Следующая. Брюнетка. Хорошенькая, с огромными карими глазами и обольстительной улыбкой. Местная. Ее семья владела самой большой винодельней в Шердане. Играла на виолончели в венском филармоническом оркестре.
Еще одна блондинка. Зеленые колдовские глаза. Дочь датского барона. Модель и телеведущая.
Дальше все повторялось. Каждая женщина была невероятно красивой, образованной и с безупречной родословной.
Ник почувствовал себя призовым быком.
Еще раз прокручивая в голове разговор с матерью, он понял, что следовало послушать Брук, когда та говорила, что их отношения окажутся под микроскопом. Он явно недооценивал проницательность своей матери. Но Ник нисколько не жалел, что привез Брук познакомиться со своими родственниками. Его только огорчало, что у них будет мало времени побыть вдвоем до ее отъезда.
Когда последняя папка упала на пол, в дверь постучали. Пришел портной со своей маленькой армией помощников. Пока примерялись костюмы и делались замеры, Ник думал о Брук. Он не видел ее после того, как сошел с самолета. Несмотря на переживания во время полета, Брук наверняка нашла подход к окружающим и успела их очаровать. Он знал, что она успела встретиться с женой Габриэля, и ему было интересно, как все прошло.
Нику не терпелось встретиться с Оливией. Он уже знал, что она была красива, умна и настоящий борец за здоровье детей и их благополучие. В народе ее любили, а после их с Габриэлем тайного побега журналисты тоже приняли ее сторону. Ник приходил в восторг от того, какие перемены произошли в его брате благодаря Оливии.
Портной закончил свою работу и удалился. Ник начал одеваться к ужину. Семейные вечера были большей частью неформальными, поэтому Ник надел широкие темно-синие брюки и белоснежную рубашку, которую купил в одном из универмагов в Калифорнии. Его младший брат-модник пришел бы в ужас, увидев, что Ник одет таким неподобающим образом.
Ник вошел в семейную гостиную, где уже находились Габриэль и его невеста.
– Благодаря тебе мой брат просто сияет от счастья, – обратился он к Оливии. – Я давно не видел, чтобы он так улыбался.
Она посмотрела на него с такой теплотой, что все сомнения насчет правильности выбора Габриэля развеялись в секунду. Его брат заслуживал быть счастливым. Однажды ответственность за страну ляжет на его плечи, и поддержка любимой женщины намного облегчит это бремя.
Ник вспомнил папки с фотографиями, лежащие в его комнате. Он был рад, что там не оказалось ни одной рыжеволосой девушки. Для него Брук была единственной в своем роде, и Ник никогда не смог бы жениться на другой с таким же цветом волос, как у нее. Было бы настоящим мучением до конца своих дней представлять себе другое лицо в обрамлении волос своей жены.
В гостиную вошли родители, а Брук все не появлялась. Ник собрался послать за ней горничную, но тут дверь открылась и Брук ввалилась в комнату, пошатываясь на каблуках, которые казались слишком высокими для нее.
На ней было надето золотистое кружевное платье с длинными рукавами, которое подчеркивало плавные линии ее тела. Брук не стала украшать себя своими бусами, которые приковывали взгляд к ее груди, и отказалась от громоздких браслетов. Очень изысканный и элегантный вид, чего нельзя было сказать о ее волосах, которые в беспорядке рассыпались по ее плечам.
– Добро пожаловать, доктор Дэйвис, – подошли к ней Оливия и Габриэль, а Ник не мог сдвинуться с места, пораженный ее новым обликом.
– Прошу прощения за опоздание, – сказала Брук. – Я хотела подремать минут пятнадцать, а когда открыла глаза и посмотрела на часы, оказалось, что уже половина седьмого. Хорошо, что я успела принять душ до того, как отключиться. У меня не хватило времени уложить волосы, потому что я не знала, какое платье надеть. Они все такие красивые.
– Ты выглядишь замечательно, – взяла ее под руку Оливия. – Нужно представить тебя родителям Ника.
