Откровения касаемо моего происхождения были в высшей степени неожиданны и не слишком радовали. Айры все-таки не люди, а я привык считать себя человеком. Небесную Хозяйку чту, даже иногда в храмы заглядываю. Там с молодыми небедными вдовушками проще всего познакомиться.
- Почему именно отец? - удивилась тем временем девчонка. - Почему не мать?
К моей радости, она по-прежнему жалась ко мне, похоже, не испытывая страха или отвращения. Вот что значит белая кость: быстро в себя пришла. Какая-нибудь селянка-горожанка, воспитанная, как Малинка, на сказках о нечистых духах, визжала б и билась в истерике, а этой хоть бы что. Может, конечно, девочка умело делает вид, но такая способность, на мой взгляд, не меньше достойна уважения.
- Знаете, ребятки, ответы на ваши бесконечные вопросы совсем иссушили мое горло, - нахально заявил айр.
- Линочка, пойди, скажи хозяину, чтобы подал ужин на троих, - вздохнул я. - И пива побольше.
Лишний раз оставлять мою девочку наедине с бугаем не хотелось. Сладенькая, видно, и сама не желала такой компании, безропотно встала и отправилась к стойке. Мужик понимающе усмехнулся. Мы молчали, пока не вернулась Малинка. И симпатии друг к другу не испытвали (уж я-то точно), да и начинать разговор вдвоем - потом лишний раз повторяться.
- Почему ты так уверен, что Перчик - полукровка? - первым делом спросила девчонка, вернувшись с кувшином пива и тремя кружками.
- Я - айр. Кровь своего племени чую безошибочно, - ответил бугай, напуская на себя важный вид и делая жест в сторону вместилища пенного напитка.
- И как же тебя зовут, айр с чутким носом? - поинтересовалась Малинка, наливая пиво в одну из кружек и ставя ее перед мужиком.
- Корнем, - ухмыльнулся тот и сделал неслабый глоток. - К твоим услугам, лапуля.
- Не нуждается она в твоих услугах, - проворчал я, принимая от Малинки кружку, увенчанную пенной шапкой. - Будь ты даже не просто Корнем, а Хреном.
- Нуждаюсь, но не в тех, в которых он мечтает оказаться полезным, - отрезала сладенькая. - Расскажи-ка поподробнее об айрах. Чем они от людей отличаются?
Корень сделал еще глоток и почему-то задумчиво посмотрел на меня. Я пригубил пиво и приподнял брови, мол, да, мне тоже интересно, не тяни.
- Ты, Перчик, и правда ничего не знаешь, или прикидываешься?
- Не знаю, - буркнул я. - Иначе не стал бы какого-то проходимца ужином кормить. И для тебя я не Перчик, а Перец. С мужиками не сплю.
- Да я, знаешь ли, тоже, - гоготнул айр. - Только на Перца ты, на мой взгляд, не тянешь.
Вот так всегда. Если какой-нибудь тупой переросток имеет счастье смотреть на меня сверху вниз, как тот же Флоксин Ус, сразу норовит назвать меня Перчиком. От бабенок такое обращение слышать - дело другое, даже приятно, но никак не от мужиков.
- Ладно, уговорил, буду звать тебя Корешком, - с ехидцей глянул на бугая, тот уже собрался было ответить, но…
- Прекратите, наконец, препираться! - не выдержала Малинка. - Рассказывай, не болтай ерунды, - зыркнула на Корня. - Одно отличие айров от людей я уже разглядела: треплетесь вы не в пример больше, что чистокровные, что полукровки.
- Слово дамы - закон, - ухмыльнулся мужик. - Ты спрашивала, почему я так уверен, что айрова кровь у твоего приятеля по мужской линии. Так вот, наши женщины не рожают от людей, да и почти не спят с ними. Они - домоседки, редко выбираются за пределы родных поселений. Мужчины - наоборот. Многие, войдя в возраст, отправляются посмотреть мир да подзаработать легким и приятным способом…
- Спят с людскими женщинами? - уточнила Малинка.
