Полночи, что я пролежал в трансе, оказались для меня настоящим Адом. Время еще никогда не тянулось так невыносимо медленно. Слушая откровения малышки, я осознал, наконец, каким дураком я был. Чтобы услышать все эти признания, надо было просто умереть, а затем пришло осознание того, что для нее я действительно мертв. Ее последние слова повергли меня в настоящую панику: она во всем винит себя и не хочет жить с этим осознанием. Риночка, девочка держись, думал я, только не делай глупости. Прав был Лазар, советуя откровенно с ней поговорить, вот что мне стоило его послушать и рассказать ей обо всем. Скольких бы проблем можно было избежать, сколько времени было потрачено впустую.
Всю ночь моя девочка пролежала рядом со мной, то рыдая, то забываясь тревожным сном, а просыпаясь, снова начинала тихо плакать, шепча нежности, водила своими пальчиками по моему лицу, словно пытаясь запомнить каждую черточку. Я поневоле вспомнил, в каком отчаянии был, когда так же думал, что ее больше нет.
Тело потихоньку начинало приходить в норму. Я вновь обрел способность дышать, а значит, все повреждения на коже должны были исчезнуть. Еще несколько минут и я снова буду в полном порядке.
Когда я наконец-то смог нормально двигаться, Рина лежала, забывшись тревожным сном. Изредка раздавались ее судорожные всхлипы. Я притянул ее в свои объятья, нежно укачивая и поглаживая по спине. Маленькая холодная ладошка коснулась моей щеки, глаза, полные не пролитых слез, не отрываясь, смотрели на меня. Я улыбнулся самой теплой и радостной улыбкой, пытаясь ее успокоить.
– Прости меня, ― слезы ручьем побежали по ее щекам. ― Прости меня, пожалуйста, ― хриплый едва слышный шепот срывался с нежных губ.
– Малышка, успокойся, все хорошо.
– Уже ничего не будет хорошо, ― покачала она головой. ― Как же я теперь без тебя, ― ее голос срывался на рыдания. ― Нет, не хочу, не хочу, ― лихорадочно шептала она снова и снова.
Сердце разрывалось в груди. Она все еще думает, что я мертв и ей это только кажется. Я попытался встать, быть может, тогда она поверит, что это не сон?
– Нет, нет, пожалуйста, не уходи, ― маленькие пальчики судорожно цеплялись за то, что когда-то было рубашкой. ― Еще совсем чуть-чуть, не уходи.
Сердце просто разлеталось на куски от того, в каком состоянии находилась моя девочка. Судорожно сжатые в кулачки ладошки так и сжимали остатки рубашки, маленькое дрожащее тело прижималось так сильно, насколько это было возможно. Глаза защипало от подступающих слез. Моя, только моя.
Запрокинув ее голову, я впился жарким поцелуем в дрожащие губы. На миг замерев, она стала отвечать мне ― дико, отчаянно. Сколько боли было в этом поцелуе. Слезы еще сильнее покатились по щекам, это было невыносимо, почти на грани.
Я встал, подхватив ее на руки, спрыгнул с камня и направился на шум воды. Может быть, холодная вода сможет привести ее в чувства, мне тогда это очень сильно помогло. Не разрывая поцелуй, я шагнул под стекающий со скалы родник. Обжигающий холод. Страшно представить, что сейчас чувствовала Рина, но это было ей просто необходимо.
Поначалу она даже не пыталась разорвать поцелуй или хоть как-то вырываться, и я действительно начал за нее переживать. Но затем, словно очнувшись, она забилась в моих руках, задыхаясь и отплевываясь от воды. Подержав ее для верности еще несколько секунд, я вышел из-под родника. Рина все продолжала вырываться, видимо, не понимая, что происходит. Я шагнул в сторону, создав воздушную подушку, прижал ее спиной к стене и, обхватив ладонями, запрокинул ей голову, внимательно вглядываясь в лицо. Свет от большой луны, усиленный отражением в воде, отлично освещал ее растерянное и встревоженное лицо, пустой взгляд заставил меня вздрогнуть. Неужели это конец, и ее уже не вернуть?