– Ты имеешь в виду короля и королеву? – взволнованно прошептала Брук.
– Они с нетерпением ждут встречи с тобой, – сказал Габриэль.
Брук слабо улыбнулась в ответ и, сделав неуверенный шаг, сконфуженно посмотрела на Оливию.
– Обычно я не такая неуклюжая.
– Эти туфли немного великоваты тебе, – заметила жена Габриэля. – Я не подумала, что твоя нога намного меньше моей. Возможно, у тебя есть более подходящие туфли? Я могу послать за ними горничную.
– Ты шутишь? – запротестовала Брук. – Это хрустальные туфельки Лабутена, а я – настоящая Золушка.
Габриэль повернулся к Нику и подмигнул ему.
– Она мне нравится.
– Мне тоже, – сдержанно ответил Ник.
– Очень рада познакомиться с вами, – обратилась Брук к его родителям. – Спасибо, что позволили мне остаться во дворце на несколько дней.
Ник почувствовал на себе пристальный взгляд матери, когда подошел и встал рядом с Брук. Он положил ладонь ей на спину и сквозь платье ощущал напряженное подергивание мышц.
– Счастливы оказать вам прием, – радушно улыбаясь, ответил отец Ника.
Когда речь шла о государственных делах, король превращался в могущественного воина, защищавшего свое королевство от всяческих социальных, экономических или дипломатических угроз. Но дома он превращался в плюшевого медведя. Что касается королевы, она руководила семьей железной рукой в бархатной перчатке. Ее дети знали силу власти своей матери и уважали ее. В обмен на это она дала им возможность найти свое место в этом мире.
Поэтому Нику разрешили учиться в Америке и оставаться там, предаваясь мечтам о космических путешествиях, пока долг перед Шерданой не позвал его обратно. Он ценил десять лет свободы от всяческих обязательств, и это делало его возвращение домой намного тяжелее.
– Очень счастливы, – повторила королева. – Как я понимаю, мисс Дэйвис, вы приходитесь сестрой человеку, с которым Ник сотрудничал на протяжении последних пяти лет.
– Да, мой брат руководит проектом "Гриффин".
– Может быть, вы присоединитесь ко мне за завтраком? Я бы хотела больше узнать о проекте, над которым Ник работал вместе с вашим братом.
– Буду счастлива позавтракать с вами.
– Чудесно. Восемь часов не слишком рано для вас?
– Нет. В отличие от Ника, я ранняя пташка.
Ник знал, что это выпад в его сторону. Они с Брук часто шутили над тем, что он засиживался допоздна за работой, а потом валился от усталости на диван в своем кабинете. Но Ник заметил, как удивилась его мать, услышав, что Брук знает, когда он просыпается по утрам.
Габриэль тоже не стал скрывать удивления. Ник невозмутимо посмотрел на мать и встретился с ее суровым взглядом.
– Возможно, после завтрака ты сможешь наведаться в конюшню и посмотреть, как наши девочки учатся верховой езде, – пришла на выручку Оливия. – Из них получатся первоклассные наездницы. Брук, а ты умеешь ездить верхом?
– Я уже давно не занимаюсь этим, последние годы все мое время занимает учеба.
– У Брук две докторские степени, – вставил Ник. – Она преподает итальянский язык и литературу в Калифорнийском университете в Санта-Крус.
– Вы еще так молоды, а уже столького добились, – заметил Габриэль.
– Я окончила школу, получив зачеты за прохождение двухгодичной программы в колледже, и следующие десять лет посвятила научно-исследовательской деятельности. После того как мой брат уехал в колледж, у нас поселилась девушка из Италии. Она прожила у нас год, и к тому времени, когда ей пришла пора вернуться домой, я свободно читала и разговаривала на итальянском.
– Ты часто бывала в Италии? – спросила Оливия.
