Брук увидела перед собой три заброшенные ветряные мельницы. Диаметром в три с половиной метра и высотой в девять метров эти округлые постройки стояли как часовые на посту, возвышаясь над кораблями и лодками, входившими в гавань и выходившими из нее. Их стены за много лет непогоды превратились из белоснежных в грязно-рыжеватые.
Они подошли ближе к постройкам.
– Сюда свозили кукурузу и пшеницу со всех островов, потому что в этом месте постоянно дуют сильные ветра. Но в 1953 году здесь случилось землетрясение, и точильный круг и шлифовальный камень были разрушены, – пояснил Ник.
– Интересно, – ответила Брук, думая о своем. Минутой раньше она споткнулась, и Ник схватил ее за руку, чтобы она не упала. И он все еще не разжимал свою ладонь. – Спасибо, что привел меня сюда. Вид отсюда просто потрясающий. Теперь я понимаю, почему тебе нравится приезжать на этот остров.
– После этого мы возьмем лодку и отправимся на ужин в Ватай. – Похоже, Ник надеялся, что таким образом им удастся избежать повтора утренней сцены.
Сердце Брук ныло от боли, и она сомневалась, что сможет веселиться этим вечером в компании Ника. Впервые за все это время она ощутила полную безысходность. Даже когда он сказал ей месяц назад, что между ними все кончено, Брук все равно надеялась, что это не так. Этим утром она наконец посмотрела правде в глаза.
– Если не возражаешь, я просто посижу на террасе и почитаю. А ты, пожалуйста, занимайся своими делами, как до моего приезда сюда.
Ник нахмурился. Его смутила внезапная перемена, произошедшая в Брук.
– Ладно, если тебе так хочется, – неуверенно сказал он.
– Вот и ладно, – мрачно ответила Брук.
Следующие четверть часа Ник засыпал ее фактами из истории острова и рассказал, какие последствия на это место оказало землетрясение пятьдесят третьего года в Ионическом море. Брук в ответ вежливо кивала и улыбалась, когда он делал паузу, чтобы проверить, слушает она его или нет. В конце концов все интересные подробности из жизни острова были исчерпаны, и Брук с Ником направились обратно. Какое-то время они шли, не говоря ни единого слова, но когда до дома оставалось совсем немного, Ник к большому удивлению Брук нарушил молчание:
– Насчет сегодняшнего утра.
– Пожалуйста, не надо об этом говорить, – сбивчиво запротестовала Брук.
– Я был не прав, что поцеловал тебя, – не обращая на нее никакого внимания, продолжил Ник. – Получается, я говорю одно, а делаю другое. Это нечестно.
– Это была моя вина. Не нужно было набрасываться на тебя. Большинство мужчин на твоем месте наверняка воспользовались бы ситуацией, а ты показал огромную выдержку.
– И все же. – Ник всем своим видом показывал, что не согласен с тем, что Брук берет всю вину на себя. – Я поступил нечестно по отношению к тебе. Если бы я с самого начала сказал тебе правду, твои чувства ко мне никогда бы не переросли в нечто большее, чем просто дружба.
Брук не могла поверить своим ушам. Она охотилась за этим мужчиной пять лет, пока наконец шесть месяцев назад он первый не поцеловал ее. Брук не бросалась к нему на колени и не соблазняла, как вчера. Фактически она даже не флиртовала с ним в тот вечер. Это он утащил ее с вечеринки Глена и свел с ума своим поцелуем.
– Я никогда не хотел причинить тебе боль.
– Ты этого не делал. – Брук не злилась на Ника. Она злилась на себя. Как она могла так долго быть такой глупой? – Если мне и больно сейчас, то только потому, что я не слушала тебя, когда ты снова и снова повторял мне, что мы не подходим друг другу. Я сама создала себе проблемы, поэтому твоя совесть может быть чиста.
Брук ускорила шаг, желая оторваться от Ника, но он не отставал.
– Это очередная уловка?
– Спустись на землю, Ник, – резко оборвала его Брук. – Между нами все кончено. Ты убеждал меня, что глупо с моей стороны надеяться на то, чего никогда не случится. У тебя это получилось. Поздравляю! Мне больше ничего от тебя не надо.