– Рина, девочка, очнись, все хорошо, я здесь, с тобой, ― голос дрожал. Я, как мог, старался не сорваться на крик от отчаянья.
Дернувшись от моего голоса и несколько раз моргнув, дрожащими руками обхватила мои руки, в глазах появлялось все больше осмысленности.
– Вот так, давай, ты сможешь, посмотри на меня, это не сон, я здесь, живой.
– Ен? ― дрожащие руки, осторожно касаясь, исследовали зажившую грудь. ― Но как?
Не став ей ничего объяснять, я впился в ее губы требовательным поцелуем, заставляя раскрыться, проскальзывая в теплую влажность языком, пробуя, исследуя. Тонкие пальчики зарылись в мои волосы, сжимая, притягивая ближе. Чистое безумие двух отчаянных людей. С усилием оторвавшись от губ, с животной жаждой покусывая шею, я руками сминал и разрывал преграду, мешающую прикоснуться к столь желанному телу. Малышка, обхватив меня ногами, с тихими стонами выгибалась навстречу моим исследующим рукам, с каждым движением вжимаясь все сильнее своими бедрами в мою восставшую плоть. Тело звенело от напряжения, ее стоны и ноготки, впивающиеся в мои плечи, лишали последнего контроля. Треск разрываемой одежды и обнаженное, зовущее тело, освещенное светом луны, подняло во мне неистовую страсть. Мягкая упругая грудь идеально ложилась в ладони, мне хотелось одним сильным толчком ворваться в нее и долгими мощными движениями вбиваться, срывая крики из раскрытых губ. Я пытался обрести контроль над телом, уговаривая себя не торопиться, накрыл ее грудь, с силой всасывая горячим ртом холодный сосок. Рина билась в моих руках, выгибаясь, притягивая мою голову к своей груди. Напряжение отзывалось болью в паху.
– Ен, пожалуйста, ты мне нужен!
Ее отчаянный крик снес весь мой контроль к демонам. Медленным сильным толчком врываюсь в жаркую влажную плоть. Громкий крик, и острые зубки впились в мое плечо.
– Малышка? ― тело дрожало от необходимости сдерживаться.
– Нет, не останавливайся, ― шепчут ее губы. ― Только не сейчас.
И я отпустил контроль, растворяясь в сильных глубоких толчках, громкие стоны лишь подстегивали желание. Глубже, быстрее, сильнее, с каждым движением она все сильнее напрягалась до безумия, сжимая меня, и я чувствовал, что долго не продержусь. С силой сжимая соски, продолжая вколачиваться с безумной скоростью, я снова сжал ее грудь, и с громким криком моя малышка забилась от наслаждения, царапая плечи в кровь. Несколько движений, и все во мне взорвалось слепящим светом, наслаждение на грани боли вырвало крик, накрыло волной, подкашивающей ноги.
Глава 6
Этьен
― Значит, это был всего лишь транс?
Я с опаской покосился на Рину, слишком уж спокойный и вкрадчивый голос. После моего подробного рассказа о том, что произошло, она несколько минут напряженно о чем-то думала, кусая губы и хмуря лоб.
– И ты, видя, что я горю, зная, что это опасно… ― ее голос сорвался.
Дыхание ее становилось все чаще и тяжелее, в глазах снова вспыхнули огоньки.
– Малышка, успокойся, ты сейчас загоришься!
Огонь в глазах вспыхнул еще сильнее, лучше бы я промолчал!
Я вспомнил, как мило она краснела первые полчаса после того как, проснувшись, обнаружила, что лежит на мне и мы вдвоем полностью обнажены.
Сейчас от милой смущающейся девушки не осталось и следа, видимо, не стоило ей говорить о том, что я мог давно ей обо всем рассказать, но не послушал совета Лазара.
– Ты хоть представляешь, что я пережила, думая, что я своими собственными руками убила любимого человека?! ― на последнем слове ее тело ярко вспыхнуло, охваченное огнем.