– Когда работала над второй диссертацией, я провела год во Флоренции и Риме. А до этого мы с мамой каждое лето ездили туда на неделю или две в зависимости от ее графика работы. Моя мама сценарист на телевидении, она написала сценарий к детективному сериалу, действие которого происходит в Венеции в шестнадцатом веке. Надо сказать, этот сериал пользуется популярностью, – с гордостью сказала Брук. Рассказывая об успехах своей матери, она смогла полностью расслабиться.
Ник тоже почувствовал облегчение, но когда все направились в обеденный зал, мать оттащила его в сторону.
– Твоя мисс Дэйвис – очаровательная девушка.
– Вообще-то она доктор Дэйвис. – Ему показалось, что мать знала об этом, но специально допускала ошибку, чтобы разозлить его. Иначе почему она подчеркнула слово "твоя" после того, как Ник заверил ее, что их с Брук связывают чисто дружеские отношения? – Рад, что она тебе понравилась.
– Ты сделал то, что я просила?
– Да. Любая из этих девушек годится на роль принцессы. Ты и твои помощники проделали громадную работу, подобрав кандидаток, которые идеально подходят мне.
– Это правда. А теперь посмотрим, сможешь ли ты проделать такую же работу, выбирая себе жену.
Глава 9
Брук сидела рядом с Ником и по левую руку от короля. Она ела очень мало. Одной из причин ее опоздания был еще один приступ тошноты, который охватил ее вскоре после того, как она встала с кровати. Брук понятия не имела, почему это называлось утренним токсикозом, если приступ мог возникнуть в любое время суток.
– Ты ничего не ешь, – впервые за все это время обратился к ней Ник.
– Я ужинаю с королевскими особами, – тихо ответила она.
– Это обычные люди.
– Для меня они очень важные. В другой раз я бы не стала волноваться, оказавшись в подобной ситуации, но это твоя семья, и я хочу понравиться твоим родственникам.
– Могу тебя заверить, что ты им нравишься.
– Да уж. – Брук с трудом сдержалась, чтобы не округлить глаза. Мать Ника почти не спускала с нее глаз, превращая каждый кусочек вкуснейшей семги в пытку, а не удовольствие. Брук чувствовала, что у королевы имеется к ней длинный список вопросов, начинающийся с "когда ты собираешься вернуться домой?". Брук не винила ее. У королевы были свои планы для сына. И эти планы могут оказаться под угрозой из-за неотесанной рыжеволосой американки, которая смотрит на ее сына влюбленными глазами.
Несмотря на то что этот ужин не был официальным приемом, Брук переживала, что у нее не хватит сил дождаться, когда все закончится. Она обрадовалась, когда Габриэль и Оливия предложили небольшую экскурсию по дворцу, прежде чем проводить Брук до ее комнаты.
Осматривая семейные портреты, висящие в холле, Брук поняла, что у Шерданы богатая история. Некоторые из картин датировались концом пятнадцатого столетия.
– Наверное, у вас здесь имеется библиотека с книгами по истории Шерданы, – обратилась она к Габриэлю по дороге к бальному залу.
– Обширная. Мы обязательно заглянем туда.
Через полтора часа Оливия и Габриэль подвели Брук к дверям ее комнаты. У Брук кружилась голова при мысли, что завтра она сможет вернуться в библиотеку, чтобы изучить собрание книг более тщательно. Огромное помещение в два этажа, сверху донизу заполненное книгами, было настоящей мечтой любого ученого. Она могла бы провести там безвылазно целый год.
– Спасибо за экскурсию.
– Пожалуйста, – ответила Оливия. – Если что-нибудь понадобится, позови одну из горничных.
Брук пожелала принцу и принцессе доброй ночи и вошла в комнату. Заметив, что запас крекеров, который она почти полностью съела перед ужином, снова пополнился, Брук с благодарностью зачерпнула пригоршню печенья и направилась в гардеробную. Ее вещи были постираны, аккуратно сложены и выглядели как новенькие.
В дверь постучали. Сердце Брук чуть не выпрыгнуло из груди. Может, это Ник пришел пожелать ей спокойной ночи? Но в коридоре вместо привлекательного принца стояла высокая красивая девушка с длинными темно-каштановыми волосами.