Ее гнев был беспричинным, но в данный момент только таким образом Брук могла справиться с глубокой тоской. Она всегда старалась быть с ним весе лой и жизнерадостной. Если когда-нибудь ей случалось выйти из себя, за этим тут же следовала ослепительная улыбка. Сейчас в ней не осталось ничего светлого, только мрак.
– Я не хочу, чтобы мы расстались вот так, – схватил ее за руку Ник.
– Тебе не нравится, что я злюсь на тебя? А как, ты думаешь, я чувствовала себя, когда месяц назад услышала от тебя, что наша близость была ошибкой?
– Ошибкой было то, что я не сказал тебе правду. Прости.
Брук решительно покачала головой и, вырвавшись из рук Ника, пошла дальше.
– То, что случилось, несправедливо по отношению к нам обоим! – крикнул ей вслед Ник. – Тебе не кажется, что, если бы я мог выбрать тебя, я бы сделал именно так?
Брук повернулась и попятилась.
– Беда в том, что ты не выбрал меня. На самом деле ничего не вынуждает тебя вернуться домой и принести такую огромную жертву на благо своей страны. Это только твое решение. Ты чувствуешь себя связанным долгом. Такой ты есть. Поэтому я люблю тебя. Но не надо винить обстоятельства или ожидания твоих родных за тот выбор, который ты сейчас делаешь.
Брук оставила Ника, стоящего посередине дороги, и бегом бросилась к дому.
Глава 6
Лунный свет освещал комнату подобно лучу прожектора, но Нику не хотелось вставать с кровати и задвигать шторы. Легкий ветерок овевал его обнаженный торс, и Ник вспоминал прикосновения нежных пальчиков Брук к своей разгоряченной коже.
Ему не давало покоя чувство вины. Любой другой мужчина на его месте уже давно затащил бы Брук в свою постель вместо того, чтобы навязывать ей длительную прогулку к полуразвалившимся мельницам. За это утро он отказал ей дважды, а после этого еще и сделал вид, что его не волнуют ее страдания.
Брук пообедала в одиночестве на террасе, почти не разговаривала с Ником за совместным ужином и держалась холодно и отстраненно. Ник подумал, что извиняться перед ней слишком поздно, да и вряд ли этого будет достаточно. Но он облегченно вздохнул, когда Брук выскользнула из кухни после того, как они убрали со стола и сложили посуду в раковину.
Ник вздохнул и сел на кровати. Его уже давно мучила бессонница, и сейчас, когда он знал, что где-то поблизости спит Брук, о сне можно было забыть. Проклятье. Раньше в таких ситуациях Ник садился работать, но теперь он был лишен такой возможности. Хотя в почтовом ящике осталось сорок непрочитанных писем. Возможно, несколько часов, потраченных на решение технических проблем, помогут забыться и не думать о Брук.
Шлепая босиком по полу, Ник спустился в гостиную и замер на пороге. Яркая луна освещала комнату сквозь широкие от пола до потолка стеклянные двери. Кто-то лежал, свернувшись калачиком, на диване.
Брук.
– Почему ты не в кровати? – требовательным тоном спросил Ник. Приблизившись к дивану, он уловил запах ванили и услышал сбивчивое дыхание Брук.
– Я не смогла уснуть, – слегка дрожащим голосом ответила Брук. – Я все думаю о том, что сказала тебе этим утром. Ты поступаешь правильно в том, что касается твоей семьи. Мне не следовало осуждать тебя.
– Ты этого не делала. – Ник сделал еще шаг и остановился, тяжело дыша. Что с ним происходит? Ник с огромным трудом подавил безумное желание заключить Брук в свои объятия и утешить ее. Ему хотелось почувствовать, как она тает в его руках.
– Я просто хотела, чтобы ты хоть раз сделал выбор в мою пользу.
Слова Брук были как удар ниже пояса. Ник вел себя с ней как последний негодяй. Сколько раз он наотрез отказывал ей, когда она предлагала свою помощь решить ту или иную проблему? Какая разница, что ее методам иногда не хватало логики? Однажды Ник безуспешно пытался справиться с одной технической задачей, а Брук предложила сыграть в мини-гольф. На четвертой лунке решение задачи пришло без всяких усилий с его стороны. Разве он поблагодарил ее тогда? Нет, он бросился обратно в ангар и снова засел за работу над проектом.
