Стараясь сохранять спокойствие, Сара вернулась в гостиную, занятую детскими вещами: симпатичной белой кроваткой и горами мягких игрушек. Она взяла розового медведя, которого прислал Гейб. Он был такой большой, что занимал все кресло. Ярость вспыхнула с новой силой. Сара прошла в гостевую комнату и запихнула медведя в шкаф. Чтобы он не мозолил глаза.
Закрыв дверцу, она прислонилась к ней, тяжело дыша.
Ханна заглянула к ней. На ее лице застыла тревога.
– С тобой все в порядке?
– Да… Нет… Обедай. Я скоро выйду. Обещаю.
Но, может, фотография и статья не отражают истинного положения дел? Нужно отбросить чувства в сторону и руководствоваться фактами. Единственный способ добыть их – поездка в Захир.
Вернувшись к компьютеру, Сара нашла сайт путешествий и посмотрела цены на билеты. Заказав билет и забронировав номер в отеле, она почувствовала, что дрожит. Однако порадовалась, что не стала откладывать решение. Она потеряла двух потенциальных мужей, потому что не показывала им, что они ей небезразличны. Но в этот раз все обстоит по-другому. На кону ее сердце и будущее ее ребенка.
Хватит сидеть и ждать! Нравится Гейбу или нет, но она приедет в Захир.
Через два дня она перестанет быть тайной шейха Кадина Габриеля бен Кадира.
Глава 9
Гейб вошел в офис Джеральда Фортьера в Париже, сопровождаемый Хавьером и Хасимом, своим личным помощником, за десять минут до полуночи. На всех были официальные одеяния Захира: прекрасно сшитые костюмы, белые рубашки, галстуки и белые головные накидки с черным шнурком. На шнурке – агале – Кадина красовался лев, являвшийся гербом его семьи.
Гейб требовал провести эту встречу десять дней назад, как только ему сообщили, что Надия не стала останавливаться у своей тети на юге Франции и проводила время с итальянским графом в Тоскане. Фортьер, понимая, что Гейб вправе аннулировать брачный контракт, откладывал встречу, как мог.
Гейб показал удостоверение личности швейцару, который был загипнотизирован его шрамом и его головным убором. Через несколько секунд они зашли в лифт, ведущий в пентхаус.
Фортьер стоял у большого окна, глядя на лежавший внизу потрясающе красивый ночной Париж.
Он повернулся к Гейбу. Как обычно, лицо пожилого мужчины было спокойным и невозмутимым, однако он, несомненно, заметил головные уборы вошедших, которые надевались в исключительных случаях. В его глазах мелькнула настороженность. Он бросил взгляд на часы, словно куда-то спешил, явно забыв, что на улице уже ночь.
– Вам повезло, что вы меня застали. Я опаздываю на самолет.
– В Тоскану?
Фортьер побледнел. Он жестом предложил им сесть в удобные черные кожаные кресла.
Гейб проигнорировал предложение и остался стоять. Он вытащил распечатку заметки из Интернета, которая утверждала, что жених и невеста проводят время в Тоскане.
– Вам хорошо известно, что последние несколько дней я провел в Нью-Йорке и в Арабских Эмиратах.
Фортьер, даже не взглянув на распечатку, положил ее на стол.
– Это было сделано с целью предотвратить риски.
– Только в том случае, если бы я по-прежнему хотел жениться на вашей дочери.
Фортьер напрягся:
– Наш договор должен остаться в силе, так как часть денег уже переведена на ваши счета.
– Ошибаетесь.
Фортьер продолжал, словно не слыша Гейба:
– Конечно, я готов компенсировать вам некоторое… нарушение условий.
Нарушение условий заключалось в том, что Надия не была девственницей – согласно отчету, который получил Гейб. Ему также стало известно, что Джеральд Фортьер знал об этом, когда они заключали брачный контракт.