– Я Ариана, – приветливо улыбнулась посетительница. Позади сестры Ника стояли две горничные, нагруженные шестью коробками с обувью и четырьмя пухлыми чехлами с одеждой.
– Брук Дэйвис.
– Я уже в курсе, – рассмеялась Ариана. – Даже если бы дворец не гудел о том, кого Ник привез с собой, я бы все равно узнала тебя по фотографиям, которые Глен присылает мне время от времени. Он очень гордится тобой.
– Вы с Гленом переписываетесь? – удивилась Брук. – Я думала, вы просто встретились однажды, и все.
– Да… – протянула Ариана. – Но что это была за встреча.
Брук не знала, как реагировать на недомолвки девушки, и решила, что все узнает от самого Глена.
– Оливия сказала, что ее туфли слишком велики тебе, поэтому я принесла несколько пар своих. Они больше подойдут тебе. А еще тут несколько платьев. Это ведь платье Оливии на тебе, не так ли? – поморщила нос Ариана.
Брук не могла понять, что не так с ее нарядом.
– Моя одежда не подходит для дворца. Я ведь не планировала приезжать сюда.
Ариана нахмурилась и оценивающе посмотрела на Брук, точно так, как это делала ее мать на протяжении всего вечера. Но потом ее лицо расплылось в улыбке.
– Что ж, я рада, что ты все-таки решилась.
– Я тоже этому рада. – И это были не просто слова. – Я на самом деле хотела познакомиться с тобой. Думаю, что твои картины – это что-то невероятное.
– Ты единственная, кто так считает.
– Что ты хочешь этим сказать? – Со слов Ника и после знакомства с работами Арианы Брук подумала, что эта девушка может оказаться ее родственной душой. – То, как ты используешь цвет, дает полотнам столько энергии и глубины.
– Члены моей семьи не понимают, что я рисую. Они видят это как хаотичные пятна краски на холсте.
– Уверена, это потому, что они привыкли к более традиционному стилю изобразительного искусства. Ты участвовала в выставках?
– Нет, – рассмеялась Ариана. – Я рисую для себя.
– Понятно. Но если тебя заинтересует мнение эксперта, у меня в Сан-Франциско есть друг, владелец картинной галереи. Ему нравится открывать новые таланты. Я сфотографировала твои картины. И если ты позволишь, я могу отослать ему эти снимки.
– Никогда не думала об этом, – потрясенно покачала головой девушка. – Думаю, с этим сталкивается каждый художник. Стоит ли воспользоваться шансом и рискнуть потерпеть неудачу или избежать этого риска и никогда не узнать, чего ты стоишь.
– Могу тебя заверить, твои картины великолепны. Просто искусство очень субъективно и не каждому понравится то, что ты делаешь.
– Самых недоброжелательных критиков я уже выслушала. Это члены моей семьи. Поэтому почему бы не выслушать, что скажет твой друг.
– Великолепно, я отправлю снимки завтра утром.
– А пока, – Ариана жестом пригласила Брук в гардеробную, – покажи мне, какие вещи ты привезла с собой, чтобы я поняла, что тебе нравится.
Брук казалось, что стильную принцессу вряд ли впечатлит небольшое содержимое ее стенного шкафа. Но что не годилось для дворца, вполне подходило для ее академических кругов.
Горничные начали выкладывать содержимое вещевых мешков на кровать Брук.
– Такое впечатление, что приближается Рождество, – сказала Брук при виде умопомрачительных платьев различных цветов и стилей. Конечно, с таким цветом кожи Ариана могла носить что угодно.
Когда все платья были извлечены из чехлов, Брук принесла свою одежду: платья, шорты, юбки и свое любимое кимоно. Ариана задумчиво просмотрела каждую вещь.
– У тебя превосходное чувство цвета, ты точно знаешь, что тебе идет.