- Ага, - ничуть не смутился Корень. - Понимаешь, лапуля, в чем штука: с подругами нашей крови хорошо, но… обычно, что ли. Наверное, как у вас, людей, друг с другом. А с человеческими женщинами совсем иначе. Айры на них как-то странно действуют. Вроде ничего особенного в постели не вытворяешь, а она чуть сознания не лишается от наслаждения. - Малинка поежилась и снова прижалась ко мне. - А еще их добиться проще, потому как заморочить можно.
- Это как ты меня?.. - спросила девочка.
- Ага, - самодовольно ухмыльнулся айр. - Не отмерла бы, пока я с тобой не переспал, да Перец не вовремя подгреб. Ты с ним по доброй воле, так что хватило поцелуя, прям как в сказке.
- По доброй воле? - с чересчур пристрастными интонациями переспросила Малинка.
- Да если б он тебя заморочил, никакой чужой морок уже не взял бы.
Мне показалось, что девочка облегченно выдохнула. Я тоже перевел дух и как следует приложился к кружке. Не хватало еще, чтоб сладенькая решила, будто спит со мной по принуждению.
- Ты отвлекся, - напомнил я. - По-прежнему не очень понимаю, почему именно отец должен быть айром. Вдруг кто-то из ваших женщин все же…
- А мне кажется, я ответил на этот вопрос, - перебил Корень. - Не веришь - дело твое, разубеждать не стану. Родителей-то небось не знаешь?
- Не знаю, - проворчал я.
- Ну так послушай, что скажу. Думай что хочешь, малыш, - (Какой я ему малыш!) - а я не верю, что наша кровь у тебя от матери. И еще, может, пригодится: раз ты на свет появился, значит, твой отец этого хотел. Айрам не трудно позаботиться о том, чтобы женщина не понесла. И потомство свое мы не бросаем. Вот мне и удивительно, что ты ничего о своем происхождении не знаешь.
- С его отцом могло что-то случиться до рождения ребенка, - подала голос Малинка.
Вот неугомонная! Не дает покоя моя родословная! Сейчас сочинять примется… Выяснила б для начала, есть у айров благородные, али все они одним миром мазаны. А мне так совершенно без разницы, кто были мои родители, и что с ними сталось. Наверное, если б дорожили дитем, не потеряли б. А если нас разлучили не по их вине… Тем более не хочу знать. Лучше вообще не иметь родителей, чем услышать, что они были, любили тебя, а потом их убили, или они померли от какой-нибудь болезни, голода или иной напасти…
- Что проку думать да гадать, как все было? - довольно резко осадил я Малинку. - Лучше, Корень, поведай, чем я от людей отличаюсь.
- А я знаю? - едва ли не возмущенно заявил мужик. - На глаз не определишь, что ты там от бати унаследовал. Может, он и сам был не чистокровный.
В этот момент подошла служанка с подносом и стала составлять на стол блюда с жарким, тушеными овощами и всяческими соленьями на закуску.
- Корень, просто расскажи, чем айры отличаются от людей, - попросила Малинка, до сих пор так и не притронувшаяся к своей кружке. А ведь мне прекрасно известно, что она всегда пробует пиво на постоялых дворах и от хорошего не отказывается. Здешнее, кстати, было весьма и весьма. - Про ваши способности с женским полом я уже поняла.
- Экая ты шустрая, лапуля! - хмыкнул бугай, подхватывая с блюда самый большой кус жареной свинины. - Мы не выдаем своих способностей людям. Про шашни с человеческими женщинами все знают, вот я и не стал таиться. А до остального пусть малыш сам докапывается!