А теперь слишком поздно что-либо изменить.
– Тебе нужно вернуться обратно в кровать. Завтра тебя ждет длительный перелет в Калифорнию.
– Я пока не собираюсь домой, – покачала головой Брук.
– Куда же ты отправишься?
– Еще не решила. У меня есть несколько недель до начала работы. Может быть, съезжу в Рим и повидаюсь со своими друзьями.
– А как же собеседование в Беркли?
– Должно состояться послезавтра.
– Но ты говорила, что через пару недель.
– Они перенесли дату.
– Почему ты ничего не сказала? – В голосе Ника послышалось раздражение.
– Я подумала, что ты сразу же отправишь меня обратно, а я хотела провести эти два дня с тобой.
Два дня, на протяжении которых он только и делал, что спорил с Брук и отталкивал от себя еще дальше.
– Но почему ты передумала? – Напряжение возрастало с каждой секундой. – Сколько я тебя знаю, ты только и мечтала работать в этом университете.
– Планы изменились, – в свою очередь с вызовом бросила Брук. – Сейчас для меня не самое подходящее время занимать эту должность.
– Но ведь эта работа была для тебя очень важной. Ты отказываешься от нее из-за меня?
– Я кажусь глупой, не так ли? – без тени горечи парировала Брук. – Знаешь, почему бы тебе самому не отправиться спать? Кажется, твоя мать запланировала для тебя весьма насыщенную неделю, так что тебе лучше как следует отдохнуть и набраться сил.
Брови Ника поползли вверх. Он никак не ожидал услышать такое от Брук. Впрочем, она всегда была очень непредсказуемой. После того как она пыталась соблазнить его утром, Ник предположил, что Брук предпримет еще одну попытку этим вечером.
Противостоять ее чарам было все трудней и трудней. Ника тянуло к Брук с непреодолимой силой.
Теперь он сомневался, что совершит ошибку, если отнесет ее к себе в спальню и окажется с ней в одной кровати.
– Что ты собираешься делать? – поинтересовался Ник, хотя здравый смысл настоятельно советовал поскорее убраться из комнаты.
– Останусь здесь.
– Но я не смогу заснуть, зная, что ты тут сидишь в темноте.
– Раньше у тебя не возникало таких проблем, – чуть насмешливо заметила Брук.
Если бы она знала, как все было на самом деле.
– Раньше ты не сидела в своей пижаме у меня на диване.
В ответ послышался едва различимый вздох.
– Спокойной ночи. – Ник развернулся и вышел из гостиной. Он поднялся к себе и специально не стал закрывать дверь в спальню. Вытянувшись на кровати, Ник уставился в потолок и напряг свой слух, чтобы услышать шаги на лестнице, но в доме царила мертвая тишина, и только легкий ночной ветерок слегка шевелил шторы на окнах.
Ник вскочил с кровати и, выругавшись, направился обратно в гостиную. Он совсем не удивился, когда застал Брук на том же месте, где оставил ее.
– Ты самая упрямая женщина в мире, – выразил недовольство Ник. – Черт побери, я не могу понять, чего ты ждешь от меня.
Брук поднялась с дивана.
– Все мои ожидания в прошлом.
Они молча смотрели друг другу в глаза.
– Брук.
– Не надо, – сказала она и направилась к выходу. Ник схватил ее за руку, и она застыла от его прикосновения. – Мне кажется, я ясно дала тебе понять, что все в прошлом.
– Предельно ясно. – Ник взял ее лицо в свои ладони.
– Тогда что ты делаешь?
– Жалею о том, что тебе пришлось принять такое решение.
Ник наклонился и жадно прильнул к ее губам. Брук не ответила на его поцелуй, и Ник почувствовал, как она вся напряглась. Но он не мог позволить ей уйти. Только не сейчас, когда он отбросил в сторону все свои принципы и благородство и когда его подобно кислоте пожирала страсть.