Из уст принцессы это прозвучало как невероятный комплимент. Брук представляла принцесс совсем другими, и Ариана не вписывалась в этот образ. Девушка была открытой и дружелюбной, а не чопорной и церемонной. У Брук создалось впечатление, что они давно знают друг друга, хотя встретились всего несколько минут назад.
– Для Калифорнии очень подходящий наряд. – Брук надела кимоно поверх кружевного платья Оливии. – А здесь я буду выглядеть в нем как нарыв на большом пальце.
– С нарывом ты, конечно, погорячилась, но не заметить тебя было бы сложно. Не имеет значения, что ты наденешь, твой неповторимый цвет волос не оставит тебя без внимания. Неудивительно, что мой брат считает тебя неотразимой.
– Мы просто друзья, – поспешно ответила она и почувствовала, как вспыхнули ее щеки, когда Ариана недоверчиво приподняла бровь.
– Но Ник все время говорит о тебе, и он привез тебя, чтобы познакомить с нами.
– Это не то, что ты думаешь. Я прилетела к нему на остров с целью убедить его вернуться в Калифорнию к работе над проектом. Но ему пришлось прибыть сюда быстрее, чем он ожидал, и Ник не хотел оставлять меня одну в Греции.
– Должно быть, он влюблен в тебя. Ник никогда не привозил сюда женщин.
– Это потому, что любовь всей его жизни не поместится в самолете. – Увидев замешательство на лице Арианы, Брук пояснила: – Насколько я знаю, Ника больше всего интересует его ракета. Они с Гленом верят, что однажды она доставит людей в открытый космос. Так что для другой женщины вряд ли нашлось место в его сердце.
– Сомневаюсь.
– Всего несколько дней назад я узнала, что он принц и что ему нужно жениться на девушке из местных или аристократке, чтобы его дети однажды унаследовали престол. Я не подхожу по всем параметрам.
– Наверное, он не хотел причинить тебе боль, поэтому не сказал правду.
– Возможно. – Брук помедлила, но потом решила довериться Ариане. – Я влюблена в него на протяжении нескольких лет. Когда я прилетела на Итаку, Ник мне все рассказал. Он не хотел, чтобы я надеялась, что мы сможем быть вместе.
– Это сработало? Ты перестала надеяться?
– Я была бы сумасшедшей, если бы не сделала этого.
Ариана пристально посмотрела на Брук.
– Но вы близки.
Брук не любила обманывать, поэтому сделала вид, что не расслышала последних слов сестры Ника. Вместо этого она схватила первое попавшееся платье.
– Мне нравится это.
Оказалось, что кокетливое изумрудно-зеленое платье длиной до колена, которое Брук выбрала наугад, очень ей шло. Брук приложила его к себе и посмотрелась в зеркало. Она заметила, что на платье не было ярлычков, хотя вряд ли его когда-нибудь надевали.
– Твое молчание я расцениваю как знак согласия, – рассмеялась Ариана. – Примерь это платье. Прости, если я была слишком прямолинейной и, пожалуйста, не смущайся. Женщинам сложно устоять перед моими братьями. Слава богу, Габриэль и Ник знают, что такое честь и достоинство, и ни разу не воспользовались этим. А вот Кристиан ведет себя как маленький ребенок в магазине игрушек, он хочет заполучить все, что видит.
Брук тяжело вздохнула и начала примерять платье.
– Пожалуйста, никому не говори о нас с Ником. Все в прошлом, и я не хочу создавать ненужных проблем.
Ариана кивнула в знак согласия.
– На тебе это платье смотрится потрясающе.
Корсетный лиф платья в стиле ампир подчеркивал линию груди, обрамляя ее узкой темно-зеленой лентой, а дальше шло несколько слоев нежного летящего шифона.
Ариана подала Брук черные босоножки на завязках.
– В этом платье твои глаза становятся еще зеленее.
– Я чувствую себя настоящей принцессой, – рассмеялась Брук.
Потом Ариана настояла, чтобы Брук примерила ярко-розовое платье-футляр с V-образным вырезом и пересекающимися диагонально полосками ткани. Наряд был очень изысканным и элегантным.