Я сдвинулся немного дальше, во избежание, так сказать, и порадовался, что еще не начал обучать ее магии. Разозленная женщина сама по себе непредсказуемое создание, а если еще и с магией…
Как оказалось, радовался я совсем не долго и зря. Рина, плавно поднявшись на ноги, медленными шагами шла ко мне.
Завораживающее зрелище, обнаженное тело, объятое ярким пламенем, длинные красные волосы развевались за спиной. Теперь, когда я знал, что огонь не причинит ей вреда, все мои инстинкты защитника молчали, и я смог признать, что зрелище впечатляющее.
– У тебя совесть вообще есть? ― взмах руки, и с ее пальчиков срывается огонь.
Рина
Когда-то я считала свою жизнь скучной и хотела, чтобы это изменилось. Не зря говорят, надо быть аккуратнее со своими желаниями. Я-то хотела лишь слегка ее раскрасить, кто же знал, что у судьбы совсем другие планы?! Прошло почти две недели, а, кажется, не меньше нескольких месяцев.
Останься я в своем мире, такое количество эмоций я не испытала бы и за всю свою жизнь. Так и работала бы поваром, заедая разными вкусняшками одиночество и грусть.
Убить, любя. Глядя на невозмутимого мужчину, который сидел и спокойно рассказывал мне, как он посчитал ненужным просвещать меня о том, что я ― его частичка, о том, кто он такой, и что, по сути, будем ли мы вместе, зависело только от моего решения, я ощущала, как эта фраза приобретает для меня смысл.
По телу снова побежало уже знакомое тепло, страха не было. В этот раз все было по-другому, огонь добавлял уверенности, тело наполнялось потрясающей силой. Впервые за все проведенное здесь время я наконец-то почувствовала, что я чего-то стою.
В возмущении надвигаясь на Этьена, я раздраженно взмахнула рукой и замерла, изумленно изучая свои пальцы. Слава богу, что огонь сорвавшийся с них, пролетел мимо Ена, заставив того спрыгнуть с камня в воду и шарахнуться в сторону.
– Рина, аккуратнее! ― раздался смеющийся голос. ― Иначе снова рискуешь подпалить своего любимого мужчину.
Длинные ноги, ярко выделяющиеся мышцы, слегка загоревшая кожа, а может, и от природы такая. Широкие плечи, мощная грудь, растрепанная длинная коса ― несмотря на возмущение и злость, глаза то и дело бродили по обнаженному телу, пальцы зудели от желания изучить каждый сантиметр этого восхитительного мужчины. Взгляд зацепился за его счастливую улыбку, я улыбнулась ему в ответ. По мере того, как моя улыбка становилась все шире, его улыбка таяла, в его глазах зажглось понимание.
– Подумаешь, ― пожала я плечами. ― Проваляешься несколько дней, это же всего лишь транс!― повторила я его слова ласковым голосом.
Ен дернулся, я за ним, в крови забурлил азарт. Я знала, что он в любую секунду может все это прекратить, но после его рассказа также знала, что он не причинит мне ни малейшего вреда. И да, я пользовалась этим, как могла. Огонь срывался с пальцев; я последовала за мужчиной. Мне стало даже немного смешно смотреть на то, какие он выделывает пируэты, уклоняясь от моих выпадов.
Мягкий толчок, и меня снесло волной воздуха. Сквозь воду, под которой я оказалась, отчетливо была видна самодовольная улыбка. Какой же он все-таки красивый. Я понимала, что я сейчас должна думать вовсе не об этом, но ни злости, ни расстройства не было. Спокойствие и умиротворение ― все, что я ощущала. Теплая вода, омывая тело, будто бы смывала все страхи и расстройства. Все негативные чувства и ощущения покинули тело, унося с собой напряжение, которое стало моим неизменным спутником с тех пор, как я оказалась в этом мире.
Плавность и размеренность движений, легкие скользящие шаги, опасный хищник, прекрасный своей дикой необузданной красотой. Невозможно было отвести взгляд от глубоких серых глаз, в них плескалось столько обещания, нежности и обожания. Тот самый момент, когда любимый человек смотрит на тебя как на богиню. Хочется остановить время в миг, когда приходит понимание, что ты для него ― целый мир.