Ник крепче сжал запястье Брук и отвел ее руку ей за спину. Прижавшись к ней своей возбужденной плотью, Ник застонал. Его поцелуй стал глубже и настойчивей, и губы Брук раскрылись навстречу ему.
– Я хочу тебя, – прошептал Ник.
Брук задрожала, но оставалась все такой же напряженной.
– Ник, черт тебя подери. – Глаза Брук метали молнии. – Слишком поздно что-то менять.
– Я так не думаю. – Он отпустил ее запястье и обхватил маленькие округлые ягодицы.
Она попыталась его оттолкнуть, но это было, как если бы маленький котенок попытался сразиться с мастифом.
– Это нечестно.
– Нечестно? – прорычал Ник. – Ты хочешь поговорить о том, что такое нечестно? Ты мучила меня целых пять лет. Расхаживала по ангару в своих коротеньких джинсовых шортиках. А когда склонялась надо мной, чтобы заглянуть в бумаги, твои волосы касались моей кожи. Как ты думаешь, чего мне стоило удерживаться от того, чтобы не схватить тебя и не задушить в своих объятиях?
– Но ты никогда… – Брук изогнулась и посмотрела ему в глаза. – Я понятия не имела.
– Я старался. Но мне приходилось нелегко. – Ник взял один из рыжих локонов и слегка потянул. – И мне было совсем не до смеха.
Признание Ника взбудоражило Брук.
Приняв ее молчание за готовность уступить, Ник наклонился к ней, чтобы снова поцеловать, но она в последний момент увернулась.
– В чем дело? – пробормотал Ник, прильнув к ее шее.
– Ты хочешь, чтобы я уступила. Так же, как раньше хотел, чтобы я оставила тебя в покое. Как ни крути, все всегда сводится к твоим желаниям.
– Мне казалось, мы оба этого хотим, – мрачно сказал Ник, выпустив Брук из своих объятий.
С улицы в комнату ворвался ветерок, заставив Брук поежиться. Она замерла и, тяжело дыша, рассматривала освещенные яркой луной широкие плечи и узкие бедра Ника. Ее сердце бешено колотилось, а тело горело огнем.
Неужели она собирается стоять здесь, злиться на Ника и тратить драгоценные секунды отпущенного ей времени, оплакивая злую судьбу?
Брук протянула руку, и пальцы Ника переплелись с ее пальцами. Молча они поднялись наверх и вошли в его спальню. Пижама Брук полетела на пол, а сама она раскинулась на огромной кровати Ника, утонув под тяжестью его сильного мускулистого тела.
Все вокруг перестало существовать, когда Ник коснулся ее груди. Он обвел пальцами ее набухшие соски, а потом приник к каждой по очереди своими горячими губами. Дрожа всем телом, Брук изогнулась от удовольствия.
Рука Ника мучительно медленно скользила вверх по внутренней стороне ее бедра, отчего дыхание Брук становилось сбивчивым. Когда его палец проник в ее влажные створки, ей показалось, что она разучилась дышать. Лежа с закрытыми глазами, Брук испытывала головокружение, чувствуя, как пальцы Ника проникают внутрь ее жаркого лона. Когда он коснулся центра ее естества, Брук вздрогнула и протяжно застонала.
Ник убрал свою руку и начал ласкать ее языком и зубами. Его ладони скользнули под ее ягодицы, и Ник слегка приподнял ее и прижал к себе, чтобы она не могла вырваться. Брук попыталась увернуться от его языка, который неумолимо приближал ее к острому, почти что болезненному наслаждению, но Ник крепко держал ее в своих руках. Брук застонала, поддавшись медленному, мучительному наслаждению, сотрясавшему ее тело.
Когда они занимались любовью в первый раз, все было немного по-другому. Пять лет ожидания привели к тому, что все происходило слишком страстно и бурно. В ту ночь они три раза побывали на вершине блаженства. Он вздымался над ней, наполняя ее собой всю без остатка. Брук кричала в экстазе, не в силах сказать, какое неимоверное удовольствие она испытывала.
Но за стремительным полетом последовала лишь короткая передышка, которой едва хватило, чтобы перевести дыхание и насладиться всепоглощающей эйфорией. Ник в ту ночь оказался просто ненасытным, и когда их страсти поутихли, Брук провалилась в глубокое, лишенное сновидений забытье.
