- Я просто подумала, что это не очень вежливо: обжиматься с тобой в темном углу, когда повсюду ходят гости.
Он улыбнулся и снова поцеловал меня.
- Ты права, прости. Я просто хотел подарить тебе незабываемый поцелуй на день рождения прежде, чем уйду.
- Ты уходишь?
Он коснулся моей щеки.
- Мне вставать через четыре часа, Эбс.
Я сжала губы.
- Ладно. Увидимся в понедельник?
- Ты увидишь меня завтра. Я заеду, когда буду возвращаться.
Он довел меня до двери и перед уходом поцеловал в щеку. Я заметила, что Шепли, Америка и Трэвис уставились на меня.
- Папочка ушел! - закричал Трэвис, когда закрылась дверь. - Вечеринка начинается!
Гости одобрительно закричали, и Трэвис вытащил меня на середину комнаты.
- Погоди… У меня все по плану, - сказала я, ведя его за руку к стойке. Я опрокинула следующую стопку и засмеялась, когда Трэвис взял одну с конца и выпил. Я схватила другую и проглотила содержимое, он сделал то же самое.
- Еще семь, Эбби, - сказал Бразил, вручая мне две двадцатидолларовые купюры.
Я вытерла рот, когда Трэвис потянул меня обратно в гостиную. Я танцевала с Америкой, а затем с Шепли, но когда Крис Дженкс из футбольной команды попытался потанцевать со мной, Трэвис оттащил его за рубашку и покачал головой. Крис пожал плечами и развернулся, танцуя с первой же увиденной им девушкой.
Десятая стопка ударила по мозгам, и я почувствовала легкое головокружение, стоя с Америкой на диване Бразила и танцуя как неуклюжие выпускницы. Мы бессмысленно хихикали, размахивая руками в такт.
Я споткнулась, почти падая с дивана, но руки Трэвиса мгновенно оказались на моих бедрах, удерживая меня.
- Ты уже дошла до кондиции, - сказал он. - Ты пьянее любой девушки, которую мы когда-либо видели. Я увожу тебя.
- Черта с два ты меня отсюда уведешь, - невнятно пролепетала я. - На дне этой стопки меня ожидают шестьсот баксов, и из всей толпы, именно ты не можешь говорить мне, что я не могу сделать что-то экстремальное за наличку.
- Если ты так сильно нуждаешься в деньгах, Голубка…
- Я не собираюсь занимать деньги у тебя, - усмехнулась я.
- Я собирался предложить заложить этот браслет. - Трэвис улыбнулся. Я ударила его по руке, когда Америка начала обратный отчет до полуночи. Когда стрелки часов остановились на двенадцати, мы все начали праздновать.
Мне исполнилось девятнадцать лет. Америка и Шепли поцеловали меня в щеки с обеих сторон, а Трэвис поднял с земли, вращая вокруг.
- С днем рожденья, Голубка, - сказал он, с нежным выражением лица. На мгновение, я засмотрелась в его теплые, карие глаза, теряясь в них. Время как-будто замерло, пока мы смотрели друг на друга, так близко, что я могла чувствовать его дыхание на своей коже.
- Стопки! - сказала я, сбившись со счета.
- Ты выглядишь перебравшей, Эбби. Я думаю, с тебя хватит, - сказал Бразил.
- Я не сачкую, - сказала я.
- Я хочу свои деньги. - Бразил засунул двадцатки под последние две стопки и затем закричал остальным футболистам.
- Она собирается выпить все! Мне нужны деньги!
Раздались стоны, кто-то закатил глаза, но все стали доставать двадцатки из своих кошельков и складывать их у последней стопки. Трэвис выпил еще четыре с другой стороны от моих пятнадцати.
- Я никогда бы не поверил, что смогу проиграть пятьдесят баксов на ставке в пятнадцать стопок, девчонке, - жаловался Крис.
- Поверь, Дженкс, - сказала я, поднимая по стопке в каждой руке. Я чокнула их друг с другом ожидая, пока пройдет тошнота.
- Голубка? - забеспокоился Трэвис, делая шаг в моем направлении. Я подняла палец и улыбнулась Бразилу.
- Ее сейчас вырвет, - сказал он.