– Боюсь, – негромко произнес он, – наша сделка недействительна.
Наступила напряженная тишина. Взгляд Фортьера переместился на Хавьера и Хасима, которые стояли по обе стороны от Гейба. Фортьер потянул узел галстука, словно он душил его.
– В таком случае я требую немедленного возвращения денежных средств, полученных вами.
Гейб сохранял нейтральное выражение лица. С небольшой поправкой к конституции, с которой согласился его отец, вернуть Фортьеру деньги не проблема.
– Вам вернут деньги. А я позабочусь о том, чтобы информация о романе Надии не просочилась в прессу.
На бледном лице Фортьера выделялись красные пятна на щеках.
– Благодарю вас.
Фортьер сдался очень быстро. Значит, несмотря на свои недостатки, он дорожил репутацией дочери.
Развернувшись, Гейб зашагал к лифту. Через час он уже сидел в маленьком арендованном самолете. Он разорвал помолвку, но пока еще не мог позволить себе отпраздновать это событие.
Его мать была счастлива, узнав, что он собирается жениться на уроженке Новой Зеландии, которая к тому же ждет ребенка. Но народу Захира об этом пока не сообщали, хотя приготовления к свадьбе почти закончились. Уже были разосланы приглашения и забронированы номера в отелях. Обо всем остальном должны были позаботиться специалисты по связям с общественностью. Гейб был уверен: как только станет известно, что Сара является прямым потомком Камиллы де Валуа, он получит одобрение нации. Люди закроют глаза на тот факт, что он женится на одной женщине вместо другой.
Гейб усмехнулся. Теперь можно провести романтическую параллель между ним и Сарой и Кадином и Камиллой. Он уселся в кожаное кресло, достал телефон, обнаружил пропущенные звонки Сары и попытался дозвониться ей до того, как самолет начнет разбег.
Его перенаправили на голосовую почту, и Гейб прослушал ее сухую просьбу перезвонить.
Он нахмурился и попытался связаться с ней еще раз. Когда она не ответила, он выключил мобильный. Если бы возникла какая-то угроза жизни ребенка, Сара прямо сказала бы об этом.
Хавьер поговорил с пилотом и сел рядом с Гейбом:
– Проблема?
– Ничего такого, с чем я не мог бы справиться сам.
Он не видел Сару две недели. Две недели, которые показались ему двумя годами. Гейб скучал по ней.
Его подбородок напрягся, когда он понял, как сильно ему ее недоставало. Гейб не желал становиться рабом своих чувств. Но при этом ему не терпелось поскорее заключить ее в свои объятия.
Обжигающее солнце Захира стояло в зените, когда Сара заплатила коридорному, принесшему ее сумки, и прошла в прохладный номер отеля, который зарезервировала на десять дней.
Переодевшись в белое хлопковое платье, она взяла фотоаппарат и блокнот и спустилась на первый этаж. Эвелин неохотно дала добро на это путешествие, и только потому, что у Сары улучшился анализ крови. Как только она скорректировала свою диету, голова стала кружиться реже, а энергии прибавилось.
Сара вышла из отеля и зашагала по узкой извилистой улице, наслаждаясь теплом и разглядывая здания, прилепившиеся к скалам и утесам.
Сара сделала несколько панорамных снимков, затем спустилась на главную улицу, которая протянулась вдоль берега моря. Она была известна своими кафе и ресторанами. Они были украшены гирляндами, а в воздухе пахло цветами. При виде плаката на двух языках – захири и английском, – на котором шейха Кадина поздравляли с предстоящей свадьбой, Сара нахмурилась. Настроение у нее упало. Она сфотографировала плакат. Если ей требуется подтверждение того, что брак с Надией состоится, вот оно. Итак, ее страхи оправдались. Подавленная Сара решила выпить прохладительного в небольшом, полном людей кафе.
Миленькая официантка, которая ее обслуживала, оказалась разговорчивой и ответила на несколько вопросов, которые Сара с трудом заставила себя задать.