- А ну-ка отдавай мясо! - сладенькая, не теряясь, выхватила кусок чуть ли не изо рта у Корня. - Ишь, ловко придумал - поесть за наш счет! - Мужик так и сидел с открытым ртом, глядя на девчонку. Я его отлично понимал. Видно, ему такие тоже раньше не попадались. - Ты - айр, в этом у меня нет сомнений, потому что прежде ни один мужчина со мной подобного не проделывал. А вот Перчик ничего такого не умеет, иначе б точно воспользовался, когда мы с ним встретились. Ему это было выгодно. Значит, ты сочиняешь, что он - полукровка!
- Нет, Линочка, вряд ли, - очень не хотелось разубеждать сладенькую. Кто знает, захочет ли она иметь дело с не совсем человеком? - Мне всегда было странно, что так легко удается затаскивать женщин в постель. Ни одна мне не отказала, а уж какие попадались… Сама вспомни: ты говорила на корабле, что не хотела со мной спать, но все изменилось, стоило мне до тебя дотронуться.
Корень, несколько пришедший в себя, забрал у Малинки мясо, поспешно откусил и принялся жевать.
- Сама, небось, завралась, лапуля, раз никому не веришь, - проронил он.
Девочка неожиданно сильно смутилась, позабавив меня. Пущай себе играется в свои тайны и недомолвки. Главное я знаю, а уж как там зовут ее родителя - дело десятое. Все одно, в белокостных не разбираюсь и дел с ними иметь никогда не буду.
- Айры видят в темноте? - Малинка быстро пришла в себя и, похоже, решила заставить Корешка расплатиться за угощение сполна.
- Нет, не видим, - покачал головой тот. - От такой способности я б не отказался. Всегда завидовал котам. А с чего такой вопрос?
Сладенькая, глянув на меня и получив согласный кивок, вкратце рассказала, как я безошибочно ухватил ее за ноги во время ночного купания. Мне это тоже казалось странным, но о зрении тут речи не было, ведь глаза я тогда зажмурил (Малинка, видать, в это не поверила).
- Это мы тоже умеем, - провозгласил Корень, выслушав девочку, допил пиво и требовательно поставил опустевшую кружку около кувшина. Малинка поняла намек и нацедила жаждущему с верхом. - Тут не в зрении дело. Айры способны безошибочно находить того, кто им нужен. Или то, что нужно. Только для этого необходимо знать существо, предмет или место. К примеру, если я захочу найти самую лучшую любовницу на свете, ничего у меня не получится, но я без труда отыщу каждую из женщин, с которыми спал, потому что помню, как они выглядят, их запах, голос… То же и с местом. Увезите меня с завязаными глазами за тридевять земель от родного поселения, я все равно найду дорогу домой. А вот ты, малыш, никогда не сможешь отыскать свою родину или мать с отцом, если ничегошеньки о них не помнишь.
- Да какой я тебе малыш! - не выдержал я.
Корень хмыкнул, распрямил спину и расправил плечи. Ну да, конечно, если смотреть с этой точки зрения, то я, пожалуй, и до подмышки ему не достану…
- Не передумала, лапуля? - глянул на Малинку. - Ты же любишь это дело, я отлично чувствую. И определенно не из тех, кто хранит верность.
- Верность я не храню, но сама решаю, с кем спать, - вздернула носик сладенькая. - С тобой не стану.
- Зря. Тебе же нравится твой полукровка, хоть ни кожи, ни рожи. А я и парень видный, и чистокровный айр. Представляешь, на что способен?.. - подмигнул скабрезно.
Слова и взгляды, которыми Корень одаривал мою девочку, каплями кипящей смолы текли мне в уши, брызгали в глаза. И при этом я сидел, как полный болван, не в силах возразить или вставить слово. Это тоже одна из способностей айров: обездвиживать соперников?..
- Корень, ты не глухой и недоумком не выглядишь, - Малинка, похоже, разозлилась, в мягком голоске зазвенел металл. - Я тебе уже ответила.