- Нет, она сможет, - Америка покачала головой. - Вдохни поглубже, Эбби.
Я закрыла глаза и опрокинула следующую.
- Боже мой, Эбби! Ты собираешься умереть от алкогольного отравления! - закричал Шепли.
- Она с этим справится, - уверила его Америка. Я наклонила голову и позволила текиле течь по своему горлу. Мои зубы и губы онемели еще после восьмой, а желание доказать что-либо давно потеряло свою остроту. Все разразились свистом и криками, когда Бразил передал мне стопку денег.
- Спасибо, - сказала я с гордостью, пряча деньги в декольте.
- Ты невероятно сексуальна, прямо сейчас, - сказал Трэвис мне на ухо, пока мы шли в гостиную. Мы протанцевали до утра, а текила, текущая по моим венам, помогла забыться.
Глава 8
Слухи
Когда я, наконец, продрала глаза, то увидела, что моей подушкой служили затянутые в джинсы ноги. Трэвис, в отключке, прислонился спиной к ванне, опираясь головой о стену. Он выглядел так же плохо, как я себя чувствовала. Я откинула одеяло и встала, ужаснувшись своему отражению в зеркале.
Я выглядела как труп.
Тушь черными разводами стекла по щекам, помада размазалась вокруг рта, а волосы свалялись так, что там могли завестись крысы.
Трэвис был окружен полотенцами, простынями и одеялами. Он устроил постель прямо здесь, пока я избавлялась от той текилы, что выпила вчера. Трэв провел со мной всю ночь, придерживая мои волосы.
Я открыла кран, держа руку под водой пока она не стала нужной мне температуры. Стерев с лица этот ужас, я услышала стон с пола. Трэвис потер глаза и потянулся, осматриваясь вокруг, потом дернулся в испуге.
- Я тут, - сказала я. - Почему бы тебе не пойти в постель? Не поспать немного?
- Ты в порядке? - спросил он, еще раз потирая глаза.
- Да, в порядке. Ну, на столько, насколько это возможно. Мне станет лучше сразу после душа.
Он встал.
- И чтобы ты знала, ты получила от меня звание ненормальной, прошлой ночью. Я не знаю, где ты этому научилась, но я не хочу, чтобы ты делала так снова.
- Я росла среди этого, Трэв. Тоже мне, большое дело.
Он взял меня за щеку и вытер остатки туши под глазом, большим пальцем.
- Но это меня беспокоит.
- Ладно, я не буду делать этого снова. Счастлив?
- Да. Но, мне нужно сказать тебе кое-что, если пообещаешь, не психовать.
- О, Боже, что я сделала?
- Ничего, но ты должна позвонить Америке.
- Где она?
- В Моргане. Вчера она поссорилась с Шепли и вернулась в общежитие, - я поторопилась в душ и влезла в одежду, которую оставил Трэвис на раковине. Когда я вышла из ванной, Шепли и Трэвис сидели в гостиной.
- Что ты ей сделал? - потребовала я ответа.
Его лицо поникло.
- Она очень разозлилась на меня.
- Что произошло?
- Я злился, что она поощряла тебя пить так много. Я думал, что это все закончится в больнице. Слово за слово, в общем, мы поругались. Мы оба напились, Эбби. Я сказал то, что не могу забрать назад, - он покачал головой, глядя в пол.
- Что, например? - сердито спросила я.
- Я обозвал ее парой слов, чем совсем не горжусь, и прогнал.
- Ты отпустил ее пьяной? Ты что, идиот? - спросила я, хватая свою сумку.
- Полегче, Голубка. Ему и так плохо, - вмешался Трэвис.
Я выловила свой сотовый из сумки и набрала номер Америки.
- Алло? - ответила она. Судя по голосу, чувствовала она себя ужасно.
- Я только что узнала, - вздохнула я. - Ты в порядке?
Я вышла подальше в холл, для уединения, злобно оглянувшись на Шепли.
- Со мной все хорошо. Он придурок.
Слова прозвучали грубо, но я могла услышать боль в ее голосе. Америка великолепно прятала свои эмоции ото всех, кроме меня.
- Прости, что не уехала с тобой.
- В тот момент тебе было совсем не до этого, Эбби, - произнесла она с презрением в голосе.
