопки. Но…
Может, мне еще повезет. Ставлю на паузу фильм. Потом беру трубку и набираю номер.
- Да? - у нее сонный голос. Хриплый.
- Привет, Кейт.
- Дрю? Как… ты достал мой домашний номер?
- Посмотрел в твоих персональных данных.
Да, предполагается, что такая информация должна быть конфиденциальной, но мне его дали взамен другой услуги. Но я играю, чтобы выиграть. Никогда не говорил, что буду играть честно.
Снова ложусь на диван, пока в моей голове играют образы Кейт в постели.
- Ну… что на тебе надето?
Клик.
Это нормально.
Набираю номер еще раз.
- Алло.
- Ты ведь думала обо мне перед тем, как я позвонил?
Клик.
Я улыбаюсь и набираю еще.
- Что?
- Может тебе интересно, они все еще у меня.
- Что все еще у тебя?
- Твои трусики. Черные, кружевные. Они в моем шкафчике. Иногда я сплю с ними под подушкой.
Ненормально? Возможно.
- Ты хранишь трофеи всех своих жертв? Как это по-маньячьи с твоей стороны.
- Нет, не всех. Только твои.
- Я должна трепетать? Меня, скорее, тошнит.
- А я надеялся, что мы могли бы добавить еще какие-нибудь в коллекцию.
Клик.
Теперь это уже становится смешно.
Набираю опять.
- Что. Ты. Хочешь?
Тебя.
И меня.
На каком-нибудь необитаемом острове на целую неделю.
- Не вешай трубку. Я все равно буду перезванивать.
- Тогда я отключу телефон.
Вызов в ее голосе снова приводит меня в боеготовность. Я сказал неделю? Я имел в виду месяц.
Как минимум.
- Тогда я приеду. Буду стоять у тебя под дверью, и говорить через нее. Думаю, это не слишком понравится твоим соседям.
Несколько секунд она молчит. Уже за полночь. Ей, наверно, интересно, насколько я серьезен.
Потом она фыркает.
- Прекрасно. Тогда я остаюсь на телефоне. Ты звонишь по какой-то определенной причине, или тебе просто нравится действовать мне на нервы?
Говорю ей голую, чистую правду.
- Просто хотел услышать твой голос.
Не так давно, я в любое время мог прийти к Кейт в кабинет. Мог поговорить с ней. Посмотреть на нее. Послушать, что она говорит.
Я скучаю по этому. Сильно.
- Что ты делаешь? - спрашиваю я.
- Работаю.
- Я тоже. Ну, типа того. Над чем работаешь?
- Предложение для одного клиента. Джефри Дейвис.
- Миллионер? Разве он… не сумасшедший?
- Он очень эксцентричный, да.
Я слышал, что он еще тот чудила. Как один из тех фанатиков фильма "Звездный Путь", которые знают клингонский язык, или стараются хирургическим путем изменить свои уши, чтобы походить на мистера Спока.
- В чем его интерес?
- Технологии. Научные исследования по увеличению срока службы, чтобы быть точной.
Сейчас ее голос спокойный. Нормальный. Почти дружеский.
- У меня есть кое-какие связи в криогенной физике. Могу тебя свести. Мы можем обсудить это за ужином в субботу.
- Ты пытаешься меня подкупить что ли?
- Хочешь за завтраком? Обед тоже подойдет.
На этом этапе я бы устроил перекус посреди дня.
Она хохотнула. Это не совсем смех, но уже близко.
- Забудь об этом, Дрю.
Я улыбаюсь, хоть она и не видит.
- Не дождешься. Я могу вечно к тебе приставать. У меня та еще выдержка, хотя ты же знаешь об этом.
- Мне опять бросить трубку?
Я хнычу:
- Нет, я буду хорошо себя вести.
Поворачиваюсь на бок. В квартире темно и тихо. Чувство… интимности. Как в школе в один из тех ночных разговоров под одеялом, потому что уже поздно и родители не разрешают так поздно висеть на телефоне.
- Так, что на рождество делаешь?
Когда она отвечает, в ее голосе слышится улыбка.
- Мама приезжает. Ди-Ди тоже, так что мы все вместе куда-нибудь пойдем на рождественский ужин. К тому же моя аренда заканчивается в следующем месяце, так что я планирую заняться поисками новой квартиры, пока мама тут. Надеюсь, ей понравится Нью-Йорк. Может, я найду место, которое соблазнит ее остаться здесь.
- А Уоррен что? Он все еще живет у Долорес?
Поговорим о тайном нападении?
В ее голосе снова сквозит резкость, и она говорит мне:
- Это не твое дело, но три дня назад Билли переехал в Лос-Анджелес.
Ох, не от этого ли мне хочется прям сейчас встать и станцевать зажигательный танец на своем обеденном столе?
- Вы ребята все еще… общаетесь?
- Он собирается сообщить мне, как устроится. Дать мне знать, как будут обстоять дела.
- Кейт, что случилось между вами двумя, в тот день, в твоем офисе?
Надо было тогда набраться смелости и выслушать ее. Надо было тогда задать ей эти вопросы. В то время, я думал, что будет легче прикидываться, что мне все равно, чем выслушать ее.