Она поставила стакан с напитком на столик.
– Почти никто не видел Надию. Думаю, семья держит ее под колпаком, понимаете? Хотя вы можете увидеть в Сети несколько ее фотографий. Она молода и ослепительно хороша. О ней заговорили, как только стало известно, что она станет женой шейха. Но после помолвки больше об этом ничего сказано не было.
Сара сделала жадный глоток. Напиток, сдобренный льдом, оказался приятным, кисло-сладким, со вкусом сливы и лимона.
– Наверное, инициатором тишины стал шейх Гейб?
Официантка недоверчиво взглянула на нее.
– Я имела в виду отца Надии. За нашего шейха мечтало выйти замуж столько женщин, что не сосчитать, но после того, как он потерял жену, похоже, ни одна женщина его не заинтересовала. – Она пожала плечами, ее взгляд стал мягче. – Думаю, наш шейх сильно ее любил. Ходят слухи, что он женится потому, что стране нужен наследник. А то, что Фортьеры богаты, только играет ему на руку.
Сара поставила стакан на стол, утратив всякое желание пить и продолжать этот разговор. Слабая надежда на то, что она может выйти замуж, может даже обрести свою единственную и настоящую любовь, быстро угасла. Она-то думала, что проблема заключается в невесте, но, по словам официантки, Надия ничего не значит, так как Гейб по-прежнему любит свою покойную жену, о которой он ей ничего не рассказывал.
* * *
Усталый и немного взвинченный после ночного перелета из Парижа Гейб влился в поток транспорта. Его раздражение усилилось, когда он заметил ленты и гирлянды разноцветных лампочек, а также поздравления, хотя до свадьбы оставалось еще несколько недель. Завибрировал его мобильный. Он ответил на звонок, ожидая смены сигнала светофора.
Голос Хавьера звучал устало:
– В итальянском таблоиде появилась информация о том, что ты отдыхаешь с Надией в Тоскане. Что я должен предпринять?
– То, что обычно. Ничего. – Если повезет, информация, которую Гейб и не скрывал, о том, что он провел два дня в Нью-Йорке и еще неделю в Дубае, опровергнет эти домыслы. – Удалось увидеться с Сарой?
– Она не отвечает на звонки. Тарик ездил к ней, но не застал дома.
Его беспокойство, поскольку он так и не смог связаться с Сарой, усилилось. Гейб напрягся, представив себе, что она снова могла упасть в обморок. Что, если ее состояние ухудшилось настолько, что ее положили в клинику? Он-то полагал, что теперь, когда она питалась по специально подобранной диете, ей стало лучше. Но ведь нельзя исключать тот факт, что могли возникнуть другие проблемы.
Неожиданно разделявшее их расстояние превратилось в барьер, который Гейб больше не намерен был терпеть. Как только найдет Сару, он отдаст необходимые распоряжения, чтобы она тут же вылетела в Захир. Гейб приказал Хавьеру отыскать ее, даже если придется обзвонить все больницы Веллингтона.
Его тревожило еще кое-что. Сара сказала, что мужчина, с которым она была на приеме в консульстве, когда они познакомились, Саутвелл, кажется, проник в ее дом. Что, если он повторил попытку?
– И проверь Саутвелла, – добавил Гейб.
Хотя Сара утверждала, что между ними все кончено, Гейб допускал, что он может попытаться подъехать к ней снова.
– И еще одно: попроси Тарика проверить аэропорты – на случай, если Сара покинула страну.
Едва Гейб закончил разговор, как сменился сигнал светофора. Он тронул машину с места. Может, он зря нервничает? Вполне возможно, Сара уехала куда-нибудь на несколько дней, хотя это не объясняет, почему она молчит. Где бы она ни находилась, мобильный телефон должен был быть с ней, верно? Но что это означает? Что она не хочет с ним разговаривать?