- Почему бы тебе не приехать за мной? Мы сможем об этом поговорить.
Она выдохнула в трубку.
- Не знаю. На самом деле, я не готова его увидеть.
- Тогда я скажу ему оставаться внутри.
Наступила долгая пауза, а затем я услышала, как она звякнула ключами.
- Хорошо. Буду у тебя через минуту.
Я вошла в гостиную с сумочкой на плече. Они наблюдали, как я открыла дверь в ожидании Америки, и Шепли стремглав соскочил с дивана.
- Она едет сюда?
- Она не хочет тебя видеть, Шеп. Я сказала ей, что ты останешься внутри.
Он вздохнул и опустился на подушку.
- Она ненавидит меня.
- Я поговорю с ней. Но все же вам лучше придумать вместе какое-нибудь потрясающее извинение.
Спустя десять минут, тишину нарушил гудок машины с улицы, и я закрыла дверь дома позади себя. Когда я начала спускаться по лестнице, Шепли пронесся мимо меня к красной хонде Америки и нагнулся, чтобы увидеть ее сквозь окно. Я остановилась, наблюдая, как Мер начала оскорблять его, гладя прямо перед собой. Она опустила окно машины и Шепли, похоже, начал оправдываться, а потом они вновь стали ругаться. Я зашла внутрь дома, чтобы оставить их наедине.
- Голубка? - окликнул меня Трэвис, рысью сбегая по лестнице.
- Мне это не нравится.
- Дай им самим разобраться. Проходи внутрь, - сказал он, сплетая свои пальцы с моими, и ведя меня вверх по лестнице.
- Все было так плохо? - поинтересовалась я.
Он кивнул.
- Очень даже плохо. Просто, у них как раз заканчивается та стадия, которую называют медовым месяцем. Они справятся.
- Для парня, у которого никогда не было девушки, ты выглядишь достаточно осведомленным в отношениях.
- У меня четыре брата и куча друзей, - сказал он, ухмыляясь своим мыслям.
Шепли протопал в квартиру и громко хлопнул за собой дверью.
- Твою мать, она просто невыносима!
Я поцеловала Трэвиса в щеку.
- Теперь моя очередь.
- Удачи, - улыбнулся он.
Я скользнула в машину и села рядом с Америкой. Она раздраженно вскрикнула:
- Твою мать, он просто невыносим! - я хихикнула, но подруга окинула меня сердитым взглядом.
- Прости, - сказала я, убирая улыбку со своего лица.
Мы выехали и всю дорогу Америка вопила и плакала, а потом опять вопила. Время от времени она разражалась напыщенными текстами, которые, казалось, были обращены к Шепли, как будто он был на моем месте. Я сидела молча, давая ей выпустить пар так, как только умеет это делать Америка.
- Он назвал меня безответственной! Меня! Как будто я тебя не знаю! Как будто не видела, как ты опустошала карман своего отца на сотни баксов, выпивая в два раза больше него. Он понятия не имеет, что, черт возьми, говорит! Он не знает, какой была твоя жизнь! Не знает того, что я знаю, и ведет себя так, будто я его ребенок, а не девушка!
Я накрыла ее руку своей, но она отдернула ее.
- И говоря о тебе, что, черт возьми, произошло прошлой ночью с Паркером?
Внезапная перемена темы застала меня врасплох.
- Что ты имеешь в виду?
- Трэвис устроил для тебя эту вечеринку, а ты свалила и обжималась с Паркером. И ты еще удивляешься, почему все говорят о тебе.
- Минуточку! Я сказала Паркеру, что мы не должны быть там. Какое это имеет значение, Трэвис устроил вечеринку или нет? Я не его девушка!
Америка смотрела прямо перед собой, выдохнув через нос.
- Ладно, Мер. В чем дело? Ты злишься на меня?
- Я не злюсь на тебя. Я просто не связываюсь с полными идиотками.
Я покачала головой и уставилась в окно прежде, чем произнесла что-нибудь, что не смогла бы взять назад. Америка всегда заставляла меня ощущать себя полным дерьмом.
- Ты видишь, что происходит? - спросила она, - Трэвис прекратил выступать на боях. Он не выходит без тебя. Он больше не приводил других девок после… даже не убил Паркера, а тебя беспокоит, что говорят люди. Знаешь почему, Эбби? Потому что это - правда!