Поцелуй. В нем не было безумной страсти и желания обладать, не было ярких чувств. В нем было нечто большее. Точка невозврата ― это то, чем для меня стал этот поцелуй, медленный, наполненный нежностью. То, что я чувствовала, невозможно было описать словами.
"Только став слабой, ты обретешь силу", ― слова голоса из темноты теперь обрели смысл.
Огромное тело, склонившись, закрывало меня от потоков воды, сильные большие руки обнимали, даря то самое желанное чувство, чувство защищенности. Я ― маленькая и слабая девушка: рядом с Этьеном я могла признать и позволить себе все это.
Только он и я, его губы на моих губах, его руки на моем теле, безграничная нежность в душе и до последнего вздоха в наших сердцах.
Словно завороженная, я следила за золотой нитью, что выводила узоры на гладкой смуглой коже. Плечо, грудь, спина ― узор распространялся очень быстро, вспыхивая на теле Этьена золотыми искрами.
Прикосновение к плечу оторвало меня от созерцания узора. Вскинув голову, я увидела, как пристально Ен следит за своим пальцем, скользящим по моему телу. Точно такой же узор появился и у меня.
– Смотри, как красиво, ― засветился он улыбкой.
– Что это? ― прошептала я, не зная, радоваться или нет. Но, судя по его улыбке, стоило все-таки радоваться.
– Это значит, что ты теперь только моя! ― воскликнул он, сжимая меня в объятьях.
– И ты так в этом уверен? ― выгнула я бровь, решив немного повредничать.
– Маленькая, этот узор связывает наши жизни, а без любви это невозможно.
Весь его вид светился самодовольством. Вот что значит находиться в незнакомом магическом мире, даже цену себе не набьешь!
Взрослый мужчина радовался совсем как ребенок, и мне это действительно нравилось. В голове немного не укладывалась мысль о любви, видимо, слишком часто за последнее время я повторяла себе, что это чувство между нами невозможно. Хотелось прыгать и кричать от счастья: все, о чем я мечтала, реально! С таким мужчиной не страшен ни новый мир, ни неизвестные враги. Правда, я все еще не понимала, чем буду заниматься, и слабо представляла себя в этом мире. Было огромное желание остаться прямо тут, в нашем маленьком уголке, скрытом от глаз, где только я и он.
– Малышка, смотри, ты справилась, ― прозвучал тихий голос над головой.
Я улыбнулась, все так же прижимаясь к его теплой груди. Справилась с чем? Думать было откровенно лень. Крепче обвив руками его талию и промычав что-то невразумительное, я прижалась к нему еще сильнее, не желая выплывать из своего блаженного состояния.
– Рина, ― мягко отстранил меня Ен. ― Я думаю, они ждут, когда ты обратишь на них внимание.
Я непонимающе хлопнула глазами. Кто ждет, какие "они", мы же тут вроде бы одни?! И тут у меня началась паника, я же была совершенно раздета!
Я аккуратно выглянула из-за Ена. Боже, этого просто не может быть!
Потрясающее зрелище. Так много мужчин. Во всяком, случае я думала, что это мужчины. Но они явно не были людьми. Мурашки пробежали по коже: они действительно были огромными, Этьен со своим ростом около двух метров был значительно ниже их. Все было, как на картинке, которую нам показал кристалл в библиотеке. Вот только картинка не могла передать в полной мере все величие и захватывающую красоту этих гигантов.
Золотые мечи и наручи ярко блестели в слепящих лучах солнца, серая броня с голубыми прожилками покрывала практически все тела вокруг.
Увидев, что я обратила на них свое внимание, один из гигантов сделал несколько шагов по направлению ко мне и склонил голову в поклоне, оставшиеся позади также последовали его примеру.
От таких почестей мне стало откровенно не по себе, и я сильнее прижалась к Ену, намертво сцепив свои руки за его спиной. Он лишь тепло улыбнулся, глядя на мою реакцию.
Не знаю как ему, а мне было ужасно неудобно стоять полностью обнаженной перед этими гигантами, и то, что стояли мы к ним боком и прижавшись друг, к другу нисколько не спасало от неловкости.
