"Сверкающая Америка". Но он не жаловался.
Он мог писать только вечерами, когда возвращался с работы. Но не мог осилить и двух страниц, откладывал ручку. Все было бесполезно. Мысли не шли, тело было безжизненным, в душе не оставалось чувств и эмоций.
Вот на это он жаловался. Что эта страна не давала ему писать. В той это было невозможно - или тюрьма в гонорар. Эту - абсолютно не волновало, что он - пишет.
С Юджинией они договорились, что он приедет в школу. Хотя это было опасно. Уже почти месяц они не видели друг друга. С того паркового свидания.
Она предупредила его, что телохранитель теперь не сидит в машине, а циркулирует вокруг.
Александр осторожно подъехал к стоянке и поставил машину. Так же осторожно он вышел из нее, пересек паркинг и завернул за угол школы. И конечно, с его счастьем, сразу напоролся на телохранителя, который стоял оперевшись на стенку, крутя травинку в пальцах. Он не побежал, он подскочил к нему в два прыжка.
Левой рукой, без разговоров, без предупреждений, он резко пробил Александру скулу, что-то стесав там. Правой он ударил хуком в живот. Юноша охнул и согнулся. По очереди, тут же, с левой и с правой подряд он сильно пробил ему в голову, подбросив его в воздух. Александр упал плашмя. Не прицеливаясь, телохранитель ударил его ногой в пах, как мешок, валявшийся на дороге. Александр скорчился. Бездыханный, он лежал уже без сознания.
Больше он не помнил ничего: ни как пополз, ни как дополз до машины, ни как очутился дома, ни как оказался в ванне, чтобы смыть грязь и прикосновение чужих рук и ног.
На следующий день он не вышел на работу, он просто не мог идти. Низ живота болел и стрелял, лицо саднило и жгло. На скулу страшно было смотреть.
Позвонила Юджиния, она была взволнованна:
- Что случилось?
- Я не мог уйти вчера с работы.
- А почему ты сейчас не на работе?
- А-а… у меня выходной. Неожиданно она осознала:
- Какая работа?! Ты мне ничего не говорил!
- Легкая, маленькая работа. У нас не было времени поговорить с тобой.
- Я хочу тебя увидеть, я не могу больше…
- Я постараюсь приехать, обязательно.
- Когда?
- Как смогу, - и он посмотрел в зеркало на себя. И подумал, что сможет не скоро.
- До свидания, - сказала она.
Он никогда не слышал у нее такого голоса.
Но приехать ему не удалось. Больше Юджинию не пускали в школу. Учителя должны были приезжать к ней домой и учить там. Их наняли частно. А через два месяца она приедет в школу и сдаст необходимые экзамены и работы. Все было договорено. Мистер Нилл был попечителем школы, а попечителям не отказывают.
На следующий день он тоже не поехал на работу, он просто не мог показаться с таким лицом. Это был позор.
А еще через день ему позвонил менеджер и сказал: либо он появится на работе, либо будет уволен. Он не появился и был уволен. Если бы его и убивали, он ни за что не согласился в таком виде показаться перед людьми. Он никогда не был бит. И то, что переживал он внутри, не поддается описанию.
В два часа дня в его квартире раздался звонок, и дверь открылась сама. Он забыл ее закрыть. Он не поверил: это была Юджиния. Она бросилась к нему в порыве и обняла. Губы нашли его губы и как привычные уткнулись в них. Она целовала его висок и шептала:
- Я не могу без тебя, я не могу.
Теплая волна поднялась в его груди и вознеслась под горло.
Она прижалась своей щекой к его щеке, и этого он не выдержал: он отшатнулся. Она отклонилась с удивлением и вдруг увидела. Ее губы мелко задрожали, скулы дрогнули, руки невольно потянулись к нему:
- Господи, что они сделали с тобой… Какой-то ком, название которому он никогда не знал, покатился к его горлу и там застрял.
- Юджиния, не плачь. Не плачь, Юджиния.
Он коснулся уголков ее глаз и растянул их, чтобы она не смогла заплакать.
- Не плачь. Я не видел тебя так долго, я не хочу, чтобы ты плакала.