Сейчас все было совершенно по-другому. Как будто понимая, что они вместе в последний раз, Ник сначала ласкал ее своими глазами, а потом доводил до безумия прикосновениями своих сильных рук. Кожа Брук горела там, где ее касались его жаркие губы. Слова восхищения и восторга слетали с его уст, пока Ник трепетно проводил пальцами по изгибам ее упругого тела.
К тому времени, когда Ник надел презерватив и лег меж ее бедер, Брук не могла сказать, где заканчивалась она и где начинался он. Ник медленно вошел в нее, давая ей время приспособиться к нему.
Почувствовав второй толчок, Брук приподняла бедра, чтобы Ник смог заполнить ее всю без остатка. Он застонал и зарылся лицом в ее шею. Вцепившись ногтями в его спину, Брук словно цветок раскрылась ему навстречу. Какое-то время они лежали, затаив дыхание. Легкие Брук наполнялись запахом лосьона для бритья, которым пользовался Ник, смешанным с мускусным ароматом их близости. Она закрыла глаза, чтобы запомнить ощущение его сильного тела, когда Ник начал двигаться.
Неторопливо и ритмично он вздымался над ней, вызывая нарастающее наслаждение. Их поцелуи стали жаркими и неистовыми. Брук прильнула к его шее и начала слегка покусывать. Ник застонал и ускорил темп. Лаская друг друга, вместе они взбирались на вершину блаженства. Брук первая очутилась там, выкрикнув имя Ника, который, сделав последний рывок, присоединился к ней.
Из его горла вырвался хриплый стон, а сильное мускулистое тело сотряслось от конвульсий. За этим последовал самый жаркий и самый чувственный поцелуй, который Ник когда-либо дарил ей. Ощущая, как по ее телу разливается истома, Брук еще теснее прижалась к Нику, отдаваясь на милость бушевавшей в нем бури. Эта близость сделала ее непригодной для других мужчин, а нежный поцелуй Ника навсегда похитил ее сердце.
– Потрясающе. – Дыхание Ника было тяжелым и сбивчивым, а тело обмякшим и потерявшим силу.
Брук обняла его за плечи, приходя в изумление, что этот огромный мужчина в ее руках стал безвольным, как тряпичная кукла. Улыбаясь, она поглаживала его по спине, поднимаясь вверх и зарываясь пальцами в его волосы.
– Я не слишком тяжелый? – пробормотал он.
– Немного, но я пока не хочу, чтобы ты поднимался. – Брук боялась, что малейшее движение нарушит совершенную гармонию, в которой они пребывали.
– Хорошо. Мне нравится находиться в тебе.
Они еще долго лежали, не меняя положения. Ник лениво играл ее рыжими завитками. Брук не могла припомнить, случалось ли ей раньше наслаждаться полной неподвижностью. Ей не хотелось ни говорить, ни думать. Только быть.
Но, как и все на этом свете, перемены неизбежны. Ник тяжело вздохнул, повернулся на бок и, стянув презерватив, прикрыл простыней их теряющие жар тела. Легкий бриз, доносившийся с моря, поменял направление, и воздух в комнате, который часом раньше казался накаленным и влажным, вновь стал чистым и прохладным.
Голова Брук покоилась на плече Ника, а его пальцы нежно поглаживали ее по спине.
– Я чувствую, как ты думаешь. – Улыбка слегка тронула его губы.
– Звучит нелогично.
– Если бы я сейчас рассуждал логично, – тяжело вздохнул Ник, – я бы не лежал здесь без одежды, держа тебя в своих объятиях.
– Охотно верю.
– Так о чем ты думаешь?
Брук не хотела говорить, какие мысли на самом деле не давали ей покоя, и сказала первое, что пришло в голову:
– Что ж, я думаю о том, чтобы завести котенка, когда вернусь домой.
– Правда? – изумленно спросил Ник. – Мне кажется, Глен рассказывал, что у вас дома были собаки.
– Это так, но собаки слишком зависимы от человека, а мне придется иногда задерживаться на работе. Думаю, кошка подойдет мне больше.