- Как скажешь, лапуля, - усмехнулся айр. - Я найду с кем провести сегодняшнюю ночь. А тебе, малыш, не завидую. Ежели такая штучка отказывается из-за тебя от других мужиков…
- При чем тут Перчик? - голос звучит уверенно, но предательски проступающий не только на щеках, но и на шее, ушах (ой-ёй-ёй, Перец, зачем тебе это?! Будем надеяться, девочка просто злится) румянец наводит на не слишком утешительные мысли. - Я просто не хочу спать с тобой, вот и все!
- Ладно, птенчики, - вдруг усмехнулся айр. - Спасибо за угощение. Пойду-ка позабочусь о ночлеге, а вы наслаждайтесь друг другом.
Я проследил за его взглядом и увидел, что в зале появилась новая посетительница: роскошная женщина, чем-то похожая на Магнолию, но заметно попышнее. Без спутника. М-да, обоим можно только позавидовать, что Корню, что белокурой красавице.
Наверное, физиономия моя приняла мечтательное выражение, потому что Малинка вдруг с громким стуком поставила кружку, которую, наконец, решилась пригубить.
- Почему ты отказалась? - ляпнул я и тут же спохватился. Три болота и одна лужа! Ведь знаю, что от хорошего пива на голодный желудок мой язык начинает работать куда проворней головы. А я еще со слугой купчины кружку выдул…
Глаза девочки полыхнули подлинной яростью.
- Я, пожалуй, еще успею перехватить Корешка на подходе к этому торту со взбитыми сливками, от одного взгляда на который у тебя слюни хлынули, - процедила она.
- Прости, прости, - покрепче обнял ее за плечи. - Сам не знаю, что несу. В голове каша от всех этих новостей.
- Не трогай меня! - попыталась вывернуться, да я не пустил.
- Ну-ну, тише, сладенькая, - прижал к себе и зашептал на ухо. - Торты не люблю, предпочитаю ароматную лесную ягодку. А если и пытался заморочить тебя, то только в самом начале, и то, по-моему, не получилось. Корень же сказал, что ты со мной по доброй воле. Помнишь?
Она кивнула, и я вдруг почувствовал, что девочка дрожит.
- Ты не представляешь, Перчик, как ужасно я себя чувствовала, когда он меня околдовал, - прошептала, глядя прямо перед собой. - Я все понимала, видела, как ты подошел, но ничего не могла сказать или сделать без его позволения. А он, пока тебя не было, рассказывал, чем будет со мной ночью заниматься…
При этих словах Малинка залилась таким румянцем, что я чуть было не рванул за айром, узнавать, какие такие непотребства он предлагал сладенькой. Я не первый год женщин ублажаю и считаю себя опытным. При этом как-то не замечал, чтобы хоть какие-то мои затеи вгоняли сладенькую в краску. Не, вот доставлю девочку по назначению, и тут же опробую свою способность находить известных мне людей, вернее, существ. Тогда и выпытаю у Корешка все айровы постельные премудрости. Ну, или хотя бы часть.
- …просто побоялась стать его рабой.
Оказывается, все это время Малинка продолжала изливать свои переживания от встречи с настоящим нечистым духом.
- Погоди-ка, - вдруг дошло до меня. - Ты отказалась от ночи с Корнем, потому что струсила? Испугалась, что влюбишься?
- Влюблюсь?! - вспылила сладенькая, но, мне показалось, как-то не слишком убедительно. Ну, точно, клюнула на этого здоровенного красавца. Говорят, у таких вся мужская стать в росте, хотя что я знаю о сложении айров? Может, у них размер члена соответствует высоте в холке и величине мускулов (повезло мне, что я наполовину человек!), а ежели так… - Какая там любовь, я себя хорошо знаю, - раздраженно продолжала Малинка. - Он просто поработил бы меня своей искусностью и статью. Телесные удовольствия слишком много для меня значат.