Она прильнула к нему, вся.
- У меня только час времени.
И он на руках отнес ее в спальню. Шторы были не задернуты, и он, не подумав, снял рубашку. На боку расползалось огромное сине-кровяное пятно. Александр хотел отвернуться, и в этот момент она увидела. Глаза Юджинии широко раскрылись, она сначала не поверила и коснулась рукой, спросив:
- Что это?
Потом опустилась на колени и безудержно зарыдала, и не было никакой силы остановить ее - она плакала!
Потом она пошла в ванную, а он все вспоминал запах ее кожи. Запах был божественный.
Он встал, чтобы выйти, но она вскрикнула уже из комнаты и попросила, чтобы он не заходил туда. Всего одну минуту. Александр не понимал, какие у нее могут быть секреты, и улыбнулся. Потом вошел, в комнате ничего не изменилось. Юджиния обняла его. Она была свежая и одетая.
- Кто тебя привез?
- Дайана заедет за мной в четыре часа. Мы должны быть дома до…
Он кивнул.
- Я сказала, что у меня болит зуб. И она повезла меня к дантисту.
- Он может проверить? Наверняка это его доктор.
- Я сказала, что к школьному дантисту, он мне нравится. Я становлюсь умной. - Она грустно улыбнулась.
Бедная девочка, подумал он, зачем ей все это надо?
Оставалось еще десять минут. Она задумчиво сидела на краю стула, потом сказала:
- Ты можешь украсть меня?
Он не понял и посмотрел на нее удивленно.
- Помнишь, ты говорил, что твою маму воровали… Укради меня! Мы можем уехать в Мексику и там пожениться. Мне уже шестнадцать лет. А потом вернемся. И будет поздно.
Он улыбнулся ей и не стал говорить, что с "грин-картой" его поймают, как котенка, и засадят на годы долгие. Но и это не особо волновало его: он боялся, что этого не перенесет Юджиния.
Она продолжала:
- Только мы не можем лететь на самолетах. Там спрашивают фамилии. Мы наймем машину и доедем не спеша. Это будет наш медовый месяц. Они не будут знать номера.
Александр подумал, что раньше воровали на лошадях, теперь на машинах. И вообще - это, наверно, уникальный случай в Америке: чтобы воровали кого-то жениться.
- Ты сможешь решиться на это?
- Я - его единственная дочь… Но если сегодня вечером или завтра ничего не изменится, я уеду с тобой послезавтра.
Он широко открыл глаза.
- Просто мне нужно собраться. Совсем немного - все-таки это моя свадьба.
Она не поняла его взгляда. Вдруг запнулась и вздрогнула:
- Ты не переменил своего решения?
- Я просто никогда не думаю над тем, что уже решено.
Она обняла его. Александр не мог поверить, что она это сделает. Но, глядя в ее глаза, начинал осознавать, что так и будет.
Раздался гудок. И их губы разжались. Дверь за ней закрылась. Он вернулся в комнату и подошел к окну: Дайана уже распахнула для нее дверцу.
Он сел на что-то и только тут увидел белый прямоугольник конверта. На мгновение, на секунду он подумал, что это письмо, Юджиния прощалась с ним. Он открыл его: внутри был чек на 1000 долларов, подписанный "Юджиния Нилл".
Он закрыл глаза рукою, прислонился лбом к стенке и стал бить в нее кулаком, чтобы не расплакаться.
Юджиния вошла в кабинет отца. Он всегда читал после обеда.
- Да, Юджиния?
- Папа, разреши мне… - Она замолкла.
- Долго будет это продолжаться: ты не ешь со мной, не говоришь, не общаешься?
- Папа… разреши нам пожениться. - Она пересилила себя.
Настала мертвая тишина.
- Никогда, ни за что, даже не говори мне об этом, - раздался голос.
- Папа, я умоляю тебя, папочка.
Мистер Нилл дал холоду овладеть своим лицом.
- Никогда!
- Папа, ты не видел его тела… - вскрикнула Юджиния.