Гейб нахмурился. Обычно Сара была рада поболтать. Если она перестала с ним общаться, значит, что-то случилось. Он сильнее сжал руль. Может, это как-то связано с Надией?
Если так, если Сара решила замкнуться – а к такому методу часто прибегала Жасмин, – это должно настроить его против отношений с ней. Однако ее молчание оказало на Гейба совершенно противоположный эффект.
Гейб нажал на тормоз, пропуская грузовик и размышляя, могла ли Сара решить, что он ей вообще не нужен? Добираясь до дворца и все еще ощущая неприятный осадок от разговора с Джеральдом Фортьером, он вдруг понял, чего ждет от будущего.
Он сделал ошибку, оставив Сару одну на столь продолжительный срок. Больше эту ошибку он не повторит. Теперь, когда помолвка с Фортьер разорвана, он будет настаивать на том, чтобы они немедленно обручились.
Гейб был почти у дворца, когда позвонил Хавьер и сообщил, что Сара этим утром прилетела в Захир.
Гейб испытал удовлетворение. Сара не сбежала, она здесь, на его острове. И причина этого только одна: она приехала к нему.
Он был абсолютно уверен, что она его любит. Ничто другое не объясняло, почему она вообще позволила ему заняться с ней любовью в ту первую ночь, а затем охотно приняла его, хотя он уехал, даже не попрощавшись.
Мысль о том, что Сара испытывает к нему настолько глубокие чувства, что сама прилетела в Захир, должна была бы вызвать у него тревогу, но вместо этого Гейб ощутил огромное облегчение. Да, он боялся повторения любви Жасмин, которая не могла шагу ступить без него, но ведь его чувства к Саре были иными. Желание придать законность их отношениям стало еще сильнее. Только в этот момент Гейб сообразил, что Хавьер продолжает говорить.
– Да, кстати, Саутвелл также в Захире, но они приехали не вместе и остановились в разных отелях.
Гейб раздраженно нахмурился, развернул машину и направился к отелю. Перед пешеходным переходом он притормозил, и его взгляд упал на женщину в белом платье с темными волосами, собранными в аккуратный узел, в котором виднелось несколько прядей карамельного цвета. Он не видел ее лицо, но что-то в плавной походке женщины напомнило ему о грозовой ночи в Веллингтоне.
Поток машин пополз как улитка, женщина в белом остановилась перед входом на рынок. Поправив ремешок сумки, она взглянула на часы. Сердце Гейба заколотилось о ребра. Он узнает эти высокие скулы, слегка раскосый разрез глаз и прямой тонкий нос где угодно. Сара!
Возможности припарковаться на оживленной улице у него не было, поэтому Гейб свернул в узкий переулок. Там не было парковки для покупателей, только места для продавцов, однако он остановил машину позади ювелирного магазинчика.
Когда Гейб закрывал машину, к нему приблизился охранник. Мрачное выражение слетело с его лица, как только он заметил головной убор Гейба. Через несколько секунд рядом с охранником уже стоял владелец магазинчика, заверяя, что Гейб может оставить машину на любой срок. После этого он предложил ему купить бриллиантовые серьги для невесты, которые, конечно, приведут ее в восторг.
Гейб заверил ювелира, что, если ему понадобятся бриллианты, он обязательно будет иметь его в виду.
Но прежде ему понадобится кольцо. Это станет подтверждением их помолвки и даст понять всем, что Сара принадлежит ему. Гейб задумался, какие бриллианты могут понравиться Саре. Такой вопрос его еще никогда не занимал. Жасмин настояла на том, что кольцо она выберет сама, а то, что нравилось Надии, он не знал; кольцо, которое она получила, выбрал Хасим. Но Гейб инстинктивно угадал вкусы Сары: свежие цветы и ароматные блюда, яркая детская одежда… Одежда его детей…
Гейб шагал по рынку в толпе покупателей, среди которых было много европейцев, привлеченных сюда рекламной кампанией, которую организовал молодой и энергичный министр туризма. Выпускник Гарварда, с которым Гейб учился вместе, Фарук Малик был твердо намерен преподнести Захир как остров, окруженный романтическим, с оттенком мистики, ореолом.