- Понятно, - ни с того ни с сего вырвалось у меня (проклятое пиво!). - Со мной бояться нечего. И искусность так себе, а уж о статях и вспоминать стыдно.
- Что я слышу, Перчик? - Малинка уставилась на меня с удивлением. - Ревность?
- Нет! Обычное мужское соперничество.
Ревность! Раскатала губенку… А что я знаю о ревности? Вдруг это она и есть? Эх, три болота и одна лужа… Вообще-то я отлично понимаю, почему сладенькая отказала Корню. Сам бы нипочем не стал с ней связываться, если б тогда, в Ракушнике, не попал в переплет да не увидел во сне Ягодку. Потому как запал на треклятый веснущатый носик с первого взгляда!
В тот вечер мы с Малинкой больше не разговаривали. Молча доели ужин, я допил пиво, свое и из кружки сладенькой. Она к нему не притронулась после того, как саданула по столу. Потом поднялись наверх и легли спать. Девочка, кажется, побаивалась, что я полезу мириться, и напрасно. На сегодня Корень отбил у меня всякую охоту к постельным утехам с Малинкой. Я не сомневался, что завтра утром мы снова возьмемся за старое, ведь телесные удовольствия слишком много значат не только для сладенькой, но сейчас не хотелось ни думать о ней, ни чувствовать ее. Вспоминались истории про лис, попавших в капкан и отгрызших себе лапу, чтобы освободиться.
Заснуть долго не получалось и, чтобы не размышлять лишний раз о свободолюбивых лисовинах, я стал обмозговывать слова айра. Мол, никогда не смогу найти родину и отца с матерью, ежели ничего о них не помню. Попытался порыться в голове, заглянул в самые пыльные уголки. Сколько же мне было, когда я прятался среди ящиков на том корабле? Лет семь? Меньше? Или наоборот? В любом случае, я не был сопливым карапузом. Почему же не могу выудить даже самого ничтожного момента более ранних воспоминаний? Вон, та же Машуля сколько мне рассказывала про их с Флоксой детство, причем про те времена, когда обе еще чуть ли не под стол пешком ходили. И, кстати, если уж быть совсем честным, я и имени-то своего не помню, а это уж и вовсе ни в какие ворота… Пока мелкий был, взрослые звали, как хотели (обычно тем же Мелким и кликали). Когда подрос, стал общаться с женщинами и распознал свои способности, решил прозываться Перцем. Неприметно (не Баклажан, чай), и в то же время недвусмысленный намек бабенкам, что со мной не заскучаешь.
Так и перетряхивал я мозги, пока не заснул. Может, из-за этого и увидел во сне какой-то зловещий серый замок на краю леса, у реки. Неужели приходилось там бывать? Небо над башнями мало отличалось цветом от стен, значит, стояла крепость где-то на севере. А мне и так с каждым днем меньше и меньше хотелось топать в том направлении…
***
Уснули мы с Малинкой по разные стороны кровати, проснулись едва ли не в обнимку. Сладенькая, как ни в чем не бывало, полезла с ласками и поцелуями, я, понятное дело, не возражал. Очень быстро все размолвки остались позади, и завтракали мы в отличном настроении, тем паче, в зале не наблюдалось ни Корня, ни белокурой красотки.
Малинка не вспоминала айра и не пыталась искать у меня какие-то нечеловеческие способности или лишний раз подвергать испытанию уже известные. Чем ближе мы подходили к Светане, тем тише становилась сладенькая. Я решил, что она боится объяснения с родичем.
Может, ей неловко просто так выставить меня за ворота с мешком золота (Смотри, не сглазь, Перец! Как бы не вылететь за эти самые ворота посредством услужливого пинка, да еще с пустым кошелем), но не рассказывать же белокостным, что любовник родом с большой дороги (к тому же не совсем человек, три болота…). Не знаю, может, отец и брат ей и впрямь все позволяли, и то б наверняка не одобрили, что девочка спит с бродягой серой кости.