Я был не прав.
Ее голос печальный, когда она отвечает. И утомленный.
- Мы поговорили, Дрю. Я сказала ему, что любила его, и что часть меня всегда будет любить. Я сказала, что знаю, что он меня тоже любил. Но мы больше… не влюблены. Не так, как должны были… больше не так. Это заняло немного времени, но постепенно Билли согласился со мной. И… - она делает раздраженный выдох. - Даже не знаю, зачем тебе это рассказываю.
Какое-то время мы оба молчим. А потом, я просто не могу удержаться.
- Я влюблен в тебя, Кейт.
Она молчит. Вообще никак не отвечает.
- Ты мне не веришь, так?
- Я думаю, что ты первоклассный лгун, когда этого захочешь, Дрю.
Ауч! Так вот как это - расхлебывать кашу, которую сам и заварил, а? Хреново.
Но мой голос непоколебим. Решительный и даже нисколько не дрожит.
- Сейчас, я тебе не лгу, Кейт. Но это ладно. Делай то, что тебе нужно. Ругай меня, ударь меня, выплесни это все из себя. Я могу это выдержать. Потому что чем сильнее ты меня отталкиваешь, тем сильнее я буду бороться, чтобы доказать тебе, что это правда. Что я никуда не исчезну и что я чувствую к тебе - не изменится. И потом, однажды, может, не очень скоро, но когда-нибудь, я тебе скажу, что ты, Кейт Брукс, любовь всей моей жизни, и ты не сможешь в этом усомниться.
Через минуту Кейт прочищает свое горло.
- Мне надо идти. Уже поздно. И мне надо доделать много работы.
- Да. Хорошо. Мне тоже.
- Спокойной ночи, Дрю.
Я улыбаюсь.
- Могло бы быть и так, но ты на другом конце города.
Тут она смеется. Быстро, приглушенно, но так искренне. И я с уверенностью могу сказать, это лучшее, что я когда-либо слышал.
- Сладких снов, Кейт. Ну, знаешь, в которых ты и я. Голые.
Клик.
Глава 23
Самая важная игра в карьере начинающего нападающего в бейсболе - это не его дебют. А следующая игра. Его второе появление. Ему необходимо доказать свою настойчивость. Надежность.
Сегодня моя вторая игра. День, когда я покажу Кейт, что ей не удастся избавиться от меня, и что я чертов ключевой игрок. Я начал с кое-чего простого. Элегантного. Чего-то менее броского, чем Three Man Band. Как-никак, иногда совсем не обязательно сбрасывать ядерную бомбу, чтобы выиграть войну.
Заполнил офис Кейт воздушными шариками.
Тысяча шариков.
На каждом написано ИЗВИНИ МЕНЯ.
Слишком много? Не думаю.
Потом организовал доставку еще одной вещицы к ней в кабинет. Маленькой голубой коробочки с запиской:
Ты уже владеешь моим.
Дрю.
Внутри коробочки, на платиновой цепочке висит безупречное бриллиантовое сердечко в два карата.
Глупо? Конечно. Но женщины любят всякого рода любовные глупости. По крайней мере, так показывали в фильмах, в которые я таращился до трех часов ночи.
Надеюсь, это сразит Кейт наповал. Прям на спину упадет, и мне не нужно вам рассказывать, как мне нравится, когда она в такой позиции.
Ладно, шучу.
Ну, типа того.
Кроме того, мне кажется Кейт не особо привыкла получать подарки, по крайней мере, такого калибра. А она должна. Она заслуживает того, чтобы ее баловали. Получала приятные вещи. Красивые вещи. Вещи, которые придурочные бывшие дружки не могли себе позволить и, возможно, даже не задумывались об этом.
Вещи, которые могу дать я. И я дам.
Мне хотелось быть там, когда она откроет свой подарок. Увидеть ее лицо. Но у меня совещание.
- Эндрю Эванс. Такой же красивый, как сам дьявол. Как ты, мой мальчик?
Видите эту женщину в моем кабинете, что обнимает меня? Да, дама с золотистыми волосами и голубыми глазами, все еще сногсшибательна, хоть ей и за пятьдесят. Она была моим учителем в шестом классе. В то время ее кожа была гладкой и мягкой, как и ее Ирландский акцент. И у нее было тело, которое взывало к греху. Большому греху.
Она была моя первая любовь. Первая женщина, с мыслями о которой я мастурбировал. Моя первая миссис Робинсон, фантазия о зрелой женщине.
Сестра Мэри Беатрис Дюган.
Да, вы не ослышались - она монашка. Но не простая монашка, детишки. Сестра Беатрис была МКХТ. Мне не надо произносить это вам по буквам, верно?
В те дни, она была самой молоденькой монашкой, на которую любой из нас успел положить глаз. Она не была похожа на тех старух в черных балахонах, которые выглядели так, словно они действительно жили еще во времена Иисуса. Тот факт, что она была служительницей церкви, то есть под запретом, и то, что она обладала властью над нами, гадкими католическими мальчишками делало ситуацию еще эротичнее.