Я повернулась, медленно вытянув шею в ее сторону, пытаясь одарить самым злостным взглядом из своего арсенала.
- Какая, черт возьми, муха тебя укусила?
- Ты встречаешься с Паркером сейчас и счастлива, - сказала она насмешливо. - Тогда почему ты не в Моргане?
- Потому что я проиграла пари, и ты это знаешь!
- Да что ты говоришь, Эбби! Ты рассказываешь о том, какой идеальный Паркер, ходишь на эти удивительные свидания, говоришь с ним часами по телефону, а потом ложишься рядом с Трэвисом каждую ночь. Не видишь ничего плохого в этой ситуации? Если бы ты действительно любила Паркера, твои вещи давно были бы в Моргане.
Я стиснула зубы.
- Мер, ты же знаешь, что я никогда не увиливала от выполнения условий проигранного пари.
- Я вот что подумала, - сказала она, поворачивая руками руль, - Трэвиса ты хочешь, а Паркера считаешь более удачным вариантом, который нужен тебе.
- Я знаю, что это так выглядит, но…
- Именно так все это видят. Поэтому, если тебе не нравится, как говорят о тебе люди… измени это. Это не вина Трэвиса. Его действия полностью противоположны твоим. Ты пожинаешь плоды, а Паркер получает всю выгоду.
- Неделю назад ты хотела увезти меня и не позволять Трэвису подходить ко мне снова! Теперь ты его защищаешь.
- Эбигейл! Я его не защищаю, идиотка! Я забочусь о тебе! Вы сходите друг по другу с ума! Нужно что-то делать!
- Как ты могла даже подумать, что я должна быть с ним? - завопила я. - Ты должна держать меня подальше от подобных людей!
Она поджала губы, явно теряя терпение.
- Ты столько сделала, чтобы отдалиться от отца. Это единственная причина, почему ты вообще рассматриваешь Паркера! Он полная противоположность Майку, и ты думаешь, что Трэвис вернет тебя туда, откуда ты с таким трудом выбралась. Он не похож на твоего отца, Эбби.
- Я не говорила, что он похож, просто он возвращает меня в начальную точку и заставляет следовать по его стопам.
- Трэвис не стал бы делать это. Я думаю, что ты недооцениваешь, как много значишь для него. Если бы ты только сказала ему…
- Нет. Мы не оставили все позади лишь для того, чтобы все смотрели на меня так, как делали это в Уичито. Давай сосредоточимся на конкретной проблеме. Шеп ждет тебя.
- Я не хочу говорить о Шепе, - сказала она, останавливаясь на светофоре.
- Он страдает, Мер. Он любит тебя.
Ее глаза наполнились слезами, а нижняя губа задрожала.
- Меня это не волнует.
- Волнует.
- Я знаю, - захныкала она, опираясь на мое плечо. Она рыдала, пока не загорелся зеленый свет, и тогда я поцеловала ее в макушку.
- Зеленый.
Она выпрямилась, вытирая нос.
- Я плохо обошлась с ним. Не думаю, что он захочет говорить со мной сейчас.
- Он захочет говорить с тобой. Он знал, что ты разозлилась.
Америка вытерла лицо, а затем медленно развернулась. Я переживала, что мне придется долго ее уговаривать, чтобы заставить прийти со мной, но Шепли сбежал вниз по лестнице, прежде чем она выключила зажигание.
Он рывком открыл ей дверцу машины, ставя на ноги.
- Мне очень жаль, детка. Я должен был следить за собой, я… пожалуйста, не уходи. Я не знаю, что буду делать без тебя.
Америка заключила его лицо в ладони и улыбнулась.
- Ты высокомерный засранец, но я все еще люблю тебя.
Шепли целовал ее снова и снова, словно не видел месяцами, а я осталась довольна хорошо проделанной работой. Трэвис стоял в дверях, улыбаясь, пока я шла к квартире.
- И они жили долго и счастливо, - сказал Трэвис, закрывая за мной дверь. Я завалилась на диван, и он сел рядом, кладя мои ноги себе на колени.
- Чем хочешь сегодня заняться Голубка?
- Спать. Или отдыхать… или спать.