– Хранительница, ― раздался рокочущий голос, ― мы очень рады твоему возвращению.
Уже второй раз меня называли хранительницей, а я так и не узнала, что это значит.
– Э-э-м-м, здравствуйте, ― абсурдность ситуации убивала. Ну какая из меня хранительница? ― Вы, наверное, ошиблись, я ― простой человек, и не совсем понимаю, кто такая хранительница.
Уф-ф-ф. Дурдом какой-то, как я могла вернуться, если никуда не уходила? Да я здесь вообще второй раз нахожусь за всю свою жизнь. Внезапная догадка заставила замереть: ведь я в чужом теле, значит, хранительницей была она, и теперь, получается, ей стала я?
– Никакой ошибки быть не может. Вы слышите стражей. Пока есть вы и ваша магия, существуют и стражи, ― уверенно проговорил гигант.
– Что значит "быть хранительницей", и хранительницей чего я являюсь? ― попыталась я хоть как-то прояснить ситуацию. Кто знает, может быть, он ответит на мои вопросы.
– Вы являетесь одной из трех хранителей, призванных хранить пути, знания и память.
Я ждала продолжения его речи, но, видимо, он сказал все, что хотел. Вопросов от его ответа стало только больше, но ситуация хоть немного, но все же прояснилась. Едва я открыла рот, собираясь спросить, хранителем чего я являюсь, как снова раздался рокот.
– Хранительница пути, вы являетесь проводником. Только вам доступны все пути, только вы знаете, кто достоин.
– А как…
– Вы сами все поймете, мы будем вас ждать, а сейчас вам пора, ― гигант развернулся, прочертил по воде мечом полукруг при развороте и уверенным шагом направился прочь.
– В тот день, когда приехала портниха, ты переместился, это сработает, если нас будет двое? ― подняла я глаза на Ена.
Сильные руки сжались, сильнее прижимая меня к широкой груди, и мир моргнул.
– Север, исчезни, ― раздался над моей головой голос Ена.
Мир только начинал обретать краски, краем глаза я уловила уходящий силуэт и легкий хлопок двери. Как Этьен смог понять, что в комнате кто-то есть, еще до того момента, как мы появились?
– Маленькая, одевайся, я скоро вернусь, ― легко коснулся моих губ Этьен, прежде чем исчезнуть.
Северен
― Я смотрю, ты времени зря не терял, ― внаглую развалился я на кровати Этьена. ― Уже и связаться успел!
– Что-то случилось? Или ты настолько соскучился по мне, что решил поискать меня даже в спальне Рины?
– Случилось, но прежде, чем я начну тебе рассказывать, ты не мог бы одеться и перестать трясти у меня перед носом своей задницей?
– Север, если ты не заметил, то ты находишься в моей спальне! ― бурчал Ен, натягивая штаны.
Как же я скучал по его бурчанию всю неделю, проведенную с Лазаром в поисках места, где держали Рину.
– Что-нибудь нашли?
– Место, где держали Рину, а также еще одну Высшую. И, судя по всему, она тоже является близкой родственницей Лазара.
– Ты сейчас серьезно? ― замер Ен напротив меня, так и не успев застегнуть рубашку. ― Что-то непонятное творится последнее время. Сначала Макер находит свою частичку, затем я нахожу Рину, которая является моей частичкой, а теперь еще одна Высшая, да еще и возможная потерянная сестренка Лазара. Как-то слишком много произошло за какой-то месяц, особенно, если учесть затишье, которое длилось почти три тысячи лет, не находишь?
– Брат, ― усмехнулся я все так же лежа на кровати. ― Потерянная сестренка Лазара ― это Нисса, частичка Мака, а вот кто вторая Высшая, пока еще неизвестно. Она в довольно плачевном состоянии. Мы едва успели ее спасти, но она, кажется, не может выйти из боевой трансформации, во всяком случае, при нас этого не случалось. К тому же, она крайне агрессивна и кидается на всех, кто находится слишком близко. Лазару пришлось запереть ее в одной из тюремных комнат в подвале своего дворца.