Мистер Нилл вздрогнул. Он был достаточно взрослый человек, чтобы понять. Он не стал ее спрашивать: откуда видела она. Он понял все. Теперь было поздно. По его собственным убеждениям, женщина должна становиться женой своего первого мужчины. Но не его дочь!
Ему практически стало плохо, когда он взглянул на свою дочь и - осознал.
Ему хотелось не сказать, а закричать: "Нет!" Завопить, зарычать, заорать.
Юджиния видела это в его глазах. И вдруг она подошла к нему, опустилась на колени и прижалась к сукну его черных в мелкую полоску брюк.
- Папа, я умоляю тебя.
Он видел ее нежное лицо, прижимающееся к его коленям, чувствовал касание щек, ладони, обхватившие его бедра.
Мистер Нилл мог выдержать в мире все, но этого он не выдержал. Он почувствовал, как во рту у него стало сухо…
- Хорошо.
Лицо его болезненно передернулось.
- Я сделаю это… для тебя. Встань, Юджиния. Она поднялась, сияя сквозь слезы.
- Я люблю тебя, папа.
- Сейчас - оставь меня одного. Когда-нибудь ты поймешь…
Юджиния без звука удалилась. Она не могла поверить.
Мистер Нилл устало нажал кнопки телефона.
- Марк Розен, это Деминг Нилл. Поезжай к нему опять. Предложи ему пятьдесят тысяч, сто тысяч, десять лет содержания, дом во Флориде, дом в Калифорнии, черт, все, что он захочет, любые условия, без ограничений! Я дам ему полмиллиона, если он уедет из этой страны. Или, скажи ему, я сотру его с лица земли навсегда. - Мистер Нилл набрал в легкие воздух. - Если же на него ни то, ни другое не подействует, передай, я жду его послезавтра в шесть часов у себя в кабинете. У тебя в распоряжении завтра целый день. Сделай что-нибудь!..
- Я сделаю все, что смогу.
Мистер Нилл безжизненно повесил трубку. Он понимал, что только невероятное может предотвратить это грядущее ужасное несчастье. Только дурак может отказаться от целого пирога и согласиться взять кусок.
Резкие скулы напряглись и челюсти скрипнули: он проклинал тот день, когда нанял этого проходимца на работу.
Марк Розен не считал, что в этом мире что-то невозможно. Тем более против такой пешки.
Поэтому он удивил мистера Нилла, когда заехал рано утром к нему домой и попросил кое-что.
Законник внимательно вел свой "мерседес" с легкой улыбкой на губах. Марк Розен знал, что все приехавшие оттуда почему-то ужасно ревнивые, не такие, как в Америке. И он решил открыть ему правду: о Юджинии.
Александр отворил дверь не спрашивая. В тот момент, когда Марк увидел его скулу, он подумал, что, возможно, приезжать и не следовало, но отступать было поздно. И он ринулся в атаку.
- Прошу прощения, что не позвонил. Боялся, что вы не будете со мной разговаривать, и, проезжая мимо, решил заехать.
Александр, сузив глаза, смотрел на него. Ничего не говоря.
- Могу я войти? - спросил Марк.
- Нет. Я не хочу, чтобы грязь переступала порог моего дома.
Марк с улыбкой оглядел себя и сказал:
- По-моему, я чистый. Сегодня с утра я принял душ.
- Возможно, снаружи, но не внутри.
Марк Розен не стал заглядывать себе внутрь. Вместо этого он сразу высказал предложение и угрозу мистера Нилла. После того как он сказал про полмиллиона, он внимательно уставился на Александра. Он не верил, что нищий, не имеющий ни гроша, ни родственников, ни сегодня, ни завтра, может отказаться от такого. Быть обеспеченным на в с ю жизнь. В глазах его ничего не отразилось, и дверь стала медленно закрываться.
- Одну минуточку, у меня есть для вас кое-что еще. - Главный козырь Марк Розен, как всегда, приберегал до конца.
Он протянул фотографию.
Александр взял, и у него помутилось в глазах: на фотографии Юджиния целовала красивого мальчика, чем-то похожего на нее.
И на второй, и на третьей, и на четвертой.