- Можно я сначала отдам тебе подарок?
Я толкнула его в плечо.
- Да ладно. Ты приготовил мне подарок?
Его рот изогнулся в нервной улыбке.
- Это не бриллиантовый браслет, но думаю, что тебе понравится.
- Мне он уже нравится.
Он убрал мои ноги с коленей и исчез в спальне Шепли. Я подняла бровь, когда услышала его бормотание, а затем он появился с коробкой в руках. Он подвинул ее вперед, усаживаясь у меня в ногах.
- Быстрее, я хочу, чтобы это был для тебя сюрприз, - улыбнулся он.
- Быстрее? - спросила я, поднимая крышку.
Мой рот открылся, когда пара больших, темных глаз уставились на меня.
- Щенок? - закричала я, запуская руки в коробку. Я подняла темного, жесткошерстный малыша к своему лицу, а он начал покрывать меня влажными, теплыми поцелуями.
Трэвис торжествующе просиял.
- Он тебе нравится?
- Нравится? Я люблю его! Ты подарил мне щенка!
- Это керн-терьер. Мне пришлось ехать за ним три часа, чтобы забрать во вторник после уроков.
- Значит, когда ты сказал, что ездил с Шепли, чтобы отвезти его машину на автосервис…
- Мы ездили за твоим подарком. - Трэв кивнул.
- У него волнистая шерстка! - рассмеялась я.
- Каждой девушке из Канзаса нужен свой Тото, - сказал Трэвис, помогая устроить пушистый комочек у меня на коленях.
- Он похож на Тото! Так я его и назову, - сказала я, строя рожицы извивающемуся щенку.
- Можешь оставить его здесь. Я позабочусь о нем, когда ты вернешься в Морган, - его губы изогнулись в полуулыбке, - и это моя страховка, что ты будешь навещать меня, когда истечет месяц твоего нахождения здесь.
Я поджала губы.
- Трэв, я в любом случае вернулась бы.
- Я сделаю что угодно, чтобы прямо сейчас увидеть на твоих губах улыбку.
- Думаю, тебе нужно поспать, Тото. Да, нужно, - сюсюкалась я с щенком.
Трэвис кивнул, притянул меня к себе на колени и поднялся на ноги со мною на руках.
- Тогда пойдем, - он отнес меня в свою спальню, откинул одеяло и опустил меня на матрас. Затем он переполз через меня, потянулся, чтобы задернуть занавески, и рухнул на свою подушку.
- Спасибо, что остался со мной прошлой ночью. - сказала я, поглаживая мягкую шерсть Тото. - Ты не должен был спать на полу в ванной.
- Прошлая ночь была одной из лучших в моей жизни.
Я обернулась, чтобы увидеть выражение его лица. Когда я увидела, что он серьезен, то бросила на него сомнительный взгляд.
- Ночь между туалетом и ванной на холодной, твердой плитке вместе с блюющей идиоткой была лучшей в твоей жизни? Это печально, Трэв.
- Нет, ночь, когда я сидел с тобой, когда тебе было плохо, а потом заснула у меня на коленях, была одной из лучших. Было неудобно, но я провел твой девятнадцатый день рождения вместе с тобой, и ты на самом деле очень милая, когда пьяная.
- Я уверена, что в перерывах между рвотой, я была очень обаятельна.
Он притянул меня к себе ближе, поглаживая Тото, который прижался к моей шее.
- Ты единственная женщина из всех известных мне, которая выглядит просто потрясающе, с головой, склоненной над унитазом. Это о чем-то говорит.
- Спасибо, Трэв. Я больше не заставлю тебя присматривать за мной.
Он прислонился к подушке.
- Да ладно. Никто не сможет держать твои волосы так, как я.
Я хихикнула и закрыла глаза, позволив себе погрузиться в темноту.
- Вставай, Эбби! - крикнула Америка, тряся меня. Тото лизнул в щеку.
- Встаю! Встаю!
- У нас занятие через полчаса! - я спрыгнула с кровати.
- Я проспала… 14 часов? Какого черта?
- Просто иди в душ! Если ты не будешь готова через десять минут, я оставлю твою задницу здесь!
- У меня нет времени на душ! - сказала я, переодевая одежду в которой заснула.