Она могла бы в любое время отшлепать меня линейкой.
Я был не единственный, кто так думал. Просто спросите Мэтью.
Когда нам было по тринадцать, Эстель заметила, как Мэтью морщился во время ходьбы. Она потащила ругающегося и стонущегося Мэтью к врачу, где ему поставили диагноз СНП.
Синдром Натертого Пениса
Доктор объяснил Эстель, что это может быть от слишком долгого пребывания в мокрых купальных трусах. И она поверила ему. Несмотря на то, что стоял ноябрь. Член у Мэтью был конкретно в потертостях, но не от того, что он трахал купальный костюм.
Всему виной была Сестра Беатрис.
- Вы, как всегда, прекрасны, Сестра Би. Еще не решили оставить свой монашеский орден?
Я не хожу в церковь. Больше не хожу. У меня много недостатков, но лицемерие - явно не из них. Если ты не собираешься играть по правилам, значит, ты не присутствуешь на командных сборах. Однако, на протяжении нескольких лет, я поддерживаю связь с Сестрой Беатрис. Сейчас она возглавляет церковь Св. Марии, а моя семья делает там щедрые пожертвования.
Она хлопает меня по лицу:
- Ах, ты ж наглец!
Я подмигиваю.
- Да ладно, Сестра, так не честно. Сколько лет Вы отдали Богу? Тридцать? Не кажется Вам, что сейчас пришла наша очередь?
Она качает головой и улыбается:
- Ах, Эндрю, твой шарм любого доведет до греха.
Подаю ей чашечку кофе, и мы садимся на мой незапятнанный диван.
- Твой звонок меня удивил. Мне прям стало любопытно, во что ты встряпался, мой мальчик?
Я позвонил ей вчера, и сказал, что мне нужна ее помощь.
- Я хочу, чтобы Вы поговорили с одним моим другом.
Ее глазки заблестели.
- Не женщина ли это?
Я улыбаюсь:
- Да. Кэтрин Брукс.
- Ты всегда был одним из тех, кто сначала целовал девочек, а потом заставлял их плакать. И о чем же ты хочешь, чтобы я поговорила с мисс Кэтрин? Ты же ее не обрюхатил, нет?
- Господи, нет.
Она сурово ведет бровью.
- Извините.
Она кивает, а я продолжаю:
- Я надеялся, что Вы сможете поговорить с ней о … прощении. Втором шансе. Искуплении.
Она делает глоток чая и задумчиво смотрит.
- "Человек ошибается, Бог прощает".
Точно. Я еще думал послать Стивена и Мэтью выступить в мою защиту. Но они заинтересованные лица. Кейт никогда на это не купится. И, прежде чем вы спросите, я бы никогда не стал просить Эту Сучку. Слишком рискованно. Когда дело касается доводов и убеждений, моя сестра превращается в ручного льва. В одну минуту она милая и игривая, но одно неверное движение? Она раздерет тебе морду.
Сестра Беатрис религиозная женщина. Добрая. Честная. Если кто-то и сможет убедить Кейт, что мужчины - что я - способен измениться, дак это она. Тот факт, что она обожает меня практически также сильно, как и женщина, что меня родила, также не помешает.
- И кого же должна простить эта молодая леди?
Я поднимаю вою руку.
- Меня.
- Поиграл в невежду, да?
Утвердительно пожимаю плечами.
- Я уже пытался сделать все, что только можно, чтобы исправить ситуацию. Осталось только сделать на заднице тату с ее именем и проскакать так через Стадион Янки.
Это я приберег для следующей недели.
- Мужчины часто хотят то, что им больше не принадлежит, Эндрю. Мне хочется думать, что ты не из таких. Значит, если я поговорю с той девушкой и уверю ее, что она может опять доверить тебе свое сердце, что ты намереваешься с этим делать?
Смотрю в ее небесно-голубые глаза. И без тени сомненья в голосе говорю ей:
- Я буду беречь его. Сделаю все, чтобы она была счастлива. Так долго, как она позволит.
Легкая улыбка озаряет лицо Сестры Беатрис:
- А еще говорят, что чудес больше не бывает.
Отставляет свою чашку и встает.
- Оказывается, мне предстоит вмешаться в дела Господа Бога. И где ты прячешь эту милую леди? Она ждет меня?
- Я взял на себя смелость договориться с секретарем Кейт. Она ждет, но не знает кого именно.
Она хихикает.
- Не думаешь, что она разозлится?
- Возможно. Но она не станет выплескивать свою злость на Вас. Она прибережет это для меня.
Мы подходим к двери.
- Ты не пробовал молиться, Эндрю? Молитва обладает огромной силой.
- Мне кажется, что Ваши молитвы будут посильнее моих.
Она улыбается и по-матерински прикасается к моей щеке.
- Мы все грешники, мальчик мой. Просто одним из нас это нравится больше, чем другим.
Я смеюсь, когда открываю дверь.
И тут моя улыбка сползает с моего лица, когда я взглядом упираюсь в спину Эрин. Она стоит прям перед моей дверью, широко расставив в стороны руки. Преграждая путь одной женщине.
Которой оказалась Долорес Уоррен.