Он ощутил мерзкую дрожь в ногах, но с руками справился, отдавая фотографии. И даже выдавил усмешку. О, сколько ему стоила эта усмешка!
- Юджиния знает об этом?
- Да, конечно. Это своего рода ее ответ, почему она не сможет вас больше видеть.
Александр не мог поверить, мысленно сопоставляя вчера и сегодня, она была слишком юная, и невинна, слишком неискушенна для этого. Хотя юная женщина - тоже женщина. И следующая мысль уколола, пронзив сквозь мозг: а что, если это правда, ведь фотография - не адвокат и лгать не может. И там все ясно, он верил фотографии. Александр вспомнил о чеке Юджинии…
- До тех пор, пока Юджиния не скажет мне сама, глядя в мои глаза, я ничему не поверю.
Кажется, это у нее он научился: не показывать своих самых потаенных чувств - перед чужими.
Марк Розен не мог поверить выдержке этого изгоя. Как он называл его про себя. И вдруг ему пришло в голову, что если мистер Деминг Нилл зовет его завтра к себе в кабинет, это значит…
И тогда о н становится$7
Тогда последнюю новость, что мистер Нилл зовет его, он постарался выдать как бы наполовину от себя и подчеркнуть свою заслугу в этом небывалом приглашении.
Александр опять ничего не сказал и только глубоко вздохнул.
- Не буду надоедать, - проговорил Марк Розен и протянул руку.
Александр непонимающе посмотрел на него.
- Еще одну фотографию. - (Александр вернул ему только три.)
- Я оставлю ее у себя.
- Это невозможно, - сказал Марк Розен.
- Я оставлю ее у себя, - повторил тихий твердый голос. - До свидания.
Марк быстро протянул руку. Александр тут же резко отбросил ее.
- Ведь мы не будем сражаться из-за этого. Вы умный и образованный человек, наверно, окончили университет и понимаете, чем это может кончиться.
Марк Розен должен был согласиться про себя, что сражаться он не будет. Дверь захлопнулась, почти ему в лицо.
Александр сидел и смотрел на фотографию, он не хотел сомневаться в Юджинии или не доверять ей. Но это была она в знакомом ему платье, а значит, это было недавно. Но он попрежнему не хотел сомневаться в Юджинии. Если бы это оказалось неправдой (или монтажом, Господи, сделай так, Господи), он бы потом ненавидел себя.
Пожалуй, он никогда так тщательно не одевался в жизни. Тугой воротник накрахмаленной рубашки, казалось, задушит шею и не даст повернуться голове.
Ровно в шесть он стоял перед инкрустированной дверью кабинета. В доме было тихо. Он даже не коснулся, а погладил только рукой дверную инкрустацию.
- Войдите, - немедленно раздался голос. И он вошел.
Он мог представить себе все, что угодно, даже апокалипсис завтра, но абсолютно не мог представить диалога с мистером Ниллом в их новых ролях. После всего того, что случилось.
Но диалога не было, это был монолог.
Мистер Нилл сидел в кресле откинувшись, сложив аркой пять пальцев на пяти других.
Увидя его скулу, он слегка поморщился. Тяжелым взглядом господин осмотрел его с ног до головы и не поверил, что вот э т о…
Он вздохнул и начал:
- Против моей воли, ради Юджинии - я разрешаю вам… сделать это. Но не раньше чем через месяц. Я хочу, чтобы Юджиния окончила школу. Она такая юная. Мне нужно будет сделать кое-какие приготовления, найти подарки. И потом, вы все равно не можете жениться сейчас с таким лицом. Я не хочу, чтобы все газеты трезвонили об этом.
Александр слушал и не верил, но на слове "газеты" заколеоался.
- Вы не можете с ней венчаться в церкви, правильно? Кто вы по национальности?
- Вы это знаете лучше, чем я.
- Но она не пойдет в ваше заведение.
- Я и не предлагал ничего.
Мистер Нилл вздрогнул, он впервые слышал его голос, как его…
- Где живут ваши родители?
- Они живут в… там.
- Возможно, чтобы они прилетели на свадьбу? Александр невольно улыбнулся:
- Это абсолютно невозможно.