Фарук сделал все, чтобы привлечь внимание к загадочному исчезновению остатков приданого Камиллы и к роману первого шейха Кадина. Он даже добавил несколько штрихов к истории, утверждая, например, что свадьба состоялась в полнолуние, а жених с невестой обменялись клятвами в полночь.
Среди разноцветья красок Гейб заметил белое пятно. Он направился к магазинчику, торгующему шелком, в который зашла Сара.
У прилавка толпились японские туристы. Когда Гейб вошел в магазин, Сара, приложившая к себе отрез красного шелка, полуобернулась. Гейб замер. На фоне чувственного цвета кожа Сары словно блестела, а глаза казались темнее и экзотичнее.
Красный – ее цвет.
Взгляд Сары рассеянно скользнул по нему и вдруг остановился.
– Ты?!
Огонь, полыхнувший в ее глазах, вернул Гейба к разговору в джипе, когда Сара обнаружила, что он обручился с Надией сразу после того, как они занимались любовью. Она разозлилась, но… затем она его поцеловала.
Гейб ощутил чисто мужское удовлетворение. Если бы Саре было все равно, это его встревожило бы, но ей явно было не все равно. Она была в ярости, глаза ее сверкали, сообщая ему, что во всем виноват он. Если она читала статьи о том, что он проводит время с Надией, ее ярость понятна.
Гейб успокоился, словно они вернулись к не доведенному до конца разговору. Он понял, как сильно ему недоставало звонков и той невидимой связи, которая существовала между ними. Удивительно, но разделявшее их расстояние не ослабило его чувства.
– Сара! Какой сюрприз! Ты в Захире.
Глава 10
Головной убор Гейба невольно привлек внимание Сары и помешал ей сразу узнать его. Она разжала руки, и красная ткань скользнула в корзину, полную разноцветного шелка. От низкого голоса Гейба она задрожала, но решительно запретила себе поддаваться его чарам. Нет уж, на те же грабли она не наступит.
Сара холодно улыбнулась:
– Мне ненавистна мысль о том, что ты пропустишь свою свадьбу.
В темном костюме, со щетиной на подбородке, словно у него не было времени побриться, с поблескивающими янтарными глазами Гейб выглядел экзотично.
Ее гнев и боль оттого, что он не отменил свадьбу и провел последние недели с Надией, немного утихли, когда Сара осознала, насколько неуместно Гейб выглядит в магазине, торгующем шелком. То, что он здесь находится, могло означать только одно: Гейб ее увидел и последовал за ней. Но Сара не позволила себе обрадоваться. Гейб предал и ее, и их ребенка и, судя по всему, неплохо развлекался вдали от них.
Гнев вспыхнул с новой силой, она вздернула подбородок и решила, что ничего не потеряет, если спросит прямо:
– Где Надия?
В магазине воцарилась мертвая тишина. Несколько женщин подошли ближе.
– Нам нужно поговорить. Где-нибудь в другом месте.
Сара краем глаза заметила, что женщины потянулись за сотовыми телефонами, а это означало фотографии, средства массовой информации и даже видеозаписи. Должно быть, нечто подобное произошло в Тоскане.
Когда она не сразу отреагировала на его предложение, Гейб взглянул на нее с плохо скрытым раздражением. Это заставило Сару почувствовать себя так, словно она предала его. Но через несколько секунд она уже выходила на улицу.
Гейб прокладывал путь в потоке покупателей, направляясь к переулку.
– Я был не с Надией. Большую часть прошлой недели я провел в Эмиратах, подписывая договор со строительным подрядчиком.