- У меня большие связи, Хаммер - мой знакомый.
- Это невозможно. - Ему стало грустно.
- Так кто-нибудь будет с вашей стороны?
- Нет, я один.
- Мой портной будет шить для вас. Платье для Юджинии будет заказываться в Нью-Йорке.
Александр горлом перехватил воздух и слюну. Наблюдательность мистера Нилла поразила его.
- Расстегните верхнюю пуговицу. Я хорошопонимаю ваше состояние.
Это была первая человеческая живаяфраза, обращенная к нему.
- Но и вы со своей стороны должны мне пообещать что-то. Я не хочу, чтобы в течение этого месяца вы виделись с Юджинией. Возможно, она передумает и изменит свое решение. Позвольте мне заверить вас: я ненавижу вас.
Он вздохнул:
- Вы можете быть уверены, я всегда держу свое слово. Иначе я не даю его. Хочу верить, что вы также сдержите свое. Если вы его дадите…
Александр на секунду задумался. И, осознав, что этот человек отдает, сказал:
- Хорошо.
- Спасибо.
- Только одна просьба: вы разрешите мне увидеть Юджинию сегодня, мы не виделись уже два месяца, нормально…
На мистера Нилла сантименты не производили впечатления, но он счел, что это резонно: что будущий жених хочет увидеть свою будущую невесту. И ему стало не совсем хорошо, от того, кто была невеста.
Он нажал кнопку внутреннего телефона:
- Передайте Юджинии, что ее будут ждать через пять минут в библиотеке. Я уверен, что она собрана. - (В этом доме не умеют хранить секреты, подумал он про себя.) - Это все.
- Спасибо. До свидания.
- До следующей встречи, - сказал мистер Нилл. И добавил про себя: надеюсь, она никогда не случится.
Когда он вошел в библиотеку, Юджиния уже была там. Он посмотрел в ее глаза и понял, что это невозможно. Перед тем как она бросилась к нему, он сделал движение рукой. Останавливающее ее на месте. Она замерла. У него не было сил тянуть это. Или разыгрывать по нотам спектакль. Он вынул фотографию и спросил:
- Что это? - Все зазвенело внутри него как струна.
- Это мой кузен! - воскликнула она. - Откуда это у тебя? Я еще сама не видела, он приезжал недавно.
Он бесшумно выдохнул все, что было у него внутри. И сам себе улыбнулся.
- Что случилось?
- Ничего.
- Что сказал тебе папа?
Он помедлил секунду и проговорил:
- Мы женимся.
Она бросилась к нему на шею и, уткнувшись в его губы, замерла.
Он много писал в этот месяц, и ему казалось - что-то получается. Он нашел себе небольшую работу в гостинице: возить экипажи в аэропорт и обратно. Перед этим он открыл папку с надписью "Юджиния" и положил туда белый прямоугольник конверта. Чек Юджинии был для него священным. Он знал, что никогда к нему не прикоснется. Так он прожил этот месяц. Ровно через месяц позвонил мистер Нилл и сказал:
- Ваша свадьба в воскресенье. К вам приедут завтра и все сделают. Вы выберете кольцо для Юджинии по своему вкусу, я оплачу его.
Он пропустил последнюю фразу мимо ушей:
- Во сколько завтра?
- С утра.
- Я не знаю, смогу ли. Я работаю. Разлилась тишина. И слегка удивленный голос
сказал:
- Вам теперь не надо работать. Вы, видимо, не осознаете, кем становитесь.
Нет, он не осознавал. Ничего, кроме Юджинии, он не осознавал, не понимал, не знал и не желал. Он думал, что этому проклятому месяцу не будет конца.
- Я хотел бы у вас спросить…
- Естественно, что теперь вы можете видеть Юджинию. И… звонить к нам домой.
- Спасибо, сэр.
- Не благодарите меня, благодарите ее. Не забывайте, что все это против моей воли. М ы не становимся родственниками, моя дочь становится вашей женой.
- Я не претендую на большее.
- Я рад, что у вас такие скромные желания. Будьте дома завтра. До свидания.